Фиолент. Свято-Георгиевский монастырь

    Название Фиолент впервые появляется на русских картах в 1807 году. До этого он называется мысом святого Георгия, по имени монастыря. Здесь, в 10 километрах северо-западнее Балаклавы начинается третья главная или Южная гряда Крымских гор, которая заканчивается у Феодосии мысом Ильи.

     Греки переводят Фиолент как «божья страна». Древние греческие  предания утверждают, что именно здесь находился храм богини Артемиды. Тавры, населявшие это побережье полуострова, называли эту богиню Девой, а римляне  - Дианой.

      Земля в районе мыса Фиолент  и сама территория мыса, так называемый Гераклейский или Трахейский – каменный полуостров была сельскохозяйственной территорией Херсонеса. Сельскохозяйственные земли херсонеситы называли хорой. На территории  базы отдыха «Каравелла» и в балке Бермана находятся остатки сельскохозяйственных усадеб четвертого века до нашей эры. Географические названия, бытующие здесь – своего рода исторические памятники, отражающие прошлое этой местности.

     Так, Мраморная балка, расположенная восточнее Георгиевского монастыря, обязана своим названием добываемому когда-то  здесь камню – мраморному известняку. Бухта в Мраморной балке носит название бухта Эхо, слово, сказанное даже шепотом, отчетливым эхом отдается в ваших ушах,  это объясняется отражением звука от расположенной в ста метрах отвесной скалы. На закате склоны Мраморной балки становятся сказочно красивыми. В лучах заходящего солнца они светятся розовым цветом. В нижней части балки в сентябре 1900 года была построена ложная батарея, служившая военным кораблям  мишенью для стрельбы. В этом же году, на западной части мыса Фиолент, была построена батарея №20, она сохранилась до наших дней. Эта часть мыса известна под названием батарейный мыс. Батарея №20 одно из сооружений береговой линии обороны, разработанному в 70 годах XIX века плану Э.И. Тотлебeна. План включал в себя строительство оборонительных сооружений береговой линии, начиная с Северной стороны и кончая Балаклавой. Предполагалось строительство 20 фортов.

      Следующий отрог, на восток от Батарейного мыса – мыс Сфинкс, за которым следуют две небольшие бухты, далее Джаншиев мыс, на оконечности которого природа создала удивительные «морские ворота», через которые свободно проходит шлюпка. Далее идет мыс Виноградный, имеющий второе название – Церковный. В 1896 году Костюшко-Валюжинич, исследователь Херсонеса, на нем обнаружил остатки средневекового христианского храма, а раскопками 1989-1994 годов открыт целый комплекс XIII – XIV века.

   Над Виноградным мысом высится мыс Броневой, название которому дали из-за построенных в начале века укреплений, остатки которых сохранились до наших дней.

      Вся эта местность  когда-то была землями монастыря. Узкая полоса земли от мыса Сфинкс носит название Метрополичьих садов – 1-й, 2-й и 3-й. Название возникло в период с 1810 по 1824 годы при настоятеле монастыря Хрисанфе Новокарском, когда здесь были заложены сады и парки.

     Первая к северо-востоку от оконечности мыса Фиолент балка Диана – в древнеримской мифологии богиня охоты, отождествляемая с древнегреческой богиней Артемидой, в честь которой по преданию был, воздвигнут храм. Возможно, храм погребен под древним оползнем, который куском пирога сполз к морю.

   Но самым значительным объектом на мысе Фиолент является Свято-Георгиевский монастырь. Глубоко в историю уходят сведения о рождении монастыря. [1]

    В 891 году у мыса Фиолент греческие мореплаватели были застигнуты бурей, и видя свою неизбежную гибель стали призывать на помощь святого Георгия Победоносца. Он услышал их молитвы и пришел на помощь усмирив стихию и явившись морякам на большом камне вблизи берега. Спасенные греки выбравшись на камень обрели икону св. мкч. Георгия, ее перенесли на скалистый берег, где в одном из уступов устроили пещерную церковь. Наиболее благочестивые из них остались на постоянное жительство, как пустынники. Так о создании монастыря говорит нам легенда.

    Первое документальное свидетельство о монастыре есть у Мартина Броневского, посла польского короля Стефана Батория к татарам. В его книге "Описании Татарии" (1578 г.) есть такие слова: "В том месте, откуда вытекает… ручеек, есть добротная деревня и неподалеку, на берегу моря, на каменистой горе, греческий монастырь. Туда на торжественное празднование дня святого Георгия ежегодно стекаются все еще остающиеся в Тавриде благочестивые греки-христиане". Это первое достоверное упоминание о монастыре.

     Следующее свидетельство – жалованная грамота царя Бориса Годунова и царевича Феодора 1598 года, данная в Крым на выдачу милостыни четырем церквям. Список документа происходит из московского Главного архива Министерства иностранных дел. К нему прилагается составленная летом 1623 года челобитная царю Михаилу Федоровичу от русских посланников к крымско-татарскому хану Стефана Тарбеева и Ивана Басова, в которой говорится, что царская милостыня жертвуется "престолам" по просьбе духовенства. Среди них далекая от посольского стана церковь "Егорьгия (или Егора) Страстотерпца, что в Корсуни", оказавшаяся второй в списке после Бахчисарайского Успенского монастыря, ближайшего к русской миссии. Предстательствовал за "Егорьгия" его настоятель игумен Мелентий. Для русского сознания само расположение древней Егорьевской церкви у колыбели православной Руси – Корсуни давало ей несомненную привилегию. Царь повелел Георгиевскому монастырю "жалованье выдавать и впредь" по пять рублей на год. Следовательно, обитель издревле имела постоянную ругу от московского трона.

 

    Большое значение имеют показания бывшего в Крыму в 1616-1625 годах подьячего Рахманина Болдырева, изложенные в "Крымских делах" за 1626 год, и грамота, присланная в 1626 году из Тавриды греческим митрополитом Иосифом. В данных документах отмечалось присутствие митрополита Серафима в "Егорьевском монастыре". Это означает, что, когда, по описанию генуэзца д'Асколи 1620-1630-х годов, "Херсона – совсем разрушена и покинута", Балаклавский монастырь оставался почитаемым местом.

   Во времена жестокого преследования православных христиан крымскими ханами богослужения в обители не прекращались. Если вспомнить бесчинства, совершаемые "окаянными татарами" в пещерной церкви, "исстари называемой святым Юрием", (ныне Климентовский храм в Инкерманском монастыре), о которых поведал в 1634-1635 годах о. Иаков Лызлов, то относительное благополучие беззащитного Георгиевского монастыря может показаться странным. Однако на то были две причины.

      О первой узнаем со слов столетнего русского монаха Каллиника, записанных в 1792 году статским советником Л. Чернявским. К тому времени подвизавшийся в Георгиевской обители уже 80 лет отшельник жил в сложенной им самим келии ниже монастыря. "Он застал, – пишет автор, – что татары с незапамятных времен имели уважение к целебной силе воды, истекающей из родников в сем монастыре. Безвозмездное и удовлетворительное лечение обратило многих мурз и беев к особенному уважению к сей обители. Не было примера, чтобы старшины их приходили к воде с оружием, которое оставляли наверху. Этот старец уверял, что уважение татар к воде было причиною, что монастырь совсем не уничтожен, подобно древним святым местам в Крыму, а особливо в последнее время пред тем, как Таврия присоединилась к России".

     Вторая причина кроется в мусульманской интерпретации "чуда святого Георгия о змие". Богатырь татарских легенд победил дракона и спас принесенную чудовищу в жертву знатную красавицу как раз у монастырских скал. Так, к счастью для этого места, произошло слияние образа святого Георгия и героя крымско-татарского фольклора.

   После присоединения Крыма к России обитель вышла из подчинения Константинопольского Патриархата, и в 1794-м году перешла к Святейшему Синоду, с тех пор она стала официально именоваться Балаклавским Георгиевским монастырем.

     В 1824 - 1854 гг., при настоятеле митрополите Агафангеле Типальдо, проводились активные работы по расширению и благоустройству обители. Был возведен храм во имя Воздвижения Честнаго и Животворящего Креста Господня, построены новая гостиница, офицерские флигели, обновлены жилые корпуса.

         Во время Крымской войны 14 сентября 1854 года, на Крестовоздвижение, монастырь был взят союзными войсками, но милостью Божией был сохранен от разорения, и если из Всехсвятской церкви французы сделали конюшню, то тут напротив выставили охрану из 15-и человек. Монахам запрещалось покидать обитель во все время оккупации, все это время они получали все необходимое для проживания и богослужения. Находясь в таком своеобразном заточении они непрестанно молились Богу о даровании победы русскому воинству и "прогнании всягоко врага и супостата". После заключения мира и снятии осады монастырская братия была награждена медалями "За защиту Севастополя".

       1917 год почти не изменил уклад монастырской жизни, но число насельников неуклонно сокращалось и к 1926-му году их было всего двенадцать. 29 ноября 1929 года Балаклавский Свято-Георгиевский монастырь был закрыт, хотя службы в Крестовоздвиженском храме и продолжались до 1930 года. Храм во имя св. вмч. Георгия был полностью снесен, а пещерный Рождественский храм передан Севастопольскому музейному объединению, остальные здания санаторию ОСОАвиаХима. С 1939 по 1941 в них размещались военно-политические курсы ЧФ.

       14 сентября 1991 года в ознаменование 1100 летия обители, епископом Симферопольским и Крымским Василием был установлен Крест на скале Святого Явления и отслужен торжественный молебен.

    В 1993 году при архиепископе Симферопольском и Крымском Лазаре монастырь возобновил свою деятельность. Немало трудов на его восстановление положил тогдашний наместник архимандрит Августин.

    В настоящее время в храмах монастыря проводятся регулярные богослужения, продолжается строительство и отделочные работы, благоустройство территории.[2]

[1] И. Корда. Мыс Фиолент

[2] Монастырь Святого Георгия Победоносца