Почти_новая_горжетка Голосов: 5 Адрес блога: http://www.liveinternet.ru/users/651208/ Добавлен: 2007-10-29 00:20:53 блограйдером jolly_m

Про голубей

2013-08-27 15:42:49 (читать в оригинале)

---

Без заголовка

2013-07-25 17:40:28 (читать в оригинале)

Сижу в редакции. Листаю чешский Maxim. Меня хлебом не корми, дай в славянских наречиях покопаться - я прямо как корсар перед кораблем с сокровищами себя ощущаю. Хватай, ребята, тащи и рви!
Разворот. На развороте ныряльщица в ластах в обнимку с акулой.
Ну, акула. Ну, ныряльщица. Ну, подумаешь.
Но как это звучит по-чешски!
«ЖРАЛКА И ПОТОПЕШКА».

---

Без заголовка

2013-07-24 14:55:27 (читать в оригинале)

 

 

Продавать урожай  советуете? Ну-ну. Мне еще не хватало кроме всего прочего понемножечку барыжить картошечкой.

Потому что единственный в нашей семье человек, который любит и умеет торговать – это, увы, именно я.  Вот мне понятен и азарт торговца,  и кайф от сделки, я  с младенчества обожала играть в магазин, впаривая очереди из пластиковых уточек и резиновых козочек  – листья подорожника в обмен на конфетные бумажки.

Как же торгует папа,  я могу рассказать.

Мне было лет четырнадцать, и папа в очередной раз устроил какую-то немыслимую огурцовую вакханалию на даче под Рязанью.  Первый год огурцоделия выдался неудачным, (я уже тут об этом, вроде, рассказывала), зато на второй год, учтя все агротехнические нюансы, папа вырастил примерно миллион огурцов. И вопрос утилизации встал очень остро, потому что даже до папы дошло, что столько бочек солений мы съесть не сможем, даже если планируем побить все рекорды долгожительства.  

… Да,  точно, это мы не в первый год поехали на рынок в Голутвин, не с чем нам тогда туда было ехать, это был именно второй год…

 

 

Ага, ну стоим мы с папой, значит, на колхозном рынке в Голутвине, а рядом с нами стоят огурцы в мешках. Много. Папа только что оплатил аренду прилавка и вот он смотрит на этот обитый цинком прилавок, и я вижу, что папа сквозь загар немного бледный. Но решительный. Он таскает мешки за прилавок,  а параллельно объясняет мне, что нет ничего зазорного в том, чтобы честно обменивать  плоды своего труда  на соответствующие дензнаки. Цитируя при этом Франклина и де Токвиля.

- Вы огурцы продаете?  -спрашивает нас какая-то дама в возрасте, перегнувшись через прилавок.

- Нет-нет, - поспешно объясняет папа. – Не продаем. У нас еще весы не настроены. И мы тут пока только все раскладываем. Но вы возьмите так, на пробу!

И насыпает даме  полную сумку маленьких зеленых огурцов породы «Изящные». Отмахиваясь от протянутого рубля.

- Это ты чего делаешь? – поинтересовалась я, глядя, как дама, тяжело кренясь набок, уносит от нас добычу.

- Ну, так,  - говорит папа. – Расторговываюсь на удачу .

Весы он настраивает примерно час. Ему не нравятся выданные нам в администрации гири. Они какие-то слишком ржавые. Папа долго счищает с них ржавчину, а потом обматывает гирьки ниточкой, чтобы возместить потерянный вес.  Все это он проделывает, стоя спиной к уже начинающим заполнять рынок покупателям и старательно загораживая своей могучей спиной огурцы от их алчных взглядов. Я сижу на прилавке, наслаждаюсь чудесным летним днем, шумом рыночной толпы. Удивительно, как много всего зеленого продают на подмосковных рынках. Зеленые ранние яблоки, зеленые огурцы, петрушка , укроп, кориандр, зеленоватые плоские репки, желтоватая зелень листьев салата, царственная зеленая бледность ранней же, еще совсем рыхлой капусты, интенсивно-зеленый горошек, а рядом с ним – малахит крыжовника, насыпанного горками на газеты…

Наконец папа с тяжелым вздохом поворачивается лицом к зрительному залу и решительно  высыпает на прилавок первое ведро огурцов.

 –Ладно, -выдыхает он,- продаем!

 

«Продавал» он примерно две минуты.  С каменным лицом глядя в небо,  он стоял за прилавком.  Если перед нашими огурцами тормозил потенциальный покупатель и принимался рассматривать товар, папа все же кидал на него взор. Таким взглядом, полагаю,  Прометей мог бы приветствовать приближение облизывающегося орла.

На третьей минуте папе показалось, что в толпе мелькнуло лицо его коллеги по ИНИОНу, он , как большая крыса, метнулся под прилавок и замер там.

- Посмотри, - сказал он мне, лежа на земле – Это не Александр Николаевич?  Там, слева.

 - В очках?

-  Да! Что он делает?

- Нюхает укроп. Па, я понятия не имею, как выглядит Александр Николаевич.

- Это невозможно, -сказал папа из-под прилавка. – Это скандал будет на весь институт.   Мы не делаем ничего незаконного, но репутация в научных кругах…

- Ладно – сказала я, - вылезай из-под прилавка и иди гулять, я тут сама поторгую.

- Ну попробуй,  - милостиво согласился папа.  - Я  пока понаблюдаю. Тебе это тоже будет хорошая практика…кхм… товарно-денежных отношений.

Мы оба с папой знали,  что с практикой товарно-денежных отношений у его дочери все было даже слишком хорошо, я еще с трех лет проворачивала в детском саду длинные цепочки сложных сделок, и фея бабла никогда не была ко мне немилостива.  Просто дома у нас  это ни при каких обстоятельствах не обсуждалось. Если папе удавалось найти и вскрыть мою очередную заначку, он  молча отдавал эти смятые трех- и пятирублевки маме – на содержание семьи  - и все делали вид, что деньги взялись неизвестно откуда. Я тоже предпочитала благоразумно молчать.

 

Все оставшееся время папа шнырял по рынку, «присматривая» за мной – то тут, то там его голова вдруг выглядывала из толпы,  как мордочка крупного тюленя – из  морской ряби.

Я же вдохновенно торговала. Я раскладывала огурцы красивыми горками. Сбрызгивала их водой из ведра для придания им заманчивого блеска. И я орала. Несусветную,  но бодрую чушь

- Подходи-налетай, огурцы покупай!  По рупь пятнадцать кило, огурцы свежайшие, еще три часа назад висели на плети, покупай, походи! Страна рязанская, огурцовая! Огурцы изящные – сочные, душистые! Подходите, пробуйте!

Мне казалось, что на базаре торгуют именно так - спасибо «Ходже Насреддину», а также многочисленным описаниям одесского рыбного привоза. 

Так как остальные рязанские нордические торговцы явно были не в курсе, как следует правильно продавать овощи, и предпочитали делать это молча, мой одинокий голос звенел на весь рынок.  Мне было весело. Я еле успевала орудовать гирями,  коробка с деньгами уже не вмещала свое содержимое,  и за полтора часа все огурцы были проданы. Последний мешок оптом купил наш сосед по прилавку, который честно признался, что еще пять минут –и он оглохнет.  

 

А из вырученных денег папа приобрел мне в магазине уцененных товаров дипломат со сломанным замком и большие коричневые уродливые туфли – типа, подготовил  меня к новому учебному году.  

Там просто больше ничего не продавалось, а папе явно хотелось меня одарить, хотя  он так и не проронил ни одного слова о моих торговых способностях ни сразу, ни дома.

А когда мама спросила, поедем ли мы еще на следующей неделе –папа так быстро ответил «Нет!», что мама сочла разумным не вдаваться в уточнения.  .

Ну ничего, оставшиеся огурцы мы засолили.

---

Без заголовка

2013-07-24 03:35:52 (читать в оригинале)

Мой папа одержим страстью к земледелию. Не поймите меня неправильно, я тоже не имею ничего против возделывания почвы и разведения огородов. Даже люблю это дело. Но с моей точки зрения, идеальное земледелие выглядит так:
Я просыпаюсь утром на даче. Делаю чашку кофе. Любуюсь садом. Потом спускаюсь вниз и вскапываю грядку размером с дамскую сумочку. Сажаю туда три куста земляники. Два часа курю в шезлонге, пью чай и удовлетворенно созерцаю результаты своего труда. Примерно так.
Но папа - о, это совсем другое дело. Его фигура - в закатных лучах, с воздетой мотыгой - неизбежно украшала все наши дачные пейзажи. Папа мыслит масштабно. Он мыслит примерно так:
«Под чеснок отведем две сотки, этого, полагаю, хватит».
- О да, папа! – осторожно отвечаем мы. - Этого будет более, чем достаточно. Мы будем надежно избавлены от дефицита чеснока в нашей жизни. А если мы еще и придумаем – что с ним делать, то наше существование станет совершенно гармоничным.
Сейчас, когда мы купили полгектара земли и начали там строить как бы дом, папа, естественно, совершенно сорвался с цепи. Мысль о том, что на вверенной нам территории остается хотя бы клочок почвы, еще не засаженный брюквой или ревенем, ввергает его в холодный пот.
Еще с зимы он начал, по-особенному щурясь, смотреть на Лешу и Гая. Энергично требовал, чтобы они больше ели. Я-то понимала, что к чему, я-то выросла при рабовладельческом строе, но наши рафинированные молодые люди до сих пор не сталкивались с первобытными стихиями в диком их проявлении...

… Я должна отдать должное Леше. В отличие от Гая, которые предпочитал большую часть времени проводить в обмороке на поленнице, Леха копал. Он копал, стиснув зубы и делая вид, что все в порядке. Он копал от рассвета до заката. Он копал первый раз в жизни и , на мой взгляд, накопался на всю оставшуюся. Он плечом к плечу с папой поднимал лопатой целину…. Я прямо начала им гордиться.
- Культиваторы- это баловство, - говорил папа, маниакально орудуя лопатой. – И никаких тракторов я сюда не пущу! Не позволю губить плодородный слой! На первый раз – осторожная ручная вскопка, потом – только безвспашное земледелие! Леша, разбивай комки тщательнее, Гай, выбирай корни и таскай их в компост. А ты иди-иди отсюда, не путайся под ногами, мадама. Раз уж решила бездельничать, раз уж их благородие слишком хороши для лопаты - то и не мешай людям работать!
Устыдившись, я тоже брела за лопатой. В этом были и свои положительные стороны. Например, я исключительно ясно поняла, что писать статьи – вовсе не трудно. Трудно – это когда ты двенадцать часов копаешь, а писать статьи – это легко, весело и приятно. Я, собственно, раньше очень твердо это понимала, но потом как-то подзабыла.
Вечерами папа, выпив чаю, садился делать перевод, высказавшись в том смысле, что нет ничего лучшего, чем смена труда физического – трудом интеллектуальным.
А мы втроем собирались во дворе у костра и строили планы побега.
- Мама. Ты не думай, ты просто вызови завтра водителя. Мы с Лешей скрутим деда, запихнем в его машину…
- Мы его не сможем скрутить, - задумчиво говорил Леша.
- Нам мама поможет. Или пускай он остается, а мы уедем. Мне учиться надо!
- Ого, какие речи я слышу. Учиться, значит, захотелось?
- Ты не представляешь как! Меня переполняет жажда знаний!
- Нельзя его тут оставлять одного. Он сорвет себе жилы и откинет копыта. И, кстати, нам еще копать восемнадцать ям под яблони. Метр на метр на метр.
- Как раз хватит, чтобы нас всех похоронить.


- Я вот одного не понимаю, - Леша чертил палочкой по углям. - Сколько урожая приносит один куст картошки?
- Килограмма полтора. А если хороший урожай, то и по три можно снять
- Будем верить, что урожай будет плохой. Значит… значит у нас будет примерно пять тонн картошки?
- Ага.
- Но зачем?!
- А зачем встает солнце? В природе нет целеполагания, это антропоморфизм.
- Но что мы с ней будем делать??!!
- Ну, это будет выглядеть примерно так. Мы наймем машину системы газель. Забьем ее мешками по самую крышу. Развезем картошку по всем нашим квартирам. А потом будем с нею жить. Дарить друзьям и родственникам. Любоваться тем, какая она коричневая и как ее много. Прыгать через мешки, добираясь до туалета. Собака будет гонять клубни по полу. Мы будем иногда на них спотыкаться и падать – это смешно. Когда к весне картошка начнет потихонечку гнить, мы, втихаря от папы, будем ее осторожно выкидывать. В принципе, все это не так страшно, поверь, мы так уже жили не раз, и это даже весело. Ты картошки не бойся, ты их бойся!
И я махнула рукой в сторону будущего яблоневого сада.

PS. Вчера папа вернулся на дачу после двухнедельного отпуска. Позвонил и звенящим от счастья голосом сообщил, что урожай картофеля будет огромным – он выкопал два куста на пробу, так клубни заполнили целое ведро. Ура!!!

---

Без заголовка

2013-07-21 23:46:34 (читать в оригинале)

Вот, кстати, мое старое интервью с ним

 

Сегодня суд приговорил юриста, лидера протестного движения, кандидата в мэры Москвы и самую большую головную боль наших чиновников к 5 годам колонии. Формальный повод — кража леса. Мы предлагаем тебе вернуться в прошлое и на примере нашего антикварного интервью узнать, за какую деятельность на самом деле сажают в России.

Интервью: Тата Олейник
Фото: Юрий Кольцов

 

Допустим, что среди наших читателей есть те, кто тебя не знает. Как бы ты себя им представил? Как адвоката, который часто занимается тем, чем должен заниматься прокурор. Как ты превратился в худший кошмар нашего чиновничества? Естественнейшим для специалиста по ценным бумагам образом. Я осмотрел наш фондовый рынок, выбрал компании, которые неминуемо должны приносить неплохую прибыль. В нашем случае это, естественно, в основном нефть и газ. После чего выкупил небольшие пакеты акций. И когда эти акции принесли мне доход, скажем прямо, неудовлетворительный, я на правах миноритарного акционера стал требовать объяснений. Почему продажи идут через посредника? Почему оборудование куплено в два раза выше рыночной цены? Куда ушли доходы из этого филиала? И так далее. Когда мои запросы игнорировались, я подавал в суд. И в суде тебе давали от ворот поворот. Далеко не всегда. Как бы зависим ни был суд, иногда почти невозможно вынести никакого решения, кроме справедливого. Что редко, но делалось, если контролирующие органы ослаб­ляли хватку. Сейчас на слуху у всех история с «Транснефтью», которую ты обвиняешь в хищении… скольких там миллиардов? По моим оценкам, совпадающим с выводами Счетной палаты, не менее четырех миллиардов долларов было украдено на строительстве неф­тепровода ВСТО.

Так что ты судишься, грызешь этот гранит… Если ты про власть, то это далеко не гранит, а нечто гораздо более мягкое. Но как же, разве наша вертикаль не нерушима, могуча и все такое? На самом деле никакой вертикали нет. Это фикция. Есть шайка мошенников, которая поспешно грабит страну. У нее хватает сил прессовать особо недовольных, но фактически она бессильна, непрофессиональна и не контролирует ситуацию в стране. Создавать эти люди ничего не способны: нет ни одного национального проекта, который бы они не провалили. Возьми любую заявленную за последние десять лет задачу — хоть одна из них выполнена? У нас порядок на Кавказе? У нас побороли коррупцию? Реформировали милицию или армию? Программа «Доступное жилье» – где это жилье? Там, где нас нет. Кстати, о прессовании недовольных. Сколько на тебя дел заведено? Ни одного. А мне кажется, три. Во-первых, тебя обвиняют в том, что, будучи советником губернатора Кировской области, ты так плохо работал, что одна маленькая, но симпатичная компания не смогла заработать 30 тысяч долларов. Я ничего не путаю? Да, это такое вялотекущее покусывание. Дело то открывают, то закрывают, но вряд ли сумеют из него хоть что-то слепить за полной абсурдностью претензий.

Хит-лист героя

Любимая еда: черный хлеб

Любимый напиток: вода

Любимая одежда: джинсы

 

 

 

 

А почему ты, кстати, ушел с поста советника губернатора? Отличная, теплая должность, такие перспективы…. Потому что убедился: мнение о том, что хороший человек в плохой системе может что-то изменить, — ошибочно. Так это не работает. Ты либо играешь по предлагаемым правилам, либо уходишь. Дело номер два. Ты, извини, поглумился над нашей национальной святыней. Что на твоем сайте rospil.info гербовый орел держит вместо скипетра и державы? По пиле в каждой лапке? Он держит именно то, что у него там находится в настоящий момент. И пока что это дело тоже не заведено, только жалобы на меня в прокуратуру. И третье. Ты зачем обозвал «Единую Россию» партией воров и жуликов? Это мое личное, частное мнение, которое, кстати, уже разделяют сорок тысяч человек, проголосовавших за данное утверждение в моем блоге. Иск, кстати, тоже пока не подан. То есть в «Единой России» не может быть честных людей? Только жулики или идиоты? Не может. Воры и жулики. Ну и идиоты среди них тоже попадаются. Знаешь ли ты, что в последнее время участились слухи о том, что не все так просто? Что ты, страшно сказать, агент КГБ в образе, придуманном лично Сечиным… или Сурковым… Тут есть варианты? Я к этому спокойно отношусь. Люди, которые так говорят, сами живут в двоичной системе: делаем что-то, только если заплатили. В их голове не укладывается: можно делать что-то просто потому, что это правильно. Я работаю не для таких людей и не буду тратить время, чтобы им что-то доказать. Есть и еще одна преинтересная версия. Что ты на самом деле веришь в то, что говоришь и делаешь, но тебя, как пешку, используют злые силы. Изничтожают с твоей помощью конкурентов. Как тебе такое кафкианское развитие событий? Никак. Я не верю в теории заговора и сложные конструкции. Да, очень может быть, что, когда преследуем одного жулика, мы помогаем

другому жулику. Но это же не повод перестать преследовать жуликов! Я делаю то, что считаю должным. Вот ты и тебе подобные победили. Все, с кем ты сражался, садятся в свои самолетики и улетают, скажем, в Финляндию – к виллам и банковским счетам. А мы остаемся. С этим народом. Без Путина, без силовиков, один на один. И что? И замечательно. Я не боюсь своего народа, не надо делать из него какого-то тупого монстра. Это прекрасный народ с великой, пусть и трагичной историей, достойный нормальной жизни и способный ее построить. Ага. Вот только сейчас слова «свобода», «либерализм», «демократия» стали практически ругательными. Ведь фактически единственная сила, которая еще хоть как-то поддерживается тут, – это националисты. Ведь они и придут к власти. Ну и пусть приходят. Главное, чтобы были честные выборы, а победят там националисты, коммунисты или либералы — это уже вопрос второй. В странах Восточной Европы всюду был коммунистический реванш какое-то время. В Италии сейчас у власти националисты фактически. И ничего, мир не рушится. Видишь ли, Алексей… как бы тебе сказать…Мы все же не Восточная Европа и не Италия. Да. Мы — это мы. Но при этом мы ничем не хуже всех остальных. Я верю в гениальные слова Канта: есть только две стоящие вещи — звездное небо над нами и нравственный закон внут­ри нас. И система ценностей у всех людей одна, все мы изначально понимаем, что такое хорошо и что такое плохо. Хорошо побивать камнями неверную жену? Нет. Это очень плохо. Ты удивишься, узнав, какое количество людей с тобой сейчас не согласятся. Я сейчас говорю о конкретной европейской цивилизационной этике, которая принята и у нас тоже. Как бы нашу страну ни тянули в ка­кое-то дикое евразийство, но все мы хотим жить в условной Германии, а не в условной Саудовской Аравии.

Хит-лист героя

Любимый фильм: «Терминатор-2»

Любимый город: Москва

Любимое насекомое: шмель

 

Кстати, о побивании. Ты не боишься, что однажды твоя деятельность может поиметь печальное, но логичное завершение? Всех нас ждет логичное завершение, я не планирую жить вечно. От этого никто не застрахован. Будь ты самый компромиссный, самый обычный человек — нет никаких гарантий того, что однажды ты не окажешься жертвой этой системы. Вот Сергей Магницкий – он ведь не хотел стать политическим мучеником, не так ли? Это был обычный порядочный юрист, которого убили в тюрьме за то, что он выполнял свой долг. Ну почему сразу «убили»… Не только такими методами у нас справляются с оппозицией. Сексуальный компромат, к примеру, тоже очень эффективная штука. Пара шпионок с крепким телом и видеокамерой под подуш­кой — и где наш Навальный? Там же, где и был. Конечно, я не святой, но есть вещи, которых я делать не буду. Почему? Потому что я люблю свою жену. Ты что, никогда не изменяешь жене? Не стесняйся, я никому не скажу. Нет. Не изменяю. М-да, наверное, это плохая новость для многих светских бизнес-леди. Это почему еще? Ну как же, ты ведь сейчас гламурный секс-символ. Неужели не в курсе? Последний тренд сезона: ботильоны, агрессивный мейкап и легкая влюбленность в Навального. А теперь, получается, что у них нет шансов произвести на тебя впечатление. У них есть шанс произвести на меня впечатление. Пусть они снимут свои ботильоны... что это, кстати, такое? Не волнуйся, ничего неприличного. ...и делают то же, что и я. Хватают за руку воров и взяточников. Составляют иски. Становятся акционерами госкомпаний и проверяют их тендеры, их деятельность. И не только к бизнес-леди я обращаюсь, а ко всем жителям нашей страны. Только при нашем попустительстве

и безразличии вся эта компания может процветать, только мы разрешаем другу Путина, Геннадию Тимченко, перекачивать почти всю нефть страны через фирму «Гунвор»... Кхм. Если я не ошибаюсь, именно за эту фразу только что осудили Немцова? И что? Это не мешает сказанному быть правдой. Слушай, а может, бог с ней, с этой гражданской борьбой? Так не хочется опять все менять, опять жить в интересные времена. Может, сейчас эти, которые наверху, уже насосутся до отвала и примутся делать все хорошее для страны, а? Не насосутся. Деньги – это не сахар в воде, ими перенасытиться невозможно, когда ты не только свой комфорт обеспечиваешь, а аккумулируешь с их помощью власть. Скажи, Навальный, тут тебя в виртуальные мэры Москвы всем Интернетом выбрали, но мэр — это как-то мелко. Вот ты бы согласился стать президентом России, если бы тебе предложили? Нельзя предложить стать президентом. Президент должен избираться. На честных выборах. Ладно. Предположим, у нас тут честные выборы начались. Ты бы мог выдвинуть свою кандидатуру? Да, мог бы. И не я один. Будут честные выборы — будут нормальные кандидаты, способные вести страну к лучшему будущему, а не просто делающие миллиардерами соседей по даче. Но за честные выборы надо бороться: воры и жулики так просто власть не отдадут. Будем ждать. И последний, самый важный вопрос: «Что хорошего ты сделаешь для журнала MAXIM, когда станешь президентом?» Ничего. Равно как и для любого другого журнала, газеты или компании. Потому что если бы я избирался в президенты, то не для того, чтобы продвигать какой-то журнал, радиостанцию или нефтяную компанию. Эх, ну хоть присягу-то на MAXIM вместо Конституции ты мог бы принести, а? Нет? Упрямый ты человек, Навальный!