Ангст на вашем канале
2012-01-07 00:41:37 (читать в оригинале)
Проснулась, и, ещё даже не открывая глаз, начала плакать. Плакала и не могла остановиться и не могла даже решить, останавливать себя, или нет. Воспоминания нахлынули бесконечным потоком. Такие яркие, что казалось это было совсем недавно.
Как тёмными вечерами мы с Бабусей гуляли в заснеженом парке, и снега было по колено. Как играли в "зайчика", катались на санках вместе, как на обратном пути заходили в хлебный, куда только что привезли свежий горячий хлеб, и мы прямо на ходу щипали белый кирпичик. А если хлеб уже везде разбирали, то мы садились на трамвайчик, и ехали до вокзала, где рядом был хлебный завод, и хлеб там можно было купить круглосуточно. Это тоже было маленькое приключение. Вечером трамваи ходили пустыми, а на тёмных улицах почти не было людей. Бабуся на ходу сочиняла мне сказки, бесконечные истории про приключения цыплёнка, по прозвищу Лисёнка, лисёнка по прозвищу Волчонка и про волчёнка Чёрный глаз. И их приключения тоже были похожи на наши.
Когда я пошла в 1-й класс, Бабуся бросила преподавание в университете, чтобы заниматься со мной, потому что мама и папа работали. Повсюду водила меня, бесконечные кружки, танцы и куча всего ещё.
Готовила мне тормозки в школу. А в классе все надо мной смеялись, потому что больше никому тормозков не готовили. Мне было так обидно, и я просила чтобы мне тоже не готовили.
Зимой у меня всегда была очень тёплая одежда, яркие цветные комбинезончики и курточки, в которых можно было валяться в снегу и в -20. И когда все сидели дома - мы с Бабусей вместе гуляли.
У нас были саночки со стальными полозьями, очень прочные, советские. Они выдерживали нас двоих, и мы вместе катались с горки при свете фонарей.
Она сама красила для меня деревянные кубики, у меня даже книжка была про то, как складывать уникуб самыми невероятными интересными способами. И вместе это всё собирали.
Учила считать меня по-французски и детским французским стишкам.
Если бы можно было убить всех людей в мире, но вернуть Бабусю, я бы сделала это не раздумывая.
И единственное тухлое и унылое утешение, которое, не смотря на это, потому что другого нет, повторяю себе раз за разом, это то, что всё-таки это всё со мной было. И никто в мире не в силах отнять у меня это.
А я, как была в детстве, так и осталась плаксой.
