Кал и знание

  Многозначны уже названия кучки или процесса ее производства. Но как добыть этот научный материал? На Кавказе мне было легче собирать данные о сексе, чем об этой ежедневной процедуре. Вот, например, мой  друг-абхаз, с которым мы вместе с подружками ночевали в соседних комнатах, в горах для  испражнений уходил от меня чуть ли не на полкилометра. Делал ямку и закрывал потом ее камнем. Такой секретности нет у тамошних женщин. Могут сесть невдалеке друг от друга и спрашивать одна у другой: «Ты уже родила». Кстати, и во французских выражениях дефекация часто приравнивается к родам#.   Сказанное в предыдущих разделах раскрывает репродуктивную поэтику  этого выражения.

    Но в дефекации есть еще другой совсем неожиданный «мифопоэтический» смысл. В той же Абхазии я брал интервью у одного долгожителя. На некотором расстоянии  ребенок лет 3 присел на корточки и стал делать свое дело. Мой собеседник   с интересом это наблюдал и сказал: «Из него вырастет умный человек». Причиной вывода было то, что ребенок, сделав одну кучку, переходил на новое место. И так раза 3-4. Мой информант пояснил, что этот ребенок не любит плохого запаха, что является признаком умственных способностей.

    Показательны иронические названия  для кучи кала. Если у французов для нее используют пищевые метафоры («шоколадная конфета», туалет – «хранилище съестного»), то у немцев наряду с таковыми («кочан капусты»)   и репродуктивными («детеныш») есть термины, указывающие в сторону интеллекта (например «профессор»). Есть отличное немецкое выражение, гласящее, что «говно и письменность не пахнут».

    У адыгов я записал представление, которое долго не мог понять: в туалете можно быстро научиться играть на музыкальном инструменте. Факт становится понятен только при  наличии философско-антропологической позиции к калу как субстанции знания.     

   Тут пора нам обратиться к этимологии слова «кал». Слово это известно многим славянским языкам со смыслами «грязь», «тина», «слякоть», наконец «экскременты». М. Фасмер сблизил это слово с древнеиндийским калас «черный»#. Общеиндоевропейская эволюция термина шла к зафиксированному в древнеирландском «caile» - «пятно» от исходного «грязь». Вот мы и подошли к заключительной реконструкции детского (а потому очень древнего) слова для письма – «калякать-малякать». Это говорит о том, что экскременты, по-русски кал, сопряжены с нанесением некого пятна, в «мифопоэтическом» смысле черного на некую более светлую поверхность. Наш вывод подтверждает  семантика других ностратических языков, где термин «калам» относится к писанию и орудиям письма.

   Человечество первоначально освоило 3 цвета: красный – это цвет крови, белый – цвет молока и черный достался выделениям независимо от  их реального цвета#.   

  Так чему научил нас тот 3-летний абхазский малыш, экзерсисы которого я наблюдал где-то в середине 1980-х годов? Он «калякал-малякал», расширяя по мере своих сил пластическую субстанцию двора, нанося на нее письмена. Его наблюдатель-мудрец (слово-то тоже имеет отношение к названию органов низа тела) прочитал это сообщение. И наверно, тот малыш сейчас вырос в разумного деятельного мужчину.