MrsOtvertka Голосов: 1 Адрес блога: http://www.liveinternet.ru/users/mrsotvertka/ Добавлен:

Иерусалим. 6 мая. Часть 1

Накануне поездки в Иерусалим меня одолевали сомнения, что надеть: платье и балетки, чтоб не ловить косые взгляды в святых местах, или джинсы, футболку и кеды, чтоб выдержать многочасовое приключение без мук. Роза рекомендовала последнее, так как на входе в церкви выдают набедренные повязки. Забросить в рюкзак платье, чтоб натянуть его поверх нормальной человеческой одежды, смекалки не хватило. Поехала в джинсах.

На выезде из Беэр-Шевы последним в автобус вошел гид Миша, маленький веселый седой мужичок с бородой. Сам родом из Томска, преподаватель истории. Он темпераментно размахивал клюкой и начал нашу экскурсию с церемонии знакомства. Беэршевцы - выходцы из Екатеринбурга, туристы из Винницы, Москвы, Бендер, Кишинева, Таллинна… Рядом со мной сидела сгоревшая на солнце красноликая старушка-эстонка и недоумевала, как же это она не заметила, что прожарилась. Она тоже приехала в гости к друзьям и жаловалась, что в ее районе много мусора и дохлые кошки.

До Иерусалима ехали немного дольше, чем до Мертвого моря. Миша говорил без остановок, и то, что я улавливала, было очень интересным. У него профессиональная учительская привычка спрашивать какую-нибудь общеизвестную ерунду и хвалить того, кто проорет ответ.

Мы остановились у бензоколонки выпить кофе. Когда я протягивала девушке 10 шекелей за капучино, она вернула мне монету и выбрала из пригоршни другую. Я спросила у Миши, что бы это значило. Оказывается, я пыталась расплатиться агоротами – местными копейками.

На въезде в Иерусалим мое сонное спокойствие улетучилось. Когда за окном появились застроенные белыми каменными домами склоны гор, накатило такое волнение, что не выдержала и разревелась.

Сначала мы посетили русский Вознесенский монастырь на Масличной горе. Больше всего впечатлило то, что колокола для него за 60 км на своем горбу тащили русские бабы. Мы смотрели византийскую мозаику, слушали рассказ о двух чудотворных иконах в храме. Миша позвал нас за собой в храм, продолжая говорить об иконах. Это было очень интересно, но нужно было обмотаться повязкой, и я замешкалась на входе.

А там толпа у бака со святой водой. Повязок никаких нет. Миша что-то продолжает рассказывать около икон, а я не слышу. Все женщины из нашей группы прямо в брюках ломанулись внутрь. Я притормозила, но любопытство было сильнее, и я двинула за ними, попутно вспоминая, как меня пытался устыдить приднестровский священник отец Святослав, когда я струсила войти в церковь в штанах. Он мне тогда сказал: «Лен, ну не валяй дурака, ты к Богу идешь, неужели ты думаешь, что Ему важно, что на тебе надето?»

Но лучше б я этого не вспоминала. Иконы разглядеть даже не успела, потому что нашу группу сверлили глазами шипящие монахини. Столько злобы и осуждения в женских глазах не встретишь даже среди чиновниц. Это было омерзительно.

Когда мы вышли во двор, Миша внезапно стал на сторону монахинь и сравнил нас с китайскими туристами, которые якобы всюду лезут в шортах. Повязки, оказывается, были задвинуты куда-то под лавку. Хотелось плюнуть и свалить в одинокое странствие по городу. Вместо этого обняла дерево и поговорила с ним. Немного полегчало.

Потом была церковь Марии Магдалины, там уже можно было обмотаться сразу за воротами. И монахиня на входе шутила и улыбалась. После церкви нас грабила церковная лавка. Меня хотели познакомить с неким отцом Святославом из Тирасполя (а не тот ли это отец?), но он оказался на больничном.

Затем мы поехали к Стене Плача. Поразило ее разделение на мужскую и женскую половины. Как же человеческие религии дики и примитивны.

У стены опять накатило волнение. Женщины вокруг молились, читали священные книги, фотографировали, плакали. Я начала размышлять, чего бы такого пожелать. Села на стул, достала записную книжку, вырвала лист. Замерла, слушая себя. А внутри – тишина. И я поняла, что надо делать. Свернула чистый лист и забросила его на выступ в стене. Из глаз неудержимо текли слезы, а внутри я ликовала. Чувствовала, что сейчас совершила один из главных своих выборов. И что не ошиблась. И если б я целую тетрадь исписала, не смогла бы сказать больше, чем теперь.