МЕСТО ДЛЯ КАЗНИ... ИЛИ ЗАХВАТ АРТЕРИИ

В понедельник в небольшом зальчике "Независимого пресс-центра", который находится в районе метро "Кропоткинская", прошла пресс-конференция, посвященная закрытию клуба "Артерия". В ней приняли участие создатели "Артерии", музыканты, выступавшие там, друзья и завсегдатаи клуба, а также представители правления ЦДРИ. Из журналистов, увы, я идентифицировал, кроме себя, только представителей литературного журнала "Контрабанда". Судя по всему, был там и корреспондент "Newsmusic". Увы, но "большая пресса" событием не заинтересовалась.

Начал собрание режиссер Андрей Бабаев, один из участников инициативной группы за спасение "Артерии", рассказав, что уже собрано около 800 подписей в "живом" виде и почти тысяча – электронно. Это большое достижение, и, думается, не предел... Тем не менее, большого смысла в этих подписях уже нет – если до пресс-конференции мне казалось, что ситуация вокруг клуба еще может как-то "утрястись" и руководство ЦДРИ сможет сменить гнев на милость, увидев столь бурный резонанс, то теперь надежды на сохранение площадки в нынешнем виде, по крайней мере, в ближайшей перспективе, практически нет. Но обо всём по порядку.

Продолжил рассказ основатель "Артерии", музыкант Александр Строев. Он вкратце вспомнил основные творческие вехи – клуб с интересным названием "Некто-никто", дебютировавший в Каминном зале ЦДРИ концертом памяти Башлачева, присоединение к команде Нины Кибрик и последовавший за этим творческий расцвет - масса интересных творческих проектов, о которых вы, надеюсь, слышали.

Тем не менее, в сентябре "артерийцев" огорошили известием о том, что в ближайшие дни "заказан контейнер для вывоза мусора" – под мусором понималось имущество и оформление клуба "Артерия", которое было в отсутствии Нины Кибрик "вандалистически" демонтировано и разбросано по площадке. "До двадцатых чисел нам удалось удержать эту карающую руку", - сказал Строев. Но и он понимает, что дальше бороться невозможно. "Стены много значили, но стены – это не всё", - заключил он, под конец оговорившись насчет "семи дней" (вместо семи лет), которые провела "Артерия" в Каминном зале ЦДРИ. Для творчества семь дней – как раз подходящий срок.

Следом слово взяла старейший участник коллектива ЦДРИ, член его правления Белла Ароновна Эренгросс. Говорила эта пожилая, хрупкая на вид, но полная энергии и артистизма женщина долго – чувствуется, что происшедшее давно наболело. Время от времени ее дополняла и Зинаида Михайловна Кириенко – председатель правления ЦДРИ, народный артист России.

"ЦДРИ возник в 1930 году при поддержке Луначарского. Его основатель, Феликс Кон – революционер, человек высокой культуры. С самого начала дом стал объединением всех деятелей всех видов искусств, а вовсе не элитарным местом. Любой из приехавших деятелей искусств считал за честь выступить там. Среди них - Бертольд Брехт, Симона Синьоре. К сожалению, в последнее десятилетие дом утратил свою былую значимость и почти неизвестен", - рассказывала Белла Ароновна. Причиной упадка стало, как водится, отсутствие денег.

"До распада Союза дом был на балансе ЦК Профсоюзов. Но люди сами участвовали в его жизни, даже сами ремонтировали крышу – "Артерия" только продолжила эту традицию. Теперь дом ничей. Увы, момент, когда его можно было взять в свою собственность, был упущен. Профсоюз работников культуры нам ничем не помогает. Единственная форма выжить – сдача в аренду помещений. Однако ЦДРИ это делать не имеет права - дом принадлежит Москве, а за сдачу в аренду ежеквартально дом платит большие штрафы".
Понимая, что дальше так существовать бессмысленно, Правление решило попросить помощи у нового московского правительства.

"С Москвой была достигнута договоренность, что мы станем государственным учреждением культуры. Важная вещь – мэрия обещала взять на себя реставрацию старого здания, которое находится в разрушенном состоянии, и только после этого сделать ЦДРИ госучреждением. Да, многих это испугало – была боязнь потерять свой облик. Но нам высказали предложение – взять директора, который сперва покажет, на что он способен. Мы эту идею подхватили. Нам предложили очень достойную кандидатуру директора, владеющего языками, имеющего менеджерский опыт в сфере искусства. Его брали на полгода, пока в летнее время дом пустует. Он сказал, что сумеет заработать не торговлей, не общепитом, а конференциями. А нынешний директор, Энгелиса Погорелова – человек немолодой и уставший, она должна была остаться художественным руководителем. Так мы решили".

Осуществлению этих планов помешала та самая директор с редким именем Энгелиса. "Чужой замысел я отвергаю!" – так говорил в известной ситуации Фродо Бэггинс, что же сказала Погорелова, неизвестно, но вскоре в том самом Каминном зале Артерии было собрано другое, расширенное заседание правления ЦДРИ.
"Там были люди случайные, они кричали, говорили, что этого директора навязывают. Шла дезинформация всё время, продолжается она и сейчас.

Когда я попала на заседание, то подумала: "Здесь хорошо казнить. В этом красном кирпичном зале". Началось ТАКОЕ! Специально подготовленные люди выскакивали и кричали – как это так, директора выкинули из кабинета! Я ушла с этой конференции. Основные делегаты – представители обслуживающих организаций ЦДРИ. 17 человек от правления – из 96".

По итогам этого, второго собрания было сформировано новое правление, а члены старого были переведены в почетные, без права голоса. Вскоре из ЦДРИ уволились главный бухгалтер и ряд других ключевых работников организации.
Причиной таких резких и неожиданных действий ветераны ЦДРИ видят во влиянии дочери Энгелисы Погореловой, Елены Смирновой, назначенной с некоторых пор заместителем директора.

"Энгелиса привела и, не знаю, оформила ли, Елену Владимировну Смирнову, человека с подмоченной репутацией, за которой стоят некрасивые и нечестные дела. "Вот моя дочка, я готовлю себе смену", - сказала она нам. Лена была женой председателя торгово-промышленной палаты. Сперва секретарем, потом женой. А сейчас у нее магазин по продаже питания для собак. В феврале была проведена презентация одежды для собак в ЦДРИ! Вот это уровень, на который дом сейчас опускается".

По рассказам экс-председателя правления, основной целью (или мечтой) нового-старого директора является само здание – она надеется отсудить его у Москвы в собственность ЦДРИ. "Они ждут, когда всё завалится, и потом кто-то приберет к рукам и выстроит всё по-своему", - резюмировала Зинаида Михайловна. "А какой был дом! Какая публика туда приходила, и какая лестница туда вела! Всё это было достойно дворца".

Всё время, пока ветераны ЦДРИ рассказывали свою историю, на боковой скамье то и дело вскакивала и порывалась что-то сказать женщина. Наконец, ей дали слово. "Я – тот самый главный бухгалтер, Нина Михайловна Гусенкова", - представилась она и рассказала про юридический аспект дела. "Справка про юридические дела. Старое здание – аварийное, новое – построенное силами профсоюза и данное дому на баланс. 20 лет дом не смог найти спонсора, чтобы отремонтировать старое здание. Итак, новое здание до конца не оформлено, старое – в аренде. Фактически два здания – оба московские. Правительство готово было на переходном этапе помочь, но во главе дома должен стать менеджер, и близкий к искусству человек. И чтобы в здании не было коммерции". Итак, в корне проблем – не выясненный до конца вопрос, чьи же эти два здания. Ирина Михайловна обмолвилась, что сторонники "старого" правления обращались за помощью в Москомимущество, чему были крайне недовольны директор и Ко., расценивая это чуть ли не как предательство. Впрочем, мне сложно гадать о правовых аспектах дела, пусть об этом рассуждают специалисты.

После пары коротких выступлений "артерийцев" в поддержку родного клуба слово взял приглашенный ими юрист. Безусловно, всех интересовало, есть ли способ восстановления справедливости, в том, как ее понимают собравшиеся, и не требует ли ситуация каких-то более радикальных действий, чем сбор подписей в поддержку "Артерии". "Будет ли аудиторская проверка ЦДРИ?, - ответил он. - Непонятно. Трагизм ситуации с юридической точки зрения в том, что пострадавших нет. Директор на месте. То есть факты есть, "нечто тяжелое" есть, но запустить этим в них – некому".

В этот момент в дверь конференц-зала просунулась тревожная фигура, которая начала делать некие вращательные движения руками. Время, отведенное на пресс-конференцию, подошло к концу, и у дверей уже поджидали другие, собравшиеся обсудить свои неведомые проблемы личности. А Нина Кибрик, которая так и не успела сказать свое слово, потом долго разговаривала со всеми и с каждым по отдельностями – рядом, во дворике.

Подготовил Владимир Миловидов (журнал "InRock"). Цитируйте на здоровье, если надо.

Комментарии | Постоянная ссылка

Комментарии | Постоянная ссылка

Комментарии | Постоянная ссылка

Комментарии | Постоянная ссылка

Комментарии | Постоянная ссылка