Пока я падаю, я всё-таки лечу Голосов: 1 Адрес блога: http://gipsylilya.livejournal.com/ Добавлен: 2008-08-04 10:41:35 блограйдером pinker

«Жизнь и судьба», фильм второй, телеканал Россия

2012-10-12 00:09:48 (читать в оригинале)

Об этом романе Василия Гроссмана мне говорил ещё Николай Бессонов, очень настойчиво рекомендуя: "очень сильная книга".

Поэтому, когда я узнала, что Сергей Урсуляк снял для телеканала "Россия" по ней сериал, сразу захотела увидеть: хоть одним глазочком. Спасибо sasha_siniy - увидела. Так-то он пойдёт с 14 октября, вместе с повтором фильма первого.

Вы знаете, что хочу сказать...

Многое хочу сказать.

Повторюсь, что считаю тему ВОВ почти вечной, поскольку это событие было одним из нациеобразующих. Вот как у французов революции - вечные темы, у нас будет ВОВ. Там и там - проверялись люди. Там и там - событие способствовало осознанию себя нацией в каком-то новом, особом ключе.

Но. Мне не нравится большинство современных обращений к ВОВ. Оно всё больше скатывается в залихватский поп-арт. Поп-арт надрыв. Поп-арт задушевность. Поп-арт лихачество. Поп-арт истерики. А я выросла на "В бой идут одни старики", "А зори здесь тихие", "Я — русский солдат". Где может быть не реализм, плавно переходящий в натурализм, а реализм духа, что ли, реализм основного. А меня пичкают поп-артом.

И тут приходит Урсуляк и снимает по Гроссману. Серое всё такое. Война. Сталинград. Я думаю, двух этих слов вместе достаточно. Маленький белый котёнок на столе связистов. Старик, несущий контрабас по разрушенной улице. Рубашки сушатся, и воду пьём из парового котла. Вопрос, который принято игнорировать или налегать на него до сальности: "Он к тебе приставал?". И недоумение бедам женщин, о которых те жалуются в письме: вот мы тут, мол, каждый день со смертью, а они чего жалуются? И - на заднем плане - наше осознание того, что и они там, многие, каждый день со смертью борются, вырывая - не себя, детей, уязвимых перед голодом, рахитом и тифом. Мужики на передовой ещё не знают об этой битве за их спинами. Для них там ещё - тыл. А там - второй фронт. Жизнь исковеркана, и жизнь продолжается, рука об руку со смертью, замордованная смертью, испоганенная смертью, и её, жизнь, не только отстаивают, но по крупицам сохраняют где можно и даже нельзя. Война, одним словом. На фронте и в тылу, где учёные исследуют, пьют вечером чай и нечаянно признаются в любви. Где внезапно появляется пропахший боем офицер, чтобы объяснить, почему почувствовал себя русским той, с кем очень хочется поделиться...

И вроде актёры всё те же. На виду все актёры. Маковецкий там, Михаил Пореченков. Знаешь, вот этот будет душевен и рефлексировать, а тот брутален. А веришь как первый раз.

Не знаю, может, я впечатлительная. Но я впечатлилась.

UPD: мне сказали, что мужик, которого я приняла за Пореченкова, не Пореченков. Но это ровным счётом ничего не отменяет.