Wesaus Голосов: 2 Адрес блога: http://www.liveinternet.ru/users/wesaus/ Добавлен: 2007-12-04 17:15:47

Внеурочное

2011-06-21 18:09:09 (читать в оригинале)

Из-за угла, расплёскивая солнечный, по-набоковски благодатный июньский вечер, я вылетел прямо на неё.

– О-о-о-о-й! КатеринВанна!

В этот по-летнему светлый, но поздний час пятницы, она шла, поникнув от усталости, из школы. Тихонько, не торопясь. Впрочем, тихоомутному темпераменту Екатерины Ивановны это вполне соответствовало. Как и сейчас, так и тогда…

***

… Тогда она была завучем. Каким? Ну, каким может быть завуч для малолетнего оболтуса, прочненько затянутого в синенький сюртучок школьной формы (на левом предплечье – кусочек кожзаменителя с нарисованным солнышком над развёрнутой книгой) – в том возрасте она была для меня строгой дамой в узкой строгой юбке, в узком строгом пиджачке. С запачканными мелом карманами. Темперамент, видимо, не позволял звонко и как следует отряхивать руки, перед тем, как сунуть их в узенькие и строгие кармашки. Зато тихий, едва слышный говор Екатерины Ивановны был страшнее любого надрывно орущего военрука – я не понаслышке знаю, где в пятках специальные пустоты для души…

Спустя много лет я стал журналистом, а она, тихонько сомкнув упрямые губы, шагнула на пару ступенек карьерной лестницы. И стала директором. В смысле, директрисой. Потому что именно эта форма строгого латинского слова шла Екатерине Ивановне больше. Директум аудиториум эст, а не абы как…

***

… Тополиный пух играл с солнечными лучами беззвучные хроматические гаммы, когда я, выскочив на минутку из квартиры, налетел на директрису Екатерину Ивановну, шедшую в девять часов пятничного вечера из школы домой.

– О-о-о-о-й! КатеринВанна! Вы из школы, что ли только вот сейчас, да?

– Да я всегда так хожу, нормально ещё даже… – она тихонько улыбнулась, скользнув взглядом по моим трёпаным домашним джинсам, футболке и зажатому пакетику одноразовой посуды.

– А, это… – я улыбнулся тоже. – Да я с женой только что переехал, так что – каждый черепок на счету! А друзья заехали в гости, а посуда вся в посудомойке «похоронена» – моется, полтора часа не отдаст ни чашки, ни ложки!

Мы так хорошо засмеялись!.. – по-летнему, по-пятничному, как можно только смеяться в июне, когда совершенно всё равно, тридцать тебе или все шестьдесят… И когда впереди, как и четверть века назад, снова вся жизнь.

***
– Ты чего такой счастливый? – жена, открыв дверь, недоверчиво всматривалась мне в лицо.

Молча улыбнувшись, я протопал в ванную. Упругая прозрачная струя холодной воды вырвалась на свободу. Я стал жадно погружать лицо в сомкнутые ладони, не столько смывая тополиный пух и пыль, сколько прислушиваясь к чему-то неясному внутри себя… Закрыв глаза, снова погрузил лицо в наполненные прохладой ладони... Понял. Меня томили два ощущения. Во-первых, я очень, очень, очень радовался тому, что завтра не надо вести родителей в школу. А во-вторых, я подсознательно, загривком, всем телом, всем существом ждал, что вот-вот… вот сейчас… откуда-то сверху… прольётся звонок.