Тираж – 250 штук.
Во что одеться? Надеваю старые синие клеши с накладными карманами; казалось, что после «колоколов» и «бананов» клёш снова должен войти в моду, а если не вошел, то об этом просто еще не знают, я, прозорливый, буду первым.
Видимо, в одно отделение. Светил Аркадий Целик. Были записки с просьбой спеть то или иное, рассказать о себе. Отвечал Толя.
Принимали хорошо. После концерта в дверях за кулисами маячили, стреляли глазами какие-то девки, высокие, дылды, вульгарные, в коротких юбках. Чего хотели? Может, автограф, может продолжения банкета? Сцена нарушает масштаб, понять из зала настоящий рост сложно; исчезли, видимо, увидев нас вблизи.
Из приглашенных была Ирка. Моя прозрачная мысль была закупиться после концерта и уехать к Толе отметить событие, посидеть, как это часто бывало раньше. Но он (видимо, от этой явности и ясности дальнейших событий и своей роли) психанул и уехал куда-то один. Слонялись с Иркой по центру, пили красное вино, идти было некуда, а друг друга было уже мало. Возник серьезный, тяжелый разговор про нас с ней, про прошлые и теперешние отношения, и, наконец, у памятника Крылову, на лавке у кустов я даже лихо спросил: а если пожениться? Не знаю, услышала ли, но только отрицательно покачала головой. Ладно, иди, - сказал почти грубо, обиженно, надеясь, что не уйдет. Два раза обернулась, и почему-то стало ясно, что давно искала повод смыться.
Теперь точно было некуда, и я поехал к Тамаре.
Оказалась дома, впустила. Жаловался. Когда выходила из комнаты, отпивал из одной из бутылок в сумке. Напросился на ночлег: некуда идти. Вообще-то я живу не одна, с мамой, - напомнила, но оставила. Положила на свой диван, сама ушла в другую комнату.
Утром меня разбудил ее кот, обнюхивая, шекотал лицо усами; запустила его, а сама лукаво смотрела в приоткрытую дверь. Накормила пловом. Вышли, позвонил Толе, договорились встретиться в центре. Было жарко, пока ждали, слонялись по пляжу слева от старого моста; я снял рубашку и демонстрировал тонкую золотую цепочку на шее, отданную мне недавно матерью, было неловко.
Приехал Толя. Сели в низине, в посадках теперь уже справа от нового моста. Тамара, следуя за нами по высокой траве в купальнике и туфлях, сказала, имея в виду прохожих на мосту: вот, думают, голая девка с парнями!.. – ситуация ее отчаянно забавляла. Допивали остатки вина.
Вечером меня провожали на электричку. Вышли от Тамары, подошла ее подруга Ира Рабинович, дворами пошли на вокзал. Тамара фотографировала, мы с Толей валяли дурака, Ира срывала одуванчики и задумчиво на них смотрела, плела венки. Было хорошо и грустно, как должно быть при расставании.
В центре - Тамара.
