Маркс, Энгельс, Ленин о борьбе с проституцией.

Энгельс. Принципы коммунизма

21-й вопрос: Какое влияние окажет коммунистический общественный строй на семью?..

Ответ: Отношения полов станут исключительно частным делом, которое будет касаться только заинтересованных лиц и в которое обществу нет нужды вмешиваться. Это возможно благодаря устранению частной собственности и общественному воспитанию детей, вследствие чего уничтожаются обе основы современного брака, связанные с частной собственностью,— зависимость жены от мужа и детей от родителей. В этом и заключается ответ на вопли высоконравственных мещан по поводу коммунистической общности жен. Общность жен представляет собою явление, целиком принадлежащее буржуазному обществу и в полном объеме существующее в настоящее время в виде проституции. Но проституция основана на частной собственности и исчезнет вместе с ней. Следовательно, коммунистическая организация вместо того, чтобы вводить общность жен, наоборот, уничтожит ее.

Маркс, Энгельс. Манифест Коммунистической партии

Но вы, коммунисты, хотите ввести общность жен,— кричит нам хором вся буржуазия.

Буржуа смотрит на свою жену как на простое орудие производства. Он слышит, что орудия производства предполагается предоставить в общее пользование, и, конечно, не может отрешиться от мысли, что и женщин постигнет та же участь.

Он даже и не подозревает, что речь идет как раз об устранении такого положения женщины, когда она является простым орудием производства.

Впрочем, нет ничего смешнее высокоморалыюго ужаса наших буржуа по поводу мнимой официальной общности жен у коммунистов. Коммунистам нет надобности вводить общность жен, она существовала почти всегда.
Наши буржуа, не довольствуясь тем, что в их распоряжении находятся жены и дочери их рабочих, не говоря уже об официальной проституции, видят особое наслаждение в том, чтобы соблазнять жен друг у друга.
Буржуазный брак является в действительности общностью жен. Коммунистам можно было бы сделать упрек разве лишь в том, будто они хотят ввести вместо лицемерно-прикрытой общности жен официальную, открытую. Но ведь само собой разумеется, что с уничтожением нынешних производственных отношений исчезнет и вытекающая из них общность жен, т. е. официальная и неофициальная проституция.

Энгельс — Августу Бебелю, 22 декабря 1892 г.

Большое спасибо за стенограмму заседания рейхстага. Твою большую военную речь я смогу прочесть только сегодня вечером, а твоя речь о законе Хейнце мне очень понравилась. Пока проституция не может быть полностью уничтожена,— наш первейший долг, по-моему, освободить девушек от всяких исключительных законов. Здесь, в Англии, это существует, по крайней мере приблизительно; нет никакой «полиции нравов», никакого контроля или врачебных обследований, но власть полиции до сих пор еще огромна, потому что содержание дома терпимости карается законом, и каждый дом, где живет девушка, принимающая посетителей, может рассматриваться как таковой. Это применяется все же лишь в исключительных случаях, и тем не менее девушки всегда подвергаются гнусным вымогательствам со стороны полицейских. Эта относительная свобода от унизительных полицейских оков позволяет девушкам в общем сохранять самостоятельность и чувство собственного достоинства в такой степени, в какой это едва ли возможно на континенте. Они рассматривают свое положение, как неизбежное несчастье, раз оно уж с ними приключилось, и с этим несчастьем им приходится мириться, но это отнюдь не должно затрагивать ни их личных качеств, ни их достоинства; если же они находят возможность бросить свое ремесло, они стараются использовать эту возможность, и в большинстве случаев успешно. В Манчестере были целые колонии молодых людей, буржуа или служащих, которые жили с такими девушками, многие из них состояли в законном браке и жили по меньшей мере так же дружно, как буржуа со своими женами. Если время от времени та или иная начинала пить, то это ни в какой мере не отличало ее от буржуазных женщин, которые здесь тоже зачастую этим занимаются. Некоторые девушки, вышедшие таким образом замуж и уехавшие в другие города, где они не рисковали встретить «старых знакомых», приняты были в респектабельном буржуазном обществе и даже в среде сквайров — здешних помещиков,— причем никто не замечал в них ровно ничего неприличного.

По моему мнению, при обсуждении этого вопроса мы прежде всего должны иметь в виду интересы самих девушек как жертв существующего общественного порядка и по возможности защищать их от обнищания — во всяком случае, насильно не доводить их до полного падения законами и полицейским свинством так, как это происходит на всем континенте. Здесь, в некоторых городах, где стоят гарнизоны, также пробовали ввести и контроль и медицинское обследование, но это продолжалось недолго; агитация против этих мер — единственная заслуга поборников общественной чистоты нравов.

Врачебное обследование — сущий вздор. Там, где оно было введено, случаи сифилиса и гонореи участились. Я убежден, что инструменты полицейских врачей играют большую роль в распространении венерических болезней, на их дезинфекцию они едва ли тратят время и труд. Надо организовать для девушек бесплатные лекции о венерических болезнях, тогда большинство из них уже сами будут остерегаться. Блашко прислал нам статью о врачебном контроле и также вынужден признать, что этот контроль совершенно бесполезен; если бы он был последователен в выводах из собственных предпосылок, то должен был бы требовать полного прекращения преследования проституции и защиты девушек от эксплуатации, но для Германии это, по-видимому, чистейшая утопия.

Ленин. Пятый международный съезд по борьбе с проституцией

В Лондоне закончился недавно "пятый международный съезд по борьбе против торговли девушками".

Развернулись герцогини, графини, епископы, пасторы, раввины, полицейские чиновники и всякого рода буржуазные филантропы! Сколько было торжественных обедов и пышных официальных приемов! Сколько было торжественных речей о вреде и гнусности проституции!

Какие же средства борьбы требовали изящные буржуазные делегаты съезда? Главным образом два средства: религию и полицию. Самое, дескать, верное и надежное против проституции. Один английский делегат, как сообщает лондонский корреспондент лейпцигской "Народной Газеты", хвалился тем, что он проводил в парламенте телесное наказание за сводничество. Вот он каков, современный "цивилизованный" герой борьбы с проституцией!

Одна дама из Канады восторгалась полицией и женским полицейским надзором за "падшими" женщинами, а насчет повышения заработной платы заметила, что работницы не заслужили лучшей платы.

Один немецкий пастор громил современный материализм, который-де все более распространяется в народе и содействует распространению свободной любви.

Когда австрийский делегат, Гертнер попробовал поднять вопрос о социальных причинах проституции, о нужде и нищете рабочих семей, об эксплуатации детского труда, о невыносимых квартирных условиях и т.д., - оратора заставили замолчать враждебными возгласами!

Зато о высоких особах рассказывали - в группах делегатов - поучительные и торжественные вещи. Когда, например, императрица германская посещает какой-нибудь родильный дом в Берлине, то матерям "незаконных" детей надевают на пальцы кольца,- чтобы не шокировать высокую особу видом невенчанных матерей!!

Можно судить по этому, какое отвратительное буржуазное лицемерие царит на этих аристократически-буржуазных конгрессах. Акробаты благотворительности и полицейские защитники издевательств над нуждой и нищетой собираются для "борьбы с проституцией", которую поддерживают именно аристократия и буржуазия...

Клара Цеткин. Из записной книжки

Я слыхал по этому поводу от русских и немецких товарищей странные вещи. Это я должен рассказать. Мне говорили, что одна талантливая коммунистка издает в Гамбурге газету для проституток и стремится организовать их для революционной борьбы. Роза, как коммунистка, действовала и чувствовала по-человечески, когда она в одной статье вступилась за проститутку, которую какое-то нарушение полицейских правил, связанных с ее печальным ремеслом, привело в тюрьму. Они достойны сожаления — эти двойные жертвы буржуазного общества. Во-первых, жертвы его проклятой системы собственности, а затем еще и проклятого нравственного лицемерия. Это ясно. Только грубый, близорукий человек может забывать об этом. Но одно дело — понимать это, и совсем другое — как бы это выразить — организовывать проституток как особый революционный боевой отряд и издавать для них профессиональный орган. Разве в Германии больше нет промышленных работниц, которых нужно организовывать, для которых должна существовать газета, которых необходимо привлечь к вашей борьбе? Здесь речь идет о болезненном уклоне. Мне это сильно напоминает литературную моду, придававшую всякой проститутке образ сладенькой мадонны. Правда, корень и там был здоровый: социальное сочувствие, возмущение против нравственного лицемерия почтенной буржуазии. Но здоровое начало подверглось буржуазному разъеданию и выродилось. Вообще проституция и у нас здесь поставит еще перед нами много трудных задач. Возвратить проститутку к производительному труду, найти ей место в общественном хозяйстве — вот к чему сводится дело. Но при теперешнем состоянии нашего хозяйства и совокупности наличных условий провести это трудно и сложно. Вот вам кусок женского вопроса, который после завоевания пролетариатом государственной власти стоит перед нами во всей своей широте и требует разрешения. Нам в Советской России он причинит еще много хлопот. Но вернемся к вашему частному случаю в Германии. Партия ни в коем случае не должна спокойно смотреть на такие беспорядочные поступки своих членов. Это создает путаницу и раздробляет силы. А вы сами, что вы сделали, чтобы помешать этому?

Comments