Коррупция, взятка. Закон и порядок. Голосов: 1 Адрес блога: http://anticor-21.livejournal.com/ Добавлен: 2010-07-15 22:48:27 блограйдером Morgaushi

Апелляция направлена в Алатырский районный суд

2017-05-15 07:33:51 (читать в оригинале)

В конце прошлого года мы писали статью как Алатырь оказался в тисках ежовых рукавиц, и жертва Самчелеев превратился в преступника.

Подробнее по ссылкам:

1. "Алатырь в тисках ежовых рукавиц - жертва превращается в преступника" (часть 1);
2. "Алатырский беспредел продолжение" (часть 2);
3. Алатырский беспредел часть 3
4. Начальник дознания МВД "Алатырский" Благовещенская И.Ю. облажалась (Алатырский беспредел часть 4)
5. Алатырь криминальный часть 5
6.Алатырь криминальный часть 6

Приговором мирового судьи СУ№ 1 г. Алатыря ЧР от 23 марта 2017г. Самчелеев признан виновным в совершении преступления предусмотренного ст. 119 УК РФ с назначением наказания в виде обязательных работ на срок 300 часов. На данный момент продолжается судебный процесс. В Алатырский районный суд направлена апелляционная жалоба.


Приговором мирового судьи СУ№ 1 г. Алатыря ЧР от 23 марта 2017г. Самчелеев признан виновным в совершении преступления предусмотренного ст. 119 УК РФ при обстоятельствах, изложенных в приговоре, с назначением наказания в виде обязательных работ на срок 300 часов.
Считаю приговор незаконным и необоснованным, постановленным при отсутствии достоверных и допустимых доказательств совершения им какого-либо преступления, с нарушением Конституционных принципов равенства граждан перед законом и судом и презумпции невиновности; выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела; в ходе судебного следствия (как расследования)по делу допущены существенные нарушения уголовно- процессуального закона и прав сто-роны защиты.
Последовательные показания Самчелеева о его избиении 28.12.2015г. на почве личной неприязни Сулеймановым и Пазухиным А. и последующего противоправного отобрания травмат. пистолета, магазин от которого с патронами унес Сулейманов, подтверждены иными, в том числе, в отличие от показаний «потерпевших», и объективными доказательствами, соответствующими фактическим обстоятельствам дела:
заключениями СМЭ, подтвердивших обнаружение 3-х телесных повреждений, причиненных не менее чем 3-мя ударными или сдавливающими воздействиями тупого твердого предмета (предметов); вещественными доказательствами – курткой с порванным карманом и краями; разорванным ремнем; показаниями суду свидетеля Николаева А.В.: Самчелеев отрицательно выразился в адрес «Хомы» (Пазухина А.), о чем Пазухин С. тому сообщил, Пазухин А., вызвал Самчелеева на ули-цу, вскоре тот вернулся на автомойку и сообщил о избиении, спрашивал где магазин с патронами, на щеке и в области губы Самчелеев были ссадины, лицо его было красным, он прикладывал к лицу снег; протоколами допросов от 27.01. и 23.05.2016г. в ходе которых Николаев А.В. дал показания двум разным дознавателям (т.1, л.д. 89; т.2, л.д. 83), которые им прочитаны и подписаны; его собственноручно написанными заявлениями от 17.05.2016г. в адрес дознавателя и прокурора о повторном допросе (т.2. л.д. 77) и отсутствием убедительных доводов о причине дачи этих, якобы ложных, показаний, с противоречивостью доводов: Егоров его не допрашивал, подписал готовый протокол, далее, также суду, он же показал : «показания…Егорову давал, какие вспомнить не могу»; показаниями свидетеля Егорова Г.Н. из которых следует, что Николаев А.В. был допрошен в соответствии с соблюдением норм УПК РФ, что подтверди-лось при проверке Шумерлинским МРСО СУ СКР по ЧР; показаниями суду свидетеля Пазухина С. из которых следует: «Открывалась дверь, поскольку мойщик (Николаев) смотрел, есть ли очередь», т.е. тот действительно мог быть очевидцем; показаниями свидетеля Самчелеевой Е.С.,в т.ч. об отсутствии повреждений куртки и ремня (до избиения); наличием у «потерпевших» мотива для совершения противоправных действий в отношении Самчелеева и его последующего оговора – личной неприязни; отсутствием у Самчелеева мотива для угрозы пистолетом, что подтверждено и показаниями «потерпевших»; фактом обращения Самчелеева вскоре после избиения в больницу и полицию; отсутствием внятных объяснений Сулейманова и Пазухина А., в связи с чем они, сильно напуганные Самчелеевым, не обратились в полицию сразу же после якобы совершенного им преступления или несколько позже, до обращения туда его; фактом согласия на встречу и последующей встречи на рынке (вскоре после конфликта) якобы напуганного Сулейманова с Самчелеевым наедине, участия в достаточно продолжительной беседе, в ходе которой были предъявлены взаимные претензии, было достигнуто соглашение о возврате магазина с патронами без участия в этом ра-ботников полиции вечером того же дня; распечаткой аудиозаписи разговора между Самчелеевым и Благовещенской, заявившей: «они не отрицают, что нанесли Вам побои»; Сулейманова и Пазухина пригласили в полицию спустя час после обращения Самчелеева (т. 1, л.д. 226); аудиозаписью разговора между Самчелеевым и Сулеймановым из которой следует: в ответ на претензии о избиении –«…все лицо помял», «порвал мне ремень», Сулейманов это не отрицал; на вопрос о пистолете : «Я че его применял что-ли ?» это не подтвердил, лишь заявил: «Зачем таскаешь с собой?, получил ответ - «Для самообороны»; на его вопрос Самчелеев ответил: «Не вытаскивал и не мог»; затем Сулейманов пригрозил Самчелееву : «…напишешь заявление, а потом против тебя сколько дела вылезут, дадут указание как ты в Мордовию ездил, корочками светишься»; он также не заявил об угрозах убийством с применением пистолета; на заявление Самчелеева о пистолете: «ладно бы я его достал бы, был у меня под курткой», это не оспаривал; обещал вернуть пистолет если покажет документы, о чем предварительно позвонит (т.1, л.д. 181-192; т. 3, л.д. 18-27).
Судом некоторые из этих доказательств: проигнорированы, в т.ч. путем незаконного отказа в удовлетворении ходатайств стороны защиты об оглашении ряда процессуальных документов и их исследо-вании путем допроса участников судопроизводства с целью устранения существенных противоречий в показаниях; иные - оценены не надлежаще, односторонне, с учетом лишь явно поддержанной судом одной версии - обвинения.
Выводы суда, в основном, построены на показаниях однозначно заинтересованных в исходе дела лиц - «потерпевших» и свидетеля Пазухина С., находящихся в дружеских или родственных отношениях, «потерпевших», имевших к Самчелееву личную неприязнь, а также - работников полиции, допустивших по делу множество нарушений процессуального закона и его (Самчелеева) гарантированных законом прав и интересов, при этом не являвшихся очевидцами исследованных событий и знающих это лишь со слов их участников.
Сторона защиты неоднократно заявляла, что к показаниям ука-занных родственников и друзей, как и работников полиции, следует отнестись критически не только по отмеченному основанию, но и ввиду их противоречивости, безмотивного изменения как в ходе расследования, так и в судебном заседании, что фактически проигнорировано, а именно:
Мною в ходе двух прений сторон ( в формулировках решений от 03.03.2017г.) был произведен подробный анализ ряда показаний и иных доказательств; мотивированно изложены доводы: о противоречивости показаний Сулейманова, Пазухиных А. и С. и ряда свидетелей; указано о формировании показаний дознавателями и следователем путем механического (компьютерного) переноса ранее данных показаний, в том числе и иными лицами; было обращено внимание на то, что в случае удовлетворения обоснованных ходатайств стороны защиты об устранении существенных противоречий в показаниях этих и др. допрошенных в ходе следствия и в суде лиц ( в отсутствие защитника подсудимого) были бы подтверждены доводы в части необъективности расследования, фальсификации или фабрикации материалов уголовного дела; акцентировано внимание суда на том, что, в отличие от «потерпевших», подсудимый согласен на проверку достоверности его показаний с применением полиграфа, о чем заявлялись неоднократно ходатайства; были указаны конкретные (невыясненные) вопросы, которые мы были намерены задать «потерпевшим» и свидетелем в случае надлежащего судебного следствия (после оглашения показаний «потерпевших» и свидетелей); указаны многочисленные нарушения, допущенные по делу в ходе расследования и отмечено, что при надлежащем дознании и следствии, без извращения работниками полиции основных принципов – законности, равенства граждан (сторон) перед законом, презумпции невиновности и др., на скамье подсудимых по обвинению, как минимум, по ч. 1 ст. 116 УК РФ, должны были оказаться «потерпевшие» по настоящему делу и т.д.
Резюмируя, я просил вынести в отношении Самчелеева оправдательный приговор, а в ином случае - повторно просил восполнить неполноту и односторонность судебного следствия, в т.ч. для проверки указанных и иных доводов стороны защиты, заявленных как в судебном заседании, так и суммированных в ходатайстве в порядке ст. 217 УПК РФ; заявил, что при ознакомлении с протоколами допросов и др. документами, было бы установлено:
протоколы допросов свидетелей Воробьева и Названова от 02 и 09.06.2016г. (т.2, л.д., лд.101-102, 99-100) и Благовещенской, допрошенной ранее - 02.05. 2016г., иным дознавателем, сформированы дознавателем Семакиной путем компьютерного переноса из протокола до-проса последней, из них следует: им сразу же, без проверки все было ясно, они были уверены в виновности Самчелеева; на его лице или одежде повреждений якобы не было (вопреки их фиксации в больнице, без указания в протоколах о производстве кем-либо осмотра лица и одежды); Благовещенской – отсутствие ответа на вопрос: «порвана ли куртка?»; дача ею не соответствующих действительности показаний при комментировании следователю показаний, данных Самчелеевым на очных ставках, в т.ч. якобы он признал словесные угрозы убийством (т.2 л.д., л.д. 73, 198-202); также заявлено: уголовное дело возбуждено в отношении Самчелеева поспешно - на 2-ой день, фактически без проверки, в ходе которой следовало произвести ряд мероприятий; неза-конно выделенные из дела материалы по заявлению Самчелеева вскоре были переданы тому же Кирпичеву, возбудившему уг. дело в отношении Самчелеева, который длительное время волокитил так называемую проверку, неоднократно незаконно отказывая в ВУД; лишь после обращения к Генеральному прокурору РФ признаны незаконными: постановления УУП Кирпичева от 11.03.2016г. об отказе в ВУД и дознавателя Благовещенской от 21.01.2016г. о выделении материала по факту нанесения побоев Самчелееву (т.1, л.д. 66-67); незаконным искусственным разделением взаимосвязанных фактов и доводов относительно одновременно имевших место событий и обстоятельств были нарушены основополагающие принципы уголовно- процессуального производства, конституционный принцип равенства граждан перед законом, что дознавателям позволило: доводы «потерпевших» проверять следственным путем, а по доводам Самчелеева – создавать видимость их проверки и незаконно отказывать в приобщении к делу в качестве вещ. доказательств - куртки и ремня; обоснованность доводов о не приобщении к делу фотографий ф/съемки, произведенной 28.12.2015г. дознавателем Благовещенской при ОМП, но поставившей (т. 1, л.д.16) в графе о применении тех. средств, - прочерк, отсутствии подписи участника осмотра Пазухина А., о чем Самчелеев 27.10.2016г. указал в заявлении о ВУД по ч. 2 ст. 303 УК РФ в СУ СКР РФ по ЧР, что, помимо его показаний подтверждается фактом последующей незаконной корректировки Благовещенской протокола ОМП и аудиозаписью разговора между ними; указаны ряд протоколов допросов, которые не могли быть признаны допустимыми доказательствами так как изложенные в них сведения получены с грубейшими нарушениями ч. 2 ст. 190 и др. ст. УПК РФ согласно которым показания допрашиваемого записываются от первого лица и по возможности дословно, т.е. должны носить характер свободного рассказа, но они - результат механической (компьютерной) вставки, примененной дознавателями и следователем (протоколы очных ставок между «потерпевшими» и свидетелем Пазухиным С. с подозреваемым в части обстоятельств дела; т.1, л.д, л.д. 93-98; 99-105; 106-122), также заявлено: при изучении протоколов допросов были бы подтверждены доводы о безмотивном изменении показаний «потерпевшими»; постановление об отказе в ВУД, вынесенное следователем, не выдерживает критики, в подтверждение чего произведен соответствующий анализ.

Судом допущены по делу следующие, влекущие отмену приговора, существенные нарушения уголовно- процессуального законодательства:
1. Вынесение решения незаконным составом суда (подп. 2 п. 2 ст. 389.17. УПК РФ): в соответствии со ст.ст. 62, 66 УПК РФ пом. Алатырского межрайпрокурора Горбунов В.А., являющийся одноклассником «потерпевшего» Пазухина А. и имеющий с ним, судя по представленной суду фотографии, запечатлевшей их совместный отдых на природе, дружеские отношения, подлежал отводу от участия в деле в связи с наличием обстоятельств, дающих основание полагать, что он лично, прямо или косвенно, заинтересован в исходе данного дела.
Дважды заявленные ходатайства стороны защиты о его отводе су-дом необоснованно отклонены тогда как были приведены основанные на материалах дела доводы, которые, наряду с изложенным, дополнительно подтверждают заинтересованность обвинителя в исходе дела. Нарушение законодательного запрета о недопустимости участия в производстве по уголовному делу лиц, подлежащих отводу, является существенным нарушением процессуального закона влекущим отмену приговора.
2. Необоснованно отклонены обоснованные ходатайства стороны защиты о возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения в связи с тем, что обвинительное заключение составлено с нарушением требований ст. 220 УПК РФ, п.1, подп. 5) : не указание в нем перечня доказательств, на которые ссылается сторона защиты, и краткого изложения их содержания; незаконное указание ряда доказательств защиты как доказательств обвинения, что исключало возможность постановления судом законного решения на основе данного заключения и, в частности, дало суду возможность отказать в оглашении ряда доказательств, на которые мы ссылались, тем самым ограничить право защищаться.
3. В нарушение положений ст. 15 УПК РФ о состязательности и равноправии сторон суд не только не создал стороне защиты необходи-мые условия для исполнения ее процессуальных прав, но и нарушил их, что заключается в том, что сторона защиты, вынужденно согласившись с решением суда об отказе в удовлетворении ходатайства от 24.01.2017г. о возвращении дела, в дополнительном ходатайстве от 08.02.2017г. заявила о необходимости оглашения ряда процессуальных документов, имеющих доказательственное значение, а также устранении существенных противоречий в показаниях и путем дополнительных допросов ранее допрошенных в отсутствие защитника «потерпевших», свидетелей Николаева, Никишина, а также о допросе ряда указанных в ходатайствах свидетелей и другое так как судом признано, что само по себе не указание доказательств в перечне не лишает нас права их исследования в суде. Затем тем же судом незаконно отказано в оглашении и исследовании многих доказательств по мотиву, что они не имеют доказательственного значения, чем нарушены требования ряда норм ст.ст. 17,73,74, 220 и 274 УПК РФ (о свободе оценки доказательств; об обстоятельствах, подлежащих доказыванию; определению доказательств как любых сведений, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих дока-зыванию, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголов-ного дела; принадлежности права представления сведений, имеющих значение для дела и ссылки на них соответствующей стороне, а праве и обязанности суда оценки их только после оглашения и исследования, принятии или не принятии в качестве доказательств или сведений, подтверждающих имеющие значение по делу иные обстоятельства). Поступив иначе (незаконно) суд произвольно лишил сторону защиты ее законных прав, без исследования некоторых процессуальных и иных документов, на которые мы ссылаемся, без выяснения наших доводов: что они доказывают; какие обстоятельства, имеющие значение для дела, могли быть установлены при их оглашении (исследовании), сделал указанный вывод - не имеют доказательственного значения!
При этом также не учтено, что, желая огласить ряд указанных в ходатайствах процессуальных документов, мы преследовали также цель – наглядно показать суду обстоятельства, подтверждающие наши доводы о последовательной и взаимосвязанной цепочке действий (бездействия) работников полиции: дознавателей, следователя и других, а также прокуроров, уже с начала проверки выбравших и проверявших лишь угодную им версию; направленности расследования лишь на изобличение любым путем Самчелеева А.А., в том числе с нарушением норм УПК РФ и его прав; перекладывание на него обязанности доказывания своей невиновности и, напротив, - направленность дознания и следствия на увод от ответственности так называемых «потерпевших».
Видимо судья Загубина Н.Н. осознавала: в случае удовлетворениияходатайств (письменных и устных) в полном объеме дополнительно подтвердится лишь незаконность привлечения Самчелеева А.А. к уголовной ответственности, что противоречило выбранной ею позиции поддержки обвинения.
4. Судья, нарушая требования процессуального закона, сослалась в приговоре как на доказательства вины Самчелеева на протоколы очных ставок между ним, с одной стороны, и Сулеймановым, Пазухиными А. и С., с другой стороны (стр. 6, 7, 11 приговора), тогда как они не оглашались, но тут же, проявляя двойной стандарт при оценке доказательств, указала: «…в прениях защитник ссылался на доказательства, которые судом в судебном заседании исследованы не были, соответственно они оставляются без надлежащей (?!) оценки (?!), при этом не указанно и не понятно какие конкретно доказательства судья имела в виду.
В прениях, в т.ч. в формулировках решений от 03.03.2017г. я действительно указал ряд неисследованных доказательств с целью восполнения неполноты судебного следствия и заявлял, что при надлежащем его проведении, устранении упущений и односторонности в исследовании доказательств, допущенных на предыдущих судебных заседаниях, на которых Самчелеев защитника не имел, дополнительно будут добыты доказательства его невиновности, что обязывало суд не просто формально (дважды) возобновлять судебное следствие, а удовлетворить ходатайства стороны защиты в этой части в полном объеме.
В случае оглашения всех указанных в ходатайствах показаний и последующего допроса ряда лиц, в т.ч. «потерпевших» и Пазухина С. ,суд наглядно убедился бы в противоречивости их показаний, в компьютерном формировании показаний братьев Пазухиных дознавателем Благовещенской на основе показаний ранее допрошенного Сулейманова (как и ряда иных свидетелей), в связи с чем не смог бы сделать необоснованный вывод о их последовательности, непротиворечивости и т.п.(стр. 11 приговора).
Как судья могла рассуждать об отсутствии заинтересованности в исходе дела и непротиворечивости показаний без исследования показаний, данных в ходе дознания и следствия (и их оценки), в частности, относительно свидетеля Благовещенской ? (дознавателя, майора! полиции).
Из анализа ее показаний следует, что уже на момент начала провер-ки она, как показала суду, - на основании «личного мнения»( поразительные способности и профессионализм!) посчитала, что в указанных заявителями событиях виновен именно Самчелеев, т.е. в нарушение закона с самого начала фактически назначила его виновным лицом и совершила следующие, проигнорированные судьей, незаконные действия:
- надлежаще не опросила Самчелеева по вопросам наличия поврежде-ний одежды, кобуры и ремня, их не осмотрела;
- незаконно выделила из дела материалы проверки по заявлению Самчелеева, искусственно разделив одно событие на два;
-незаконно отказала в приобщении к делу в качестве вещественных доказательств куртки и ремня;
- формировала показания «потерпевших» и Пазухина С.;
- дала следователю ложные комментарии по протоколам очных ставок в части того, что Самчелеев на них якобы признал словесную угрозу убийством, подтвердила эти показания суду;
- исказила сведения, изложенные в протоколе ОМП от 28.12.2015г., в том числе не отразила производство фотосъемки и не приобщила к нему фотоснимки.
Она же в судебном заседании не могла вразумительно ответить на многие вопросы, уклонившись от ответов за – «не помню» (в т.ч. были ли при ОМП понятые, производилась ли фотосъемка и т.д.).
5. Отказав в оглашении показаний, данных «потерпевшими» и Пазухиным С. судья ввела суррогатную новеллу в судопроизводство: предоставила возможность стороне защиты (на последнем судебном заседании) задать вопросы «потерпевшим» относительно неоглашенных доказательств (протоколов допросов), что не может быть признано надлежащим выполнением требований закона и полноценным разрешением (удовлетворением) ходатайств об устранении существенных противоречий. Обращает на себя внимание: эти лица не ответили внятно ни на один вопрос, уклонившись за формулировкой –«не помню», чему, видимо, способствовал отказ суда (в оглашении).
6. Не оценена надлежаще аудиозапись разговора между Самчелеевым и Пазухиным, более того, не соответствует действительности то, что Сулейманов якобы спрашивал у Самчелеева «зачем тот вытащил пистолет». Из записи действительно следует, что Сулейманов прямо не подтвердил факт нанесения побоев, но и не отрицал, не оспаривал и т.п. (в ответ на претензии Самчелеева в этой части).
7. Нарушен установленный судом в соответствии со ст. 274 УПК РФ порядок исследования доказательств (стр. 2, 7 проток. суд. заседания от 05.12.2016г): допрос подсудимого Самчелеева произведен до исследования всех доказательств стороны обвинения, при этом чье либо мнение по данному вопросу не выяснялось, в т.ч. и Самчелеева, самостоятельно защищавшего свои права.
Суд при оценке показаний свидетелей Николаева и Никишина не учел довод защитника : « если даже допустить достоверность их доводов о даче ложных показаний по просьбе Самчелеева, то и при этом условии эти показания не содержат доказательств его вины так как он мог обратиться к ним с таковой просьбой, осознавая, что работники полиции с самого начала выгораживают Пазухина и Сулейманова путем его незаконного уголовного преследования, нарушая законность….., вследствие чего он, защищаясь от произвольного выполнения ими требований закона и должностных обязанностей, мог решить действовать против фактически заведомо, с момента обращения в полицию, направленной на него полицейской машины, подобным же образом.
Более подробно доводы защитника отражены в формулировках решений 03.03.2017г., прошу считать их неотъемлемой частью настоящей жалобы также и в связи с тем, что судом первой инстанции многие из них проигнорированы или - не опровергнуты.
Считаю, что уже исследованные доказательства достаточны для отмены оспариваемого приговора как незаконного и вынесения в от-ношении Самчелеева А.А. оправдательного приговора.
Исходя из изложенного, руководствуясь ст.ст. 24, 75, 389.1., 389.6.,389.15.-389.17., 389.20, 389.29. УПК РФ,

П Р О Ш У:

Отменить приговор мирового судьи судебного участка №1 г. Алатырь от 23 марта 2017г. по делу по обвинению Самчелеева А.А. по ст. 119 ч. 1 УК РФ и вынести оправдательный апелляционный приговор ввиду отсутствия в его действиях события преступления, в ином случае – ходатайствую о восполнении упущений, допущенных судом первой инстанции и указанных нами в устных и письменных ходатайствах ( в т.ч. в отмеченных формулировках решений), в их числе – оглашении всех показаний «потерпевших» и свидетеля Пазухина С. и их допросе, истребовании из Шумерлинского МРСО СУ СКР по ЧР копии постановления об отказе в ВУД в отношении дознавателя по делу Егорова Г.Н.