Первые несколько десятков лет своей истории Керем а-Тейманим был ближайшим соседом арабской деревушки Маншия, и тогда стычки с не слишком дружелюбными соседями составляли неотъемлемую часть жизни квартала.
Дом, о котором идёт речь, стоял когда-то на самом краю поселения и пережил немало неприятных инцидентов.
В этом самом доме родился Тов-Хай Тирам, и прожил здесь до конца своих дней. Своё имя («жить хорошо») он получил после того, как несколько его братьев умерли в раннем детстве, и, по всей видимости оно даровало ему долгие года жизни (он умер в возрасте 82 лет).
Во время погромов 1936 года, когда Тов-Хай был ещё мальчишкой, в дом попал артиллерийский снаряд. Мальчика оглушило, и с тех пор он всю жизнь плохо слышал одним ухом.
В 40-х годах в одной из комнат его дома прятались бойцы организации «Лехи», в которой состоял и сам Тов-Хай.
В годы войны за Независимость в доме Тов-Хая был оборудован склад оружия, принадлежащего «Хагане». Склад неоднократно обстреливали с мечети Хасан-Бек, находившейся на территории Маншии, и одна из пуль до сих пор торчит из стены второго этажа. Когда Тов-Хай был жив, он с удовольствием демонстрировал её всем интересующимся.
Тов-Хай не остался в долгу – он участвовал в захвате мечети Хасан-Бек и Маншии, произошедшем за считанные недели до провозглашения 15 мая 1948 года Государства Израиль.
Тов-Хай любил рассказывать друзьям и родным, что был лично знаком с первым мэром Тель-Авива Меиром Дизенгофом и неоднократно сопровождал его, восседающего на своей лошади Меире, в пуримских гуляниях (карнавалах «Адлояда»).
Знавал он и Хаима Бялика, в которому часто ходил на шаббатние чтения.
Большую часть своей жизни Тов-Хай Тирам занимал муниципальную должность ответственного за пляжи Тель-Авива. Его неординарная внешность и трикотажная шапочка были знакомы и любимы многими завсегдатаями пляжей.
В то время и родилась его любовь к ракушкам, которая стала почти навязчивой после выхода на пенсию. Каждый день прогуливался Тов-Хай по южным пляжам Тель-Авива и собирал ракушки, казавшиеся ему особенно красивыми. Потом он украшал ими стены своего дома, вдавливая в штукатурку. Тем, кто интересовался ракушками, Тов-Хай демонстрировал свою богатую коллекцию, рассказывал про виды ракушек и про то, с каких стран и побережий занесло их на тель-авивские пляжи.
В течение многих лет украшал Тов-Хай стены своего жилища.
За несколько лет до смерти он начал выкладывать из ракушек библейские стихи, и, чтобы экономить место, решил «писать» только первые буквы слов. Своей жене Шошане он оставил «ключи» к расшифровке получившихся кодов, для того, чтобы она смогла объяснять их всем желающим.
Речь идёт ни много ни мало — о пятидесяти стихах! К примеру, ряд букв ו.ה.ב.ב.ע.ו.ע.ה.ע.פ.ה означает “וירא ה' באוהל בעמוד ענן ויעמוד עמוד הענן על פתח האוהל״.
Другой пример — буквы ו.ו.ו.ו.כ.י скрывают фразу “והבאתי וקיבצתי וגאלתי והוצאתי ושכנתי בארץ ישראל”
И ещё много-много библейских фраз и пословиц несут на себе стены этого дома.
Так город, рождённый в ракушечной лотерее, с домом своего основателя, построенным из ракушечника, крепко связан какой-то философско-эзотерической связью с домом Тов-Хая Тирама в квартале Керем а-Тейманим. И пока не поглотила и его волна времени, забвения и модернизации, стоит успеть попасть туда и увидеть всё то, что оставил после себя этот замечательный человек.
