Друг рассказывал
2011-07-28 03:48:18 (читать в оригинале)
Начиная с мая их было не менее пяти - да, пять платонических фавориток: первая, конечно, Фукусима, вторая - та, что возымела на меня действие восемнадцати Фукусим, но действие скоропалительное, третья... не по значимости, а по произвольному перечислению, - пожинающая мой прошлогодний восторг перед её ночным появлением на даче, когда я мешал бетонный раствор, четвёртая свежеиспечённая, пятая сама не лишена немного лицемерного пиетета ко мне.
Ничего не подозревающая пилотная фаворитка попала в опалу, когда я перестал видеть её хорошенький профиль и смог признаться себе, что не приемлю её аморфной мультикультурности: может, где-то ошибаюсь, но и в женщине я ценю культурную хорду; впрочем, с самого начала предвидел этот итог, только... мне было скучно в мае.
От второй с 2008-го тянется шлейф неоправданного, надеюсь, чувства вины и одновременно спасает душеспасительное забытьё: тогда, казалось, горела планета под ногами и в подкове понёсшей лошади застревали ключи от квартиры, выбивая искры на булыжниках площади Восстания. В сущности, о ней я ничего не знаю, а при последней случайной встрече не был уверен, что помню её имя.
Третья. О ней уже сказано больше, чем о первых двух, и достаточно того, что к ней, возможно, ревнует N., которая никогда ни к кому не ревнует, а если ревнует к какой-то, то превращает её в подругу и таким образом в корне уничтожает исходящую от неё опасность.
Свежеиспечённая на то и свежеиспечённая, чтобы о ней умолчать.
Пятая на холку впереди всех, потому что даже в искусственном подобострастии, выдержавшем проверку временем, начинают проступать признаки преданности.
