urus_hay Голосов: 1 Адрес блога: http://urus-hay.livejournal.com/ Добавлен: 2009-04-23 15:15:49 блограйдером Lurk

MIB - ностальджи - 4

2012-06-01 21:07:55 (читать в оригинале)

Последняя ночь над Мухосранском, который и вправду назывался Большим Яблоком (интуиция не подвела!), близилась к завершению.
Эдгар вначале возился со шкатулкой осторожно. Как он и предполагал, это оказался замаскированный переносной сейф из дюранита.
Он опробовал на замках все ключи, которые выгреб из карманов Розенберга. Бесполезно. Помимо обычных замков, там был и цифровой. Бигбаг прикинул в уме (своем и переводчика-телепата, который заодно неплохо считал), сколько времени понадобится ему на перебор всех комбинаций, и застонал.
Столько не живут.
Но, в конце концов, он ведь не давал слова сохранить этот сейф в целости?
Под сиденьем экипажа нашелся кой-какой инструмент, и Бигбаг приступил к делу. Проклятая зю-форма не позволяла использовать все силы...
Так прошел вечер и большая часть ночи.
Наконец у него просто кончилось терпение. С хриплым ревом он схватил злосчастный сейф за ручку и стал молотить им по своему кораблю, словно стараясь пробить метеоритную и тепловую броню...
Ему мерещилось, что он разбивает головы врагов. От этого силы только прибывали.
Экипаж его дергался и приседал. Скульптурная фигура меньшого брата скрежетала по крыше, норовя сорваться.
После одного из бесчисленных ударов раздался звук, который трудно спутать с чем-то: звук сдавшегося металла. Крышка сейфа отскочила, и оттуда хлынули маленькие сверкающие камешки. Бигбаг, не веря себе, перевернул сейф, потряс. Но больше там не было ничего.
Ни-че-го!
Даже двойного дна.
– Нет! Нет! Неееет!!!
Стекла экипажа разлетелись мелкими осколками.


Бигбаг тяжело засопел. Впереди поднималось серое пятиэтажное здание с надписью "Ювелирные изделия" вдоль фронтона. То самое. Там прожил много лет изгнанный балтианский принц. И где-то там оставалась искомая галактика. Круг замыкался.
Вдоль тротуара плотно выстроились чужие экипажи, и Бигбаг впервые подумал о том, что это плохая примета – и что будет с семьей, если он не вернется. Плохо им будет. А может быть, и ничего. Может быть, наоборот...
Он остановился напротив ювелирной лавки рядом с экипажами: маленьким на двух колесах и смешными рогами – и длинным белым с полупонятной надписью на боку: "Я (неясный символ) Нью-Йорк". Нью-Йорк – это было еще одно название Мухосранска, а символ навевал воспоминания о беспечной половой юности... Ну все, подумал он. Теперь мне нужна только удача.
Он распахнул дверцу и вылез наружу. Протиснулся мимо экипажей, пересек тротуар и стал подниматься по ступеням каменного крыльца. Первая... вторая... третья...
Хрупкие ключи, которые он выудил из карманов Розенберга, погибли в схватке с переносным сейфом, поэтому Бигбаг просто выбил дверь и, не обращая внимания на поднявшийся трезвон, вошел внутрь.
Ну, и где же она? Где ее держал этот негодяй?
Дверца стенного сейфа была приоткрыта: очевидно, оттуда Розенберг достал свою шкатулку с блестящими камушками, подарок детишкам посла. На всякий случай Бигбаг заглянул внутрь и даже провел рукой по металлическим полкам. Пусто.
Дальше.
Витрины. Да. Он стал планомерно разбивать кулаком стекла и перебирать дикарские украшения, в изобилии разложенные под ними.
Дикари! Дикари! Увешивать себя ни на что не годными побрякушками...
Кто говорил, что и для таких есть место во Вселенной? Какой идиот мог даже подумать такое?
Всё. Обшарены все уголки и ящички. Где он ее держал? Где? Почему не взял с собой? Ведь он шел на встречу с послом именно для того, чтобы...
А почему ты вдруг решил, что он не взял, презрительно спросил он самого себя. Только потому, кретин, что ты ее не нашел?
Бигбаг почувствовал, что его охватил холод.
Ошибка. Была. Допущена. В самом. Начале.
Непоправимая ошибка.
Он швырнул чем-то в стену, потом принялся срывать ту дрянь, которая была там развешена. Плоские картинки. Слащавый пушистый домашний зверек в разных соблазнительных позах... Эти декадентствующие балтианцы... Проклятый маленький скотоложец!
Бигбаг рвал их и топтал ногами, когда за окном раздалось раздраженное гудение. Он посмотрел в окно. Перед его экипажем стоял другой, черный, с суставчатой металлической рукой позади кабины. И абориген, выбравшийся из этого уродливого чуда, цеплял бампер экипажа Бигбага за крюк железной руки!.. Такого Бигбаг вынести просто не мог. Не говоря уже о том, что ходить пешком было непрактично и весьма унизительно, – так ведь в фургоне находился уже почти отремонтировавшийся космический корабль. А он еще ни разу не слышал о бойцах-мстителях, покинувших чужую планету пешком. Или на крыльях.
– Ты что, тупой? – грозно спросил переводчик-телепат. – Это не твоё!
– Точно, – согласился абориген. – Но здесь, веселый парень, парковки в два ряда нет. Понял? Сейчас я увезу твою колымагу, а ты потом ее заберешь с наказательной площадки на Двадцать второй, понял?
А-а, подумал Бигбаг, это какая-то местная игра. Чего только не придумывают дикари...
– Не сейчас. Экипаж мне нужен, понял?
– Что делать, весельчак, жизнь иногда берет нас за шарики, понял?
Честно говоря, Бигбаг понял, но не совсем. А может быть, совсем не понял. Однако нужно было что-то делать. Вырвать наглецу ноги? Это привлечет ненужное внимание...
Ах, да... будем соблюдать местные ритуалы...
Он открыл дверцу своего экипажа и вынул ту металлическую палку, которой бедняга Эдгар пытался ему угрожать.
– Эй, тупица, посмотри сюда! – сказал он.
Абориген обернулся.
– Забавная штучка, – кивнул он, – У меня, пожалуй, найдется для нее братик.
Он вынул из-за пояса что-то короткое и блестящее, показал Бигбагу – и свободной рукой продолжил свои манипуляции с крюком.
Бигбаг растерялся впервые за эту миссию. Он что, не понимает?.. Или же среди аборигенов распространен "дух воина", провозглашающий доблестную смерть высшей целью жизни? Если так... могут возникнуть сложности...
Ерунда, подумал он. Через один оборот эта планета будет чем-то похожа на свою маленькую спутницу: без атмосферы, в язвах кратеров и пятнах медленно застывающей лавы. Балтианцы, может быть, ограничились бы уничтожением лишь одного биологического вида – в вопросах мести они точны и изысканны, – но аркиллианцы... те просто мясники.
Но будет обидно, если галактика будет распылена или сплющена вместе с этой поганой планетой. Тогда за нее не получишь ничего...


Спокойствие, думал он. Главное – не пороть горячку. Время есть. Собственно говоря, у меня масса времени. Они могут искать меня до полной усрачки: корабля нет, и найти меня невозможно. А пока они не поймут, что произошло, пока не убедятся окончательно, пока не будут полностью уверены... Тем временем я уж тут что-нибудь придумаю.
Бигбаг выбрался из тягача. Аборигены бродили плотными толпами, обтекая его с двух сторон. Наверняка кто-то из них располагал так необходимой Бигбагу информацией... вот только знать бы, кто?
Этот? Или этот? Или вон тот коротышка?..
Нет, проклятые пограничники не добьются своего! Сказано же – никогда не загоняйте противника в угол. А его – загнали. И если раньше он мог – пусть осознавая свой провал, пусть отчасти даже презирая себя за неудачливость – убыть с планеты в самый последний момент даже с пустыми руками, то теперь он просто обречен на то, чтобы найти галактику. Держа ее в заложниках, можно будет диктовать свои условия...
После обыска резиденции Розенберга Бигбаг твердо знал: галактика была у него с собой – там, на встрече с послом. Он просто как-то хитро спрятал ее... а значит, она у него по-прежнему с собой! Там, где он сейчас находится...
Судя по всему, аборигены не пожирали трупы соплеменников сразу, на месте. Наверняка у них имелся какой-то обряд... а следовательно, и место, где обряд проводится, и специальные жрецы или чиновники...
Дикари обожают обряды!
Но откуда у этих мерзавцев настоящее оружие?
Похоже, во Вселенной не осталось никаких законов! Кто-то поставляет оружие на примитивные планеты... что ж, настанет время разобраться и с ними. Наверняка это те же, кто нанял дезинсекторов для его родной планеты. А если они и не нанимали, то наверняка подумывали об этом. Многие, ох как многие точили зубы на его свободолюбивых соплеменников! Точили – и ломали, точили – и снова ломали...
И взяли – только обманом.
Он наткнулся грудью на что-то твердое и остановился. Перед ним была небольшая хижина из пестрой бумаги, пластика и стекла. Переводчик-телепат подсказал: здесь продают новости вместе с бумагой.
Он тупо смотрел на все эти новости и бумагу, понимая, что добывать информацию из этого мусора можно будет как раз до момента испепеления. Так не пойдет, так он не согласен...
Бигбаг осторожно, чтобы не повредить, взял торгующего новостями аборигена за отвороты одежды и чуть-чуть встряхнул его.
– Где вы храните трупы?
– Ты чего, парень? Нанюхался?
Бигбаг встряхнул его покрепче и медленно повторил вопрос:
– Где. Вы. Храните. Трупы?
– К-какие трупы? У меня нет никаких...
– Ты, тупое ненужное создание! Если я тебя сейчас прикончу, куда тебя денут?
– Похоронят...
– Зароют в землю?
– Д-да...
– Сразу?
– Не думаю. Сначала в морг...
– Что такое морг? Храм?
– Ну... морг. Не знаю, как...
Бигбаг стряхнул аборигена внутрь его хижины и повернулся, чтобы идти, как взгляд его зацепился за цветную бумажку. "Виды Нью-Йорка"...
Это были очень полезные для его миссии виды. Вот вам, пограничники, подумал Бигбаг, сгребая бумажку в карман.
– Э... ты! – завопил торговец, стервенея. – Доллар за три штуки!
Бигбаг ошеломленно отмахнулся от него. Похоже, все местные жители теряли инстинкт самосохранения, когда разговор заходил о деньгах. Это настораживало... Впрочем, кого это будет интересовать после испепеления?..
А теперь – искать этот самый морг. Быстро, быстро, еще быстрее!
Время – сгорало.



Здесь требовалось спуститься на несколько ступеней вниз. Под сводом было гулко и прохладно, почти как дома. И запах, чем-то напоминавший запах данга...
Слева была запертая (Бигбаг проверил) дверь, а прямо – стойка, отгораживающая часть помещения. За стойкой имелась другая дверь, сделанная наполовину из хрупкого полупрозрачного материала. Такая дверь в принципе не могла воспрепятствовать тому, кто хотел пройти через нее, и у Бигбага опять возникли сомнения в интеллектуальных способностях аборигенов. Дверь как символ. И этот барьер – символ...
На барьере была нарисована белая стрелка, указывающая на кнопку. На стрелке имелась надпись: "Вызов дежурного". И Бигбаг, удивляясь себе и даже отчасти восхищаясь собой, последовал этому местному ритуалу: вызову дежурного. Он нажал на эту кнопку. Мерзко заверещал сигнал.
Через несколько минут из какой-то ниши в стене появился маленький абориген в оптических корректорах на глазах. В одной руке он держал раскрытую книжку, а в другой – странное устройство, напоминающее всем известный альдебаранский шешендрик, только размером побольше.
– Чего тебе надо, добрый фермер Джон? – осведомился он, глядя куда-то поверх головы Бигбага.
– Тут должен быть человек. Прибыл раньше меня. Он мертвый.
Абориген не ответил. Его глаза, и без того уменьшенные линзами, еще более сузились и уставились на маленькое крылатое насекомое, доверчиво опустившееся перед ним на стойку.
А потом он взмахнул гигантским шешендриком и расплющил несчастное маленькое создание!
– Не делай этого, – сказал Бигбаг тихо.
– Мертвый человек? И в морге? Кто бы мог подумать... Так чего ты от меня хочешь? Дать тебе мыла? От тебя воняет, парень, по-настоящему воняет.
– Возможно. Этот мертвый покойник... он был мне очень близок. Друг. Или брат. В большой степени брат. Он имел животное. Кошку. Это животное я подарил покойному. Я. Поскольку мой друг прервал свою жизнь, я хочу повернуть его взад. Эта кошка представляет для меня в большой степени интерес и важность.
– Понятно... – Абориген вновь взмахнул шешендриком и размозжил еще одно летающее создание, – Я понимаю. Друг, подарок... Но есть порядок. Мне нужно будет твое удостоверение с фотографией, письменное свидетельство, подтверждающее факт подарка, а также документ о состоянии родства с покойным...
Третий яростный шлепок!
– Не надо, – сказал Бигбаг.
– Не надо чего? О Боже...
Глаза аборигена вдруг расширились. Он смотрел на стойку, и Бигбаг посмотрел туда же. Несколько маленьких созданий, спасенных Бигбагом от страшной неминуемой смерти там, в здании из глиняных брикетов... Погорячился я тогда, подумал Бигбаг, не следовало мне брать корабль с собой. Стоял бы он там спокойно, дожидался меня.
Абориген нырнул под стойку, а когда вынырнул, в обеих руках у него было по смердящей жестяной банке. От них шел тот же запах, что и от куч сахара на окраинах города-гнезда...
Глаза Бигбага стали наливаться багровой тьмой. Никогда в жизни ничего он так не хотел, как хотелось ему сейчас почувствовать под пальцами живую плоть...