Игорь Куберский. Лирика Голосов: 1 Адрес блога: http://kubersky.ru/ Добавлен: 2011-10-16 02:38:41 блограйдером llyrics

В. А. Голубцова - жена Г. М. Маленкова

2012-04-05 17:35:01 (читать в оригинале)

Из мемуаров Ю.В. Куберского « О ЛЮДЯХ И ВОЙНАХ»

В одном из дворцов минёры подарили мне двустволку, найденную в комнате принцессы - дочки Франца Иосифа. Двустволка была сделана по специальному заказу в Англии. Ложе её было из слоновой кости, а все металлические части с большим изяществом инкрустированы золотом. Я считал нетактичным отказаться от такого подарка, поскольку мне казалось, что минёры делают его от всей души, но уже в момент его получения я задумался, куда же я его дену, так как мне он совершенно не нужен.

Демонтирование всех трех заводов, порученное под моим руководством частям бригады, значительно улучшилось и ускорилось, когда в Вену приехали наши эрзац-офицеры, и часть из них поступила ко мне. Эрзац-офицерами называли гражданских специалистов, переодетых в военную форму, взятых с предприятий Советского Союза и принимаемых в Советскую армию для содействия в выполнении задач по демонтированию репарируемых немецких заводов и фабрик. Эрзац-офицеры в довольно значительном количестве прибыли ко мне на AEG сначала на экскурсию, под полдень, в самый разгар работ. Прибыли они не случайно, поскольку демонтаж AEG считался чуть ли не образцовым, и ходили слухи, что кто-то где-то собирается представить меня к награде орденом Ленина. Орден Ленина я получил позднее за совсем другие работы. Кстати говоря, я очень доволен, что тогда меня не наградили, ибо награждать, говоря по совести, было не за что. Эрзац-офицеры в звании от капитана до полковника вместе со мною обошли демонтируемый завод и пришли в восторг от использования передвижных электростанций для электроснабжения завода - они как раз работали во всех цехах с большой нагрузкой. Среди эрзац-офицеров была одна весьма приглядная и миловидная женщина лет тридцати в звании майора. Она задавала мне особенно много вопросов, когда мы были на испытательном стенде и на упаковке и подготовке к отправке его оборудования, включая осциллографы. Оказалось, что она как директор Московского Энергетического Института мечтала заполучить стенд со всем осциллографами в свой институт.
Пока я с эрзац-офицерами бродил по заводу, по моему распоряжению было приготовлено всё необходимое для обильного и изысканного банкета. Банкет прошёл весело и непринуждённо. Я сидел рядом с майором Голубцовой (если не путаю её фамилию) и в меру ухаживал за ней. Она была, что называется, на взводе – много смеялась, оживлённо разговаривала и даже рассказала несколько анекдотов, почему-то на охотничью тему и зачастую не совсем скромных. Из этих анекдотов, которые я до сих пор хорошо помню, очевидно, потому, что они были прекрасно рассказаны изложу хотя бы один – об охоте на львов:
«Если вы встретите льва, не теряйтесь и смело идите к нему, а приблизившись, смотрите ему прямо в глаза. Затем берите в правую руку гуано и бросайте ему в морду. Лев при этом, конечно, зажмурится, и вы в это время выстрелом убиваете его», - так примерно рассказывала она, заменяя слово «гуано» на более привычное русскому уху. Все слушавшие со вниманием и интересом почти хором спросили: «А где же взять гуано?» -«Не беспокойтесь, - с улыбкой ответила майор, - был бы лев, а гуано у вас найдется».
В ходе банкета ко мне подошёл один из эрзац-полковников, очевидно, обративший внимание на мое ухаживание за майором, - извинившись, он отозвал меня из-за стола, и тихо, чтобы никто не слышал, сказал:
«Юрий Васильевич, не заходите далеко в ухаживании с Голубцовой. Не забывайте, что она жена Маленкова, а он, говорят, очень ревнивый».
Я заверил эрзац-полковника, что моё внимание к Голубцовой не может выйти за рамки моего обычного отношения к женщинам, и, вернувшись на место, продолжал оживлённо беседовать с ней. После обеда я предложил всем участникам банкета посетить трофейный пункт бригады, куда их проведут мои офицеры, и там отобрать на память о нашей встрече всё, что они пожелают. С майором Голубцовой я по её просьбе снова пошёл на испытательный стенд, где продемонстрировал ей заинтересовавший её осциллограф, а затем зашёл с ней в свой рабочий кабинет и там подарил ей двуствольное ружьё, когда-то принадлежавшее австрийской принцессе.
«По тем анекдотам, которые вы рассказали на банкете, думаю, я сделал правильное заключение, что вы охотник. Я считаю, что лучшего обладателя этого ружья, чем вы, я не встречу и поэтому с большим удовольствием дарю его вам», - сказал я, вручая ей изящный футляр с ружьём.
Голубцова даже раскраснелась при моей тираде и затем поблагодарила меня за то, что я освободил её от посещения трофейного пункта бригады.
«Поверьте, вы первый командир, от которого я приняла подарок. Командиры частей обычно ставили меня в неудобное положение своими подношениями, предлагая мне трусы, чулки и прочую совершенно не нужную дребедень. Спасибо вам за чудесный подарок и доброе отношение ко мне», - услышал я в ответ.
При моём расставании с эрзац-офицерами майор Голубцова усиленно приглашала меня в гости в Москве, где она познакомит меня с Маленковым, и была удивлена, что я категорически отказался от её приглашения. Как она ни уговаривала меня, всячески расхваливая своего Георгия Максимилиановича и убеждая меня, что он будет обрадован такому знакомству, я устоял перед её уговорами. Единственное, что я пообещал - это зайти к ней в институт. Отказываясь, я руководствовался теми же мотивами, что и при отказе от знакомства с Рокоссовским. Но и обещание зайти к ней в институт МЭИ я не выполнил, хотя после войны часто бывал в Москве.

Из Википедии



Вале́рия Алексе́евна Голубцо́ва (15 мая 1901, Нижний Новгород — 1 октября 1987, Москва) — организатор науки, ректор Московского энергетического института с 1943 по 1952 г. Жена Георгия Максимилиановича Маленкова.

Биография
В. А. Голубцова родилась в Нижнем Новгороде в семье преподавателя Кадетского корпуса статского советника Алексея Александровича Голубцова (1852—1924). Мать — Ольга Павловна Невзорова (1870—1944) была сестрой З. П. Невзоровой, жены Г. М. Кржижановского. Валерия Алексеевна в 1917 г. окончила в Нижнем Новгороде гимназию и затем библиотечные курсы. С 1920 года, во время Гражданской войны, работала библиотекарем на Туркестанском фронте, в агитпоезде кавалерийской бригады, комиссаром которой был Г. М. Маленков. В 1920 году вышла за него замуж (без официальной регистрации до конца жизни и с сохранением девичьей фамилии) и вступила в РКП(б).
В 1921 году переехала в Москву. С 1928 по 1930 год работала нормировщицей на Московском заводе металлоламп. Короткое время была на технической работе в орготделе ЦК ВКП(б). Затем перешла на завод нормировщицей. В Москве с мужем жила в комнате коммунальной квартиры. Супруги решили поочередно закончить институт. Муж поступил в МВТУ им. Баумана (не закончил, перейдя на работу в ЦК).
В 1928 году по направлению партийной организации В. А. Голубцова поступила в Московский энергетический институт, где ещё студенткой заняла пост секретаря институтской организации ВКП(б). После окончания института работала инженером на заводе «Динамо», одновременно училась в аспирантуре МЭИ (с 1936 г.).
Во время войны, с 1941 по 1942 год, Валерия Алексеевна находилась с семьёй в эвакуации в г. Куйбышеве, где работала инструктором обкома партии, ответственным за авиационную и электротехническую промышленность. За работу по вводу в строй быстрыми темпами эвакуируемых заводов, авральный монтаж и пуск предприятий, выполнение плана любой ценой Голубева была награждена орденом Трудового Красного Знамени.
В 1942 году она возвратилась в Москву и стала ректором МЭИ. В 1942—1952 гг. — ректор института.
Московский энергетический интститут (МЭИ)
На ответственном посту ректора института она многое сделала для расширения института, повышения его научного потенциала, заботилась о быте студентов. Из воспоминаний студентов этого времени:
Валерия Алексеевна старалась делать всё возможное, чтобы помочь малоимущим студентам, а выпускника Калину буквально одела с ног до головы, отправляя после защиты диплома в распоряжение управления «Алтайэнерго».
По воспоминаниям Б. Е. Чертока о В. А. Голубцовой во время Великой Отечественной войны:
Она приняла всю ответственность на себя, отстранила от руководства растерявшегося директора, организовала в пределах возможного нормальную эвакуацию и затем продолжение учебной деятельности института на новом месте. <...> После войны Голубцова проявила на посту директора исключительную активность по строительству новых учебных корпусов, опытного завода, расширению лабораторно-исследовательской базы, строительству Дворца культуры, общежития и жилых домов для профессуры и преподавателей. Во многом благодаря её энергии, соединённой с близостью к высшей власти страны, в районе Красноказарменной улицы вырос целый городок Московского энергетического института. <...> Бог щедро наделил её организаторским талантом. Свойственная женщинам чуткость помогла ей с минимумом противоречий соединять усилия всех учёных института. Во всяком случае, солидная профессура МЭИ поддерживала директора во всех её деяниях.
В 1944 году вышло постановление Совнаркома СССР о развитии Московского энергетического института — общесоюзной базы подготовки инженеров-энергетиков. Валерия Алексеевна взялась за выполнение решения правительства со свойственной ей энергией и настойчивостью.
В. А. Голубцова лично курировала отдел научно-исследовательских работ МЭИ, управление капитального строительства, студенческий городок, учебное управление. Она отбирала у наркомов, по её словам, «нахватавших в Германии трофейного оборудования», то, что нужно для оснащения МЭИ.
При участии и помо...

---

157. Почем бренд Сталина?

2012-03-31 21:47:09 (читать в оригинале)

БРЕНД — интеллектуальная часть товара, выраженная в свойственных только этому товару названии и дизайне, обладающая устойчивой и сильной положительной коммуникацией с потребителем, в основе которой лежит добавочная ценность (стоимость) для потребителя
( из справки)
Не так давно с удивлением услышал, что бренд наших думских партии имеет некую, как бы адекватную названию стоимость. Так, например, бренд ЛДПР или КПРФ где-то около 20 млн. (только не помню чего - долларов или рублей). Скорее всего долларов - так как 20 млн. рублей - это всего лишь средняя стоимость квартиры среднего думца. Выходит, все, что сегодня на виду и на слуху, так или иначе, явно или косвенно обладает признаками ликвидности - то есть может быть продано по рыночной цене. В этой связи я подумал - сколько может стоить бренд Сталина? А подумал об этом вот почему.
Помнится, пару лет назад при президенте была создана некая идеологическая комиссия, призванная навести порядок в наших мозгах по поводу нашего недалекого прошлого, которое по-прежнему скорее не объединяет, а разъединяет народ в смысле его симпатий. Так, когда в конце 2008 года под водительством Никиты Михалкова подводили итоги конкурса "Имя Россия", то не факт, что победителем его стал князь Александр Невский, а не Иосиф Сталин. (Подробнее здесь http://malech.narod.ru/liki2.html,..)
Между тем, это про "Героя России" Александра Невского, помимо прочего, глаголют нижеследующие строки историков и публицистов:
«Русский народ, русская свобода были преданы и проданы изнутри. Они стали жертвой своего рода заговора. И ключевой фигурой его был русский «национальный герой» Александр Невский… Александр родился в семье Ярослава… Именно от него Ярослава исходила идея исторического предательства, именно им-то и принято было роковое решение отдать Русь азиатским пришельцам ради установления деспотической системы власти. Позор русского исторического сознания, русской исторической памяти в том, что Александр Невский стал… знаменем того самого народа, чью историческую судьбу он жестоко исковеркал».
(М.Сокольский. «Неверная память», М., 1990)
«Можно ли считать великим национальным героем татарского прихвостня, капитулянта и коллаборанта по имени Александр?.. Человека, который своими руками насаждал иноземное господство, призывал на собственных братьев монгольские рати… побратался с Сартаком Батыевичем, а потом подписал с Берке все условия вассальности и данничества… Интерес к нему никогда не угасал, но в последние годы он приобрел черты, почти не уступающие формам прославления Иосифа Виссарионовича. Точно также игнорируются факты, противоречия и вещи совершенно очевидные, но не укладывающиеся в общепринятую схему. Относится это к разряду общественных патологий. Как судить о народе, который сам себе придумал, высосал из пальца и поставил в главные национальные герои и символы фигуру, которую, как ни крути, иначе, чем предателем, не назовешь?
(Николай Журавлев, Интернет-журнал «Арба»)
«Александр Невский был первым из великих князей русских, который вместо сопротивления татарам пошел на прямое сотрудничество с ними. Он начал действовать в союзе с татарами против других князей: наказывал русских — в том числе и новгородцев — за неповиновение завоевателям, да так, как монголам даже не снилось (он и носы резал, и уши обрезал, и головы отсекал, и на кол сажал)… Но сегодняшнее мифологическое сознание воспримет известие о том, что князь фактически являлся «первым коллаборационистом» совершенно однозначно — как антипатриотическое очернительство».
(Ю.Афанасьев, журнал «Родина»)
В Советском Союзе до 1940-х годов, Александр Невский считался предателем. В Малой советской энциклопедии 1930 года о Невском писали так: «В 1252 году А. достает себе в Орде ярлык на великое княжение… Подавлял волнения русского населения, протестовавшего против тяжелой дани татарам. «Мирная» политика А. была оценена ладившей с ханом русской церковью: после смерти А. она объявила его святым».
В общем, интриган и угнетатель русского народа, вместе с церковью продавшийся Золотой Орде. Так продолжалось до 40-х годов, когда начался сталинский период его героизации. Одноимённый фильм сделал Александра Невского народным героем, защитником Руси, не больше, не меньше… И сегодня он "Герой России".

Да, говорят нам, народная память должна иметь своих идеальных героев, достойных предков, которыми можно гордиться. Они служат становлению нашей национальной гордости.
Я не историк. И не мне судить, кто он на самом деле, этот святой, то есть великий князь Александр Невский. Нынче он миф, и с этим ничего не поделаешь.
Но есть еще один незымблемый миф, к развенчанию которого уже при жизни моего поколения было приложено немало усилий - я говорю о Сталине. Похоже, сотни тысяч наших ни за что расстрелянных соотечественников и миллионы их же, ни за что посаженных, оказались недостаточным аргументом для разоблачения сталинского мифа, равно как и катастрофические цифры наших потерь в начале ВОВ. Один из наиболее существенных ударов по этому мифу был нанесен совсем недавно в связи с опубликованием так наз. секретного приложения к пакту Молотова-Риббентропа ( от 23 августа 1939 г.), который (вдобавок к Мюнхенскому соглашению) якобы и стал спусковым крючком для начала Второй мировой войны. То есть, кроме основного договора о ненападении, стороны подписали секретный дополнительный протокол о разделе сфер влияния на случай "территориально-политического переустройства", иными словами - попросту поделили между собой Восточную Европу.
Но, как известно, историю пишут победители. Вот цитата: "Понимая, что и сам пакт и секретный протокол к нему наносят вред образу СССР как главного борца с фашизмом, Сталин в 1948 году подготовил "историческую справку" под названием "Фальсификаторы истории". Суть ее положений сводилась к тому, что договор объявлялся "гениальным" ходом советского руководства, предотвратившим объединение буржуазных стран и нацистской Германии против СССР. Тезисы из этой справки вошли во все советские учебники истории и стали основой официальной трактовки событий на многие годы. С началом перестройки об исторической оценке пакта Молотова-Риббентропа и секретном протоколе к нему заговорили и в России. В 1989 году высший на то время орган власти в стране - Съезд народных депутатов СССР - принял постановление о политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении от 1939 года, в котором безусловно осудил заключение секретного протокола с фашистской Германией. Впрочем, дальше этого дело не пошло.
…Ни инициатива европейских парламентариев, ни тысячи разоблачительных публикаций не смогли поколебать веру большинства россиян в правильность принятых в 1939 году решений. Как показал опрос ВЦИОМ, проведенный накануне 23 августа 2009 года, 57 процентов жителей страны в заключении пакта Молотова-Риббентропа не видят ничего предосудительного. Сторонников же европейской версии о разделе сфер влияния между Гитлером и Сталиным в России набралось около 14 процентов".
См. http://www.lenta.ru/articles/2009/08/24/pact/_Printed.htm
Похоже, я из этих 14 процентов.

Уже при нынешнем президенте Медведеве была сделана попытка ввести скандальные факты в приемлемое разумом русло - хотя бы для школьников, изучающих историю родной страны, и для чиновников, обязанных правильно ее интерпретировать. Для школьников следовало подать историю в корректном, но патриотичном ключе, без "очернительства", что сразу ставило под удар саму эту корректность… Для госчиновников же, помнится, был подготовлен проект постановления, одним из пунктов которого был запрет на апологию Сталина и его культа… Предполагалось даже увольнять с госслужбы чиновника, нарушившего этот запрет (ну, как нынче с Гитлером в Германии).
После чего наверху началась нешуточная распря. Запрет? А где же тогда свобода слова и мнения? Одни поддерживали инициативу комиссии, говоря, что очищение от тяжелого наследия лжи будет способствовать духовному оздоровлению нации, другие - что это приведет к катастрофе национального самосознания и какой-то там идентичности, к разрушению связующих креп нашего общества, к утрате самоидентификации как великого народа в ряду других великих народов. Одни требовали покаяния, другие наоборот - упрочения заблуждения, которое якобы и есть наш дух и наши корни.
Одна моя корреспондентка, выпускница МГУ, живущая ныне в Канаде, с которой мы активно обсуждали эту тему, категорически мне заявила: да никогда они (власти) на это не пойдут - то есть на разоблачения остатков сталинского мифа. Я же выражал робкую надежду, что такое возможно.
Увы, ложь, произвол, насилие тех времен, несмотря на осуждение культа личности, так и остались тлеть под конъюнктурной кисеей времен нынешних. Остались, как оправдание перед лицом некоей внешней угрозы, врага из-за бугра. То есть народ по-прежнему "делегирует" наверх столько полномочий, сколько там захотят, лишь бы не стало хуже (помните? - "лишь бы не было войны").
А комиссия при президенте, как я недавно прочел, по-тихому расформирована.
Однажды вечером вернувшись с работы домой, я застал свою младшую дочь в слезах.
- Ты читал "Колымские рассказы" Варлама Шаламова? - спросила она. - Нам учительница по литературе сказала, что все это правда, что так все и было.
- Да, это все правда, - сказал я. - Тебе надо еще прочесть "Архипелаг ГУЛАГ" Солженицына. О том, как государство давило собственный народ.
- Учительница нам сказала: "Читайте дети и запоминайте. Потому что в ваших учебниках ничего про это нет".

Так сколько же стоит бренд Сталина? Видимо, очень дорого. Только вот вопрос - может ли народ, вскормленный ложью, выжить и выздороветь?

---

156. Иван Гвай, изобретатель "катюши"

2012-03-27 19:41:20 (читать в оригинале)

Этот эпизод Сталинградской битвы взят из мемуаров отца, книгу которого я сейчас готовлю к печати (отрывки из них были опубликованы журналом «Звезда в 10-12 номерах 2011г.) Речь идет об Иване Исидоровиче Гвае, изобретателе легендарной «катюши» и друге моего отца.
В тексте упомянуты письма Гвая. Я их нашел и публикую. В них обсуждается какое-то совместное изобретение, которое, увы, так и не было реализовано, и даже нельзя сказать, в чем оно состояло. Только понятно, что оно касалось какой-то военной техники, но с возможностью применения и в гражданской жизни. Уйдя в 1954 году из армии в отставку, отец, как я понимаю, больше им не занимался.



На фото И. Гвай и его письмо

...Переправившись через Волгу на подвернувшейся лодке, мы на полуторке доехали до намеченного места второй переправы на западный берег. Там я написал донесение в штаб бригады о злоключениях опергруппы и послал с ним Драчинского, а сам с Шаломовым на рассвете 24 августа на добытой лодке снова отправился на другую сторону. Все шло хорошо, пока уже недалеко от берега на нас не налетел мессершмидт. И тут нам повезло. С первого захода, обстреливая нас из пулемета, летчик промахнулся, а делая разворот для второго пикирования, он попал в зону огня "катюши". Очевидно, летчик мессершмидта испугался этого огня и, оставив нас невредимыми, улетел.
Счастливая развязка заставила меня теплым словом вспомнить Ивана Исидоровича Гвая, инженера-конструктора - автора этого замечательного миномета. Гвай был моим надежным другом и доброжелателем с конца 1932 года по день своей преждевременной смерти в 1960 году. Мне кажется, что в истории изобретения миномета М - 30 (БМ-13), любовно называемого "катюша", многое упущено и забыто, а может быть, даже искажено. Я лично уверен, что имею косвенное отношение, если не к самому изобретению "катюши", то к включению Ивана Исидоровича Гвая в число ее изобретателей. В 1933 - 1937 годах я с ним работал в научно - исследовательской группе при энергетическом факультете военной электротехнической академии им. Буденного в Ленинграде. Я – в качестве военнослужащего-адъюнкта академии, он – в качестве вольнонаёмного инженера-конструктора. Я занимался вопросами электризованных препятствий и электризации почвы, он –механизацией установки малозаметных препятствий.
По ходу всерьез увлекшей меня работы по электризации почвы я столкнулся с вопросом выбрасывания длинных металлических тросов на землю, к которым надлежало подавать высокое напряжение. Мы с Гваем пришли к выводу, что для этого нужно использовать пушки, наподобие тех, с помощью которых китобои выбрасывают тросы с гарпунами при охоте на китов. Учитывая, что Гвай по образованию был механиком, я попросил его заняться темой выбрасывания тросов, для чего отправиться на какое-либо китобойное судно. Когда он дал своё согласие, я добился у начальства командирования его, кажется, на Дальний Восток в китобойную флотилию. По возвращении Гвай занялся технологией сматывания металлических тросов в бухты, чтобы при выбросе тросы не имели скруток, то есть оставались токопроводящими.
Пока он отрабатывал этот вопрос, мне, очевидно, на основе воспоминаний из моего детства, когда на праздники в небо запускались петарды, пришла в голову мысль воспользоваться для выбрасывания тросов не пушками, а ракетами. Иван Исидорович, вообще говоря, человек, быстро воспринимающий любые новые идеи, тут же занялся изучением ракет. Занялся, как видно, настолько серьёзно, что после того, как я был исключён из партии и уволен из армии, а он как беспартийный и вольнонаёмный отчислен из армии, он уехал в Москву и поступил в Ракетный институт, где в итоге и изобрёл «катюшу».
Всё дальнейшее о Гвае я пишу с его слов, которые слышал от него лично после войны. Не мне судить, точно ли он изложил всё то, что пережил после 1937 года, но я всегда верил Гваю полностью и целиком. Показав мне два диплома, подписанные И. В. Сталиным, выданные ему как лауреату Сталинской премии за «катюшу» и за установку ракет под крыльями самолётов, он мне поведал следующее.
Поступив в Ракетный институт, Гвай сразу же начал разработку пускового устройства для реактивных снарядов. А. Г. Костиков, главный инженер этого научно- исследовательского института, видя, что его сотрудник успешно решает поставленные перед собой задачи, убедил Гвая включить его и одного снабженца в качестве соавторов конструкторских идей. Своё предложение он мотивировал тем, что реализовать изобретение в одиночку, по сути дела, невозможно, и Гвай, будучи человеком весьма бесхитростным, согласился из автора превратиться в соавтора. Кстати говоря, я знал и Костикова — одно время учился вместе с ним в Киевском военном училище связи, которое я закончил раньше срока, сдав экстерном все положенные экзамены.
После появления соавторов дело с реализацией изобретения быстро двинулось, и «катюши» были изготовлены и опробованы ещё до войны. Когда на фронтах Великой Отечественной оба изобретения Ивана Исидоровича Гвая показали себя как мощное оружие в борьбе с немцами, Сталин приказал познакомить его с самими изобретателями. В качестве таковых ему представили Костикова. На вопрос Сталина «кто автор?» Костиков ответил, что авторов трое: кроме него — Гвай и ещё один товарищ (В. В. Аборенков - И.К.). А на вопрос «А кто главный?» Костиков ответил, что он. В заключении приема Сталин сказал Костикову: «Вы получите Золотую звезду Героя Социалистического труда, Гвай - орден Ленина, а третий товарищ – орден Отечественной войны первой степени» ( Красного знамени? - И.К.).После получения наград Гвай и Костиков разошлись. По этой причине их даже вызывали в ЦК КПСС, но и они так не смогли наладить отношения. Спустя какое-то время Костикова как "автора «катюши»" вызвали в политбюро ЦК КПСС и поручили разработать средство в противовес ФАУ-2, которыми немцы забрасывали Лондон. Задание Костиков взял, но выполнить его без Гвая, конечно, был не в состоянии. Его посадили, а потом после окончания войны выпустили из заключения. Жив ли он сейчас, я не знаю (Умер в 1950 г. - И.К.). Я храню несколько писем от Гвая, ибо после встречи с «катюшей» на Волге я написал ему, и с тех пор у нас завязалась многолетняя переписка. Это был совершенно необычный человек, способный совершать необычные поступки. В этой связи упомяну об одном. Гвай дружил с поэтом Дмитрием Кедриным. Когда в 1945 году поэт погиб под колесами пригородного поезда, куда он бросился сам или, скорее, куда его бросили, это тяжело переживал Гвай. И, стоя у гроба Кедрина, он потихоньку положил ему под голову свой партбилет. Впоследствии на наводящий вопрос парткомиссии «у вас украли партбилет на вокзале?» Гвай ответил «да» и умер членом КПСС, не получив взыскания (В 1991 году И.И. Гваю вместе с рядом разработчиков ракетных снарядов для "катюши" посмертно было присвоено звание Героя Социалистического труда. В том же году это звание было упразднено как и вся наградная система СССР - И.К.).

***
г. Новосибирск «38»
Абонентн. ящик №223

Дорогой Юрий Васильевич! С наслаждением прочел Ваше доброе письмо. Рад, что вы втягиваетесь в нашу идею. Очень хорошо, что вы находите такую область экспериментирования, которая ближе всего к Вам и где будет минимум торможения. Понтон и электропривод — как раз то, чего я не додумал. Этому поможет Володя Железных — очень энергичный дядька, у него сейчас и должность подходящая.
Подключайте третьего соавтора — если он человек добросовестный и трудолюбив, в чем я не сомневаюсь, ежели соавтор Вами и рекомендуется.
Милый Юр. Вас.! Не ошиблись ли Вы с КПД существующих движителей? Ежели они имеют уже 0,75, то что же для нас, бедных, остается. По-видимому, с повышением скоростей и возрастанием кавитации, этот КПД сильно садится; вот тут-то мы с Вами и выручим дело.
Еще и еще раз доволен Вашим деловым подходом. Безусловно — понтон и электродвигатель. А потом, проэкспериментировав у знакомой нам техники, можно выйти и в широкий мир.
Извините, что пишу открытку — некогда. Живу попрежнему. С удовольствием вспоминаю наши сложные часы, которые мы провели вместе с Вами.
Целую Вас. Ваш Ив. Гвай
25.7.53
Москва «56», Грузинский вал, 26, кв. 128, Иван Гвай

***
Здравствуйте, мой дорогой соавтор! Тороплюсь ответить на ваше третье письмо.
До Железныха никак не мог дозвониться: говорят, то уехал, что нет его и т. д., повидимому, не хотят соединять; это у меня временно отбивает охоту звонить ему .
Действительно странно, если наша идея раньше никому не пришла в голову. Но такие вещи часто бывают: возьмите танки, силовое резание, обилие примеров из военной техники и т. д. До простого иногда додуматься сложнее, чем до сложного.
Но в сентябре жена поможет нам и переберет всю патентную литературу.
Дорогой Юр.Вас.! Мне кажется, что для реализации совсем нет надобности создавать целый институт. Вначале будет констр.-исследов. группа при КБ или Институте с предоставлением станко-часов на каком-нибудь машиностроит. Заводе. Потом, после макетных и экспериментальных образцов — очевидно, отдел или КБ опять-таки в лоне Института. Институт новый — вещь громоздкая и медленная — на его создание убухаются все наши силы и драгоценное время.
Я продолжаю упорно пробивать свой прежний замысел, встречаю трудности. Посему, несмотря на разжигание, очень прошу Вас быть руководителем нашей совместной идеи. Обнимаю вас, милый.
Ив. Гвай
20.8.53. Москва «128», почтов. Ящик 217, Гвай И. И.

***
Дорогой Юр. Вас.! Очевидное недоразумение. Я на все Ваши письма отвечал, правда, сугубо кратко, ибо зашился. Моя та работа стр...

---

Иван Гвай, изобретатель "катюши"

2012-03-27 19:26:08 (читать в оригинале)

Этот эпизод Сталинградской битвы взят из мемуаров отца, книгу которого я сейчас готовлю к печати (отрывки из них были опубликованы журналом «Звезда в 10-12 номерах 2011г.) Речь идет об Иване Исидоровиче Гвае, изобретателе легендарной «катюши» и друге моего отца.
В тексте упомянуты письма Гвая. Я их нашел и публикую. В них обсуждается какое-то совместное изобретение, которое, увы, так и не было реализовано, и даже нельзя сказать, в чем оно состояло. Только понятно, что оно касалось какой-то военной техники, но с возможностью применения и в гражданской жизни. Уйдя в 1954 году из армии в отставку, отец, как я понимаю, больше им не занимался.



На фото И.Гвай и его письмо

...Переправившись через Волгу на подвернувшейся лодке, мы на полуторке доехали до намеченного места второй переправы на западный берег. Там я написал донесение в штаб бригады о злоключениях опергруппы и послал с ним Драчинского, а сам с Шаломовым на рассвете 24 августа на добытой лодке снова отправился на другую сторону. Все шло хорошо, пока уже недалеко от берега на нас не налетел мессершмидт. И тут нам повезло. С первого захода, обстреливая нас из пулемета, летчик промахнулся, а делая разворот для второго пикирования, он попал в зону огня "катюши". Очевидно, летчик мессершмидта испугался этого огня и, оставив нас невредимыми, улетел.
Счастливая развязка заставила меня теплым словом вспомнить Ивана Исидоровича Гвая, инженера-конструктора - автора этого замечательного миномета. Гвай был моим надежным другом и доброжелателем с конца 1932 года по день своей преждевременной смерти в 1960 году. Мне кажется, что в истории изобретения миномета М - 30 ( БМ-13), любовно называемого "катюша", многое упущено и забыто, а может быть, даже искажено. Я лично уверен, что имею косвенное отношение, если не к самому изобретению "катюши", то к включению Ивана Исидоровича Гвая в число ее изобретателей. В 1933 - 1937 годах я с ним работал в научно - исследовательской группе при энергетическом факультете военной электротехнической академии им. Буденного в Ленинграде. Я – в качестве военнослужащего-адъюнкта академии, он – в качестве вольнонаёмного инженера-конструктора. Я занимался вопросами электризованных препятствий и электризации почвы, он –механизацией установки малозаметных препятствий.
По ходу всерьез увлекшей меня работы по электризации почвы я столкнулся с вопросом выбрасывания длинных металлических тросов на землю, к которым надлежало подавать высокое напряжение. Мы с Гваем пришли к выводу, что для этого нужно использовать пушки, наподобие тех, с помощью которых китобои выбрасывают тросы с гарпунами при охоте на китов. Учитывая, что Гвай по образованию был механиком, я попросил его заняться темой выбрасывания тросов, для чего отправиться на какое-либо китобойное судно. Когда он дал своё согласие, я добился у начальства командирования его, кажется, на Дальний Восток в китобойную флотилию. По возвращении Гвай занялся технологией сматывания металлических тросов в бухты, чтобы при выбросе тросы не имели скруток, то есть оставались токопроводящими.
Пока он отрабатывал этот вопрос, мне, очевидно, на основе воспоминаний из моего детства, когда на праздники в небо запускались петарды, пришла в голову мысль воспользоваться для выбрасывания тросов не пушками, а ракетами. Иван Исидорович, вообще говоря, человек, быстро воспринимающий любые новые идеи, тут же занялся изучением ракет. Занялся, как видно, настолько серьёзно, что после того, как я был исключён из партии и уволен из армии, а он как беспартийный и вольнонаёмный отчислен из армии, он уехал в Москву и поступил в Ракетный институт, где в итоге и изобрёл «катюшу».
Всё дальнейшее о Гвае я пишу с его слов, которые слышал от него лично после войны. Не мне судить, точно ли он изложил всё то, что пережил после 1937 года, но я всегда верил Гваю полностью и целиком. Показав мне два диплома, подписанные И. В. Сталиным, выданные ему как лауреату Сталинской премии за «катюшу» и за установку ракет под крыльями самолётов, он мне поведал следующее.
Поступив в Ракетный институт, Гвай сразу же начал разработку пускового устройства для реактивных снарядов. А. Г.Костиков, главный инженер этого научно- исследовательского института, видя, что его сотрудник успешно решает поставленные перед собой задачи, убедил Гвая включить его и одного снабженца в качестве соавторов конструкторских идей. Своё предложение он мотивировал тем, что реализовать изобретение в одиночку, по сути дела, невозможно, и Гвай, будучи человеком весьма бесхитростным, согласился из автора превратиться в соавтора. Кстати говоря, я знал и Костикова — одно время учился вместе с ним в Киевском военном училище связи, которое я закончил раньше срока, сдав экстерном все положенные экзамены.
После появления соавторов дело с реализацией изобретения быстро двинулось, и «катюши» были изготовлены и опробованы ещё до войны. Когда на фронтах Великой Отечественной оба изобретения Ивана Исидоровича Гвая показали себя как мощное оружие в борьбе с немцами, Сталин приказал познакомить его с самими изобретателями. В качестве таковых ему представили Костикова. На вопрос Сталина «кто автор?» Костиков ответил, что авторов трое: кроме него — Гвай и ещё один товарищ (В.В.Аборенков - И.К.). А на вопрос «А кто главный?» Костиков ответил, что он. В заключении приема Сталин сказал Костикову: «Вы получите Золотую звезду Героя Социалистического труда, Гвай - орден Ленина, а третий товарищ – орден Отечественной войны первой степени» ( Красного знамени? - И.К.).После получения наград Гвай и Костиков разошлись. По этой причине их даже вызывали в ЦК КПСС, но и они так не смогли наладить отношения. Спустя какое-то время Костикова как "автора «катюши»" вызвали в политбюро ЦК КПСС и поручили разработать средство в противовес ФАУ-2, которыми немцы забрасывали Лондон. Задание Костиков взял, но выполнить его без Гвая, конечно, был не в состоянии. Его посадили, а потом после окончания войны выпустили из заключения. Жив ли он сейчас, я не знаю (Умер в 1950 г. - И.К.). Я храню несколько писем от Гвая, ибо после встречи с «катюшей» на Волге я написал ему, и с тех пор у нас завязалась многолетняя переписка. Это был совершенно необычный человек, способный совершать необычные поступки. В этой связи упомяну об одном. Гвай дружил с поэтом Дмитрием Кедриным. Когда в 1945 году поэт погиб под колесами пригородного поезда, куда он бросился сам или, скорее, куда его бросили, это тяжело переживал Гвай. И, стоя у гроба Кедрина, он потихоньку положил ему под голову свой партбилет. Впоследствии на наводящий вопрос парткомиссии «у вас украли партбилет на вокзале?» Гвай ответил «да» и умер членом КПСС, не получив взыскания (В 1991 году И.И. Гваю вместе с рядом разработчиков ракетных снарядов для "катюши" посмертно было присвоено звание Героя Социалистического труда. В том же году это звание было упразднено как и вся наградная система СССР - И.К.)..

***
г. Новосибирск «38»
Абонентн. ящик №223

Дорогой Юрий Васильевич! С наслаждением прочел Ваше доброе письмо. Рад, что вы втягиваетесь в нашу идею. Очень хорошо, что вы находите такую область экспериментирования, которая ближе всего к Вам и где будет минимум торможения. Понтон и электропривод — как раз то, чего я не додумал. Этому поможет Володя Железных — очень энергичный дядька, у него сейчас и должность подходящая.
Подключайте третьего соавтора — если он человек добросовестный и трудолюбив, в чем я не сомневаюсь, ежели соавтор Вами и рекомендуется.
Милый Юр. Вас.! Не ошиблись ли Вы с КПД существующих движителей? Ежели они имеют уже 0,75, то что же для нас, бедных, остается. По-видимому, с повышением скоростей и возрастанием кавитации, этот КПД сильно садится; вот тут-то мы с Вами и выручим дело.
Еще и еще раз доволен Вашим деловым подходом. Безусловно — понтон и электродвигатель. А потом, проэкспериментировав у знакомой нам техники, можно выйти и в широкий мир.
Извините, что пишу открытку — некогда. Живу попрежнему. С удовольствием вспоминаю наши сложные часы, которые мы провели вместе с Вами.
Целую Вас. Ваш Ив. Гвай
25.7.53
Москва «56», Грузинский вал, 26, кв. 128, Иван Гвай

***
Здравствуйте, мой дорогой соавтор! Тороплюсь ответить на ваше третье письмо.
До Железныха никак не мог дозвониться: говорят, то уехал, что нет его и т. д., повидимому, не хотят соединять; это у меня временно отбивает охоту звонить ему .
Действительно странно, если наша идея раньше никому не пришла в голову. Но такие вещи часто бывают: возьмите танки, силовое резание, обилие примеров из военной техники и т. д. До простого иногда додуматься сложнее, чем до сложного.
Но в сентябре жена поможет нам и переберет всю патентную литературу.
Дорогой Юр.Вас.! Мне кажется, что для реализации совсем нет надобности создавать целый институт. Вначале будет констр.-исследов. группа при КБ или Институте с предоставлением станко-часов на каком-нибудь машиностроит. Заводе. Потом, после макетных и экспериментальных образцов — очевидно, отдел или КБ опять-таки в лоне Института. Институт новый — вещь громоздкая и медленная — на его создание убухаются все наши силы и драгоценное время.
Я продолжаю упорно пробивать свой прежний замысел, встречаю трудности. Посему, несмотря на разжигание, очень прошу Вас быть руководителем нашей совместной идеи. Обнимаю вас, милый.
Ив. Гвай
20.8.53. Москва «128», почтов. Ящик 217, Гвай И.И.

***
Дорогой Юр. Вас.! Очевидное недоразумение. Я на все Ваши письма отвечал, правда, сугубо кратко, ибо зашился. Моя та работа стронулас...

---

155. Имбирь в сахаре

2012-03-24 18:56:12 (читать в оригинале)

Из рассказов о Локасе
Свежий имбирный корень должен быть гладким, плотным, не сморщенным и маловолокнистым...
(Кулинарная энциклопедия)

После развода Локас долго не влюблялся, а тут - на тебе! - взял и влюбился. И не в кого-нибудь, а в продавщицу. Прямо, как моих давних стихах: "Кому кто, а мне нравятся продавщицы…") И не просто в продавщицу, а в продавщицу сладостей - это, согласитесь, совсем не то же самое что, скажем, продавщица скобяных товаров. Сладости продавались в универмаге (универсаме? гастрономе? гипер- или супермаркете?) "Сопот", что как раз напротив станции метро "Приморская". И вот входит после работы мой приятель Локас в этот самый "Сопот", неизвестно каким образом связанный с одноименным польским морским курортом, и с ходу, то есть с первого взгляда, влюбляется в эту самую продавщицу, к лотку которой он и подошел.
Нужно сказать, что данные лотки, иначе - прилавки, в наши дни выглядят куда как привлекательно - тут тебе и всякие сушеные, полусушеные и вяленые фрукты всех возможных наименований изо всех возможных теплых стран, и орешки разных видов и сортов - в натуральном, жареном и прочих видах, облитые коричневым или белым шоколадом, а то еще и под какой-то кефирной глазурью - никогда у Локаса не хватало терпения все эти названия прочесть. А цель у него обычно одна и та же - купить инжир, чернослив и курагу. А к ним иногда - и грецких орехов. Потому что еще очень давно, когда он начал обращать внимание на состояние собственного здоровья, он вычитал, что смесь меда, грецких орехов и кураги весьма способствует.
Тогда при чем здесь инжир и чернослив? А не спешите. Потому что последние два тоже способствуют, только другому - хорошей работе перистальтики, то бишь кишечника. А с этим у Локаса проблемы. Но поест он инжира - и никаких проблем…
Ну так вот, подойдя к лотку, переводит Локас взгляд с инжира на продавщицу и тут же обмирает всем своим мужским существом - потому что за прилавком перед ним стоит девушка (или молодая женщина) его мечты.
Как описать ее, чтобы было понятно, какова мечта у Локаса, каков его вкус? Если коротко, то как-то так: перед ним стояла стройная красавица-казачка, представительница южных районов России - маленькая аккуратная головка, соболиные брови, иссиня-черные, гладко убранные назад со лба и ушей волосы, точеные черты милого, слегка погруженного в себя лица, выражавшего некоторую холодность, замкнутость и отчужденность - сигнал о какой-то жизненной неудаче. Но это была именно она - та самая, какую он только мог себе представить, его земная половинка...
Голос не очень-то слушался Локаса, когда он попросил отпустить ему по триста граммов чернослива, кураги и инжира.
Пока продавщица взвешивала его заказ, он успел рассмотреть ее руки - на пальцах колец не было, значит, незамужняя.
Тут произошла заминка, потому что когда продавщица, сложив все три мешочка в общий пакет, протянула его Локасу, мой приятель, глядя на нее теплыми глазами, сказал: "Я еще просил двести граммов грецких орехов". - "Вы не просили," - возразила продавщица. Изобразив губами легкое недовольство, она открыла новый мешочек, насыпала двести граммов орехов и назвала цену. Цена показалась Локасу несоразмерной, и его обдало жаром, потому что он видел, что требуемые грецкие орехи стоят 65 рублей за 100 граммов, то есть всего 130 рублей, а не 240, как сказала продавщица. В панике он оглядел цены на лотке и понял, что ему насыпали вместо украинских грецких - чилийские, которые действительно стоили почти вдвое дороже.
- Простите, но я имел в виду украинские грецкие орехи, - пояснил Локас.
- Надо было так и сказать, - с осуждением заметила продавщица.
- Еще раз простите, - сказал Локас, - я просто не заметил, что у вас два вида. - Мне украинских, пожалуйста...
Продавщица демонстративно высыпала одни орехи и насыпала другие, всем своим видом давая понять, что лохи-покупатели ее уже достали.
С тем Локас и ушел, неся в себе одновременно влюбленность и досаду, если даже не разочарование, ибо высокое его чувство было сразу и решительно подвергнуто проверке на прочность. Локас понял, что это испытание. Ну - все, как в жизни, когда мы-романтики, узнаем, например, что наша возлюбленная, которую мы готовы носить на руках, тоже имеет некоторые недостатки, как и естественные надобности, отправляемые не на небесах, а в туалете…
Чувство Локаса выдержало это испытание, и следующий его визит к даме неделю спустя прошел без осложнений - он заказал, ему насыпали, он сказал спасибо и ушел, неся в себе новые мечтания, как-то: подарить продавщице свою только что вышедшую в одном маленьком издательстве книгу под названием "Новый этимологический словарь русского языка". Смущало его лишь то, знает ли она, что такое этимология, в отличие, скажем, от энтомологии, этологии или этнологии…
Так прошло месяца два, и книжку свою Локас не подарил и ближе не познакомился. Да, он не приблизился, но и не отдалился, неся в душе ровный свет влюбленности, которая помогала ему преодолевать мелкие неприятности жизни. Только и узнал он, что его пассию, судя по чеку, зовут Дюжикова Юлия Валерьевна. Юленька, короче.
И вот приходит Локас в очередной раз за покупкой чернослива, инжира и кураги, поскольку его перистальтика, как и свет в его душе, ровно на том же месте. Заказывает он это все, и Юленька это все ему отвешивает, по-прежнему явно не помня и не отмечая его, Локса как личность, то есть видя на его месте лишь безликого потребителя сладкого, - отвешивает и называет цену. И Локас, почему-то находясь на сей раз в более трезвом и аналитическом состоянии ума, вдруг осознает, что цена эта несоразмерна его покупке. Может, подорожало, думает он доставая деньги и получая сдачу…. А потом идучи к дому, еще мысленно пересчитывая - что по чем.
Придя домой, Локас достает чек и впервые за два месяца знакомится с его содержанием, а не только с тем, что это чек от Дюжиковой Юлии Валерьевны.
Читает он: чернослив - да, курага - да, но вот вместо инжира… вместо инжира там значится имбирь в сахаре, сто граммов которого стоят чуть ли не вдвое больше ста граммов инжира. В легком смятении Локас находит несколько других, любовно хранимых чеков, и там то же самое: никакого тебе инжира, а токмо лишь имбирь в сахаре, про который даже неизвестно, как он выглядит.
Как же так? - думает Локас.
Хотелось ему взять эти чеки и отнести их Юленьке со словами: "Верните мне мою любовь". Но он не стал этого делать.
А любовь действительно ушла.
Сразу же, в тот же день.