Тина Канделаки Голосов: 1 Адрес блога: http://tikandelaki.livejournal.com/ Добавлен: 2008-02-22 01:54:35 блограйдером Lurk

Мердок: «Это больше не my space»

2011-06-15 10:41:43 (читать в оригинале)


© Reuters

Самый влиятельный медиаменеджер мира Руперт Мердок скоро перестанет называть myspace.com своим. Считавшаяся в 2005 году одной из самых перспективных инвестиций в интернет, эта социальная сеть станет, пожалуй, примером самой провальной: стоимость компании, по оценкам аналитиков, за эти годы упала в шесть раз. Группа мелких инвесторов купит MySpace у News Corp. менее чем за 100 млн долларов, а сам Мердок покупал ее у создателей за 580 млн долларов.

Популярная площадка для молодых музыкантов, огромный музыкальный архив, удобный интерфейс для обмена музыкальными файлами – все эти факторы убедили Мердока в 2005 году, что MySpace – весьма перспективный актив для вложения денег, а о том, что будущее за социальными сетями, тогда кричали все.

Разве мог он предположить, что появившийся всего год спустя Facebook довольно скоро убьет все надежды MySpace стать главной соцсетью мира. Количество пользователей MySpace все эти годы верно уменьшалось. Так, по данным comScore, за год их численность упала вдвое – с 110 до 63 миллионов пользователей, а убытки только в 2011 году составили 165 млн долларов. Не помог ни ребрендинг, ни где-то даже и компиляция наиболее интересных «фишек» у Facebook. News Corp. пришлось уволить половину сотрудников myspace.com несколько месяцев назад, и вот итог – продажа актива с убытком.

Spencer E Holtaway / flickr.com

Почему же Мердок и News Corp. просчитались? Давайте признаем, что мы все особенно сильны «задним умом». И, тем не менее, предлагаю обсудить, какие проекты нужно делать в интернете, чтобы миллионы людей выбрали именно тебя.

Сегодня в мире интернета две главных тенденции. С одной стороны, людям тесно в рамках, их тянет объединяться, одноклассники дружат с соседями, «друзья» сливаются с «друзьями» друзей, возникают огромные сообщества – макросети: «ВКонтакте», Facebook. Это глобализация. Но в рамках глобальных сообществ, где у всех активных пользователей обязательно есть аккаунты, возникают новые «кружки», уже по интересам: одни любят мангу, другие до сих пор слушают группу «Мираж». В этих «кружках», тематических сайтах, уже не важно, кто где учился и в каком подъезде живет. Здесь иные стимулы к общению – возникает специализация. Или стратификация медиасреды. Макросети неразрывно связаны с тематическими площадками через социальные закладки (кнопки Like, Tweet, «Мне нравится», «Класс!»). Аудитория постоянно перетекает из сетей в «кружки» и наоборот.

Новые мегаидеи взрывают среду и за короткий срок становятся супер-популярными. Число их пользователей – это целые государства, а их влияние превосходит влияние самых статусных международных организаций. Примеры появляются чуть ли не каждую неделю. Созданный для неформального общения не самых болтливых юзеров – технарей и программистов – «Хабрахабр» стал одной из самых уважаемых в IT-мире тематических площадок. Даже такие высокомерные гиганты, как HP и Microsoft, считают крайне важным сотрудничество с хабр-сообществом.

Редакции gizmodo.com, одного из многих сайтов, где обсуждают гаджеты, Бог первым послал «случайно» забытый в баре iPhone 4. Подарок судьбы взорвал посещаемость сайта с 2 млн в день до (только вдумайтесь!) 20 млн посещений!

Казалось, успех Facebook повторить уже невозможно, ведь это практически совершенная площадка для общения. Но появился Twitter с его 140 знаками, и социальные сети стали мобильными. Простор для новых, самых безумных идей в интернете и сегодня ограничен, как космос. Убедила?

Почему вы выбираете одни сервисы и игнорируете другие? Один мой знакомый пытался мне объяснить разницу между «Кока-Колой» и «Пепси-Колой» и, когда отчаялся, сказал: «Видишь ли, все дело в нюансах». А по какому принципу выбираете себе любимые сайты и площадки для общения вы?

Напишите мне, на каких сайтах вы стопроцентно бываете каждый день.

---

День выбора

2011-06-14 17:34:53 (читать в оригинале)


© Wikipedia

Приветствую всех в первый рабочий день этой недели, который так удачно выпал на вторник! 12 июня мы отпраздновали День России, надеюсь, что все хорошо отдохнули.

В каждой стране мира обязательно есть Самый Главный праздник – день рождения, день освобождения, день, без которого государство – как человек без паспорта. Для многих граждан этих стран такой праздник – не просто отличный повод устроить выходной, а нечто большее.

70 лет подряд Самым Главным праздником в Советском Союзе было 7 ноября. В этот день из-за разницы в календарях мы отмечали годовщину Октябрьской революции – на деле довольно тихого и бескровного перехвата власти у Временного правительства, который в 1917 г. осуществили большевики. Огонь революции, героизм и мечты миллионов советских людей подхватили стагнирующую царскую империю и, как пели тогда, «на ее останках» выстроили невиданное государство нового типа, с ГУЛАГом, цензурой и культом вождей, но в то же время с самой современной промышленностью, ядерной энергетикой, полетами в космос и колоссальной верой граждан в себя и в свои силы.

К концу существования СССР мечты и вера в светлое завтра угасли совсем. И оказалось, что государство без большой Мечты нежизнеспособно. У него нет будущего, как его не было у советской верхушки, сплошь укомплектованной больными 80-летними старцами. Было очень стыдно за страну, за ее лидеров, за их постоянное вранье и жалкие попытки увлечь нас «историческими» решениями очередного съезда КПСС.

Новая Россия, которая возникла на фоне умирающего СССР, отрицала старые ценности и провозглашала новые: свободу, гражданский мир, общую ответственность за судьбу страны. 12 июня 1991 г. Россия впервые всенародно избрала своего первого президента – Бориса Ельцина. За яркого, доступного, не похожего на завравшихся советских бонз политика проголосовал 45 552 041 россиянин. Эти люди сами приняли решение. Никогда прежде власть не просила нас ее выбирать. Для меня лично именно этот повод – первые по-настоящему всенародные выборы, а не принятая годом ранее Декларация о государственном суверенитете РСФСР – и есть основание для национального праздника – Дня России.


© Reuters

Борис Ельцин с новым российским паспортом

И хотя не все мечты 90-х стали реальностью, никто не может отрицать, что в тот день мы сами приняли решение жить по-новому. Мы поверили, что «совок» кончился, что мы сможем сделать нашу страну свободнее, справедливее и добрее. Злой сарказм и неуважение к этому празднику – это прежде всего неуважение к тому выбору, который мы сами сделали 20 лет назад.

Печально, что сегодня мы как будто бы стесняемся, что выбрали свободу. Многие из нас уже не помнят, почему 12 июня – это День России, а те, кто родились позже, просто не знают. Возможно, у российских властей просто не хватает идей, как можно говорить о патриотизме, не скатываясь в скучную пропаганду. Начало 90-х, первые годы свободной России, были ярким, насыщенным событиями временем – страна менялась буквально каждый день. То время мы создавали сами и сами устанавливали правила. Стесняться их – значит стесняться самих себя.

---

Самые умные кадеты

2011-06-10 15:26:39 (читать в оригинале)

Помните, по случаю 23 февраля я делала фотоподборку, которая называлась «Военные – это красиво!»? Вчера на записи программы «Самый умный» я убедилась, что наши будущие военные – это не только красота и сила, но еще и ум, эрудиция и азарт.

























Фото: Ксения Толмачева

---

Никаких компьютеров и свежий воздух. Как учатся в Непале

2011-06-09 18:06:17 (читать в оригинале)

Продолжаю цикл рассказов об образовании в разных странах, который мы начали с беседы о Северной Корее с Сергеем Долей. За что люблю интернет вообще и ЖЖ в частности, так это за возможность встретить такое огромное количество интересных людей и историй. Сегодня мой собеседник – Александр Чебан, врач, путешественник и автор замечательных репортажей и фотографий. Будем говорить о детях и школах Непала.


© Все фотографии предоставлены А.Чебаном

– Здравствуйте, Александр. В первую очередь хочу сказать, что нахожусь под большим впечатлением от Ваших фотографий. Смотрела их вчера до часу ночи и не могла оторваться.

– Вообще, я не профессиональный фотограф. Это просто мое хобби.

– Если это теперь называется непрофессионализмом, тогда профессионалам есть к чему стремиться!

– Спасибо.

– Александр, расскажите поподробнее о непальских детях. Какие они? Чем отличаются от наших?

– Вы знаете, Тина, слыша в толпе смех детворы, сложно найти отличия детей из разных точек мира. Разве что этнические. Но это на первый и невнимательный взгляд. Стоит только понаблюдать, пообщаться, побыть в каком-то коллективе, и видны разительные отличия. Дети у нас и в Непале очень разные. Сложно в нескольких словах сформулировать какую-то общую черту, но в целом они отличаются восприятием внешнего мира. Непальские дети более раскованы, они не отягощены излишним информационным потоком. Это дети природы, и они естественнее, чем наши.

 

– Ваши фотографии тоже передают ощущение, что они – абсолютные дети
природы. Но, несмотря на это, не будем забывать, что дети в Непале повсеместно ходят в школьной форме, что все они получают образование. Как я понимаю, в Непале школа разделена на 2 ступени, и первые 8 лет обучение бесплатно. Английский изучают с 1-го класса. И никакие они не маленькие дикари. Правильно я понимаю?

– Да-да-да. Вы абсолютно правы. Первые 8 лет дети бесплатно получают государственное образование. Естественно, есть и частные школы, но они абсолютно обособлены и единичны. Они есть только в столице и еще в некоторых крупных городах. Но, как мне говорили преподаватели и директора школ, в которых я был, общая характерная черта – это 8 лет бесплатного образования.



А вот по поводу английского языка возникает небольшой диссонанс. Вроде бы все дети его учат, но говорить даже самыми простыми фразами я мог только со старшеклассниками. Может, это где-то коррелирует с нашим образованием. Но наши старшеклассники могут изъясняться на английском гораздо свободнее. В Непале же найти адекватного англоговорящего собеседника не всегда удавалось, даже среди преподавателей английского.

 

– Там очень молодое население?

– Нет, такое же, как у нас. Однако там очень здоровое население. Конечно, из-за условий жизни непальцы живут немного меньше, но благодаря климату они очень здоровы. У них очень сложная жизнь, тяжелые физические нагрузки, особенно у людей, которые живут в горах – переходы между селами и деревнями исключительно пешие, и физическая форма у всех очень хорошая.

 

– Из репортажа создается впечатление, что непальцы крайне общительны и дружелюбны, в особенности дети. Как Вы думаете, это дежурное дружелюбие, или их все-таки так воспитывают?

– В Азии не может быть и речи о дежурной улыбке. Общий позитивный образ мышления характерен для Азии в целом. В Непале это прослеживается особенно сильно. Я посещал достаточно удаленные от туристов поселки и не видел разницы в отношении людей. Они все очень открытые. Конечно, когда приезжаешь в какой-то туристический пункт, улыбки дежурные, но это единичные случаи. Свернув немного влево или вправо от туристической тропы, можно увидеть настоящую жизнь и реальную картину страны. Наверное, это зависит не только от менталитета и окружения, которые формируются веками, но и от религии. Нельзя недооценивать влияние буддизма и его фундаментальных принципов на характер всего азиатского региона.

 

– Александр, Вы посетили целых 4 непальских школы. Расскажите, что из себя представляет обычная среднестатистическая школа в этой стране?

– Здесь сразу нужно провести разделение школ на городские и деревенские. Это кардинально разные учреждения. В городе – это густонаселенная постройка, чаще всего 2-3-этажное здание. Часто на крыше такой школы располагается площадка для линеек или спорта. В деревенских школах спортивных площадок обычно нет. Дети занимаются на стадионах в соседних районах. Конечно, городская школа предсказуемо богаче и современнее. Однако, если сравнивать наши школы с непальскими, степень отличия очень разительная.

– Давайте сравним. Какая у них система обучения?

– В Непале есть один очень важный момент в отношении образования. В сельских школах не все учителя оплачиваются государством. В нескольких школах, где я был, прослеживается одинаковая тенденция: из 10 преподавателей только 7 имеют государственное финансирование. Оставшиеся 3 учителя получают зарплаты из денег, которые в классе насобирают государственные преподаватели. Это такой очень интересный момент. И он характерен для большинства сельских школ.



Еще один очень важный момент в непальской системе обучения: родители не платят абсолютно никаких взносов. Мой вопрос о деньгах на какие-то мероприятия ставил директоров школ в тупик. Они были крайне удивлены и не могли поверить, что это принято в других странах. В Непале родители покупают только школьную форму, которая индивидуальна для каждого учебного заведения. Кстати, школьная форма у них очень яркая – от традиционно синей до ярко-оранжевой и красной. И это, повторюсь, единственное, за что родители платят.



В Непале есть проблема с учебниками. Их мало и они старые. Также есть дефицит с тетрадями и другими канцелярскими товарами. Но, несмотря на все это, дети очень стремятся получить знания.

– Вот как раз про стремление к знаниям я хотела спросить. По Вашему фоторепортажу создается впечатление, что школьники очень прилежные и учатся с удовольствием. Это правда?

– Да, это правда. Они очень прилежные, они стараются все делать очень аккуратно. Все дети выглядят опрятно. Они никогда не опаздывают.



При этом сельская школа обычно обслуживает 2-3 соседних деревни, и ребенок идет по 2 часа утром в школу в одну сторону! Никаких школьных автобусов там нет. Это горы, и уклон горной тропы составляет иногда 45 градусов! Это тяжело даже взрослому! Но, с другой стороны, такие походы воспитывают физическую закалку и выдержку.



По пути в школу дети всегда останавливаются около источника – моют руки и умываются. Этот момент разрушает популярный стереотип, что Азия очень грязная. Поверьте мне, очень многое из того, что я видел, убеждает в обратном.

 

– А что больше всего поразило Вас в школах, в которых Вы были?

– Наверное, самый характерный момент, который впечатляет, как посетителя и как фотографа, – это занятия на свежем воздухе. Это встречалось мне в каждом селе, в каждой школе, которую я увидел. Лужайки в окружении гор, вокруг заснеженные, сверкающие восьмитысячники, зеленая трава, яркое солнце. Дети садятся в круг, преподаватель дает им задание, они, лежа и сидя, пишут, рисуют, отвечают, тянут руки. Все это очень интересно. И такие занятия приняты не только в младших классах, а во всех – при хорошей погоде, конечно.

 

– Какие предметы преподают в непальских школах? Что входит, например, в программный минимум?

– Минимум для 8-классного первичного образования, первой ступени, это: математика, язык, литература, английский, история страны и география. Отличие от наших школ в том, что у них нет традиционных для нас уроков физкультуры и нормативов. Каждое утро начинается с линейки и зарядки под ритмичный бой барабанов на школьном дворе, который создает очень мощный звуковой фон. Причем это типично абсолютно для всех школ. А сама физкультура для них – это просто игра в футбол. Ну и, конечно, дети все здоровые. Никаких пропусков по болезни. Таких проблем, как у нас, когда полкласса освобождены от физкультуры, в Непале не бывает и быть не может. Мои собеседники не понимали сути вопроса, когда я спрашивал об этом.

 

– У ребят есть какие-то предпочтения? Какие уроки им нравятся больше всего?

– Английский язык и математика. У них нет традиционных для нас биологии, физики и химии, эти предметы преподаются как один – естествознание. И вот эту науку о природе они тоже любят.

 

– Вы писали, что в непальских школах отсутствуют какие бы то ни было технологии. Как Вы думаете, это обучению мешает или помогает?

– Вы знаете, это вопрос очень сложный, на него нет прямого ответа. Мы живем в XXI веке, и технологическая осведомленность для всех, для детей и школьников – это главное качество, которое сыграет ведущую роль в будущем. В дальнейшем будет важно не столько владение информацией, сколько возможность ее найти. Но это справедливо для нас, жителей мегаполиса. В Непале же дети этих преимуществ лишены.



Компьютеры есть только в кабинете директора школы, интернет медленный, интернет мобильных сетей, не более. Нам, городским жителям, сейчас очень сложно представить ребенка в нашей стране, который развивается без видеоигр, компьютерных развлечений и бесконечного виртуального общения в социальных сетях. Но это реально в Непале, я это видел. Дети там живут в природе и с природой. Старшеклассники не курят и не употребляют спиртное. Во многом, конечно, это обусловлено религиозными постулатами. Но у них нет и стимулов к таким вещам, и рекламы, которая проникает во все сферы детства, как у нас. Вот в этом, наверное, главное отличие. И это – в какой-то степени следствие отсутствия технологий и технологического развития.

– Вы писали, что в последнем классе только один успевающий ученик получит государственное право поступить в университет. А остальные поступают на платной основе? Или вообще никуда не поступают?

– В основном не поступают. Иногда поступают двое выпускников, очень-очень редко трое – при очень высокой равной успеваемости. Но, как правило, из сельских школ действительно поступает только один ученик из 10-15 в классе.

 

– После свержения монархии в Непале один из главных приоритетов – доступность школьного образования. Вы это увидели? Потому что Вы пишете, что показатель грамотности населения в Непале всего 43%. И, с одной стороны, дети в деревнях с первого класса учат английский, а с другой – и педагоги-то по-английски не очень разговаривают.

– Да, Непал сейчас по рейтингу ООН находится на 159 месте из 178 стран по показателям грамотности. Но преподаватели и директора школ говорят, что чувствуют определенные попытки улучшения системы образования. Однако часто эти попытки лишь декларативные, очень многое упирается в бюрократию. Эти черты очень схожи с нашей системой управления в сфере образования. Часто педагоги выражают сожаление, потому что хорошая инициатива не доходит вниз, хотя вроде бы декларативно она предусмотрена.

– А есть в непальских школах какие-то методы и традиции, которые нам следует перенять? Нам есть чему у непальцев поучиться в сфере образования?

– Безусловно! Самая главная черта, которую стоит перенимать, – это обучение, ориентированное на природу. Сейчас экологические, зеленые тенденции – это модный тренд, который подчеркивается везде, но только не в образовании. Возможность единения с природой – это очень важная черта образования в Азии вообще. Идеи о том, что нужно интегрироваться в природу, знать о ней больше, изучать ее законы, механизмы, любить ее, – это то, чему нам стоит учиться.



Второе – это, конечно, спорт и здоровье. Отсутствие вектора на здоровье в наших школах не может не пугать. И с течением времени ситуация сильно усугубляется.

Еще очень важно воспитание в школьниках уважения к старшим, одноклассникам, соседям. Это очень чувствуется в Непале, у нас этого нет. У нас дети очень дерзкие, в Непале они спокойные и уважают друг друга. Вот такие черты характера, наверное, нужно воспитывать с первых классов.

 

– В России сейчас обсуждают введение нового предмета – «Россия в мире». Как Вы думаете, можно в Непале преподавать такой предмет – «Непал в мире»?

– Вы знаете, для них Непал – это вся Вселенная. В младших классах очень сложно объяснить, что в мире есть что-то другое. А в старших география отходит на второй план. Я спрашивал детей о других странах – они не могут их показать, путают названия. Для непальцев этот предмет, пожалуй, был бы даже не интересен как таковой.

– Т.е., если говорить о Непале в мире, то, скорее всего, нужно говорить о Непале-Вселенной?

– Да, конечно. У них свой мир, своя Вселенная, большая часть школьников вряд ли когда-нибудь вырвется из нее. Но это не значит, что они в чем-то ущемлены. Возможно, нас в чем-то сильнее ущемляет больший поток информации.

– Огромное Вам спасибо!

---

Хихус о комиксах, образовании, терпимости и дуракавалянии

2011-06-08 18:44:33 (читать в оригинале)

© Xixyc.Ru

Хочу вам признаться: я большая поклонница комиксов. И в некотором роде даже жертва – с тех пор, как мой сын полюбил «Спайдермена». Поэтому, когда прочла в новостях о том, что скоро в России откроется первая в России кафедра комиксов, поняла: это – моя тема. И договорилась об интервью с «виновником торжества» – художником Павлом Сухих (aka xixyc). Оказалось, что искусство комикса и образование связаны гораздо теснее, чем может показаться на первый взгляд. А сами комиксы – это не просто веселые картинки.

– Мне очень нравится, что мы встретились и поговорим об образовании, потому что сегодня, с одной стороны, все хотят учиться. Но с другой – судя по тому, сколько людей работает совершенно не по той специальности, на которую учились, можно сделать вывод о несоответствии образования и реальных рабочих мест. Интересно, а рисовальщик комиксов сегодня востребован?

– Если говорить именно о рисовальщике, он точно востребован и весьма хорошо. Любое кино, рекламный ролик, визуальный киноряд начинаются с того, что рисуется комикс – раскадровка. Хороший раскадровщик ценится на вес золота и может за ночь легко заработать несколько тысяч долларов. Почему за ночь? Агентство может вечером придумать идею и звонит мне в истерике, т.к. утром надо показать 5 вариантов сценария клиенту.

– И они обращаются к тебе?

– Часто ко мне, но мне самому уже не интересно заниматься такими заказами, и я отдаю своим ребятам похалтурить.

– До появления твоей кафедры в Московской финансово-промышленной академии как же раньше учились рисовать комиксы?

– Самообразование. Я, абсолютно не стесняясь, скажу, что мой фестиваль «КомМиссия» сделал очень много для обучения комиксу. Тут важно еще договориться о терминах. Комиксы рисуют в Америке, в Японии рисуют мангу, во Франции – bande dessinée, это все – абсолютно разные вещи, и читатели у них тоже абсолютно разные. Для нас отличный термин придумала Людмила Петрушевская – «рисованные истории». Наш фестиваль объяснил, что это серьезный вид искусства, и никто больше не кричит, что мы рисуем картинки для дебилов. И когда в очередной раз мы стали подумывать о том, чтобы фестиваль закрыть, огромное количество участников стало бить себя пяткой в грудь и кричать, что «КомМиссия» – единственный шанс для молодых художников начать карьеру.

– Ты возглавил кафедру. По какому принципу ты будешь принимать студентов?

– Мы открываемся как кафедра на факультете дизайна. И, к моему великому удовольствию, человек, поступивший получать полное высшее образование, получит и корочку, в которой будет написано: «Образование – дизайнер-график, специализация – комиксы, манга».

– А поступают к вам через экзамены?

– По-моему, требуется только ЕГЭ. Какой-то отбор есть, но не думаю, что слишком серьезный.

– Тогда скажи, как человек, который будет учить тех, кто сдал ЕГЭ. Для тебя, например, важно знание абитуриента о том, каким по счету помещиком в «Мертвых душах» был Манилов. Есть ли у тебя набор понятных тебе критериев, по которым человек может стать художником?

– Сегодня этот процесс абсолютно экспериментальный. Конечно, я бы установил некие критерии собеседования. Но пока мы просто пытаемся понять, что вообще из этой идеи получится.

– Такая кафедра – это же первый опыт в России?

– Да. Я был в таких школах, например, в Японии и во Франции, у них тоже очень разные подходы. В некоторых – просто башляй и ходи на уроки, а в некоторых очень жесткий отбор. Все зависит от того, что хотят получить на выходе. Что касается нас, то, скажу честно, мне пока не понятно, какой будет выхлоп.

– Ты говоришь, что можешь любого научить рисовать комиксы, потому что главное – умение рассказать историю.

– Отлично, что ты вспомнила эту фразу! Потому что это великолепный пример выборочного цитирования. Это только половина фразы, которую я говорил в интервью. Вторая половина: я не могу гарантировать, что все, кого я научу рисовать комиксы, будут рисовать хорошо. Как и ВГИК может любого научить снимать кино, но не факт, что кино будет хорошим.




Илл. к книге Хихуса «Космогонево» © Xixyc.Ru

– Ты сказал, что будешь давать студентам возможность работать в процессе обучения. Ты считаешь, что рисованные истории – это та профессия, которой нельзя учиться в теории? Или заранее хочешь развивать этот рынок? Потому что он же сейчас достаточно закрытый и специфический.

– И то, и другое. Я сам всегда предпочитаю учиться в бою. Вот сейчас я снял свой первый документальный фильм, вообще не умея этого делать. Привлек людей, которые умеют и в процессе съемок учат меня. И, кстати, понял, что я – не режиссер-документалист и никогда им не буду.

– В комиксах, как правило, есть поучительная составляющая. Но я знаю, что ты пытаешься языком комиксов доносить такие важные идеи, как антифашизм и толерантность, – а это достаточно серьезно. Расскажи про свой проект «Респект».

– Мой ответ будет состоять из двух пассажей. Первый – о том, как при помощи комиксов разговаривать об очень серьезных вещах.

Мы попытались заниматься с детдомовцами, разобраться в их проблемах и понять, что им нужно. Для начала выяснили, что им не нужны подарки. Спонсоры навезли столько, что дети вообще не понимают, что вещи стоят денег. Ношеные майки не стирают, а выбрасывают, потому что маек у них 10 ящиков. От этого только хуже. Самая серьезная проблема заключается в том, что, когда дети в 16-17 лет выходят во взрослую жизнь, они находятся в абсолютной социальной дезориентации. Уверены в том, что чай появляется в чайнике в 9 утра. А когда он не появляется, сидят и ждут, пока появится. Они никогда не слышали слов «сантехник» или «ЖЭК», и, если прорывает трубу, затыкают ее руками и не знают, что делать. Психологи пишут для них отличные брошюры, но они не читают: «ниасилил, многа букаф». И тогда мы – раз! Впиливаем на эту тему комиксы! И все счастливы! И социальные педагоги, и дети. Потому что, если ты придешь к ребенку и скажешь: «Давай поговорим о социальной адаптации», то он, естественно, покрутит пальцем у виска. А если ты дашь ему книжку, в которой он узнает своих сверстников, ребенок охотно будет об этом говорить.

Мы сделали, например, комиксы об автомобилях. Потому что многие выпускники детдомов мечтают купить машину на положенные им при выходе 100 тысяч. Но из 20 детей только 5 знали, что к машине нужны права; никто не знал слов «КАСКО», «ОСАГО» и «техосмотр»; ни один не представлял, сколько стоит бензин. То есть представление об автомобиле было, как в мультике: сел, поехал, и все зашибись! Мы собрали все типичные неприятности, в которые попадают дети из детдомов. Потом собрали разные истории взрослых выпускников, которые уже прошли через эти проблемы. И сделали историю про двух мальчиков, которые сначала попали во все неприятности с автомобилем, а потом выкрутились.
Может быть, только при помощи комиксов ребята из детдомов сразу и не поймут, что им дальше делать в жизни. Но социальные педагоги, которые раньше не могли найти точек соприкосновения, через комиксы великолепно находят каналы коммуникации.

Теперь про «Респект». Началось все с того, что мне уже «нацики» как-то настучали по голове.

– Они что, хотели настучать конкретно тебе?

– Нет, это была очень странная история. Меня атаковал человек с кастетом, который кричал: «Таким, как ты, не место на земле! Таких нужно уничтожать!» Это было посреди белого дня на Таганке.

Когда мне зашили башку в «Склифе», первая реакция у меня была – схватить бейсбольную биту и дать сдачи. Потом, когда я немножко остыл, друзья мне сказали: «Ну что, ты теперь битой пойдешь гонять подростков?! Ну, переломаешь ты трем подросткам конечности, и что, это решит проблему?!» И я понял: нет, не решит. Я начал все глубже и глубже закапываться в эту проблему. И когда дело дошло до того, что я получил грант от Евросоюза, и мы провели несколько очень крутых тренингов, я вдруг понял, что вообще не хочу рисовать комиксы в концепции фашизма-антифашизма. Меня вот эта дуалистичность – либо ты фашист, либо антифашист – совершенно не устраивает.

Я специально собрал комиксистов с открытым мышлением из разных стран, чтобы мы вместе поразмысли о проблемах миграции.


© Участник проекта «Респект» Хосе Антонио Берналь (Испания), Респект: Комиксы из разных стран

Сейчас на земле все культуры начали резко перемешиваться, и уже создался фарш, который можно сколько угодно лупить бейсбольной битой и требовать, чтобы он расползся обратно на свинину и говядину. Но такого не будет. Надо как-то учиться в этом фарше существовать. И толерантность в чистом виде меня не устраивает, потому что я и сам могу в лоб дать, если мне сильно что-то не нравится.

– В современном, полном агрессии мире, когда тебе дают в лоб, не дать в ответ и говорить о толерантности – это означает просто быть трусом.

– Да и слово само по себе в этой стране никакого смысла не несет. Подросток все время слышит от взрослых: «Толерантность – это хорошо!» А что это такое? Это значит, все надо принимать?! Я не собираюсь все принимать! Мне самому многое не нравится.

Мы назвали проект «Респект» потому, что все начинается с самоуважения. Человек должен относиться к себе с уважением и не ждать, пока ему сообщат готовые мнения. Почему фашизм так популярен в мире? Потому что дает на все вопросы очень простые ответы: здесь – наши, здесь – чужие. Бей чужих, и нашим будет хорошо!

   
© Участник проекта «Респект» Алим Велитов (Москва), Респект: Комиксы из разных стран

В проекте «Респект» мы не ставим задачу дать простые ответы. Но мы бы хотели, чтобы молодежь задумалась. Потому что статистика у нас ужасающая: около 40% симпатизируют националистам, 5% придерживаются радикального антифашизма и примерно 60% молодых людей все абсолютно пофигу – они считают, что такой проблемы вообще не существует.




© Участник проекта «Респект» Александер Гельнер (Берлин), Респект: Комиксы из разных стран

– Комиксами, получается, можно объяснить очень многие вещи. В новую школьную программу скоро, например, будет входить предмет «Россия в мире». Как бы ты его нарисовал?

– Был такой хороший советский анекдот: «С каким древним богом ассоциируется СССР? – С Амуром. – Почему с Амуром? – Потому что весь голый и обвешан оружием». Вот у меня какая-то такая ассоциация (смеется). Это бы какая-нибудь трагикомическая история получилась.

А если серьезно, мне сложно ответить на этот вопрос, потому что я – всемирный человек. За границей в основном о России имеют фантастические представления или вообще никаких. И никто не верит, что я русский. Они говорят, что таких русских не бывает, потому что русские никогда ни с кем не разговаривают, держатся плотной толпой, недружелюбные и все время пьяные.

– Ты с помощью комиксов как раз мог бы развенчать этот стереотип. Потому что люди же меняются, русские уже давно и дружелюбны, и интегрированы. США, например, очень много денег и сил вкладывают в имидж страны. И о том, каковы американцы, весь мир узнает из кино и отчасти из комиксов. Сообщество людей, которые рисуют комиксы, может оказать огромное влияние на формирование взглядов на нас извне. Я права?

– Этим мы и пытаемся заниматься. Доносить через комиксы какие-то наши идеи до молодежи. Наша цель – не навязать им что-то, а сделать так, чтобы они сами задумались. Я этим очень активно и много занимаюсь. Мы организуем детский лагерь…

– Да, я знаю о нем. Творческий лагерь для детей – это очень интересно.

– Сначала мы участвовали в проекте «Перекресток» и занимались трудными подростками. Но разочаровались, поскольку смена в лагере проходит всего 2 недели, и только к концу второй трудные дети или дети из детдомов привыкают к тому, что их воспринимают всерьез, с ними разговаривают. За 2 недели ты их вытаскиваешь куда-то, а потом они возвращаются в старую среду, и им становится еще хуже.

Поэтому мы начали проект «Будущее сегодня» для творческих детей с запросом на развитие, где мы специально смешиваем детей из очень разных социальных слоев и мест. Но общее требование – чтобы ребенок сам хотел творческих процессов. Таким «умникам» сложнее жить, чем классическим «трудным»: у них есть запрос на общение, развитие, но среда сверстников их не принимает. А ведь это могут быть и наши будущие лидеры. Хулиганам в плане социализации куда проще. (смеется)

– Ты понимаешь, чего не хватает современной школе? Почему на Западе педагогов, которые выглядят, как ты, можно встретить сплошь и рядом, а у нас это невозможно?

– Это случилось, когда все хиппи поняли, что, бегая по улицам голышом и объевшись ЛСД, невозможно изменить мир. Для этого нужно идти в школы и работать с детьми. Я очень серьезно занимался школьным образованием. У меня совершенно четкий посыл. Меня самого вырастили коммунары в лагере «Форпост», поэтому я такой веселый и активный. Выпускников «Форпоста», кстати, я до сих пор встречаю по всему миру. Нас учили быть активными, брать на себя ответственность, учили, что нет нерешаемых ситуаций – надо только посмотреть на них с другого бока. Всеми этими вещами я активно пользуюсь. И сейчас я отдаю свои долги. Я считаю, что те 30 «активников», которых я выращу в этой стране, точно что-то изменят.

– Согласна с тобой. «Если из Франции уедет 300 человек, Франция станет страной идиотов». Это касается и любой другой страны тоже, меньшинство двигает большинство, и 30 человек могут очень многое решить.

Следующий вопрос. Когда в Общественной палате мы обсуждали использование технологий в образовании, блоггер Олег Макаренко предложил отменить уроки и превратить учебу в компьютерную игру с заданиями, квестами и т.п. Кто выполнит все задания, переходит на следующий уровень. У современных детей, сидящих в интернете, меняется мышление, они не готовы воспринимать длинные монологи, потому что внимание держится в течение определенного отрезка времени. Как думаешь, обучение через игру может заменить традиционное?

– Мы этим занимаемся, проводим серьезные тренинги. Я, например, предложил такую идею. Когда ты пользуешься поисковыми системами, они быстро запоминают, что тебе интересно, и потом дают подходящие предложения. Я предложил написать программу-преподавателя. Она будет персонально настраиваться на ребенка, запоминать, что ему интересно и, основываясь на опыте преподавания, через игру давать ему все более и более интересные вещи.

– Думаешь, за этим будущее?

– Абсолютно. Но при этом на наших тренингах мы четко поняли, что остаются вещи, которые мы машине доверить не можем. Это социализация, друзья, этика и т.д. – то, чем должен заниматься живой педагог.

Я представляю себе школу будущего таким образом. У каждого человека с самого рождения есть программа-педагог, которая его направляет, обучает и загружает знаниями; и есть живой наставник, который занимается с группами детей практическими вещами и вводит их в реальную жизнь.

– Каковы три главных отличия твоего лагеря от лагеря в обычном восприятии бывшего советского школьника?

– Во-первых, у нас – полноценная ролевая игра. Мы все высадились на другую планету и должны научиться выживать. Не приготовил себе обед – будешь сидеть голодным.

– В твоем лагере еще и учат готовить?

– Да. Готовить свою жизнь и брать на себя ответственность. (смеется) Второе – это бесконечное количество творческих мастерских. Дети все время жалуются: «Как же вы сделали так, что одновременно проходят боевые искусства и съемки фильма?!» А вот учись выбирать! Жизнь коротка, надо успеть выбрать.

То, что мы делаем, мы называем фасилитаторством (facilitation (англ.)). Это не обучение, а создание креативной среды. Например, мы делаем мультики в лесу. Это не значит, что из детей готовят аниматоров. Мы показываем, как это делается, и если одного ребенка это увлечет – отлично! А остальные просто развлекутся и что-то поймут в своей жизни. Мы не даем рыбу. Мы не создаем готовых рыбаков. Мы пытаемся каждому ребенку дать возможность подержаться за удочку и понять, как рыба ловится.

– А третье отличие?

– А третье – это веселое дуракаваляние как принцип жизни. У нас никто никуда не обязан ходить. Хочешь все время сидеть у палатки? Сиди, хотя это и ужасно глупо.



© Хихус



– Ну и последний вопрос. Если бы ты про меня рисовал комикс, я бы на кого была похожа?

– На Чебурашку! (смеется)

– Спасибо! Теперь я буду пожизненно бесплатно одеваться в Bosco! Думаю, это прекрасный конец интервью!