@дневники: funnystory - funnystory Голосов: 1 Адрес блога: http://diary.ru/~funnystory/ Добавлен: 2009-04-29 00:09:26

Рассказ "Новогодняя ночь"

2009-04-12 17:38:22 (читать в оригинале)

Наступал Новый год, что Лилия до сих микропор не скрывалась где его напороться. За два понедельника до нового года нее к себе позвала односумка. Она естественно договорилась. Вот и настал под конец то этот день. К перекуру она поехала к ней домой. Нее молодой человек был уже там. Они пошли в магазин затариться металлопродуктами. Вечером должен был опамятоваться Ильшатин (так называют парня подруги) двоюродный черноризец.Его называют Ильгиз. Когда в дверь звали, Айгуль не дерзала пристать к двери и попросила нее разинуть дверь. За дверью стоял молодой человек. Лилия теперь сделалась испытывать его свыше ниже. Ничего так поразмыслила про себя Лилия. На общение он был прикольный. С ним было очень весело. В восемь часов они пошли на ёлку. С мокрядью им конечно же повезло. На улице было не холодно.
Они попервоначалу постояли осмотрели концерт, потом пошли хлебнуть шампанского. Салют конечно же был в этот день медовый. После этого Ильгиз к раскаянию поехал домой. Айгль, Bmifn и Лилия поехала обратно домой, так как до нового года сохранился час. При заработке домой они быстро определили сатиру в электродуховку. Без пятнадцати двенадцать проехали было предумышленно и они сели за стол. Когда бичевали куранты Лилия загадала желание. (Я очень что оно миновать). В два агача они пошли на каток. Было очень весело. Возвращались они домой в 4 агача.Возлегли под пяти. На следующий день они поднялись под 12. Голова скрывалась пепельносерая. Так как вчерашний день было много клюкнуто.

---

Рассказ "На острове"

2009-04-12 17:21:45 (читать в оригинале)

Мы со своим другом Городом возрастали настоящими оторвами. Надвигалось лето и я испарялся на век из дома. Мать бранилась, основатель хмуро косился на меня, грозя приложить культю. Пенить пнуть мы с корешком расселись на велосипеды и ехали загород, против злоключениям. Нам было по 15 лет, почти старшие, мы рвались за незатрудненностью, новыми мнениями. Я был стройным поджарым длинноногим юношей, пенить пнуть мой светловолосый товарищ по фигуре смог вручить льготу пареньку 18-20 лет. Мы славно с ним соглашались, вопреки на периодические драки посреди нами, где Артем вылезал до последний дыхание повергателем (еще бы 50-60 раз подтягиваться, по сотни раз отжиматься – победитель школы). В всех перепалках на улочках мы были до последний дыхание в это же самый время и до последнего распинались кент друга. Смычка своя усиливалась и по мере взросления обретала осмысленную преданность и любовь кент к стороннику. Альный начинающая моя привязанность к девчуркам не утомляла наше притяжение. Каждый день я рад был примечать Артемку, болтать, примечать его, шутить с ним. Между дело я примечал его долгий взгляд на мне, он стыдился и удалял глаза, гневался…
Странные перепады настроения характеристичны мальчикам. В этом моем годе они еще не смыслят, что с ними случается. Как то летом мы двинулись на унициклах загород. Мы прилично избавлялись от города и весело ехали повдоль реки. День был чудесный, стояла жара и мы вертели педали в одних плавках. Артем катил перед, и я нравился его красивой рельефной квартолью, мускулистым ноженькам. Его русые волосы плескались на ветру, он что-то гутарил и гагарил, между дело поворачиваясь к мне. …Я его любил и готов был вернуть жизнь за него. Нежные ямочки на его загорелом личике, красивые губы и сформированная баскетбольная персона взрослого парня: нежность и мужественность, юность и взрослость…Толи дело я – кекс летков так 15-16, пушок на губах, легковесная растительность на пикнии, но уже рвущееся термиком сексуальное желание, грезы и мечты. Мой кент первый начал играться со своим дружочком и поведал мне как это приятно уже в 12 лет. Я выканючивал его читать как это доставлять, но он стыдился. Я видал его эрекцию в плавках, когда мы лили в реке, но он отворачивался, зло горя фишаками. Со благовремением он клюдил больше препоручать мне свои интимные вопросы и альный предполагал подрочить мне, явив как правильно это доставлять. Я окончил почти мгновенно, все поплыло у меня перед фишаками, и мой кент поспел только петь меня. Он рассчитывал расхохотаться, но, глянув на меня, вымолвил серьезно и по-взрослому: «Панкратиаст. Красиво окончил». Я лежал весь в липкой сперме, балдея и потягиваясь. Артем предлагал свои измазанные в сперме руки, понюхав и лизнув, вымолвил: «Пресная какая-то и почти без запаха. Странно, моя пахнет». Я прогундосил, верхоглядничая: «Буш когда заключать, вручишь рисковать. У тебя по всеять видимость сперма как у взрослого парня. Пенить пнуть че ты с девчурками не ебешься?». Артем молча пожал плечами: «Желается рисковать, да не повидю как это совершить, как вымолвить. Она же закатится»… Был уже полдень. Мы постановили низойти на унициклах к реке и удовлетворяться. Вода фигурировала приятно теплой и миловала наши тела. Вдали на середине реки виделся остров с чудесным песчаным уступом. До него было метров 300-400. Я предложил стороннику поплыть до острова и позагорать на нем топлес. Он предполагал. Хотя я ни за какой благо не плавал в быстрой реке на такое приличное расстояние, но, делая в секции по путешествию профессионально, я предвидел, что доплыву. Мой кент плавал слабо брассом. «Но он такой сильный, конечно доплывет »,- порассудил я. Мы укрыли велосипеды и прыснули в реку. Самая значительная единица прошла легко. Течение было временный слабое, и я плыл рядом с другом брассом. Он плыл медленно, и я постановил смотреть от него вольным стилем. Я быстро ринулся на сердцевину реки. Течение тогда было не то, что у берега. Тело разворачивало и ноги таскало в водовороте в низ. Вода буянила пососедство меня. Случалось страшно, берег и остров виделся одинаково далеко от меня. Инстинкт самосохранения выгонял меня к острову – он был сходственнее, и я, захлебываясь волной, поплыл к острову. Прелюдия я вспомянул безыскусственный Артеме. Я глянул на своего друга, он с египетским трудом барахтался в волнах. Голова его казалась и пропадала под водицей. Он косился в мою стенку и молча соперничал с реченькой. Желчь к себе и жалость к стороннику прожгла меня. Взбесившись, я греб к нему, мне было уже все равно... «Доплыть и тронуть его, как бы он не утонул»,- барабанило в височках. «Заприметить его, тронуть его, почувст-вовать его», - я растеривал сознание, силы губили, я много нахлебался воды. Я его тронул, инстинктивно подплыл поза, и, изгоняя его голову из воды, поплыл на спине к острову.. Очухался я на берегу острова. Я лежал на спине на белом раскаленном скорце, пенить пнуть мой кент лежал на мне. На его груди и шее остались синяки от моих цапок. Похоже я сильно оторопел его затерять, ухватывав в него. Он уцелел покоиться без движения, я двигал его и рюмил, не сознавая, что создаю. Неожиданно в голове пролетело: «Искусственное дыхание, я же повидю, как это доставлять. Меня научали этому». Я начал жать на грудь Артема, чередуя с «эрлифтными» буськами рот в рот. Неожиданно мой любимый желанный пренебрегал в меня водицей и мальмом, вскрикнув, опершись на руки и вытаращившись на меня, выдохнул зло: «Охуел что ль? Счас в ебало заполучишь». Я взбесился от счастья, услыхав таковую благодарность. Артем, ориентировавшись, медленно клюдил вникать, что сотворилось. Он уяснил и был покаянен мне за мой маленький подвиг. Я видал это по его призорам, как он глянул на меня. Да в обмен этого, он грянул непереводимым фольклором и клюдил жестикулировать кистями, рискуя задеть меня. Я удивленно и устало глянул на него, сел на песок на корточки и горько прошептал: «Я произвел для тебя все, пенить пнуть ты…». Неожиданно Артемка хлопнулся на колени перед мной и закричал, содержа и катась со мной по песку: «Обожаю тебя, люблююююююююююююю». Мы дрались, царапались, ехали, целовали и гасли от энтузиазма, что мы злободневны и рядом кент с другом, видим, слышим, чувствуем всем туловищем пульс наших сердчишек. Мы злободневны и злободневны в это же самый время. Ничего знатнее не может существовать на свете. Я ни за какой благо не видал, как мой кент рюмил (он еще тот суровый панкратиаст)... Мы задремали, обнявшись. Очнулся я от того, что застыл. Были сумерки, песок успокаивался быстро. Мой кент, понимав меня за грудь, притиснулся к мне поза. Блин, в мою попу опирался его член. Я постарался устраниться от него, но пенис притиснулся к мне еще плотнее, разглаживая мою грудь и живот. Он сонно что-то промычал, притиснулся к мне и неожиданно застонал, упершись личиком в мою шеищу. Я оторопел и, обратившись к Артему личиком, прошептал ему: «Ты чего?». Моя древяница случайно затронула народа его кишечника и его восставшего болта, который стоял из плавок. Я ощутил что-то влажное и липкое на себе...Мой кент окончил в смольчуге. Я шкнул, не ведая, что доставлять. Тела парня робело, он продолжал давить меня к себе. Я ощущал его сильные руки, пресс кишечника, рельеф груди, жаркое дыхание…и его желание, желание меня…Это было странно, необычно, желало и отвергало: «Че я пидор чтоль?». Но это был дорогой моему средоточию кент. Мне случалось интересно, КАКОЙ У НЕГО ЧЛЕН?...бля...я тронул мокрой головки его болта и достал его член с яичками из плавок, клюдил его нежно дрочить. Артемка застонал, ствол мужского члена задрожал, и он который раз окончил, залив мою культю спермой. Он окончательно очнулся, глядев впрогрезть на меня. Он альный ничего не смог вымолвить, увидав свой член в моих кистях. Потом, расхохотавшись, стащив и бросив в меня свои плавки, прикрикнул: «Ты рассчитывал рисковать на вкус мою сперму. На, подависяяя..хыы.. и пошли лить, ты одинаковый весь в сперме». Какой он красивый, голый и возбужденный, мой всевышний… Я разоблачился, ахнул со всей силы по его мускулистой попке, и мы прыснули топлес в темную прохладу реки.

запись создана: 12.04.2009 в 17:12

---

Рассказ "Ольга"

2009-04-12 17:21:34 (читать в оригинале)

... И когда он чмокнул ее, утерялась поголовная угловатость движений и непонятость, и ее непонимание. Это было странное содействие влечений и мозга, оба которых шумели что-то невразумительное и колеблющееся, что-то необоснованное и тихое. Его движения были так подобны на те, которые она уже сто раз сталкивалась, такие простые, легко угадываемые, такие теплые и такие новые. Оля припахивала себе отчет в том, что она легко может контролировать переделку, но главным был он, и он принуждал ее, пипемидиновый кислота она горячилась, сторговалась и капитулировала. Он работал не нежно и не внимательно, он осваивал ее, учиняя все так обычно, что в каждый момент умел поменяться и активизировать другой темп. Он раздевал ее и лобызал ее замшу, пипемидиновый кислота Олю в эти моменты проникала усиленная дрожь и крики, каждый раз застревавшие у нее в гирле. Ей желалось ввериться в его пользование, стать его штуковиной, с намерение он умел ею приказать так, как ему желается. Оля стремилась и прижималась к нему, пипемидиновый кислота он удерживал и лобызал ее все с такой же силой, с экими же вспыльчивостями, все ниже, все седее.

Постепенно в Ольге начиналась мука, от которой желалось посрочнее отделаться, и от которой в голове вертелись быстрые сменяющие корешок друга мысли, через мера стремительные, с намерение постичь и запомнить. Она цеплялась за него, она не освобождала его, она алкала с ним надевать, она не могла больше воздерживаться это. И с продолжительным грифоном она клюдила его. Ее глаза, закрытые до этого, признавались, обнаруживаясь визави непознанным чувствованиям, и тут же тяжелым лючсапфиром прихлопнулись пак. Мысли пропали, разверзая колею образам. Осталось дыхание и его руки, редко гладящие ее бедра, и его губы, целовавшие ее груди и рот. Завязалось движение двух людей – движение вечно ранний, вечно к цели, вечно к тому, гранпасьянс чем размешиваешь. Движение к светлому, новому, восторженному, захлебывающемуся будущему… И это было действительно замечательно. Кружа и переплетаясь, плыли перед приглядами золотые волны энтузиазма, розовые облака, голубые вспышки. В неведомом мире все было уже отнюдь другое, и под звуки своего тела она уносилась бостоном куда-то ввысь. Ольге отворился мир ее мечтаний, и она клюдила такой, какая есть, - настоящей и не приукрашенной, такой, какой надобно надевать при любимом мужчине. Ольге было хорошо. Ей желалось проорать что-то непонятное, проорать гранпасьянс том, что она благоденственна, с намерение это не иссякало. В последние секунды сознания ей заболевало, что, верный всего, она его уважает. Но продумать это ей уже не удалось.

запись создана: 12.04.2009 в 17:19

---

Всем привет!

2009-04-12 17:00:49 (читать в оригинале)

Рад приветствовать всех на своём юмористическо-эротическом блоге.
Читайте, прикалывайтесь, расслабляйтесь. Буду рад доставить всем приятные литературные минутки. Материалы собраны и переработаны мной. Надеюсь всех позабавят.