Ермоловская_Татьяна Голосов: 1 Адрес блога: http://ertata.ru/ Добавлен:

Скажи ему: НЕТ.

2014-01-19 22:49:22 (читать в оригинале)



«Я прошу тебя понять, взглянуть на мою измену не как на измену, а как на временное сумасшествие. Ты же знаешь: я тебя очень люблю! А это что-то другое».

Мелодичные переливы звонка прервали ее монолог. Она вздрогнула, взглянула на себя в зеркало и пошла открывать дверь. В прихожую вошел тот, к кому были обращены ее слова, брошенные в пустоту, потому что она знала, что вряд ли дерзнет сказать ему это.
Высокий мужчина с серебряной проседью в волосах крепко обнял ее за талию и протянул букет роз.

- О, Алекс, ты как всегда очарователен, - произнесла она, неловко скользнув губами по его щеке, пахнущей свежестью.


- Алла, дорогая, я на минутку: выпить кофе и увидеть тебя. Сегодня, к сожалению, вернусь поздно. Будем обсуждать рискованный, но весьма привлекательный проект, - энергичной походкой, направляясь в кухню, говорил Алекс. – Ну, как у нас дела? – обвел он взглядом находящуюся в стадии монтажа кухонную стенку.

Алла суетливо налила воду в кофеварку и высоким от волнения голосом, которому старалась придать обыденные ноты, принялась объяснять, что к вечеру кухня будет полностью готова, через два дня будет закончена спальня и сразу же привезут мебель.

- Ну вот, - улыбнулся Алекс, - то о чем ты… мы, - поправился он, - мечтали столько лет, стало действительностью. Ты рада?

Он сладострастно прижал ее к себе, она по привычке обняла его за шею, но под предлогом, что кофе уже готов, выскользнула из объятий.

Алекс пил кофе, а она смотрела на него и не находила в себе той ясности чувств и радости, которую всегда испытывала при виде его.

У двери они обменялись обязательными поцелуями, и он ушел.

Алла вернулась в только что отремонтированную гостиную и устало опустилась на диван.
«Да, он прав, то, о чем мы мечтали десять долгих лет, вдруг стало реальностью. Какая это была бы радость всего месяц назад…»

В их встрече было нечто мистическое. Потому что произошло то, что не должно было произойти. Что-то нарушилось в четком движении судьбоносных сил: и дороги Алекса и Аллы пересеклись, хотя должны были пройти параллельно.

Алла, − высокая, красивая шатенка, − бухгалтер одного драмтеатра на юге России. Провинциальный театр – сосредоточение сонно-духовной жизни города: актеры – гении, гибнущие на «алтаре алкоголя», с лицами изъеденными гримом, запах пыли и старой бутафории. И вдруг эту отупляющую тишину с какой-то великолепной грубостью нарушил молодой режиссер. Он сотворил чудо: разбудил сонное царство, заставил двигаться, а главное думать. «Гении» забыли о бутылке, а кто не смог − закрыл за собой дверь.

Тогда двадцатипятилетняя Алла глазами, полными вселенского восторга, смотрела на молодого режиссера, который иссекал огонь из актеров, заставлял их переживать страсти средневековой Англии, как свои собственные. Результатом явилось приглашение на театральный фестиваль в Москву. Весь театр, подобно чеховским сестрам, с надеждой смотрел вдаль и повторял: «В Москву! В Москву!» Казалось, что после фестиваля сонное существование уже будет невозможно. Московский ветер наполнит паруса, и театр помчится вперед…

Все это было прекрасно, но режиссер не обращал никакого внимания на Аллу, как она ни покачивала бедрами, душисто ни вздыхала тонкими духами, подавая ему на подпись бумаги. Он пленился какой-то худющей, с ногами-спичками семнадцатилетней девицей, грезившей о театре и славе.

Но Алла решила не сдаваться. Она взяла отпуск и отправилась на фестиваль со своим театром. В день спектакля Алла волновалась так, будто ей самой предстояло выйти на сцену.

Первое действие прошло отлично: был взят нужный темп, и накал средневековых страстей предстал не покрытой пылью бутафорией, а заставил задуматься: что же изменилось за это время в людских сердцах? Неужели они точно так же бьются ради власти и золота, неужели доброта и порядочность такие же редкие явления, как и пятьсот лет назад? Поставив такие вопросы перед зрителями, первый акт опустил занавес.

Алла, наслышанная о московских деликатесах, − она впервые была в столице, − чинно направилась в буфет, уверенная, что в столице перед стойкой не будет толпы, как в ее провинциальном театре, где за стакан разбавленного сока и бутерброд с жиром, подернутым ниточками мяса, зрители бились все антракты. Но картина оказалась такой же. Алла хотела было уйти, однако желание все же вкусить такие − для нее провинциалки застойных времен – абстрактные понятия, как карбонат, осетрина, твердокопченая колбаса, зефир, поставило ее в хвост длинной очереди. Когда прозвенели три положенных звонка, Алла совершенно неожиданно подумала:

«Что, если я не пойду в зал, а останусь в буфете? Все разойдутся, и я спокойно полакомлюсь запретными столичными плодами! Тем более что спектакль я знаю наизусть».

Она улыбнулась своей идее и осталась вместе с еще такими же.

За одним из столиков расположилась шумная компания, и, когда буфет почти опустел, Алла невольно обратила внимание на этих очень хорошо одетых людей. Особенно ей понравился высокий темноволосый мужчина.

«Везет же, - подумала она, глядя на женщину с глубоким декольте, которая все время льнула к нему, - иметь такого мужа! А, может, он ей вовсе и не муж, слишком уж зазывно она на него смотрит».

- Все! – вдруг зло рявкнула крашеная под яркую блондинку буфетчица.

- Больше отпускать не буду! – и она брякнула табличку «Закрыто» прямо перед носом ошеломленной Аллы.

- Тоже мне! – намеренно громко обращаясь к своей товарке, говорила буфетчица. – Пришли в театр в буфете сидеть. Ох, что за люди! Актеры стараются, а они тут, у стойки…

Волна крови залила лицо Аллы, потупив и без того неловкий взгляд провинциалки, она опустила голову и, пробормотав, что-то типа: «Вы правы…» – медленно повернулась и пошла.

- Нет, не правы! – раздался чей-то голос. – Сейчас же извинитесь перед девушкой и обслужите ее, как следует!

Буфетчица широко открыла свой ярко обведенный морковной помадой рот и хотела было рявкнуть на забывшегося смельчака, как, встретив его взгляд, интуицией раба поняла, что это один из сильных мира сего.

Ее противный рот в тот же миг расплылся и залепетал:

- Да… да… конечно.

- Нет, не надо! Я уже не хочу! – бросила Алла, порываясь уйти.

Но темноволосый мужчина встал и подошел к ней.

- Нельзя, девушка, разрешать хаму глумиться над собой!

- Извинитесь! Я сказал! – не поворачивая головы, приказал он буфетчице.

- Простите… простите, - поспешно залепетала та. – Устала, знаете ли…

Алла под давлением неожиданной защиты была вынуждена купить бутерброд и стакан кофе. Выбрав такой столик, чтобы она не была видна своему защитнику, девушка хотела только одного: съесть поскорее вставший поперек горла бутерброд и уйти. Но незнакомец несколько раз обернулся, а потом встал и под неодобрительный шепот женщины с глубоким декольте подошел к Алле и, попросив разрешения, сел за ее столик.

- А мы вот тоже решили провести время в буфете. Хотя, надо сказать, первый акт для провинциального театра сыгран очень неплохо.

- О, да! – подхватила Алла приятные для нее слова. – Спектакль потрясающий!

- Вы так говорите, будто его уже видели.

- И не раз! – улыбнулась она, постепенно оттаивая ото льда смущения.

- Вот как?! И где же?

- Я работаю в этом театре…

- Боже! – вскричал он. – Это же ЧП! Спектакль в полном разгаре, а Корделия – в буфете!

Алла расхохоталась.

- Увы! Бухгалтерия – не место для Корделии, скорее уж для леди Макбет.

- Вот все и открылось: вы – очаровательна гостья столицы и зовут вас…

- Алла.

- А меня…

- Алекс! – раздался чей-то голос из веселой компании. – Мы уходим!

- Да! – отозвался он и неожиданно предложил девушке: - Поехали с нами! Нас сегодня охватила жажда веселья, и мы хотим ее утолить в театре оперетты. Мы как раз поспеем к «Карамболине». Вы любите оперетту?

- О, очень!

Он протянул ей руку.

Алла, напряженно улыбаясь, размышляла, как же ей поступить? Согласиться?! Он сразу решит, что она такая… с ней все можно… Не согласиться?! Вряд ли когда на ее пути возникнет такой мужчина…

- Алекс! – компания была уже в дверях.

Щеки Аллы вспыхнули, на языке уже дрожало слово «да», как вдруг помутившийся рассудок дал отбой и выпустил ужасную фразу:

- К сожалению, я не смогу, - произнесла Алла, не веря в то, что это говорит она. – Я должна после спектакля зайти к ребятам за кулисы, иначе они обидятся.

«Да пусть обижается хоть целый свет!» – вскричал очнувшийся рассудок.

Но слова уже были произнесены. Алла опустила голову, чтобы ее досада на самое себя не была замечена Алексом.

Но он поступил так, как того не могла ожидать Алла. Он подошел к своим друзьям и с ироничной улыбкой сказал:

- Что-то меня на Шекспира потянуло. Я остаюсь! Говорят, третий акт – просто потрясающий!

Женщина с глубоким декольте метнула в сторону Аллы презрительно-насмешливый взгляд.

- Это, сидя в буфете, делают такие ценные заключения?

- Дорогая, тебе этого не дано сделать, даже сидя в зрительном зале!

Лицо женщины потемнело от слов Алекса, она пронзительно посмотрела ему в глаза. Он совершенно спокойно перенес всю тяжкую многозначительность ее взгляда.

Компания шумно удалилась, и Алекс пригласил девушку в свою ложу.

Третий акт не подвел Аллу. Зал вздрогнул от аплодисментов.

Когда они прошли с Алексом за кулисы то все, кто находился там, почтительно здоровались с ним и почтительно внимали его словам. Алла не без любопытства поглядывала на Алекса: «Кто же он?» Судя по тому, с каким подобострастием беседовал с ним председатель жюри фестиваля, Алле пришлось догадаться, что он один из Тех.

Алексу представили взволнованного режиссера.

- Я так рад, что вы зашли к нам, - начал он.

- Это вы вашу Аллу благодарите, - ответил Алекс и движением руки отогнал всех затерших Аллу на задний план. – Это она мне сказала, что спектакль потрясающий.

Режиссер с интересом посмотрел на нее. Но Алле уже было безразлично его внимание. Он бесславно проигрывал на фоне Алекса.

Три дня спустя она уехала: и начались встречи-разлуки. Алла прилетала в Москву один-два раза в месяц на субботу-воскресенье, иногда на праздники. Потому что у Алекса, Алексея Николаевича Осоргина, было все: высокое служебное положение, жена, двое детей, квартира в районе для избранных, дача, государственная, собственная и так далее. Ему не хватало только новизны чувств, познакомившись с Аллой, он получил и их.

Сначала они встречались в гостиницах, потом он снял квартиру. Эти встречи были праздниками, но они так быстро кончались. Нет, Алла не надеялась, что однажды Алекс разойдется с женой. Она была открыта для новых знакомств, но все было не то, не то…

Время мчалось сверкающей стрелой, и вот уже десять лет, налетав сотни тысяч километров, Алла по-прежнему приезжала в Москву. Казалось бы, что может нарушить этот незыблемый порядок? Оказалось, всего один день… 17 августа 1998 г.!

Алекс спокойно перенес крушение партийной империи и заранее подготовил себе руководящее кресло в крупном СП, но вот с 17-м августа вышла неувязка. СП Осоргина в считанные недели обанкротилось.

Алла приехала в Москву, не обратив особого внимания на оглушивший страну кризис, кризис она увидела на лице Алекса.

- Я потерял все! – сухо бросил он.

Она стала его утешать.

- Я – нищий! – отогнал он ее ласковые руки.

- Но я все равно люблю тебя, - возразила Алла.

- Ты воспринимаешь мои слова несерьезно! – злился он.

- Как бы я их не воспринимала, я все равно люблю тебя, - был ответ.

Она уехала, а два месяца спустя Алекс позвонил ей и сказал: «Я развожусь!»

Алла не поверила. В течение десяти лет на ее тонкие намеки, как бы им было хорошо жить вместе, Алекс без устали и раздражения отвечал, что этого не может быть и не будет никогда.

Причину развода ей, конечно, он ни за что не скажет, но из обрывков фраз и полунамеков она сформулировала ее сама. Вероятно, Алексу понадобились деньги для предотвращения банкротства, и он попросил какую-то сумму у жены. Но та, боясь потерять свой собственный капитал, полученный по наследству от высокопоставленных родителей, наотрез отказала ему: «Выпутывайся, как знаешь!» Алекс не стерпел и сказал ей то, что уже много лет хранил в себе. Его вынужденная искренность явно не понравилась супруге и − слово за слово. Тут же выплыла информация об Алле. Жена бросила ему в лицо обвинения в неверности, а он ей − причины побудившие его к ней.

Несколько месяцев спустя Алла получила переполненное ненавистью письмо от г-жи Осоргиной, в котором та обвиняла ее в их разводе с мужем. Разорение Алекса она также приписала мотовству Аллы. «И запомните, - подчеркнула Осоргина в конце, - я его оставлю совершенно нищим, при разводе он лишится даже той малости, которой еще владеет. Нужен он будет вам такой – берите!»

После письма Алла поверила в развод.

«Конечно, возьму, - решила она. – Столько лет вместе. И потом, как я не пыталась, никого лучше Алекса я не нашла и не найду. А мне уже тридцать пять».

Полгода были ужасны. Порой Алекс доходил до отчаяния, но… он был Осоргиным. И из того немногого, что ему удалось сохранить, он, пойдя на риск, вновь принялся отстраивать свою империю. Удача, столько лет верой и правдой сопутствовавшая Алексу, вновь повернула к нему свое лукавое лицо. Фирма «Осоргин» быстро заняла место в мире крупного бизнеса. Заволновалась супруга, встревожились дети, отвернувшиеся от отца-банкрота, и началась осада Алекса. Жена объявила, что не даст развода, что тридцать лет прожитые вместе – это серьезно. Алекс посмотрел на нее холодными серыми глазами и сказал: «Неужели за тридцать лет ты не поняла, что я никогда и никому не прощаю предательства?!»

До Аллы доходили слухи, что жена даже попала в больницу с каким-то кризом.

- Спектакль! – презрительно бросил Алекс на ее вопрос.

И вот, радостный день, который, как была уверена Алла, никогда не взойдет на горизонте ее жизни.

- Я получил развод! – весело вскричал Алекс, салютуя выстрелом шампанского.

Пена лилась им на руки, они захлебывались от игристой влаги и счастья.

Огромная гостиная была совершенно пуста, они сели на пол и пытались остановить мгновение гармонии, когда все атомы мироздания пришли для них в идеальное равновесие.

Алекс купил трехкомнатную квартиру. Им оставалось только сделать ремонт по своему вкусу и приобрести мебель. Алле казалось, что это сон. Неужели она вырвется из своего провинциального города, где жила в квартире «трамвайчиком» с матерью, младшей сестрой, ее мужем и ребенком. Неужели она станет женой Осоргина. Ее спина невольно выпрямлялась, а во взгляде светилось торжество. Она ни о чем не могла думать, как только о словосочетании Алла Осоргина. Заявление в загс было уже подано.

До воплощения мечты в реальность оставалось всего каких-нибудь полтора месяца, когда Алла пошла на квартиру, которую раньше снимал Алекс, забрать оставшуюся мелочь и отдать ключи хозяйке. Мелочи набралось много, целая спортивная сумка. Алла вздохнула: делать нечего! и спустилась вниз. Сколько раз потом она думала: «Ну, спустись я чуть раньше или позже и мне бы удалось миновать этой встречи. Но тогда бы я разминулась с самым лучшим, что есть на свете».

Она вышла из подъезда и столкнулась с ним. Она не разглядела его лица. Только что-то очень красивое мелькнуло перед глазами.

- Девушка, - неожиданно обратился он к ней, - вы не подскажите, как отсюда выехать на Янтарную улицу?

Она с сожалением пожала плечами.

- Я здесь не живу…

- Это наказание какое-то, - невольно начал жаловаться он. - Я плутаю уже, наверное, с полчаса, и никто не может вывести меня из этого лабиринта!

Он резко повернулся и направился к машине, роскошному темно-синему джипу. Потом вдруг обернулся и сказал:

- Вас подвезти до метро? А то я смотрю, сумка у вас тяжелая.

- Да… в принципе не так далеко… Но если вы предлагаете, - и Алла, передав ему сумку, легко вскочила в джип.

Они разговорились так непринужденно, что не заметили станции метро и проехали мимо.

- Простите, это моя вина! – воскликнул он. – Называйте адрес, я вас довезу прямо до дома.

Алле доставило удовольствие назвать свой новый адрес и, когда они подъехали к внушительной башне, ей впервые в жизни было не стыдно своего дома.

Денис, так звали ее неожиданного знакомого, слегка наклонился, чтобы из кабины взглянуть вверх.

- Вы, наверное, художница и живите на последнем этаже со стеклянной крышей?

- Нет, я – не художница и живу на 15-ом этаже.

Им не хотелось расставаться, поэтому они обменялись номерами сотовых телефонов.

Через два дня телефон зазвонил, и жизнь Аллы сошла с предначертанного ей пути. Первое, что она сделала, – солгала Алексу, чтобы иметь возможность провести вечер вне дома. Но что это был за вечер!.. Огни, заводные ритмы музыки и темные, загадочные глаза Дениса. Они поддались всеобщему веселому сумасшествию и танцевали, пока хватало дыхания, пили экзотические коктейли и опять танцевали. Это был не статичный, стандартный вечер с Алексом, это был вечер с ровесником.

Двадцать лет разницы между Аллой и Алексом невольно давили ей на плечи. Она давно перестала ощущать себя в своем возрасте. Денис вернул ей то, что у нее было, а она этого уже не замечала.

В разноцветном сумраке на танцполе они выглядели еще моложе.

- Я сначала решила, что тебе двадцать пять, – сказала Алла.

- Нет, увы! Тридцать пять!

- Интересно, а как ты выглядел в двадцать?

- А мы сейчас посмотрим, - произнес Денис и вынул паспорт. – Вот, здесь мне чуть больше двадцати.

Алла с любопытством посмотрела на фото.

- Изменился, - кивнула она, - но в лучшую сторону. Здесь ты какой-то маменькин сынок.

- Может быть, - усмехнулся он.

- Постой! – схватила паспорт Алла. – Я хочу посмотреть, когда у тебя день рождения: 28 апреля. Щепин Денис Сергеевич. Теперь я знаю все!

Возвращаться домой в таком состоянии было невозможно. Собрав остатки сил, она позвонила Алексу и опять солгала, что поедет ночевать к прилетевшей из-за границы подруге.

Они поехали к Денису. Денис оказался потрясающим, восхитительным любовником. Его сильное, пахнущее свежестью тело опьянило Аллу.

Когда изнемогающая в нежности ночь сменилась утром, молодая женщина с интересом огляделась вокруг: розового дерева спальня, выдержанная в бежевых тонах гостиная и белоснежная кухня.

За завтраком, изыскано сервированным Денисом, она осмелилась поинтересоваться, где он работает.

- Система информатики, - улыбнувшись, ответил он.

Алла еще хотела побыть с ним, но, взглянув на часы, вскрикнула и, торопливо накинув плащ, поспешила домой. В два часа дня на обед может прийти Алекс. Она едва успела кое-что приготовить, как раздался его звонок.

Он вошел и прижал ее к себе с недвусмысленным желанием, она попыталась сослаться на стоящую на плите кастрюлю, но он был неумолим.

- Я провел без тебя отвратительную ночь!

Алла подчинилась и впервые от всегда столь желанной близости с Алексом почувствовала отвращение и хотела только, чтобы это все поскорее закончилось. Ей было неприятно прикосновение его тела, покрытого седеющими волосами, его подрагивающий мягкими волнами живот, его морщины, искаженные восторгом наслаждения. Перед ее глазами стояло лицо Дениса…

Алекс сел обедать, а она отошла к окну и дрожащими пальцами взяла сигарету.

«Что это? И за что это?! Неужели нельзя было раньше встретиться с Денисом? И тогда бы мне не пришлось лгать и рисковать счастьем спокойных отношений ради минутного безумства».

Позвонил Денис, она бросила все и помчалась к нему. Он ждал ее на улице у кафе. Она прижалась к нему, и чувство гармонии заполнило все ее существо.

Их отношения длились уже почти полтора месяца. Она лгала Алексу и, как оказалось, весьма умело, потому что Алекс был не из тех мужчин, которые, обнаружив измену, могут отвести глаза в сторону и простить заблуждения своей женщине.

День бракосочетания неумолимо приближался. Необходимость принять единственно правильное решение мучила Аллу днем и ночью. Она была вынуждена все рассказать Денису. Он выслушал и ничего не ответил. Но вчера, когда она пришла к нему, он обнял ее, обвел рукой комнату и сказал:

- Видишь, здесь все есть, не хватает только…

Алла с досадой подумала: «Сейчас скажет: хозяйки».

- Центра этой вселенной – тебя!

- Это? – непослушным языком попыталась уточнить она.

- Это предложение руки, сердца и всего остального.

Гордиев узел был в одно мгновение разрублен Денисом. Но душу Аллы все же нестерпимо жгли осколки любви к Алексу.

«Как… как ему сказать об этом?»

Она посмотрела долгим взглядом на Дениса и поняла, что скажет и даже, может быть, очень просто.

Раздавшийся телефонный звонок отвлек Дениса.

Алла села в кресло, поднесла к губам бокал с мартини. Женская практичность, пробившись сквозь туман любви, принялась выдвигать свои аргументы: «Алекс – это уже проверенный партнер, трехкомнатная квартира, дача, машина, положение. Но зато Денис – любимый партнер и тоже с квартирой, дачей, машиной…»

Когда Денис положил трубку, она подошла к нему и, прижавшись, прошептала:

- Да… да… да…

- Ты завтра же должна сказать ему, что вы расстаетесь! – Денис взглянул на календарь. – И на следующей неделе, в среду, мы пойдем с тобой в загс. Ты уверена, что сможешь сказать?

- Да! – твердо ответила Алла. – Я решила! Завтра я ему все скажу, заберу свои вещи, и мне больше не придется лгать.

Они обнялись.

Вдруг раздалась тревожная трель пейджера автомобильной сигнализации. Денис взглянул на дисплей.

- Черт! – со злостью бросил он.

- Что случилось?

- Кажется, кто-то пытается проникнуть в мою машину.

Он схватил со стола ключи и помчался к двери.

- Денис!.. Холодно же!.. – поспешила за ним Алла с его курткой.

Но дверцы лифта уже захлопнулись.

Она вернулась в комнату, хотела повесить куртку на стул, но прежде с нежностью провела по ней рукой. Почувствовав что-то в кармане, Алла решила, что это дипломатический паспорт. Денис говорил ей, что очень часто по делам ездит за границу.

«Интересно, какой он внутри этот дипломатический паспорт?» – с любопытством подумала она.

Алла смотрела и не верила: рядом с фотографией Дениса было четко напечатано: Осоргин Александр Алексеевич. Дрожащими руками она вынула другой паспорт на имя Щепина Дениса, и все поняла.

Алекс говорил ей, что у него есть сын и дочь. Дочь живет в Москве, а сын почти постоянно в Канаде. Он говорил, что дети, узнав о том, что он вновь на гребне успеха, стали категорически возражать против его развода.

«Значит, - с трудом пыталась размышлять Алла, - сын Алекса решил избавить свою семью от меня. Он отлично знал, что если я скажу Алексу: «Нет!», то дороги назад у меня не будет. А потом они все втроем уломают Алекса вернуться в лоно семьи, во всяком случае, попытаются. К тому же после разрыва со мной Алекс вряд ли так быстро найдет женщину, на которой захочет жениться».

Алла поспешно положила паспорта в куртку и заперлась в ванной. Там она открыла воду и зарыдала. Чудовищный по своей безнравственности план почти удался. Изощренно-коварный противник уже праздновал победу.

«Что ж, - собрав всю свою силу воли, решила Алла, - в этой трагикомедии последнюю точку поставлю я».

Она глубоко вздохнула и нырнула под колючие струи ледяной воды.

«Вероятно, я и влюбилась в него, потому что увидела в нем молодого Алекса, - размышляла потрясенная Алла. – Странно, только узнав, что он его сын, я заметила схожесть черт, жестов, привычек… Ах, как легко задумал он разбить мою жизнь, которую я складывала десять долгих, трудных лет. Если бы завтра утром я сказала Алексу, что между нами все кончено, то, придя сюда вечером, обнаружила бы запертую дверь. И чтобы мне оставалось делать? Только вернуться домой в переполненную квартиру «трамвайчиком», вновь сесть за свой стол в затхлой бухгалтерии и это тогда, когда я уже почти была в другом мире…»

Утром Денис взял с Аллы честное слово, что она сегодня же откажет Алексу. «Вечером я жду тебя с вещами!» - напомнил он ей перед уходом.


В час дня на обед пришел Алекс, и Алла сказала ему, что ее подруга уехала за границу, теперь уже навсегда.

- Чему я очень рад, - ответил он. – А то боюсь: мы не успеем закончить ремонт до нашей свадьбы. Рабочие мне звонят и спрашивают, когда приходить, но ты все время была занята. Теперь, надеюсь, ты свободна?

- Да! Не волнуйся, в три дня мы все закончим, - успокоила она его.

Алекс ушел. Спустя полчаса замурлыкал сотовый.

- Алла, это Денис… Что-то плохо слышно… Алла, ты ему сказала?.. Да? – взволнованно спрашивал он.

Алла грустно усмехнулась и ответила:

- Я ему сказала: да!

- Хорошо, значит, до вечера, – и он отключился.

Алла, закрыв глаза, продолжала стоять посреди гостиной. Вечером она набрала номер телефона Дениса и услышала то, что должна была услышать: «Такой номер больше не существует».

Веснина Тиана.

ertata