Всё обо Всём Голосов: 1 Адрес блога: http://innacool.livejournal.com/ Добавлен: 2012-10-28 21:53:52 блограйдером innacool

СТРУКТУРА НАУЧНОГО МЕТОДА 3

2013-12-17 14:38:00 (читать в оригинале)

Таким образом, за вопросом о правомерности аналогии правил научного метода и правил игры скрывается, по сути дела, основной вопрос философии—вопрос об отношении познания и его методов к действительности. Конечно, конвенции существуют в науке, и применяются они для создания ее языка, исчислений, формализмов, а также в случае необходимости выбора из ряда эквивалентных методов, теорий, т. е. как некоторый технический прием. В этом отношении правила метода сходны с правилами игры. Однако возможности этого приема ограничены и определены объективными условиями познания. Эти конвенции складывались в результате естест-венноисторического развития познания, под влиянием закономерностей исторического и индивидуального процессов формирования мышления. В отличие от произвольно устанавливаемых правил игры, правила и нормы методов научного исследования определяются объективными свойствами познавательной системы «субъект — объект».
Выявление специфики норм научного метода предполагает, очевидно, рассмотрение их сходства с этическими нормами и отличия от них. Можно предположить, что в той мере, в какой моральные нормы могут рассматриваться как правила, предписания или как директивы для достижения «морального результата», они сходны с нормами методов исследования. Однако так называемые нормативные функторы «должен», «не должен», «может», «необходимо» и т. д., входящие как в этические, так и в методологические нормы, совпадая по форме (Х должен с), типу модальности, существенно отличаются по функции. Нормативные функторы в предложениях научного метода не имеют этической окраски, их модальность, в частности долженствование, определяется не этическими, а методологическими соображениями. Научно-методологическое предложение «х должен с» выполняет информативную, а не экспрессивную функцию. «Должно», «следует», «можно» то, что соответствует научной теории, что ведет к истинному знанию.
Правила научного метода стандартны, однозначны и относительно постоянны, а если имеют место вариации, то они в конечном счете также становятся стандартными и определенными. Эти правила отражают и обеспечивают элементы «автоматизма» в научном познании. В нормах и правилах метода зафиксированы способы оперирования объектами с целью получения определенного результата. Если в период становления науки нормы и правила познавательной деятельности были обобщением непосредственного опыта, случайного успеха в процессе практической деятельности, то в условиях современной высокоразвитой науки правила практического и теоретического оперирования предметами становятся результатом использования законов науки, которые служат руководством для открытия новых знаний.
Особого внимания заслуживает вопрос о возможности истинностной оценки норм вообще и норм метода в особенности, т. е. проблема отражения ими действительности. Вопрос о возможности истинностной оценки нормативных предложений является предметом дискуссии в литературе по основаниям деонтической логики. Проблема может быть сформулирована следующим образом: имеют ли нормы значение истинности, и если да, то являются они истинными или ложными? Обычно эти вопросы рассматривают отдельно для разных видов норм, так как ответ на него неодинаков для всех видов. По мнению большинства авторов, такие нормы, как правила игры (поскольку они конвенциональны), а также императивы (поскольку они не являются суждениями), стоят вне категории истины. Применима ли она к остальным типам норм, пока не выяснено.
Как проблема истинности может быть сформулирована применительно к научному методу? Поскольку в нем представлены нормативные предложения различных типов, то, по-видимому, и вопрос о применении категории истины будет решаться неоднозначно, и трудности возникнут те же, что и при решении этого вопроса относительно любых нормативных предложений. Но в то же время нормативные предложения метода настолько специфичны, что вопрос о применении категории истины к нормам не может быть отождествлен с вопросом о применении категории истины к методам. Кроме того, как было отмечено, метод не сводится только к системе нормативных предложений, но является также и соответствующей системой операций и процедур. По-видимому, можно выйти из затруднения, если при характеристике норм и операций метода применить понятие правильности.
В общем виде отличие правильности от истинности состоит в том, что в первом случае речь идет о соответствии действий субъекта установленным правилам, во втором — о соответствии содержания мысли человека объекту. В своей деятельности человек переходит от истинности к правильности, т. е. от мысли к действию на ее основе.4 Здесь правильность понимается как соответствие действий субъекта определенным правилам, нормам некоего идеального метода, т. е. речь идет о правильном применении метода. Но часто методологи отвлекаются от вопроса о правильном или неправильном применении метода и принимают, как это делает, например, В. П. Бранский, что исследователь идеален и не допускает ошибки при выполнении процедур (кроме тех, которые предусмотрены самой процедурой).5 Однако такое отвлечение не всегда оправдано. Тот же автор, например, подчеркивает, что возникшая в результате случайной ошибки новая последовательность операций может стать новым методологическим правилом и использоваться при построении теории в другой предметной области, т. е. случайная методологическая ошибка может сыграть роль, аналогичную роли «случайного» эксперимента. Благодаря этому, отмечает В. П. Бранский, не всякий правильный метод является результатом метапред-сказания (хотя всякий такой метод может получить метаобъяснение).