Сухие слёзы и отчаянная вера
2011-07-14 00:19:37 (читать в оригинале)
Поверьте, если бы эту квартиру можно было сдать - мы бы сдали бы. Я понимаю, что со стороны это кажется странной отговоркой. Почему бы просто не поверить моим словам, что на практике это невозможно?.. Это было бы прекрасным выходом, думаете, мы не ухватились бы за него?..
Вчера целый день потратила на то, чтобы убедить маму, что ей не нужно травиться газом, когда я уеду. Оказалось, это был её основной план. Когда я убеждала её в том, что это время мы переживём, что где-то есть люди, которые могут помочь... она просто не верила. Не верила мне, не верила в жизнь. Зная всю эту историю, тянущуюся последние годы (когда ей и Бабусю соседи регулярно пытались убить... так или иначе, им это, в некотором роде, удалось), поверить в то, что где-то бывает иначе - трудно, я знаю.
Я никогда не умела никого убеждать, потому что считала эту битву проигранной заранее: если человек считает что-то, разве возможно его переубедить?.. В какой-то момент я просто отчаялась. Мама ведь не хочет жить. Сложно убедить человека, что жить нужно. Это очень сложно.
Но я верю, что мы переживём это время. Спасибо тем, кто хочет помочь. На самом деле, 10 000 рублей в месяц на эти пол года - год, и проблема была бы решена. Там, глядишь, всё же продали бы квартиру и купили дом в частном секторе. А ещё через какое-то время обязательно забрала бы маму в Китай, не смотря на все её сопротивления. Я костьми лягу, но у меня всё получится. Хотя, конечно, то, что она ни капли мне не верит - несколько подтачивает мою веру в себя. Но я буду очень стараться, главное чтобы она за это время не сделала что-то с собой. И не умерла с голоду. Я заберу её из этой чёртовой страны, где у людей рядом с нами (я не хочу говорить плохо про всех остальных, я говорю только о тех, кто довёл нас до такой вот жизни) едет крыша от агрессии и злобы.
Я выучусь, и всё у нас будет хорошо. Непременно будет. Так ведь всегда заканчиваются истории тех, кто не сдаётся, правда?..
***
Знаете, когда я раньше слышала от взрослых, что они хотели бы плакать, но у них нет слёз - мне казалось это метафорой.
Теперь я поняла что это.
Те дни я столько плакала, я столько плакала...
Сейчас я бы тоже хотела бы плакать... вернее, у меня такое чувство, что я плачу, я даже всхлипываю - просто глаза остаются сухими. Будто бы нет воды. Будто лимит слёз исчерпан, и справляйся как хочешь, девочка.
Когда умерла Бабуся, из Москвы приехал папа, чтобы организовать всё с похоронами, потому что мама ничего не могла делать, она только сидела и плакала. На самом деле, вряд ли каждый мужчина приехал бы хоронить мать своей бывшей жены, так что я так ему благодарна... И я плакала-плакала-плакала, потому что рядом был папа, и я могла плакать рядом с ним. Он был такой спокойный, такой уверенный. Такой же непогрешимый и нерушимый, каким он казался мне в детстве. Это потом я узнала уже от мамы, что те дни, пока я добиралась из Китая (мне пришлось сделать безумное количество пересадок, потому что билетов не было), он бегал в ванную плакать. Но когда я приехала, он казался мне скалой в этом море отчаяния.
А потом он уехал обратно, домой.
И когда мама рядом со мной плакала - я сразу злилась. Я не могу сказать почему, просто едва она начинала плакать - я начинала дико злиться. Мне даже не хотелось плакать. Я требовала от неё перестать. И это странным образом успокаивало меня. Я хочу сказать, что когда я чувствовала рядом с собой такое отчаянное и неприкрытое горе, я чувствовала себя сильнее, потому что не имела права раскисать. Я чувствовала, что я не должна. Я злилась, но я утешала как могла.
Это как когда рядом с тобой есть человек, который отчаянно чего-то боится - ты всегда чувствуешь себя совершенно бесстрашно. И ты утешаешь и успокаиваешь, потому что кто-то всегда должен быть сильнее. Чужой страх - успокаивает. Чужое горе - утешает. Нет, не так. Скорее - вызывает стремление защитить. А когда ты кого-то защищаешь - ты не можешь отдаваться ни страху, ни горю.
В то же время, когда рядом со мной друзья, они весёлые и жизнерадостные - я тоже такая. Мысли о том, что моей Бабуси больше нет - блокируются в самой глубине. И я смеюсь, как будто ничего не случилось, как будто я никуда не уезжала, и этого ничего не было.
Но вечером. Лёжа в одиночестве в кровати. Когда рядом нет ни Куроя, ни Рубчика. Когда я совсем-совсем одна. Тогда мне кажется, что я рыдаю. Что душа рвётся напополам от горя и боли. И только предательские глаза, ставшие такими скупыми, не хотят плакать.
Я не могу сказать, что легче.
Теперь я в любой момент могу взять себя в руки, и сказать "нет". Это не разбитая коленка, и не обидное слово. Это так глубоко, что это легко можно отложить до следующего раза. Это что-то, что никогда не пройдёт. Пройдёт 20, 30 лет, а я всё так же смогу плакать из-за этого.
Вспоминая всё хорошее, что было. Столько моментов, столько... Я знаю, для многих бабушки - это как дальние родственники. Но я всю жизнь жила вместе с Бабусей, каждый мой день был связан с ней.
Меня никогда особо не волновал вопрос, что будет после смерти. Мне было всё равно. Даже больше, мне больше всего хотелось, чтобы, действительно, ничего не было. Просто раз - и ничего нет. Ни тебя, ни для тебя. Но это потому, что я всегда примеряла её к себе. Но думая о Бабусе, именно это кажется невыносимым. Я согласна, чтобы когда я умру - от меня не осталось ни следа, ни тени. Но она... Хоть что-то, ну пожалуйста, пусть будет хоть что-то!.. У меня нет чувства, что она рядом, что она наблюдает - да мне оно и не нужно. Пусть далеко-далеко. Где угодно. Но чтобы она была.
Я думаю, ей понравилась бы Нарния. Представить Рай чем-то вроде Нарнии - это было бы здорово. Или Нангияла, она тоже прекрасна.
