Во всяком случае, я убедился на примере многих бизнесов, что откаты их губят редко. Вот для примера: одна буржуйская фирма решила открыть представительство в Москве. Местный предприниматель предложил следующую схему: вы получаете прибыль в размере 20%, но не е**те меня проверками. Слово своё держал. Европейцы получали прибыль, парень — спокойно выводил себе оставшиеся бабки. Однако в какой-то момент пакт о ненападении был нарушен. Смотрящий из Европы не выдержал: столько воруют! Да и бизнес уже поставлен, давайте лучше возьмём кого-нибудь честного на это место. Денег больше заработаем.

Смотрящий капал на мозги акционерам в течение года. Каждую неделю высылал им подробный отчёт — сколько денег потеряно на воровстве. И это занудство победило логику владельцев, которая вообще-то умещается в коротком лозунге: работает — не лезь! Полезли. Выгнали наглого коррупционера. И взяли честного идиота. Я с ним имел удовольствие пообщаться и могу подтвердить — кретин редкостный. Зато честный. Взяток действительно не брал. И не давал. Результат следования этим вредительским принципам был закономерен. Отсутствие прибыли, снижение количества клиентов, проектов и в принципе подразделение спешило к своему разорению. Тут уж акционеры взвыли сами. Даже смотрящий не потребовался. Когда в P&L минус, переводчик не нужен.

Третья команда управляющих была сформирована из людей с опытом работы в крупных конторах. Урок они выучили хорошо: надевай ночнушку, не надевай — всё равно в**бут. В смысле - воруй-не воруй... Поэтому деятельность развели активную. Запустили множество проектов. Проверяющим сунули взяток, чтобы те были счастливы и здоровы. Сами себя не обижали. Правда уровень их откатов рос по экспоненте. На чём и погорели.

Приехавший безопасник из Европы объяснял мне цель нашей работы: «Нам не нужно, чтобы вообще не воровали. Нам нужно, чтобы воровали умеренно. Полмиллиона-миллион со сделки — не больше». Честно говоря, его практицизм меня вдохновлял. Всё-таки разумный человек. Этой же позиции придерживаются и многие известные мне российские бизнесмены. Жаль, что об этом они не могут говорить при приёме на работу — манагеры охамеют. Зато об этом можем сказать мы, на Тёмной Стороне.

Но чтобы читатель не хамел при воровстве, мы хотим добавить вслед: воровать можно. Иногда даже нужно. Но вот не стоит тешить себя иллюзией, что если вы воруете, то на сворованные деньги сможете построить такой же успешный бизнес, только свой. Это ошибка. В основном на сворованные деньги бизнесы не строятся. Единичные случаи знаю, когда этот фокус удавался, да и то звезд с неба ребята, прямо скажем, не сорвали. В основном же, если какой-то коррупционер решил честно сворованные деньги инвестировать в свой собственный бизнес, то ждёт его на этом пути большое разочарование. И связано это ни хрена ни с кармой. Связано это с тем, что тому, кто научился воровать, крайне сложно заставить себя работать. Ведь воровать — эффективнее, чем работать.

И поэтому чаще всего у вороватых менеджеров, которые решили поиграть в инвесторов, деньги утекают обычно со сверхзвуковой скоростью. Смешно сказать, деньги разворовываются. Или тратятся неэффективно. Обычно и первое и второе.

После того, как за три дня до дефолта 1998 года Борис Ельцин «твердо и четко» заявил, что девальвации рубля не будет, доверие населения к словам властей о радужных перспективах национальной валюты оказалось подорвано на долгие годы. Тем не менее, министры экономического блока правительства продолжают периодически выступать с оптимистичными прогнозами. Банк России, если верить Reuters, прошлой осенью даже приступил к разработке специальной памятки для чиновников с разъяснениями что и как можно говорить о курсе рубля.

Недавние призывы министра экономического развития Максима Орешкина покупать валюту явно выбиваются из этого контекста. По сенсационности сравнить их можно, пожалуй, лишь с попытками Национального банка Киргизии убедить население вкладываться в золотые слитки. В нашем случае, однако, трудно понять, к кому конкретно обращены заявления министра.

Россия, согласно данным Банка России, находится в уникальном положении по отношению к своим партнерам по Евразийскому экономическому союзу. Стабилизация и укрепление рубля в первое десятилетие XIX века в сочетании с V-образной траекторией кризиса 2008-2009 годов существенно снизили уровень долларизации банковских депозитов. В Белоруссии и Казахстане ситуация с валютными вкладами населения за последние 10-15 лет практически не изменилась.

Дополнительным дестимулирующим фактором для открытия валютных вкладов в нашей стране стало снижение процентных ставок по валютным вкладам, наблюдавшееся последние 12 месяцев. Значительную роль в этом процессе сыграл Банк России, неоднократно повышавший нормы резервирования по валютным пассивам.

Сегодня устойчивый стимул к приобретению долларов и евро есть только у тех россиян, кто планирует расходы на отдых, лечение и образование за рубежом или имеет валютные обязательства. Де-факто они полностью или частично живут в валютной, а не в рублевой зоне, и являются тем самым фактором сужения платежного баланса, на которые ссылался Максим Орешкин. Но происходящее с национальной валютой не должно сильно беспокоить таких граждан: в условиях плавающего курса наилучшей стратегией является регулярная покупка небольших партий валюты, а никак не попытки «поймать дно».

У большинства остальной части населения средств на инвестирование и спекуляции крайне мало. Конечно, существует некоторое число активных инвесторов, которые ищут возможности нарастить рублевую доходность, перекладываясь из депозитов в облигаций, из облигаций в акции, из рублевых активов в валютные. Но по уровню понимания ситуации на рынке они вряд ли уступают федеральным министрам.

Пока нефть дорога, а реальные процентные ставки по ОФЗ в разы выше, чем в США и Европе, у нерезидентов остаются причины верить в рубль. События этой недели показали, что поколебать позиции рубля пока не может даже рост геополитической напряженности. Однако эта ситуация, безусловно, не вечна. Низкая инфляция и дорогой рубль могут привести к росту дефицита бюджета, и породить новые страхи относительно устойчивости позитивных тенденций в российской экономике, что в конечном счете отпугнет иностранных инвесторов. И тогда у нас будет повод добрым словом вспомнить прогнозы Максима Орешкина и порадоваться за тех немногих, кто ими воспользовался.