McGan Голосов: 1 Адрес блога: http://mcgan.livejournal.com/ Добавлен: 2010-09-19 13:02:59

Новая сословность начинается с медицины

2011-07-07 01:16:20 (читать в оригинале)

В Краснодарском крае инвалидов обозвали «поголовьем», ссылаясь на губернатора

«Новинкой» сезона-2011 в непростой жизни российских инвалидов стало навязчивое стремление медицинских чиновников лишить льготного статуса максимальное количество людей. В первую очередь это касается детей. Инвалидность им, как «СП» уже писала, часто отказываются продлить, ссылаясь на некие «указания сверху». Чиновники упорно отрицают наличие разнарядки на сокращение численности инвалидов – но «перегибы на местах» не прекращаются.

Очередная подобная история пришла из станицы Каневская Краснодарского края. Двухлетней девочке с подозрением на детский церебральный паралич (ДЦП) отказались оформлять инвалидность, ссылаясь на «прямое указание губернатора Ткачева «сокращать поголовье инвалидов», пишет в своем блоге директор благотворительного фонда «Созидание» Екатерина Смирнова. «Мама в шоке, не только от губернатора, сколь от поголовья, в которое и вошла ее доченька», - констатирует блогер. Отказ от оформления инвалидности для такого ребенка означает серьезные проблемы для семьи как материального, так и организационного характера. По здоровью такой ребенок не может идти в детский сад, для матери-одиночки это очевидным образом катастрофа – невозможно работать.


Учитывая вышесказанное, государство в данном случае готово сделать и следующий логический шаг – врачи уже предложили матери двухлетней Виолетты отказаться от ребенка. «А если не откажутся, то сообщат в органы опеки и они все равно найдут к чему придраться - малообеспеченная одинокая мама, лечить ребенка не может, не на что, все равно, мол, заберут, - отмечает представитель «Созидания». – Хорошо выработанная система. Отлично работает, ведь со слов доктора «финансирование детских домов идет, а детей там мало, поэтому надо их заполнять...»

Сам губернатор Краснодарского края Александр Ткачев был, судя по всему, искренне возмущен, узнав о вышеописанном случае. «Бред чудовищный», - прокомментировал он информацию в своем микроблоге. И, также в Твиттере, пообещал лично разобраться в ближайшее время: «После такого обвинения – это уже дело чести».

В управлении здравоохранения Краснодарского края не подтвердили, но и не опровергли сведения о разнарядке по «сокращению поголовья инвалидов».



Интервью, которое дала «Газете.ру» бабушка Виолетты Анна Арюткина, прояснило некоторые подробности дела. С одной стороны, случай оказался «пограничным»: у девочки весьма легкая форма ДЦП, на вид Виолетта практически не отличается от большинства сверстников. Излечение – а Арюткиным уже выписали путевку в санаторий «Солнышко» - вполне реально. С другой стороны – коль скоро страшно звучащий диагноз девочке поставили, ее теперь не имеют права взять в детский сад, в который она должна была пойти этой осенью. Иными словами, Арюткины угодили в «вилку» между двумя ведомственными нормативами: Виолетта уже не считается здоровым ребенком, но еще не считается инвалидом. И такое положение при нынешних российских реалиях – самое отчаянное.

«Лечение очень дорогое: надо покупать протезы, корсеты, лекарства. У нас нет таких денег, - говорит Анна Арюткина. – Мы посоветовались и решили, что будем писать в Москву, а там будь что будет». В Москву – это значит, в центральный аппарат Федерального медико-биологического агентства Минздравсоцразвития, которое ведает системой медико-социальных экспертиз, то есть как раз присвоением статуса инвалида. Кстати, на поездку в Москву деньги тоже понадобятся – «дистанционная» переписка скорее всего закончится ничем.

Иными словами, выстраивается вполне логичная, но чудовищная по своей сути система: вместо оказания помощи семье, попавшей в трудную ситуацию, государство в лице, как минимум, чиновников регионального уровня, обеспечивает удобство собственному аппарату. И, похоже, в сложившейся ситуации нет никакого конкретного «злого гения»: вполне можно поверить в то, что никто лично не подписывал приказы о «сокращении поголовья» и тому подобных вещах.

При этом нынешняя система нормативных актов вполне позволяет проводить подобную политику. Об особенностях практики оформления и снятия инвалидности «СП» рассказал юрист организации инвалидов «Перспектива» Михаил Черкашин:

«СП»: - Насколько, по вашим сведениям, подобные случаи превратились в массовое явление?

- По моим ощущениям, особого вала таких случаев нет – снять с людей инвалидность пытаются более или менее всегда. Довольно часто группу инвалидности снимают в 16, в 18 лет – когда дети, собственно, перестают быть детьми. Но это тоже в масштабах России не всплеск, а давняя и частая практика.

«СП»: - Как вы думаете, это централизованная политика или самоуправство на местах?

- Нынешний приказ Минздравсоцразвития, регламентирующий присвоение групп инвалидности детям, составлен довольно-таки «льготно»: там регламентирован весьма обширный список заболеваний и есть послабления. В частности, для присвоения группы не требуется, чтобы болезнь была в состоянии обострения.

Когда издаются какие-то инструкции на местах, их могут и выполнять – но это не закон, для присвоения инвалидности существуют четкие критерии, и распоряжение кого бы то ни было о «поголовье» такие критерии не отменяет.

«СП»: - Почему же тогда страдают люди?

- Очень часто сложность возникает в том, что нюансов и тонкостей очень много, родителям трудно в этом разобраться. Когда обращаются за получением или подтверждением инвалидности, часто люди не знают, какую информацию нужно проакцентировать, от чего зависит решение. А объяснять это родителям, конечно, никто не спешит. Есть обширнейший список заболеваний, конкретных симптомов, которые влияют на решение о получении инвалидности, но никому «с улицы» этот список не дадут. Критерии в самом общем виде открыты, но подробности – вроде как и не секретны, а вроде как и «для служебного пользования».

Ну, и второй важный момент – у нас система построена так, что человеку приходится доказывать право на инвалидность, почти как в суде. Если пациент смог задокументировать, допустим, свое обострение (которое прошло, когда его принимает комиссия, ведь не будут же люди в состоянии обострения ходить по кабинетам) – то все хорошо. А если не смог или не подумал об этом – ему приходится верить на слово. Тогда велик риск отказа, ведь врачей из комиссии тоже можно понять. По-своему, при нынешней системе, они правы.

«СП»: - Что же делать тем, кому отказали в инвалидности?

- Обращаться в вышестоящие инстанции по линии Минздрава – это если удалось собрать доказательства. Если же доказательств для врачей недостаточно – надежда только на гражданское судопроизводство.


Возвращаясь к семье Арюткиных, стоит сказать и еще об одном «осложняющем» обстоятельстве. Помимо заболевшей Виолетты, в семье имеется еще один инвалид – дядя девочки, 17-летний Дмитрий Арюткин, который год назад серьезно пострадал, попав в отделение милиции. У него диагностирована опухоль носоглотки с прорастанием в череп – настолько крепко его «обработали» после доставки в милицию за несоблюдение «детского комендантского часа», действующего в Краснодарском крае. Юноша восстанавливается после травм и, скорее всего, через год-другой окончательно выздоровеет – по крайней мере, инвалидность с него снимут в 18 лет, это практически решено. Но пока что вся семья находится в отчаянном положении – обе женщины, Анна Арюткина и ее дочь, мама Виолетты, не могут ни выйти на работу, чтобы заработать на лечение своих родных, ни получить от государства сколько-нибудь осязаемую помощь. Надежда – разве что на поднятый сейчас шум, который привлек внимание лично губернатора.

Все несчастья этой конкретной семьи из станицы Каневской оказываются так или иначе связаны с государством в том его виде, в каком оно существует на Кубани. Если бы не явно злоупотребившие своими полномочиями патрульные, Дмитрий не стал бы на несколько лет инвалидом; если бы не странные в своей неуловимости инструкции регионального Минздрава или федерального ФМБА, Виолетте Арюткиной могли бы оформить инвалидность; если бы детские сады не имели бы инструкций отказывать детям даже с легкой формой ДЦП, семья не оказалась бы перед перспективой нищеты. Не говоря уж о том, что социальные органы и опека должны бы заниматься помощью таким семьям, а не угрожать отобрать Виолетту из семьи в детский дом (где болезнь девочки уж точно перейдет в острую фазу).

В итоге государство – так уж получилось – вывело из строя одного из троих дееспособных членов семьи, связало этим руки другому и угрожает третьему. Конечно, большинство россиян более удачливы, чем Арютины – надо же было именно в тот момент, когда нуждается в уходе взрослый сын, заболеть совсем маленькой внучке. Но стоит задуматься – что в стране идет не так, если государство, следуя вполне рутинной логике аппарата, не решает проблемы граждан, а усугубляет их?