Другая жизнь литературы

    
За последнее время по заказу разных журналов мне неоднократно приходилось обращаться к весьма популярной на сегодняшний день теме комиксов и графических романов. Когда полтора года назад я получил первое подобное предложение – провести небольшой анализ истории развития и современного бытования этих «младших братьев» классического романа – я и не подозревал, что для России это может оказаться столь актуально.
     Так, готовя материал для журнала «Сапсан» писал о то, что «родственные связи» между комиксом и книгой очевидны: многие герои художественной литературы, народных сказок и древних мифов получили воплощение на страницах рисованных историй. И тогда же с долей иронии задавался риторическим вопросом: много ли школьников полностью прочитали программный роман Льва Толстого «Война и мир»?   Ответ разочарует большинство учителей литературы. Спросите, как же сочинения? Писать сочинения, не читая произведения, умеет любой шестиклассник. Кстати, в данном случае, исходил из собственного опыта – роман это в школе полностью так и не прочитал, хотя сочинения писал исправно. А далее, сохраняя все тот же ироничный тон, задавался вопросом, можно ли представить «Войну и мир» в виде комикса? А далее, цитирую сам себя дословно: «А какая чудная рисованная история в жанре «нуар» получилась бы из «Преступления и наказания» Ф. Достоевского!». И что вы думаете? Две недели назад именно такой графический роман мне и довелось увидеть. А еще в «Буквоеде» я наткнулся на комикс «Мастер и Маргарита». Вот так, незаметно и наступил в нашей стране век комикса и графического романа.
     Сейчас я провожу куда более серьезное исследование этого феномена для замечательного журнала «Пойнтер», на страницах которого в нескольких номерах будет представлен обширный обзор графических романов. Первая статья, посвященная во многом ключевому вопросу, – чем графический роман отличается от комикса, – уже вышла. Кстати, отличий не так уж и много, и значительная часть носит формальный характер. Многие в нашей стране до сих пор относятся к этому явлению не серьезно, полагая его достоянием детской субкультуры. Иные же, наоборот, пугаются, опасаясь за мораль, нравственность и судьбу литературы вместе взятые. При этом все напрочь  забывают о дидактической роли как комикса, так и графического романа. Не говорю уже о том, что последний создается порой исключительно для взрослой аудитории. Так работы Фрэнка Миллера («Город грехов») совершенно очевидно не предназначены для подростковой аудитории из-за большого количества сцен секса и насилия. Да и темы в графическом романе могут подниматься совершенно серьезные. Например, "Маус" (1992) Арта Шпигельмана – рассказ о Холокосте, получивший Пулитцеровскую премию. А роман "Эпилептик" Дэвида Б. повествует о тяжелой борьбе, которую ведут родители за жизнь сына. Роман «Персеполис» – об исламской революции в Иране.
     В современном обществе вырос процент «визуалов», т.е. людей для которых зрительный канал восприятия оказывается ведущим. Это не случайно. За последние два десятка лет выросло уже не одно, а как минимум два поколения молодых людей, воспитанных на телевидении, кино и компьютерных играх. В раннем детстве ребенок сегодня гораздо быстрее знакомится с ярким визуальным рядом, чем берет в руки книгу. Когда же это случается, то книга должна отвечать его ожиданиям и быть чем-то, что напоминает привычный визуальный ряд, т.е представлять и торию в картинках, как это и было в компьютерных играх и кино. Можно однозначно прогнозировать, что популярность графических романов будет расти и дальше.

     Кроме того, если соединяются графика и литература, то результат порой получается просто фантастический! А чтобы осознать, насколько это правильно, рекомендую всем ознакомиться с творением Брайена Талбота (Bryan Talbot) «Алиса в Сандерленде» (Alice in Sunderland). Уверяю вас, ничего более удивительного и прекрасного вам видеть еще не доводилось!