ml5 Голосов: 1 Адрес блога: http://usosa.blogspot.com/ Добавлен: 2012-10-19 12:16:55 блограйдером 1234zz

Задачи для мозгов

2013-02-10 13:18:00 (читать в оригинале)




Пришло на почту. С просьбой помочь разобраться.

От автора: Ребёнок спросил, грустно глядя мне в глаза - зачем они над детьми так издеваются?
















Межпланетные корабли
А вот интересно,
Роковая женщина: Россия, двадцатый век
Инспектор Путин
Гениальная идея для зомбоящика!
Длинный пост про секрет длинной жизни
Большие надежды
Молотком по голове
Суть проблемы
Лейтенант морской пехоты США о русских

---

Что выберешь ты?

2013-02-10 13:18:00 (читать в оригинале)










Источник












Межпланетные корабли
Это свершилось
Работа мечты, требуется сторож для замка на острове
Наше дерево возможностей
А вот интересно,
Лейтенант морской пехоты США о русских
Ребенок заработал 200 тысяч рублей, чтобы спасти, других детей
Русских, понять не просто
Молотком по голове
Top Ten афоризмов

---

Роковая женщина: Россия, двадцатый век

2013-02-10 13:17:00 (читать в оригинале)

Сильно не люблю «роковых женщин» - как типаж. Живьем мне, правда, таковых встречать не доводилось (лишь какие-то мелкие экземпляры, трущиеся вокруг музыкальных «звезд», тоже не слишком крупных). Но история культуры этими тетеньками довольно густо населена или, точнее говоря, обсижена – потому что они очень похожи на мух: летят на ярких мужчин, как на мед, и жужжат вокруг них, жужжат. «Жжжж, смотрите, я выше этого вашего гения, потому что сижу у него на макушке! Жжжж, смотрите все на меня, а не на него! Жжжж, а кто это там появился такой интересный? Ой, он перспективнее того! Всё, полетела на нового!».
         Никого кроме себя «фам-фаталь» любить не умеет. Никакими талантами кроме умения вампирить мужские сердца обычно не обладает. Больше всего от этого паразитического подвида достается людям творческим, потому что у них сердце нараспашку.
         Всё это так.
         Но правда и то, что роковые женщины придают культурной среде некий блеск и нервное сияние. Кроме того от их укусов художнику  больно, а когда художнику больно, он создает  произведение искусства. И за это мы должны сказать спасибо всем этим Авдотьям Панаевым, Аполлинариям Сусловым и Лилям Брик. Я их все равно терпеть не могу, но отдаю должное.
         Ладно. Пусть они будут не мухи - пчелы.
         А еще я знаю, что, если над лугом (или помойкой – в зависимости от эпохи), именуемой «культурной жизнью» страны, жужжат эти деловитые насекомые, значит, в общем, всё нормально. Солнышко светит, цветы цветут, жизнь продолжается. Ибо когда налетают исторические бури, они не щадят и золотистых пчелок – их быстро уносит злым ветром. Не все же обладают цепкостью и живучестью Лили Юрьевны, благополучно пережившей и пролетарских поэтов, и комкоров.
         Недавно, читая воспоминания выдающегося хирурга С.С.Юдина, я наткнулся на имя одной такой «фам-фаталь» - и заинтересовался ее судьбой. Эта разбивательница сердец менее известна, чем Лиля Брик, но отзвуки ее мелодичного жужжания, следы ее любовных перелетов с цветка на цветок остались во многих мемуарах.
         Юдин пишет, как во время Первой мировой войны к его приятелю приехала погостить на фронт (уже странно) любовница: «очень красивая блондинка среднего роста, роскошного телосложения с чарующим грудным голосом».  Прекрасная особа поразила Юдина своей раскрепощенностью, смелостью суждений,  а еще тем, что повсюду водила на цепи ручного волка (тут, как говорится, и Фрейда не надо).         
         Это была Софья Шамардина (1894 – 1980), еще в самом начале своей длинной многоцветной жизни.

Десятые годы. Она без волка, но, кажется, с чьим-то сердцем в руке.

Дочь мелкого чиновника, она, в числе многих таких же провинциальных девочек, приехала в столицу учиться на Бестужевских курсах, но вместо учебы увлеклась богемной жизнью. В первой своей молодости Софья Шамардина была чем-то вроде переходящего вымпела у декадентов и получила звонкий титул «первой артистки-футуристки».
         От небольшого поэта Вадима Баяна (настоящая фамилия у него неромантическая – Сидоров), она перелетела к повсеградно обэкраненному Игорю Северянину, который называл ее Эсклармондой. Потом расцвел новый цветок – Маяковский, и пчелка стала виться вокруг него. Владимир Владимирович, у которого со вкусом было лучше, чем у Северянина, окрестил ее «Сонкой».
         Впрочем, может быть, я путаю последовательность увлечений Шамардиной. Баян вот пишет: 

Стало очень обидно, стало очень тоскливо
         Оттого, что вы – лучшая в цветнике амуресс,
         Оттого что безжалостно, оттого что игриво
         От меня к Маяковскому увозил Вас экспресс.

Не от Северянина, стало быть – от Баяна? Впрочем, неважно, кто там за кем был. Главное – остались стихи:

Люби меня, как хочется любить,
Не мысля, не страшась, не рассуждая.
Будь мной, и мне позволь тобою быть.
Теперь зима. Но слышишь поступь мая?
Мелодию сирени? Краски птиц?
Люби меня, натуры не ломая!
Бери меня! Клони скорее ниц!

         (Это уже Северянин, и почти не ломается)

Жалко только, у Маяковского про «Сонку» ничего нет – ее очень быстро оттерла от большого поэта пчела с более острым жалом и насмерть впилась в «окровавленный сердца лоскут».
         Моему хирургу Юдину красавица с волком встретилась, когда у продвинутых барышень вошли в моду война и патриотизм. Шамардина сразу записалась в милосердные сестры – и, разумеется, стала сердечной подругой фронтовика.
         Потом грянула революция, и «тренд» переменился. Самыми яркими мужчинами стали «художники истории» - большевики.
         В перечне дальнейших увлечений нашей героини никаких поэтов, сплошь одни совпартработники. Муж – предсовнаркома Белоруссии Иосиф Адамович. Ну и кроме мужа было много всяких в высшей степени интересных индивидуумов: начальник управления НКВД по Камчатке (чекист плюс дальневосточник!), герой гражданской войны Гай, комкор Витовт Путна и, кажется, даже сам Карл Радек. 
         В те времена передовая женщина, хоть бы даже и фам-фаталь, не могла быть просто подругой бойца – она сама должна была стать бойцом. И у товарища Шамардиной впечатляющий послужной список. В Гражданскую она – член коллегии тобольской и томской ЧК, потом прокурор Минского округа и депутат горсовета. Далее – в том же духе.
         В двадцатые бывшая Эсклармонда одевалась, как героиня рассказа А.Толстого «Гадюка». Маяковский встретил бывшую пассию – едва узнал. Шамардина в это время уже не помнит, что когда-то была «артисткой-футуристкой», потрясавшей публику экстравагантными нарядами. В мемуарах она пишет: «Я никогда не занималась своими туалетами, и в дни нашей юности вопрос, как я одета, его тоже не занимал. А теперь говорит: “Вот одеть бы тебя!” И рассмеялся, когда я ответила: “Плохи мои дела: раньше ты стремился раздеть меня, а теперь одеть”».
         Хотя, судя по фотографии, она и в виде большевички была очень недурна.

Двадцатые. Стриженая, но все равно красивая.

Что было в тридцатые - понятно. Муж в ожидании ареста застрелился. Саму ее в тридцать седьмом тоже забрали, и не могли не забрать, при столь криминальных любовных связях. Получила десять лет, потом еще и «добавку».  Освободилась, как тогда шутили остроумцы, в «эпоху позднего Реабилитанса».

Тридцатые. Скоро арестуют.

В.Катанян пишет: «Отсидев 17 лет, осталась несгибаемой коммунисткой и умерла в доме для старых большевиков».
         (Господи, как мне это знакомо! Моя бабушка, ничуть не роковая женщина, тоже умерла в больнице для старых большевиков. В соседней палате умирала другая старуха – бывшая лучшая подруга, с которой они в тридцать первом году, будучи курсантками Военно-воздушной академии, навсегда рассорились по какому-то идеологическому вопросу. Расстояние между кроватями, через стенку, было меньше метра. Не помирились. Так обе и умерли).
         Вам, может быть, показалось, что я рассказываю о Шамардиной, ерничая? Вовсе нет. Мне ее безумно жалко, она угодила не в ту страну и не в ту эпоху.
         Дунул ураган, унес эту красивую пчелку в ледяную пустыню. А всех мужчин, которых она любила (или прикидывалась, что любила) ураган переубивал. Никто из них не дожил до старости.
         Муж в предсмертной записке сначала попросил за свой «непартийный выход» прощения у товарищей Сталина и Микояна. А в конце, в неофициальной части, приписал: «Прости, милая и родная Сонюшка. Работай, Сонюшка, на пользу партии за себя и за меня».
         Она и поработала. На лесоповале, в лагерном цехе или где там работали зэчки.  

Россия. Двадцатый век. Скверные времена для роковых женщин.

Наше дерево возможностей
Лейтенант морской пехоты США о русских
Коты и другие животные
Гениальная идея для зомбоящика!
Длинный пост про секрет длинной жизни
Суть проблемы
Top Ten афоризмов
Загадка чудовища
Жестокий мир железных леди
О писательской фантазии

---

Молотком по голове

2013-02-10 13:17:00 (читать в оригинале)

Вы наверняка слышали про «Техасский молоток», а то и видели его. Если не видели – посмотрите:

Тем, кто не в курсе, коротко рассказываю.
     Эту на вид неинтересную штуку нашли в 1934 году в Техасе. Молоток врос в известняк, причем деревянная часть окаменела, а внутри даже превратилась в уголь - для этого должно было пройти несколько десятков миллионов лет (загадка № 1). Металлическая часть состоит из железа такой чистоты, какой не знает история металлургии; коррозии – ноль (загадка № 2).
     Разумеется, у «Техасского молотка» есть горячие сторонники, утверждающие, что он изготовлен какой-то неведомой цивилизацией в незапамятные времена. Есть и скептики, которые делятся на две группы: абсолютные и умеренные. Первые заявляют, что всё это надувательство и мистификация. Вторые – что молоток был потерян каким-то рудокопом в 18 веке и что в известняковой породе  дерево минерализуется очень быстро. (Про химический состав железа они тоже что-то такое объясняют, не помню). 
     Я не собираюсь ломать копья, защищая молоток или, наоборот, разоблачая его. Если правы скептики, молоток не представляет интереса, и нечего попусту сотрясать воздух.
     Но вот если правы энтузиасты… Тогда - страшно. И грустно.
     Давным-давно я читал фантастический роман Уолтера Миллера «Песнь для Лейбовица». Действие его начинается в глухую пору средневековья. Монахи находят клочок божественно тонкого и волшебно полупрозрачного пергамента с мистическими узорами. Он становится священной реликвией, которую благоговейно передают от поколения к поколению. Человечество долго и трудно эволюционирует от варварства к просвещению. Общество и наука делают робкие, всем нам хорошо известные шаги. И в какой-то момент становится ясно, что реликвия – это чертежная калька, на которой изображена электронная схема. (Кажется, так. Давно читал, плохо помню). То есть получается, что действие романа происходит не в далеком прошлом, а в отдаленном будущем – после того, как мы все сгинули в ядерной катастрофе. А заканчивается роман тем, что новое человечество снова погибает. В общем -  антиутопия, роман-притча. Как писали в советские времена, «предостережение прогрессивного писателя апологетам холодной войны».
     Но если допустить, что «Техасский молоток» - не проделка трикстеров и не троллинг известняковой породы, о притчах говорить не приходится.
     Представьте – на минуту, только на минуту, - что молотку пятьдесят или сто миллионов лет.  Это означало бы, что у нас на Земле когда-то всё уже было. И возможно, что неоднократно.
     Ничего фантастического в этом предположении нет.
     Вся история нынешней человеческой цивилизации, корни которой тянутся из восточной Африки, укладывается в жалкие шестьдесят тысяч лет. А планета с момента своего возникновения сделала вокруг Солнца четыре с половиной миллиарда оборотов; первые позвоночные появились пятьсот миллионов лет назад. За это время цивилизации, подобные нашей, могли возникать и гибнуть бог знает сколько раз.
     Может быть, мы существуем на обломках прежнего человечества, даже не сознавая, что это – обломки?
     Например, горы, по которым ползают наши доблестные альпинисты – это остатки огромных городов.
     Озеро Байкал – древний резервуар питьевой воды.
     Луна – искусственный спутник, с помощью которого то человечество решало проблему перенаселенности.
     Песок, хрустящий у нас под ногами – размельченные в пыль дома.
     И так далее, и так далее.
     Население Земли в таком случае – коллективный Сурок, коротенький день которого пролетает и заканчивается, пролетает и заканчивается. И всё снова-здорово: палка-копалка, добывание огня, изобретение колеса, законы очередного Хаммурапи, гуманизм, фашизм, ядерная реакция, Интернет, клонирование…

Сурок опять проснулся?

Белочка опять побежала?

Ослик устремился в погоню за прогрессом?

Очень все-таки надеюсь, что молоток фейковый. Как-то оно было бы утешительней.

Доктор «Смерть»
Суть проблемы
Лейтенант морской пехоты США о русских
Top Ten афоризмов
Инспектор Путин
О писательской фантазии
Простите, что?
Собиратель вееров
Ответы на вопросы
Большие надежды

---

Межпланетные корабли

2013-02-10 13:17:00 (читать в оригинале)

«Мальчик Саша вырос и состарился. Поэтому никому ничего не надо».

                                                                                                        Юрий Трифонов

А мальчики, которые даже и не состарились, тем более никому не нужны. Люди, которые их хоть изредка вспоминали, все умерли.
         Это я начитался  старых писем.
         Про свою любовь к старым фотографиям я уже писал, про любовь к старым письмам – еще нет.
         Мне важно, чтоб письма были не из книги, не напечатаны безличным шрифтом на типографской бумаге, а написаны рукой - выцветшими чернилами на потускневших листках. Тогда возникает ощущение, что они адресованы персонально мне. Тех, кому было надо, на свете уже нет. А мне интересно, мне очень интересно. У меня от такого чтения дух захватывает. Я терпеливо разбираю почерк и досадую, если какой-то фрагмент не расшифровывается или если кто-то совершенно мне неизвестный обозначен инициалами, а не полным именем.
         Тем более интересен мне человек, писавший письма моей матери.
         После нее остались бумаги, которые она хранила много лет, никому не показывая. В том числе несколько десятков писем, сложенных в прозрачный файлик.
         Вот у меня через пять лет наконец дошли руки. Сижу, читаю.

Мать когда-то рассказывала мне про одноклассника Леньку Винтера, но ничего толком в памяти не зацепилось. Это я теперь бы послушал, а в юности меня занимали  другие вещи.
         Был какой-то парень. Погиб, как большинство мальчишек из класса. Обычная история для выпуска 1939 года. У подруги моей матери, кончившей школу в 41-м, вообще никто из ребят с войны не вернулся, ни один человек.
         Так выглядит школа в Старопименовском переулке, где училась мать (это бывшая гимназия Крейна):

Она и сейчас школа. Пушка – в память о погибших учениках

Школа была хорошая, чуть ли не лучшая в Москве. Все поступили в институты. Но с первого курса мальчиков забрали в армию. Все Ленькины письма присланы из воинской части, датированы 1939, 1940 и 1941 годами.
         Осенью 41-го Ленька должен был сдать экзамен на младшего лейтенанта запаса и вернуться в институт. Он собирался стать физиком.
         Естественно, в пачке только его письма. Ее писем нет. Вероятно они были зарыты вместе с убитым. Или валялись на снегу, рядом с выпотрошенным вещмешком.

                 Это моя мать накануне войны                    А это он. В одно из писем вложена фотокарточка.                               

Из Ленькиных писем ясно, что у него с матерью был роман. Платонический - под стать той советско-викторианской эпохе. Про любовь ни слова. Она вся, как в хокку, между строчками:
         «Я все время чувствую потребность говорить и говорить с тобой, обо всем…»
         «Ты знаешь, что со мной можно поговорить, что мне можно абсолютно все сказать, и ты знаешь, что, если ты скажешь, что это серьезно, то я не буду ни смеяться, ни… ээээ… ни вообще. Трудно, чорт возьми, подбирать слова».
         «Я у-бий-стве-нно хочу тебя видеть, слышать, говорить. Это так необходимо!»
         У Леньки «убийственно» - любимое слово, встречается по несколько раз в каждом письме: «Я убийственно много думаю в последнее время». «Вообще все-все вы - убийственно мировые ребята». (Это про одноклассников).
         Про себя: «Я счастливый человек, у меня замечательный характер. Я никогда не буду в отчаянии, и я никогда не покончу жизнь самоубийством».

(«Он не знал, на каком пороге
         Он стоит
         И какой дороги
         Перед ним откроется вид…»)

Про будущее: «…Я верю, что будет обязательно и вовсе не так нескоро такое общество, где сволочь-человек будет редкостью. Я верю, что я буду иметь таких друзей, таких друзей – жуть, каких друзей!!! Верю в то, что будет время, когда я буду торжествовать победу моего какого-нибудь ракетоплана над самолетом, когда мой или наш звездолет вылетит за пределы земного тяготения!»
         Ракетоплан – не фигура речи, а тема главного жизненного интереса. В одном из писем Ленька рассказывает, как после института будет работать в научной лаборатории. «И вот этот коллектив начинает разрабатывать грандиознейшую идею – макушку человеческой мысли. Мы создаем ракетные двигатели, вагон ракетных двигателей – приспосабливая их ко всевозможным движущимся предметам: велосипед, коляска, автомобиль, лодки, сани, самолет… Дальше – больше: мы создаем межпланетные корабли. Сначала в них никто не летает, затем  мыши, собаки – я!»
         С межпланетными кораблями всё примерно так и произошло, только полетели на них другие.
         На матери тоже женился другой - мой отец, которому повезло выжить.
         А полудетский эпистолярный роман – это, так сказать, тупиковая, нереализованная ветвь эволюции. К тому же, если бы у них всё получилось, тогда  бы не было меня.
         Но, честное слово, когда я читаю эти письма…

P.S.

Я был бы не я, если бы не полез искать следы Леньки по базам данных. Нашел в «мемориальском» архиве погибших сразу несколько Леонидов Винтеров подходящего года рождения. Мой наверняка этот:

Уверен, что это он. Всё совпадает. Там в сопроводиловке еще и домашний адрес: Старопименовский переулок. Близко было в школу бегать.
         Старший сержант Леонид Оттович Винтер, командир группы разведчиков. Пропал без вести в декабре 1942 года.
         Когда пропадали без вести летом 41-го, это чаще всего означало плен. В декабре 42-го - что с убитого не сняли смертный медальон или же что того, кто снял, тоже убили.

Коты и другие животные
Суть проблемы
Доктор «Смерть»
Гениальная идея для зомбоящика!
Живое и мертвое
А вот интересно,
Год спустя
Собиратель вееров
Top Ten афоризмов
Молотком по голове