Как делаются революции в России

Решил я набросать картинку событий в России начала ХХ века. Грубыми мазками, схематично. Выхватить несколько "узлов" и сопоставить их с нынешними страшными временами. Я, конечно же, не Александр Исаич, но и амбиции у меня не те. Схемку, планчик рисую я так, сам для себя. Сопоставить несколько дат, посмотреть что из чего вышло, кто что говорил, кто что делал, и как соотносилось говоримое с делаемым. А то ведь мы, люди, гм, гм, среднего возраста, те кто получил образование в советские времена, имеем в голове одну картинку мира, а поколение нонешнее - другую. И что-то мне подсказывает, что картинки эти равно далеки от истины, от того, что БЫЛО. А было ведь там - ИНТЕРЕСНОЕ. И хотя видели мы за прошедшие годы много всякого интересного, технология революции каждый раз выглядит для заинтересованного наблюдателя как что-то новенькое. А ведь пора бы, пора бы и научиться отделять зёрна от плевел. Если уж и не инженерами стать, то хотя бы до технологов дорасти.

Итак, завяжем первый узелок на поясе нашего гонца. Авось там, куда он добежит, узелок пощупают, переведут в мысль, а мысль эту хоть про себя, да проговорят. Бросим камешек в воду и посмотрим на расходящиеся круги.

Вот, к примеру, скажите-ка мне когда началась революция в России? Та самая - 1917 года? Я куда ни взгляну - читаю: "революция началсь 23-го февраля, в международный женский день". Всюду рефреном звучит: "Революцию начал народ. Стихийно, стихийно, стихийно..." Самые проницательные, однако, считают, что стихийностью там и не пахло. И виновник у них наготове - Большевики. А давайте-ка мы попробуем разобить ещё одно клише. Поднимем руку, так сказать, на святыни. Давайте-ка мы прямо и честно скажем миру, ну, миру это - громко, да и плевать на мир, скажем хотя бы сами себе: "РЕВОЛЮЦИЯ В РОССИИ НАЧАЛАСЬ 21-ГО ФЕВРАЛЯ 1917 ГОДА".

Началась революция в России в тот момент, когда под предлогом того, что нет горючего, закрылся крупнейший в Петрограде завод - Путиловский. Вы меня сейчас спросите, а какое отношение это имеет к революции? И я вам отвечу: "Самое прямое". Сорок тысяч озлоблённых мужиков оказались за воротами завода. В феврале, в мороз, на улице оказались десятки тысяч, а с членами семей так и хорошо за сотню тысяч, людей, которым в самом буквальном смысле было НЕЧЕГО ЖРАТЬ. Ну-ка, знатоки, ну-ка, весёлые и находчивые, сообщите мне быстренько - кто там у нас был владельцем Путиловского завода, кто там принял судьбоносное решение, кто, загораживая от ветра ладошкой спичку, поднёс её к запалу? Кто этот проклятый шпион? В каком запечатанном вагоне и кто его к нам в Россию отправил? А между тем в столице ещё всё ничего, ещё всё спокойненько. На месте Николай и вообще всё, так-сказать, чин-чинарём. И вдруг (вдруг!) 21-го же Николай принимает НЕОЖИДАННОЕ решение ехать на следующий день в Ставку, на фронт, так как, видите ли, генерал Алексеев желает обсудить с ним некие нетоложные вопросы. Серьёзный человек генерал Алексеев. И вопросы у него такие же - серьёзные. Безотлагательные. А министр внутренних дел Протопопов тут же, подталкивая под локоток, рекомендует Николаю ехать со спокойной душой. Мол, у нас тут, Государь, всё схвачено. То, что всё было схвачено, это точно. 22-го Николай отбыл из столицы, а 23-го состоялась та самая женская демонстрация в честь международного женского дня. Во главе демонстрации шли, как то водится, несколько восторженных идиоток с плакатиками, на которых красовались призывы к некоему "женскому равноправию". Однако, как только демонстрация остановилась и начался митинг, несметная толпа бабья завизжала и начала требовать ХЛЕБА! Завизжишь тут, когда мороз и жрать хочется. Нет, но как всё сложилось, какая приятная неожиданность. Какой сюрприз! И двух дней не прошло, как встал Путиловский, а уже такой результат. Надо же... Кто бы мог подумать... Вечером того же дня начались забастовки и на других заводах. Вечером того же дня появились первые рапорты "охранки" о том, что казаки не подчиняются приказу разгонять толпу. Ещё бы! Баб-то жалко. За что их - в нагайки? За то, что хлеба просят? А между тем, согласно доклада командующего столичным округом генерала Хабалова, на складах в конце февраля находилось более 9000 тонн муки, что было достаточно чтобы кормить ВЕСЬ Петроград в течение нескольких дней ДАЖЕ ЕСЛИ БЫ ПОДВОЗ ПРОДОВОЛЬСТВИЯ И ВОВСЕ ПРЕКРАТИЛСЯ. Даже и через несколько дней, когда ситуация, казалось, вышла из под контроля, главный на тот момент большевик России товарищ Шляпников презрительно говорил, глядя на толпу "революционеров: "Разве это - революция? Да дайте им по полфунта хлеба и они разойдутся по домам..." Государственного ума был человек. Даром что большевик.

Между тем ситуация ухудшалась. 24-го февраля на улицы вышло уже до двухсот тысяч протестантов. Были подняты мосты через Неву, чтобы не допустить демонстраций в центре города, однако толпа шла в центр по льду. И только в этот день, 24-го, согласно рапортов той же "охранки" в толпе впервые появились социалисты. В основном это были так называемые "межрайонцы". Только в этот день начались грабежи магазинов. Только в этот день на всё ещё стихийном митинге на Невском впервые прозвучал лозунг "Долой царизм!" Сухой язык рапортов сообщает о том, что казаки "крайне неохотно" подчиняются приказам. Только в этот день, 24-го, впервые зашевелились власти - состоялось совещание петроградской верхушки, на которое почему-то "забыли" пригласить главу правительства Голицына. Министр внутренних дел товарищ Протопопов, в чьей компетенции и было, собственно, всё происходящее, приехать отказался, сославшись на то, что у него СПИРИТИЧЕСКИЙ СЕАНС. Да чего собираться, да чего совещаться? Да дайте вы им по полфунта хлеба, идиоты! Хм, идиоты ли? Не знаю, не знаю... Это ведь как посмотреть. С одной стороны вроде идиоты, а с другой - умнейшие люди. Вот наступил следующий день - 25 февраля. Только в этот день - НА ЧЕТВЁРТЫЙ ДЕНЬ БЕСПОРЯДКОВ в толпе впервые были замечены красные флаги, только 25-го демонстрации приняли организованный характер, 25-го закрылись все промышленные предприятия, на улице оказалось 300 тыс. рабочих. (Ещё огоньку добавим, ещё огоньку! Ещё керосинчику подплеснём!). 25-го - день, когда толпа впервые запела Марсельезу. 25-го - первая кровь. Около Гостиного Двора убиты трое демонстрантов. В ответ толпа забила насмерть полицейского офицера. Дело пошло всерьёз. Беспорядки на Выборгской стороне, в результате которых эта окраина Петербурга объявлена "свободной". 25-го - день, когда, наконец, чухнулись "профессиональные революционеры" - меньшевики-депутаты Государственной Думы начали дискуссию о создании "рабочего Совета" по образцу 1905 года. При этом в дискуссии этой ситуация рассматривалась как "голодный бунт". Боже, какие слепцы. Голодный бунт! Меньшевики слепцами были, ими и остались. Отправляемые из столицы телеграммы в Ставку, Николаю, начиная с этого дня, по личному приказу Протопопова, "смягчались". Несчастный Николай даже не представлял, что происходит в столице. Тем не менее, имея перед глазами даже и "смягчённую" картину событий, он телеграфировал генералу Хабалову распоряжение о применении военной силы для подавления беспорядков. Между тем сам Хабалов отправляет в Ставку телеграммы, в которых сообщает, что события "управляемы". Николай по-прежнему не представляет себе масштабов угрозы.

В ночь с 25-го на 26-е февраля власти потеряли контроль над окраинами города. На Выборгской стороне начали громить и сжигать полицейские участки. Утром 26-го февраля были вновь подняты мосты, однако толпа так же просачивалась в центр города по льду и собиралась на улицах. Днём 26-го на Знаменской площади у памятника Александру III войска (Волынский полк) открыли огонь по толпе. Убито 40 человек. Толпа рассеяна и к вечеру складывается впечатление, что по крайней мере центр Петрограда контролируется властями. Этим же вечером Родзянко получает телеграмму от Николая с требованием до апреля распустить Думу. В эту же ночь, ночь с 26-го на 27-е, начался бунт в воинских частях.

Для частей, расквартированных в столице, Петербург представлял собой перевалочную базу перед отправкой на фронт. Напомню, что шёл четвёртый год войны, средний возраст призывников был 30-40 лет, размещались они на базе столичных батальонов где получали элементарное воинское обучение и через несколько недель (недель, чёрт возьми, недель!) отправлялись на фронт. В казармах, рассчитанных на 20 тыс. человек, в феврале 17-го года находилось более 160 тысяч призывников. Численность некоторых "батальонов" доходила до 15 тысяч. Солдаты в казармах ничем не отличались от рабочих на улицах, в которых они должны были стрелять. И те, и другие были вчерашними крестьянами, зачастую из одних и тех же деревень. Подобная ситуация создалась в Париже в 1871 году. Однако, когда там толпа начала смешиваться с солдатами, тогдашний президент Франции Адольф Тьер приказал немедленно вывести все войска из Парижа и стянуть их к Версалю. И только потом, проведя чистку в армии, вернул контроль над столицей. В феврале же 1917 года военный министр генерал Беляев и начальник округа генерал Хабалов беспомощно (беспомощный генерал, да, да, да, бес-помощный) наблюдали за разразившейся бурей. Бунт в частях был началом конца. Остальное было делом техники.

Единственной силой, оставшейся верной Николаю была полиция. Полицейских же в столице было целых 3500 человек. Их принесли в жертву спокойно и осознанно. Подозреваю, что и со злорадством. О, этот ненавистный чистой публике городовой с "селёдкой"! "Охранитель". Эх, соколики... Сколько раз вы ещё вспомните этого городового.

Там и дальше было интересно, но остановимся пока на ночи 27 февраля, ночи, когда поползла лавина. Какая работа! Какая европейского уровня работа! Как всё свинчено, подогнано. Как любовно капнуто из хоботка маслёнки на трущиеся части. Как заходила машинка, когда нажали на кнопочку. Даже и сейчас, когда мы были свидетелями подобных событий не один, ох, не один раз, когда "дело революции" поставлено на конвейер, тогдашние события поражают воображение. ШТУЧНАЯ РАБОТА.

А большевики... Ну что большевики... Нагнулся я к картинке поближе, носом почти уткнулся, с лупой полазил, и - ни одного не нашёл. Э-э-й, большевички! Эге-гей! Отзовись! Нет ответа. Слабо кричу. Погромче надо. Так, чтобы меня в Швейцарии услышали.

Г.А.

Тэги: history