В Москве завершилось следствие по делу Алексея Кабанова. Шеф-повара кафе ANB, одного из основателей сети «ОГИ» арестовали 12 января 2013 года по обвинению в убийстве жены, Ирины Кабановой. Преступление было совершено в ночь со 2 на 3 января; спустя десять дней фрагменты тела Ирины были обнаружены в автомобиле, припаркованном у дома Кабановых. Свою вину Кабанов не отрицал. Случившееся вызвало резонанс: во-первых, потому что Кабанов написал на фейсбуке пост о том, что его жена пропала — и многие знакомые на протяжении нескольких суток пытались разыскать ее в Москве и Петербурге. Во-вторых, супруги участвовали в митингах «За честные выборы», их хорошо знали в оппозиционной среде. По версии следствия, убийство было совершено умышленно, однако Кабанов настаивает на том, что убил жену в состоянии аффекта. «Ленте.ру» удалось передать свои вопросы Алексею Кабанову в столичное СИЗО №5.
Часть первая
«Лента.ру»: Вы уже прошли психолого-психиатрическую экспертизу?
Алексей Кабанов: Да, давно. Результаты мой адвокат получил на руки месяц назад, но сама экспертиза была в мае. Месяц я провел в институте имени Сербского.
Как вас проверяли?
Провели стационарную экспертизу, которая заключается вот в чем: врачи берут дело, опрашивают меня, проводят психологические тесты, готовят бумаги. Никаких сомнений в моей вменяемости изначально не было, экспертиза это подтвердила.
Что происходит сейчас?
Мне дали на руки дело, я его медленно изучаю. В нем всего три тома, я сейчас на середине второго тома. Там нет свидетелей [убийства], которые могли бы рассказать о самом событии, поэтому дело забито экспертизами разного рода, плюс показания, которые меня характеризуют разным образом — так или иначе. В дополнение, бумаги о продлении срока содержания под стражей, о смене следователей, и наши ходатайства, которые не были удовлетворены.
Вы можете описать, что случилось в ночь со 2 на 3 января 2013 года?
Да, могу. 2 января я поехал убираться на работу в кафе ANB: после Нового года мы бросили все как было на кухне. Когда я убирался, на кухню пришла хозяйка заведения и сказала, что заведение две недели назад обанкротилось. Об этом она почему-то не хотела говорить раньше. Я поехал с этой новостью домой, [жена] Ира расстроилась, а дальше случился какой-то очень милый семейный вечер: с изготовлением печенек, смехом. Потом дети заснули, а мы с Ирой решили: а не выпить ли нам по рюмке? Это очень странно, поскольку дома я не пью: у меня нет привычки пить дома, я к алкоголю тяготел только в кафе. Я выпил рюмку. Нет, пожалуй, две. В итоге, я выпил довольно много, до некоторой такой потери контроля. Дальше случилась ссора, которую я не очень хорошо помню. В том смысле, что я не помню, с чего она началась, но она была какая-то совсем бытовая.
Все эти рассказы, которые после [убийства] выходили, о том, что у меня были другие женщины, из-за них все и произошло... При всей сложности наших с Ирой отношений, это бред. Это была чистая бытовуха: в голову полезли разные мысли, слово цеплялось за слово. Мы припомнили друг другу все, что можно припомнить. Начались какие-то дикие скандалы из-за детей: нам обоим давно было ясно, что дело идет к разводу, эта ситуация была проговорена. Мы оба давно понимали, что мы разводимся, но не очень понимали, как это сделать, и некоторое время глухо пытались восстанавливать равновесие. Я утром приезжал на работу, возвращался очень поздно. Мы с Ирой очень разно смотрели на перспективу жизни: я по натуре оптимистичен, Ира — нет. Она была очень честным и прямолинейным человеком, очень порядочным.
Из протокола допроса обвиняемого от 18 января 2013 года.
Фамилия, имя, отчество: Кабанов Алексей Вячеславович;
Дата рождения: 05.05.1974;
Гражданство: РФ;
Образование: Незаконченное высшее;
Место работы: ООО «Сипадан», шеф-повар.
Показания обвиняемого: «С Кабановой Ириной Георгиевной я познакомился во время работы в ООО «Смарт», где состоял в должности менеджера, Кабанова И.Г состояла, насколько я помню, в должности редактора. Примерно сразу же после нашего знакомства мы начали проживать совместно на различных съемных квартирах. Официально брак между Кабановой И.Г и мной зарегистрирован 30.01.2010, однако наш первый совместный ребенок, Дарья, родилась до вступления в брак, в связи с чем мною официально было признано отцовство. 02.01.2013 примерно в 11 часов 00 минут я пошел на работу, а именно в кафе ANB, которое расположено по адресу: г. Москва, Большая Тульская, дом 8, где по приходу хотел убрать на кухне посуду, однако Амосова Ирина Александровна, которая является владелицей указанного заведения, пояснила, что организация обанкротилась, и я могу забирать свои личные вещи. Я собрал свои личные вещи, которые использовал в работе: два кухонных ножа, форму, ноутбук, кулинарные книги, а также Амосова И.А. подарила мне одну бутылку виски «Чивас Ригал» объемом 0,75 или 1 литр, пояснить затрудняюсь, одну бутылку текилы «Олмега» объемом 1 литр. По приходу домой я занимался своими домашними делами, при этом рассказал Ирине о том, что заведение обанкротилось и я в настоящее время безработен. Кабанова по этому поводу очень расстроилась. Далее мы решили распить спиртное, распитие происходило на кухне: я сидел, скорее всего, у окна, а Ирина сидела напротив меня, то есть у входной двери».
В прессе много писали о том, что у вас были долги.
Да, это правда. Этих долгов было очень много, вся моя жизнь состоит из долгов, они тянутся еще с «ОГИ» (Алексей Кабанов был одним из основателей и владельцев столичной сети кафе «ОГИ» — прим. «Ленты.ру»). Я имел некоторую глупость, уходя из «ОГИ», смириться с тем, что эти долги были на меня повешены. Они были большие, но не такого размера, чтобы я не смог их за всю свою жизнь заплатить. Частично все мои неудачи были связаны с тем, что я на всех своих последующих работах пытался эти долги вернуть, из-за этого возникали только новые долги, уже наши. Возникали вечные займы на квартиру и няню, денег всегда было мало. При этом я не считал, что все это было так уж плохо, а Ира меня упрекала.
Из-за чего вы поругались в тот вечер, 2 января?
Из-за денег и детей. Ира сказала, что если мы разведемся, она заберет детей. Я до Иры дважды разводился, оба раза дети оставались с женами, и в этот, третий раз я совершенно не был готов обсуждать ситуацию, при которой дети остались бы не со мной. Ира не работала, она органически не могла работать: она выходила на работу и на третий день увольнялась или ее увольняли. У нее была из-за этого депрессия. Я вообще не считал, что она должна убиваться на работе; она считала, что должна, находила новое место, через три дня все опять заканчивалось плачевно. Ситуация, в которой Ира бы содержала детей, была полностью исключена.
Была еще одна вещь: Ира не могла оставаться с детьми. Всегда была няня, детей было слишком много, жене было сложно существовать с ними в одной квартире, с их обидами, проблемами… Слушай, так получается, что я какой-то негатив про Иру говорю, но я тебе просто канву рассказываю, я не хочу выставить себя в каком-то ужасном свете, просто описываю то, что привело к тому вечеру. У меня случился страшнейший бзик, что я расстанусь с этими детьми. Мне потом задавали вопросы: вы же многодетный отец, разве бывают дети, которых ты любишь больше или меньше? Я отвечал, что да, к сожалению, такое бывает, была наша дочь Даша, я не мог себе представить, что буду без нее. В общем, тогда начался скандал из-за детей. Последнее, что я помню, это Ирина фраза о том, что когда я куда-нибудь уйду, а потом вернусь — детей в квартире уже не будет.
Что еще вы помните о том вечере?
Мне помнится все не очень хорошо. У меня нет ни одного четкого воспоминания, которое я бы мог расставить во времени. У меня есть воспоминания о том, что я пытаюсь Иру задушить, и оно такое — как будто фотография. По версии следствия, я нанес ей 12 ножевых ударов, но у меня об этом нет ни одного воспоминания. У меня есть воспоминание о ноже, который я держу в руке, оно всплывает. А об ударах — нет. Я помню, как сижу на стуле с ножом в руке, курю, прихожу в себя, а Ира уже мертва. Передо мной лежит мертвое тело, которое я даже не идентифицировал как мертвое, а я сижу на стуле в кухне.
Когда меня арестовали, на первом допросе следователь Евгений Бучинцев заставлял меня выстраивать логические цепочки. Следователь говорил, что я обязан вспоминать, а если я чего-то не могу вспомнить, то это надо восстановить. Я пытался это сделать, но судебно-криминологическая экспертиза, которую после провели, так и не смогла подтвердить, что я точно помню момент удушения.
Из протокола допроса обвиняемого от 12.01.2013 года.
«В ходе указанного конфликта я нанес один удар кулаком, возможно, правой руки по лицу Кабановой И.Г. В настоящий момент я затрудняюсь назвать временной промежуток, но в какой-то момент Кабанова И.Г оказалась на полу. В руках у меня был шнур черного цвета от колонок, которые находились в кухне, и я указанным шнуром начал душить Кабанову. Насколько я помню, последняя в этот момент находилась практически в бессознательном состоянии, однако далее я начал душить ее руками, при этом снимал ли я шнур с шеи, не помню. Я не могу пояснить точно, но в какой-то момент мне показалось, что Кабанова И.Г мучается в результате моих действий, и, вероятно, по указанной причине в моих руках оказался кухонный нож, который я принес после увольнения с работы и который находился на столе. Указанный нож могу описать так: поварской нож фирмы «Касуми», длина лезвия 24-25 см, ширина 4-5 см. Указанным ножом я, желая облегчить ее страдания, как мне показалось, нанес ей один удар в область живота, однако Кабанова И.Г не кричала и уже не сопротивлялась».
Почему, когда вы увидели, что жена мертва, не вызвали полицию, а решили скрыть труп?
Когда я все это увидел, шок немного прошел. Дети в своих комнатах начали просыпаться. Я оттащил тело в ванную, запер дверь, на кухне все убрал. У меня, конечно, была мысль о том, что нужно связаться с полицией, но как бы это объяснить... Мысль о том, что мамы нет, папа сейчас сядет в тюрьму, а дети останутся неизвестно с кем... Она была самой главной для меня на тот момент. Я решил, что я, наверное, пойму, как мне усыновить детей. Позже я написал пост в фейсбуке для друзей — и не ожидал реакции, которая возникла. Я не думал, что будет такой резонанс, такой вал: ведь я не обращался ни к кому с конкретной просьбой о помощи, и первый пост о том, что моя жена пропала, я написал для того, чтобы у полиции не возникло никаких сомнений в моей непричастности. Задним числом я понимаю, что это было довольно глупо. Я знаю, что огромное количество людей считает, что я их использовал для сокрытия преступления.
Записи из фейсбука Алексея Кабанова:
6 января
Друзья!
Пропала Ира, моя жена. Вышла из дома 3-го утром и не вернулась. Полиция ее ищет. Но пока нет никаких результатов. В полиции говорят, что вернется и все будет нормально. Но чем больше проходит времени, тем меньше я не верю в это нормально. Для понимания ситуации, скажу, что ушла она после ссоры. Но я могу поверить в любой расклад, кроме того, что она ушла и не сообщила. Если все-таки среди наших общих знакомых есть кто-то, кто знает что с ней, то просто скажите, что она жива. Пост пока только для друзей.
8 января
Друзья мои! Спасибо за поддержку огромную и помощь.
Я очень надеюсь, что сегодня все решится и образуется. Я на всякий случай спрошу. Илюхе завтра в школу. Мы живем на Войковской, а школа на Красина. Это ровно полчаса от двери до двери. Нет ли у кого-нибудь доверенных знакомых, которые за небольшие деньги могли бы его пока отвозить и привозить. На метро мы с ним ездили спокойно. Я завтра обязан выйти на работу и уходить из дома буду полседьмого. Первые дни он и дома посидит, а вот с понедельника уже надо.
9 января
Ирка не нашлась. Появляются сообщения об обратном, но они неверные. Я первый об этом сообщу. Спасибо всем, кто участвует в поисках. У меня нет слов, чтобы выразить свою благодарность. Все больше сообщений про Питер. Пожалуйста, питерские, помогите найти, если это правда.
11 января
Друзья, спасибо всем за поддержку и помощь. Помощь оказана огромная. И с информационной точки зрения и с практической. Если вы что-то хотите сказать мне или спросить — пишите сообщения, я отвечаю на все, может быть не немедленно, но обязательно. Я успеваю читать комментарии 1 раз в день и, боюсь, пропускаю что-то. Не обижайтесь.
* * *
12 января Алексей Кабанов был арестован, ему предъявили обвинение в убийстве.
Почему после убийства вы решили расчленить тело?
Честно говоря, это была совершенно рациональная вещь. У меня была простая идея: первое, что мне нужно сделать, независимо от того, буду я сдаваться в полицию или не буду, это убрать тело из квартиры, в которой находятся дети. Я не знал, как его спрятать таким образом, чтобы они никак не могли на него наткнуться. Убрать его целиком было невозможно. По моим воспоминаниям, состояние у меня было не то, в котором я нахожусь обычно. Наверное, эмоциональная перегрузка у меня была достаточно серьезная, потому что я точно помню, что в момент, когда я это делал [расчленял труп], я не воспринимал это как что-то физиологически неприемлемое.
Форма квартиры не позволяла спрятать тело целиком, я решил резать. У меня была идея, что я ее похороню. Меня все потом спрашивали, включая первых оперативников, которые меня задерживали: «Ты идиот? Ты 10 дней хранил части тела». Но я не нашел в себе силы просто тупо избавиться от них. Для этого надо было через что-то переступить, а у меня возник внутренний барьер, который я чисто психологически, физически, морально не мог переступить. Раскидать ее по мусорным бакам... Я сделал такую попытку, но остальное, все, что у меня было, просто так выкинуть не смог.
Разрезать смогли, а выкинуть нет.
Да. Я понимаю, что это сложно понять из длинных и путаных объяснений, но внутри себя я хорошо понимаю, почему. В моей голове все укладывается достаточно просто, у меня есть много объяснений, и одно из них: я находился не в очень хорошем состоянии. Для нормального человека это неимоверный кошмар: у тебя есть тело, с ним надо что-то делать. Я это понимал, когда прерывался [от расчленения], выходил из ванной, и вот перед тем, как мне туда надо было опять зайти, случалась такая длинная пауза ужаса, и я понимал, что это — нормальная физиологическая реакция. А когда я заходил в ванную, и что-то начинал делать, у меня было такое ощущение, что я кино смотрю. У меня все воспоминания об этом, эмоции про само событие, они такие, как будто я посмотрел очень неприятное кино. Очень страшное, личное, но — кино.
Зачем вы положили мешки в машину, одолженную у подруги?
Это была страшная ошибка, только потом я это понял.
Государственное бюджетное учреждение здравоохранения Москвы, бюро СМЭ департамента здравоохранения города Москвы, танатологическое отделение №2.
Экспертиза начата 14 января 2013 года, окончена 15 января 2013 года.
«Объектом осмотра является автомобиль марки "Шкода Фабия". В багажнике находится: 1. Черная дорожная сумка из синтетической ткани, внутри которой два черных полиэтиленовых пакета. В пакете №1 фрагмент правой руки и фрагмент левой ноги. В пакете №2 имеются фрагмент правой ноги и фрагмент левой ноги. 2. Белый полиэтиленовый пакет с надписью "Детский мир", внутри которого плотный белый полиэтиленовый пакет с надписью "Детский магазин", внутри которого обнаружена голова человека. Предположительно, женщины. 3. Клетчатая дорожная сумка из синтетического материала, внутри которой предметы одежды, туристический спальный мешок и несколько сумок. Внутри последней обнаружено туловище человека — женщины с отчлененными конечностями и головой. К левой боковой поверхности туловища прилеплен кубик желтого цвета детского конструктора "Лего"».
Часть вторая
Вы сразу признали свою вину?
Я ни разу ее не признавал. Я объясню, в чем тут тонкость. Когда меня задержали, при мне открыли багажник машины и достали мешки, я сразу сказал, что там она. Я не отрицал, что совершил убийство. Я был мысленно готов к аресту, у меня не было мысли о том, чтобы сказать, что это сделал не я, а мешки мне подсунули. 12 января меня задержали, отвезли на Петровку, допрашивали. Появился адвокат по назначению, Трофимов (позже Кабанов отказался от услуг Трофимова, с апреля 2013 года его интересы представляет адвокат Михаил Менглибаев). При адвокате я давал показания, восстанавливал логические цепочки, объяснял, как у меня дома оказался нож.
Потом был такой момент: мне предъявили обвинение, которое я не был согласен подписывать. Там была написана какая-то ерунда: что преступление было совершено цинично, умышленно, с осознанием общественной опасности. Я говорю: да, я убил, но вот того, что написано, там не было. Мне сложно объяснить, но расчленение трупа с целью сокрытия не считается отягчающим обстоятельством и не преследуется по закону, оно не является преступлением само по себе. Расчленение — это такой ужастик, который произошел сам по себе. Я утверждаю, что совершил убийство в состоянии аффекта. Кто-то может решить, что я кого-то хочу разжалобить, но под аффект закосить невозможно, там есть четко определенные границы. Следователи считают, что аффекта не было, я считаю — был.
Это кажется странным: вы убили свою жену, расчленили труп, признали вину, а потом стали говорить, что это все случилось в состоянии аффекта.
У меня есть ответ на этот вопрос. Может, он покажется тебе излишне спокойным, но, если честно, у меня идея себя защищать по закону возникла не сразу. Когда меня посадили в СИЗО, у меня было состояние полного саморазрушения: можете посадить меня на всю жизнь, делайте, что хотите. А в какой-то момент, когда я увидел, что происходит в обычном российском СИЗО, я принял для себя одно простое решение: ребята, судите меня по закону, а утяжелять обвинение я не позволю. Если вы меня судите здесь, а не отдаете меня на растерзание мною же оскорбленной толпы, то делайте это по закону.
Михаил Менглибаев, адвокат Алексея Кабанова:
— Состояние Кабанова уже лучше, чем было раньше. При первой нашей встрече в марте он не хотел жить, а тем более — не хотел себя защищать. Он понимал, что совершил очень страшное деяние, и был готов, по его словам, к высшей мере наказания. Ему было безразлично, что с ним будет и как его накажут. Он решил защищаться потому, что понимает, что о его детях никто, так, как он, не позаботится. Когда я к нему прихожу в СИЗО, он постоянно спрашивает, как дети, что с ними, он очень за них переживает.
Мы строим линию защиты на том состоянии, в котором он находился на момент совершения преступления: после того, как он рассказал мне все в подробностях, я увидел в его действиях признаки аффекта. Устно посоветовавшись с психиатрами, я понял, что мои предположения подтверждаются. За время расследования у нас сменилось три следователя: первый, Евгений Бучинцев, ушел из органов. Второй, Владимир Соловьев, во время заседания суда по продлению ареста Кабанова встал и сказал, что испытывает личную неприязнь к обвиняемому. Месяц назад в дело вступил новый следователь, Динара Гандаева. Через одну-две недели она направит дело в прокуратуру.
Вы знаете, что ваше преступление повлекло вал статей со следующим подтекстом: либеральная интеллигенция днем ходит на митинги, а ночами расчленяет своих жен.
Я слышал об этом, но к этому относился как к анекдоту. Я не очень понимаю, как это можно было увязать: нехорошие люди ходят на митинги и поддерживают оппозицию?
Вот как это преподносилось: интеллигентный молодой человек, когда-то открывал богемные заведения, белую ленту носил на всех митингах, а сам, смотрите, оказался убийцей.
Да, так и есть. А с чего вы все решили, что на митинги оппозиции ходят только хорошие люди?
Часть третья
Из протокола допроса Татьяны Штэфанец, няни детей Алексея и Ирины Кабановых.
«Во время моего пребывания в квартире Кабановых последние никогда не ругались, производили впечатление благополучной молодой семьи. Детей Кабановы очень любили, при любом случае старались их обнять и поцеловать. Друзья к Кабановым никогда не приходили. 30 декабря 2012 года, примерно в 14:00, я попрощалась с Кабановой И.Г и ее детьми, а сама уехала к себе домой. 31 декабря Кабанова прислала мне текстовое сообщение с поздравлением. 4 января 2013 года мне позвонил Алексей Кабанов и попросил приехать. Я сразу собралась и поехала к Кабановым. Приехала к ним я примерно в 11 часов утра. Дома были дети и Алексей Кабанов. Я спросила, где Ирина, на что последний объяснил, что они поругались и Ирина куда-то ушла, скорее всего, к своим подругам. Он не нервничал, говорил спокойным голосом. Говорил, что скорее всего Ирина придет домой 9 января, так как он предполагает, что она хочет отомстить ему за ссору, произошедшую между ними. Я неоднократно звонила на телефон Ирины Кабановой, однако он был выключен. Кабанов просил меня выйти с детьми на улицу погулять с детьми. Я пыталась возразить, так как дети кашляли, но он настоял на том, чтобы я пошла с детьми на улицу. Выйдя на улицу, я спросила у Ильи, старшего сына Ирины, знает ли он, что произошло между его родителями, на что он ответил, что слышал, как мама громко кричала ночью, а также он слышал звук, похожий на барабанную дробь: он постучал пальчиками, изображая данный звук. Когда он пытался выйти из комнаты, к нему подошел Кабанов и сказал, что они поругались с мамой, а также спокойным голосом сказал, чтобы дети не волновались и ложились спать».
Где сейчас находятся дети Иры?
Старший, Илья, уехал в Израиль к отцу. Даша и Тарас — у мамы Иры, под Донецком. Она очень хороший, добрый, открытый человек, и для них расти у моря, пока они маленькие, идеальный вариант.
Вы рассчитываете на то, что когда-нибудь увидите своих детей?
Я абсолютно уверен, что увижу.
Как вы думаете, когда вы выйдете из колонии — лет через 15?
Какие 15 лет? Срок, который я считаю справедливым, с учетом всех обстоятельств — семь-восемь лет. Я не буду протестовать, я считаю, что я этот срок заслужил.
По вашим словам, вы заботитесь о детях, но при этом убили их мать.
Я не пытаюсь избежать наказания. Когда я совершал преступление, у меня не было никаких мыслей о том, что это моя жена, мать моих детей. Женщина, в принципе. О том, что произойдет дальше, я не думал. Ничто в моей жизни не говорило о склонности к насилию такого рода. Для нормального человека, знающего канву событий, сюжетно все это выглядит кошмарно, но этот кошмар не был спланирован.
В каких условиях вы сидите?
Нормальные условия, камера на восемь человек, в ней сидят десять. Все тихо-мирно.
Суд уже назначен?
Сейчас стадия следующая: следствие считает, что все действия в полном объеме выполнены, скоро обвинительное заключение будет направлено в прокуратуру.
Вы часто вспоминаете то, что произошло в тот вечер?
Мне не снился этот вечер ни разу. Про воспоминания есть два ответа: вспоминаю каждый день, поскольку читаю дело. Но этот день я прокручиваю в голове не очень часто: если честно, то с рациональной точки зрения это очень мешает, поскольку я ухожу на очень ощутимый промежуток времени на позицию нормального человека, который считает, что убийство должно быть наказано. Я заставляю себя не думать о [том вечере], чтобы заниматься своим делом.
