Почти_новая_горжетка Голосов: 5 Адрес блога: http://www.liveinternet.ru/users/651208/ Добавлен: 2007-10-29 00:20:53 блограйдером jolly_m

Без заголовка

2015-03-04 21:55:45 (читать в оригинале)

Что же. От ужасных новостей – давайте попробуем повернуться к хорошим. Правда, все написанное не то, чтобы имеет много отношения непосредственно к нашей стране, но так как это -  общечеловеческая тенденция, то и нам, небось, кусочек достанется.  Когда-нибудь.

 

Вообще у меня сейчас идет целый цикл статей, анализирующих то обстоятельство, что этические аксиомы в этой реальности, увы, столь же непрочны, как и все остальное. Что практически любое «хорошо-плохо» даже с человеческого ракурса можно определить только исходя из ситуации в эпохе.  Что нравственный прогресс человечества в целом также безусловен и нагляден как  прогресс технический, но одновременно этот прогресс неизбежно разбивает в хлам древние нормы морали, вызывая в нас тревогу и уныние.   И совершенно, надо сказать, напрасно мы так унываем и тревожимся…    

 

  

Планета Потребляндия, или Почему общество потребления — крайне полезная штука

Плюнуть в презренное общество потребления считает своим долгом каждый проповедник, журналист и кочегар. А оно, между прочим, может нам еще весьма пригодиться.

Текст: Тата Олейник

 

Для начала — три цитаты. От очень, очень, очень, очень разных людей.

« Если перечислять важные проблемы современности, можно назвать три: первая — это информация и ее влияние; вторая — это стремление к удовольствиям; третья — это стремление к комфорту. Это то, что характеризует так называемое потребительское общество… Отбрасывайте всякую пропаганду, когда она говорит, что relax and enjoy* — путь к совершенству. Это — путь к деградации, и не просто личности, а человеческой цивилизации » Патриарх Кирилл,
19 ноября 2014 года

* — Примечание Phacochoerus'a Фунтика:
« С английского — «расслабься и получай удовольствие». Круче было бы, конечно, по-латыни: relaxat et frui. Или хотя бы по-гречески: να χαλαρώσετε και να απολαύσετε. Был бы я духовным лицом, я бы всех вокруг латынью умучивал, нехай трепещут»

 

« Тут Роман, видимо по молодости лет, потерял терпение.
— Да не идеальный человек! — заорал он. — А ваш гений-потребитель!
Воцарилось зловещее молчание.
— Как вы сказали? — страшным голосом осведомился Выбегалло. — Повторите. Как вы назвали идеального человека? » Братья Стругацкие,
«Понедельник начинается в субботу»

« Предполагали, что богатство и комфорт в итоге принесут всем безграничное счастье. Возникла новая религия — Прогресс, ядро которого составило триединство неограниченного производства, абсолютной свободы и безбрежного счастья. Новый Земной Град Прогресса должен был заменить Божий Град. Эта новая религия вселила в ее приверженцев надежду, дала им энергию и жизненную силу. Следует наглядно представить себе всю грандиозность Больших Надежд, удивительные материальные и духовные достижения индустриального века, чтобы понять, какую травму наносит в наши дни людям разочарование от того, что эти Большие Надежды не оправдались » Эрих Фромм,
«Иметь или быть»

Вряд ли ты узнал что-то новое из этих замечательных цитат, о драгоценный читатель.

Идея о том, что общество потребления — это гадкая бяка, была впитана тобой с первой бутылочкой заменителя грудного молока, но и тогда она лишь слилась в согласии с еще более ранними источниками информации внутри твоего новорожденного тела.

Любой мыслитель XX века яростно бичевал «потребленцев» и изыскивал червей в сочных яблоках всеобщего благоденствия. Даже коммунисты, обещавшие полное изобилие в своем будущем, рисовали это будущее не очень уверенно: по всему выходило, что тогда у всех все будет, но никому ничего будет не надо. Но шли эти новые мыслители столь древними тропами, что на них попадались даже не столько саблезубые тигры, сколько трилобиты.

Этот яркий, но путаный образ мы сейчас разберем подробнее.

 

«Но паче иного — грех расточительства»

Мы должны понимать, что миллионы лет человечество, даже не ставшее еще собой, вынуждено было существовать, испытывая нужду буквально во всем.

Даже в благодатнейших местах случались сезоны засух, дождей и безрыбицы. Холод, зной, болезни и регулярные голодовки были абсолютной нормой жизни. Ранняя смертность наших предков, доживших до зрелости, чаще всего была связана с тем, что подавляющее большинство из них к сорока-пятидесяти годам уже физически не могли обеспечить себя достаточным пропитанием и начинали зависеть от милосердия окружающих. А милосердие в то время было штукой ненадежной. Когда джентльмены-археологи в XVIII–XIX веках стали работать с первобытными захоронениями, они пришли в ужас от обилия тщательно выскобленных и обглоданных человеческих костей. Каннибализм, трупоедство, поедание собственного потомства были повсеместно распространенным явлением (до того считалось, что этому пороку подвержены лишь дикари некоторых регионов, которые, если разобраться, и не люди вовсе).

Снимок серии «Людоеды Поволжья». 30-е годы ХХ века

Людоедство исчезает лишь с развитием земледелия — чтобы легко возвращаться в скудные времена, будь то европейский голод XIII века, голодомор в России или крушение самолета в Андах в 1972 году, когда выжившие пассажиры питались телами погибших.

Первый шаг на пути к обществу потребления — земледелие с созданием запасов пищи — решительно изменил человека. Люди постепенно перестали есть своих детей, убивать стариков, появились даже излишества: матери и повитухи, например, перестали считать плаценту специальным даром небес, посланным, чтобы подкрепить силы женщины после родов (обычай прикасаться к ней ложечкой остался в некоторых культурах — уже в качестве суеверия).

 

Пострадала ли от этого потребительского разгула нравственность — решать тебе. Но то, что скупость и экономия еще очень и очень долго были обязательны для выживания и стали основой любой нравственности, — это факт. На протяжении тысячелетий скаредность была высочайшей доблестью человека. Причем служила она не только его личному благу, но и процветанию всего общества. Если ты слишком много ешь — ты отнимаешь еду у другого. Если ты теряешь рубаху — значит, кому-то не достанется льна или шерсти, чтобы укрыться от стужи или солнца. Ты носишь золотые браслеты — но ты мог бы продать их и накормить голодных в твоем городе (мысль о том, что золото само по себе несъедобно и его наличие или отсутствие на твоих руках не увеличивает количества хлеба в амбарах, была слишком сложной, поэтому до нее обычно не доходили).

Диоген, худ. Жан-Леон Жером

Впрочем, даже в самые нищие времена некоторых благ было в избытке, и тогда небрежное обращение с ними было в порядке вещей. Обилие мелкой керамики, скажем, приводило к тому, что она ценилась лишь немногим больше глины, из которой была изготовлена, и ни в одном из древних трактатов ты не найдешь совета бережно с ней обращаться. Человек же, пользовавшийся глиняной посудой, прославлялся как образец умеренности в пику богачу, который тратил дефицитные ресурсы на посуду медную.

У нас просто нет иной культуры и иной традиции, нежели культура скопидомства. Мы как аксиому воспринимаем то, что хороший человек должен быть умерен в еде и отличаться безразличием к материальным ценностям. Жадность порицалась лишь тогда, когда она принимала уж совсем гротескные формы: если человек начинал морить голодом слуг и родственников, наряжал их в обноски, а сам спал на набитых сундуках — это было антиобщественное поведение. Но образ мудреца, который живет в бочке, питается тремя корочками в день и раздает все имущество ближним — совершенный идеал любой религии. А если он при этом экономит воду и мыло — тем лучше (ибо что может свидетельствовать о благочестии убедительнее, чем вши и язвы по всему телу?).

У нас просто нет иной культуры, кроме культуры жесточайшей экономии

И, конечно, любой человек должен трудиться в поте лица своего. Кто не работает, тот не ест. Хорошая жена встает раньше всех в доме и целый день не знает покоя, доблестный муж всей душой предается трудам.

Потому что, если не работаешь ты, кто-то должен пахать, косить, воевать, управлять, делать копья и вытесывать обелиски вместо тебя. А это нечестно. Необходимость труда для всех и каждого была совершенно очевидна, считалась незыблемой данностью, как мокрота воды или жар огня. Так что любовь мужчин и женщин к вкусной еде, безделью, красивым нарядам, уютным домам, мягким постелям и забавным игрушкам хоть и была фактически всеобщей и довольно-таки естественной, но являлась однозначным пороком — по крайней мере, в глазах моралистов. И эти глаза по-прежнему родственны глазам пресловутых трилобитов, потому что в последнее время жизнь меняется куда быстрее, чем наши суждения о ней.

 

Бездельники по долгу службы

Жан-Жак Руссо или Лев Толстой пишут о том, что единственное достойное занятие для человека — это по-библейски выращивать хлеб свой. Но, как бы мило это ни звучало, остается забытым одно интересное обстоятельство. Пахать — это замечательно, но количество мест для пахоты в этом мире ограничено. Еще в эпоху Древнего Египта выяснилось, что один пашущий способен прокормить десять человек*, и проблема вообще-то не в том, кто будет пахать, а в том, что пахать-то будем. Не подсовывать же каждому крестьянину еще девять пахарей на его участок — толкотни будет много, а толку мало.

* — Примечание Phacochoerus'a Фунтика:
« Не забываем, что это данные по Египту с его плодородной долиной Нила. В большинстве регионов была куда менее впечатляющая статистика»

 

Ремесленники тоже не испытывали нехватки в рабочих руках, жрецов, писцов и бальзамировщиков наблюдался переизбыток, армия была укомплектована, а людей нужно было чем-то занять. По некоторым версиям (см. например, статьи бывшего министра древностей Египта Захи Хавасса), масштабнейшие постройки в Египте были вызваны к жизни именно тем обстоятельством, что плодородные, но привязанные к строгой сезонности земли в Египте требовали слишком мало крестьян и могли кормить слишком много людей, которым тоже нужно было дать возможность зарабатывать. Так как экономика в Египте была больше всего похожа на ту, которую мы сейчас называем командно-административной, фараонам и жрецам пришлось взять на себя обязанности по трудоустройству тысяч и тысяч рабочих рук. Поэтому мы сейчас имеем пирамиду Хеопса, сфинксов и прочие крупные достопримечательности.

 

Но и там, где земли были скудны, а голод случался чаще, недостатка в крестьянах обычно не было. Зато был дефицит земли.

Число ремесленников нельзя было наращивать бесконечно: слишком малым было потребление, слишком медленным и штучным — производство. Проблему с безработицей приходилось решать практически во все времена. Так появились рантье, жившие на проценты от капитала; так появилось множество рабов, а потом слуг, которые проводили жизнь, разъезжая на запятках карет и наводя лоск на дверные ручки; так появился обширный класс чиновничества и, самое главное, класс относительно свободных джентльменов, которые могли посвящать себя игре в гольф, разведению тюльпанов, созданию теории эволюции и проектированию паровых котлов.

И как только котлы были изобретены, они тут же и рванули под седалищами вышеупомянутых джентльменов, ибо началась индустриализация со всем букетом соответствующих признаков. И главнейший из них — появление огромного числа новых товаров и услуг, а также рабочих мест для людей всех полов и всех уровней образованности. К концу Первой мировой войны понятие «рантье» стремительно ушло в небытие, слуг уволили, поместья сдали под водолечебницы — и человечество принялось производить. Нет, даже так: ПРОИЗВОДИТЬ. Давай посмотрим, что мы имеем на сегодняшний момент.

 

Эра изобилия

Зеленая революция решила проблему плодородия почв: сегодня мы получаем в 50–100 раз больше урожая с гектара, чем 150 лет назад. Да-да, все эти ГМО, нитраты, фосфаты, гербициды и пестициды, консервация, механизация и обработка.

 

Голод на сегодняшней планете вызван лишь серьезными проблемами в гео­политике и логистике, а вообще современный уровень производства продовольствия позволяет худо-бедно прокормить 40–50 миллиардов человек, при том что только 4–5% из них будут непосредственно заняты в сельском хозяйстве (данные Гарвардского центра демографических исследований). Толстой и Руссо, наше вам с кисточкой!

Любой человек, хотя бы неделю проживший на хорошо организованной швейцарской молочной или американской кукурузной ферме, навсегда избавится от иллюзий, что благополучие «золотого миллиарда» покоится на нищете остальных 6 миллиардов. А еще он может заглянуть в экономическую статистику и выяснить, что крупнейшими экспортерами продовольствия являются именно страны этого «золотого миллиарда». Они с удовольствием производили бы еще больше сыра и кукурузы, если бы правительства не вынуждали их сокращать производство из-за переизбытка этих продуктов.

Что касается производства непродовольственных товаров, то тут нам открывается поистине Шамбала. В принципе, сегодняшнее производство ничем не ограничено, если не считать двух «потолков». Это: недостаток идей для новых видов потребления; недостаток потребителей.

Во времена Великой депрессии производители выливали молоко,чтобы не снижать цены

Зато всего остального у нас переизбыток, и прежде всего (опять привет Толстому и Руссо) имеется переизбыток рабочих рук. До 10% трудоспособного, нуждающегося в работе населения Земли уныло околачивают груши, потому им нечего делать, и как минимум столько же протирают штаны на искусственно созданных местах, содержание которых обходится их работодателям и государствам дороже, чем прямая выплата пособий по безработице. Если приплюсовать к этому людей, живущих на различные формы дивидендов, домохозяек, тружеников укороченного рабочего дня, сельское население, живущее на своей земле и чрезвычайно неэффективно ее использующее, и так далее, то мы с интересом выясним, что в реальном производстве, к какому бы типу оно ни относилось, у нас принимает полноценное участие меньше половины трудоспособного населения. И ничего с этим не поделаешь. Если человечеству нужен всего один миллион желтых пластиковых утят в год и оно никак не соглашается обвешиваться этими утятами с ног до головы, то можно до одури стоять у станка, выковывая этих утят мозолистыми руками, — добьешься лишь полного разорения желто-­утячьей промышленности, увы. К сожалению, у человека всего один рот, который можно накормить, всего две ноги, на которые можно надеть штаны, и всего десять пальцев, чтобы играть утятами в ванне.

 

Правда, человек почти бесконечно жаден в потреблении услуг нематериальных, но об этом мы поговорим чуть позже. И если при взгляде на всю планету мы пока еще не видим бесконечного избытка благ, то к странам «золотого миллиарда» это уже относится в полной мере. Что и заставляет мыслителей этих стран бить в колокол, вопия о чудовищной проблеме потребительского отношения к жизни у современного человека. У мыслителей тех стран, которым намного меньше повезло с политикой и историей, вы редко найдете рассуждения о бездуховности зажравшейся молодежи. Их куда больше будут волновать торчащие ребра этой молодежи, ее полное незнакомство с букварем и готовность продавать свое тело за плитку шоколада.

 

Конфликт Бодрийяра

Жан Бодрийяр, бичеватель потребления

В 1970 году вышел труд французского философа-социолога Жана Бодрийяра «Общество потребления, его мифы и структуры». Читать этот труд совершенно необязательно, потому что при всей своей знаменитости, эпохальности, интеллектуальности и убедительности он в конечном счете сводится к трем посылам:

1. Проклятые капиталисты всех обманывают, загоняют в кредиты, заставляя покупать всякую дрянь, а сами жиреют за счет наших стрессов и уныния.

2. Все на свете теперь продается, ничего святого уже не осталось.

3. Ну и где это обещанное счастье? Где прорывы? В чем смысл, спрашиваю вас?

Меньше чем через двадцать лет после этого горького набата появился Интернет, создавший из человечества фактически новый вид, существо с совершенно новыми способностями и потребностями. Но Бодрийяр, как и сотни его единомышленников, не пожелал увидеть в этом событии ничего особо значимого, а предпочел счесть его еще одной чешуйкой на спине зверя апокалипсиса, пожирающего Реальность.

Презрение к «потреблятству» стало настолько общим местом, что мы не хотим даже задуматься, откуда берется это презрение.

Да, допустим щебет трех-четырех барышень в бутике, обсуждающих новую линию сумочек-клатчей, может свести с ума человека, который забрел в этот бутик с исключительно духовной целью — проникнуться презрением к миру вещей. Картина, которую он видит, входит в полное противоречие с той тысячелетней культурой скопидомства, о которой мы писали раньше.

 

Он видит сытых, ухоженных девиц, чьи финансы позволяют покупать им дорогие сумки, но он не видит их заслуг перед обществом. Он недоумевает, почему эти холеные, не обремененные тяготами женщины готовы тратить свою жизнь на поиски наиболее удачных оттенков помады. Если же он выясняет, что дамы все-таки работают, то испытывает внутренний протест из-за того, что они тратят заработанные деньги на эту чушь. Ради чего общество кормило их, учило и обихаживало? Ради того, чтобы они верещали тут как стая попугаев, повторяя рекламные слоганы? Ради чего развивалось человечество — ради ста сортов зубной пасты в полоску и крапинку?!

Пятьсот лет назад большинство этих дам не вызвало бы у него протеста, потому что они склонялись бы над лоханями с мыльной водой, штопали бы дырявые чулки и просили милостыню на паперти. То есть занимали бы место, которого, с его точки зрения, они были достойны — по интеллекту, воспитанию и образованию. Сейчас же они выглядят как сливки общества, они распоряжаются средствами, но интеллектуально при этом не больно-то воспарили над лоханью.

 

Сегодня интеллектуал, прогрессор общества выглядит не лучше (а часто гораздо хуже) людей, чей разум недалеко уковылял от разума сороконожки, и периодически интеллектуал начинает задыхаться, ощущая, что мир отныне принадлежит именно сороконожкам. Для них снимают тупейшие фильмы, пишут глупейшие книги, издают... о боже мой, они называют это журналами! С ними, сороконожками, сидя на корточках, беседуют политики, стараясь не употреблять слова длиннее трех слогов, а самодовольные насекомые в это время лопают гамбургеры, пялятся в телик и мечтают о новой тачке. А сейчас они еще и начали писать в Интернете — и это уже самый веский повод купить на распродаже большой кусок веревки и маленький кусок мыла.

 

Да, умывшись и отъевшись, человечество пока не превратилось хором в Ньютонов и Эйнштейнов. Культура перестала быть элитарной, и институтским профессорам приходится либо жить в резервациях при кампусах, либо учиться контактировать с продавцами электровеников. Но, как сказал в свое время пересмотревший свои взгляды Борис Стругацкий, «Мир Потребления убог, консервативно гомеостатичен, нравственно бесперспективен, он готов снова и снова повторять себя, — но! Но он сохраняет свободу, и прежде всего — свободу творческой деятельности. А значит, по крайней мере, научно-техническому прогрессу остаются шансы на развитие, а там, глядишь, и потребность в Человеке Воспитанном возникнет в конце концов, а это уже надежда на прогресс нравственный... В любом случае, из всех реально возможных миров, которые я могу себе представить, Мир Потребления наиболее человечен. Он — с человеческим лицом, если угодно, — в отличие от любого тоталитарного, авторитарного или агрессивно-клерикального мира».

 

Но на самом деле все наоборот

После терактов 11 сентября мэр Нью-Йорка Джулиани обратился к горожанам и туристам с просьбой. Он просил, невзирая на тяжелое горе, постигшее всех, не отказываться от покупок, походов в рестораны и кино. Город нуждался в возрождении торговой активности, ему нужны были силы для восстановления. Ньюйоркцы откликнулись и несколько недель усердно занимались шопингом, что чрезвычайно помогло городской казне справиться с внешними последствиями катастрофы.

Да, современное общество устроено так странно, что, покупая сто пятый бублик с маком, ты приносишь этому обществу пользу.

 

И наоборот: воспеваемые тысячелетиями бережливость, осторожность и умеренность сегодня являются фактически эгоизмом. Особенно это касается приобретения товаров класса люкс, которые для того и создаются, чтобы способствовать интенсивному денежному обращению и стимулировать людей зарабатывать гораздо, гораздо больше, чем им требуется для комфортной жизни.

Миллионер, который тратит сотни тысяч на часы, прекрасно понимает, что сколь бы прекрасны они ни были, но часы за сто, а то и за десять долларов будут показывать время ничуть не хуже. Он покупает лишь условный социальный маркер, отправляя деньги крутить колесо прогресса.

Общество изобилия, позволяющее массе людей получать высшее образование, располагать излишком времени и заниматься разнообразной, но не нужной для выживания ерундой вроде копирайта слоганов, венгерской филологии или дизайна вантузов, уже доказало свою исключительную эффективность.

Неужели высшая цель человечества — производить сто сортов зубной пасты в полоску и крапинку?

Никогда на планете не жило такого количества гениев, как сейчас. Никогда с такой скоростью не совершались научные открытия, не менялось так стремительно лицо цивилизации. Развитое и вариативнейшее производство, стремящееся удовлетворить любой, самый немыслимый спрос, является лучшим из возможных заказчиков на разработки в самых разных областях. При этом появляется все больше товаров, не имеющих материальных носителей. Игры, фильмы, книги, музыка, программы, образование, общение, идеи, концепции, проекты и чертежи — количество производимого в мире софта растет по экспоненте после появления компьютеров, мобильных телефонов и Интернета. То есть современный человек потихоньку отказывается от активного задействования материальных ресурсов, все больше его интересы устремляются к вещам, которые нельзя даже потрогать. Крохотная коробка из пластика с кусочком железа и горсткой песка способна заменить многоэтажные библиотеки, личный оркестр, десяток приборов домашней техники и даже самолеты, поезда и машины*.

* — Примечание Phacochoerus'a Фунтика:
« Ну да, ты же можешь отправить открытку в Куала-Лумпур любимой бабушке, и при этом ни один самолет и ни один пароход не примут в этом участия»

И не стоит забывать еще об одной важнейшей особенности общества потребления: оно очень, очень плохо относится к войнам, насилию и убийству. Потому что человек здесь — величайшая ценность. За сто лет ему можно продать столько подгузников, гамбургеров, видеоигр, вставных челюстей и пластических операций, что никакая идея не может оправдать уничтожение Потребителя!

Это раньше властители мечтали о том, чтобы захватить своих врагов, перебить и изгнать их. Сегодняшние властители мечтают вручить каждому из них по пачке стирального порошка. Со скидкой.

Это раньше властители мечтали о том, чтобы захватить своих врагов, перебить и изгнать их. Сегодняшние властители мечтают вручить каждому из них по пачке стирального порошка. Со скидкой.

 

А на самом деле — зачем все?

Великий математик, основатель кибернетики Норберт Винер в «Человеке управляющем», например, высказался в том смысле, что без нас Вселенную могут ожидать огромные неприятности в виде, скажем, неизбежной тепловой смерти.

И единственный шанс Вселенной — это если заведшийся в ней разум окрепнет настолько, что сможет повлиять на физические законы или, что будет точнее, использовать их правильно, в своих интересах и интересах Вселенной.

Для этого разуму нужно пройти все этапы взросления, непрерывно развиваясь социально и технологически, и достичь уровня прогресса, который позволит нам эту Вселенную сперва заселить, а потом понять. Чем плоха цель, спрашивается? И создание общества потребления на этом этапе тому же Винеру казалось не просто шагом в чрезвычайно правильном направлении, но и неизбежным следствием нашего возраста. Возраста, в котором проблемы непосредственного выживания уже решены и пришла пора учиться говорить «агу-агу» и тянуться к ярким погремушкам, красивым тетям и конфетам.

Хочу узнать об этом больше!

Эти три книги из разных эпох лучше всего показывают, как человечество ставило перед собой цель всеобщего благополучия, как достигало ее и чем планирует заняться после.

Томас Гоббс
Левиафан
1651

Стивен Пинкер
Лучшие ангелы нашего естества
2011

Норберт Винер
Человеческое использование человеческих существ
1950

 

www.maximonline.ru/longreads/get-smart/_article/planet-consumption/

 

---

Без заголовка

2015-02-28 04:19:56 (читать в оригинале)

 

 

В пятидесяти метрах от моего дома несколько часов назад застрелили моего знакомого, к которому я всегда относилась с уважением,  симпатией и даже иногда с восхищением. Потому что он веселый, умный, смелый  и добрый. Был.

Интересно, а у нашего президента такой же неприлично длинный мартиролог из друзей, коллег и добрых знакомых, как у меня? Потому что мои друзья, коллеги и добрые знакомые все какие-то удивительно непрочные. Они попадают под пули таинственных убийц, умирают от странных болезней и ядов, иногда взрываются в машинах.  Прямо десять негритят, знаете ли.  Некоторые из них бизнесмены, некоторые  - политики, некоторые – журналисты, но все как-то не могут дотянуть даже до скромных цифр российской среднестатистической смертности.

Я не знаю,  в какой валенок еще можно засунуть голову, чтобы хотя бы на пять минут поверить, что ты в домике.

Моя домработница вынуждена была уехать – она украинка и ее сына забирают в армию, потому что моя страна напала на ее страну. «Вы, главное, держитесь тут», - -говорила она уезжая, и явно речь шла не о недомытых сковородках.  Я просматриваю списки интервью, которые я брала за последние 10 лет у разных людей. Кто-то в тюрьме, кто-то в бегах, кто-то не успел ни туда, ни туда. Интересно, а те наши потомки, кто потом станет читать исторические романы  про наше время- они будут ежиться и думать: «Бедняги, как же они там жили?  Какое же счастье, что я родился не тогда, а сейчас»?   

Мое старое интервью с Борисом

 

От губернатора Нижегородской области и вице-председателя правительства России – до мятежного бунтаря! Мы решили поговорить с Немцовым о том, как интересно быть оппозиционером.

Почему наш читатель, который доволен своей жизнью и далек от политики, должен все бросить и начать политикой интересоваться?
Есть же классическое: если ты не интересуешься политикой, то политика заинтересуется тобой.

А получается наоборот: как раз тех, кто сильно интересуется политикой, нашатырем обливают и омоновскими дубинками бьют.
Я не призываю идти на баррикады. Достаточно, если люди будут заниматься своими делами, но станут чуть менее равнодушными.

И в чем это неравнодушие должно проявляться? В походах на выборы? Вот Борис Немцов недавно сходил, баллотировался в мэры Сочи – и что? Кому от этого безобразия стало лучше?
Я с самого начала понимал, что там не выборы, а спецоперация. Для Путина это важнейший проект, где осваиваются огромные деньги, где реализуется авантюра под названием «Зимняя Олимпиада в субтропиках». Если встать перед картой России, придется очень долго искать точку, где снега бы не было в принципе. Путин нашел – и решил там провести зимнюю Олимпиаду, при этом выгнав тысячи людей с их земель. С дорогих земель. Испакостив лучшие пляжи, изгадив заповедники… Самый же прикольный проект там – трасса Адлер – Красная Поляна. По смете один километр этой дороги будущего обойдется нам в 140 миллионов долларов. Для сравнения возьмем Москву и ее мэра Лужкова, который никогда не славился особой скаредностью: километр МКАД в 1997 году обошелся в 12 миллионов. А самая дорогая дорога в мире – это Сен-Готардский тоннель в Швейцарии, который роют сквозь сплошную скалу. Километр этого тоннеля стоит 70 миллионов долларов. А у Путина – 140 миллионов. Надо понимать масштаб откатов. Когда я услышал, что Рома Абрамович покупает проходческий щит, я долго не понимал, зачем он ему нужен. Что он собирается делать с ним в Лондоне? С Чукотки вроде уехал. Оказывается, он принимает участие в строительстве этой фантастической трассы. Так что, когда я шел на выборы, было понятно, что там костьми лягут, но свой праздник жизни защитят. Но это был шанс рассказать людям, причем не только сочинцам, о том, что происходит на самом деле.

Высказаться, как мы поняли, удалось во весь голос. Круглосуточно по всем телеканалам, по радио, в газетах – сплошной Немцов, весь город увешан листовками...
Все газеты сочинские категорически отказались печатать материалы о выборах вообще. Листовки наши арестовали. С радио мы заключили договор, но вдруг все радиостанции уведомили нас, что выборы перестали их интересовать. Зато было снято два фильма про меня, которые раз сто показали – с утра до вечера шли по всем каналам. Павловский, Доренко и другие граждане рассказывали, как я развалил Советский Союз, Нижегородскую область, продал Россию Парижскому клубу, являюсь гомосексуалистом, женат на азербайджанке…

Почему нельзя жениться на азербайджанке?
Потому, что каждый третий житель Сочи – армянского происхождения... Но еще лучше был второй фильм. Про то, что я на самом деле корейский шпион. Про то, как я за двести тысяч долларов решил продать Олимпиаду в Южную Корею. В фильме мы с неким корейцем садимся в «газель», потом идет синхрон, якобы записанный на диктофон: «Сколько вам надо денег, чтобы вы перенесли Олимпиаду в Южную Корею?» – «Двести тысяч долларов». – «Ок, мы вам дадим двести тысяч». Сейчас его на «ТВЦ» еще показывают – думаю, в связи с решением «Солидарности» об участии в выборах в Московскую городскую думу.

Рассчитываешь пройти?
Здесь будет все то же самое, что и в Сочи. Но для нас эти выборы – шанс объяснить людям, что позиция «все равно от меня ничего не зависит» полностью устраивает власть и абсолютно не устраивает Россию.

Ну хорошо, от меня что-то зависит, я прихожу голосовать. А на выходе получается, что 77 процентов или 106, как в Мордовии, проголосовали за «Единую Россию». Уж лучше я дома посижу, поберегу подметки и психику.
Чем больше явка живых, реальных людей, тем меньше шанс фальсификации. Мы уже эти путинские технологии знаем. Прежде всего, у них есть многолетние наблюдения за людьми, за их выборной активностью. Вот ты не ходишь на выборы – тогда берут твои данные и за тебя голосуют. В Сочи полно было историй, когда человек приходит на избирательный участок, дает паспорт, а ему говорят: «Ах какая жалость! Вы уже проголосовали!» А еще там был поставлен рекорд, зафиксированный в Книге Гиннесса. В Сочи досрочно (то есть без наблюдателей) проголосовало 37,5 процента избирателей. Такого не было до сих пор нигде, даже в Северной Корее.

А не жалеешь, что ушел из науки в это неприятное место? Ты ведь был талантливым физиком, степень имеешь.
Десять первых лет мне наука снилась. Потом перестала. Последняя моя статья – «Акустические лазеры». В ней был описан механизм излучения мощного инфразвука – низких частот, которые попадают в резонанс с сердцем, с печенью, с желудком и могут вызвать дискомфорт, а если звук очень мощный, то инфаркт. Военные тогда этим очень интересовались. В 1997-м, когда я был первым вице-премьером, статья вышла в швейцарском журнале Akustica Aqua. Она очень долго лежала в редакции, что вообще характерно для научных журналов. Я уже тогда занимался забастовками шахтеров, пенсиями, зарплатами и не видел снов про интегральные уравнения. Мне взамен снились голодные бабушки и кастрюльные бунты. Вдруг вызывает меня премьер-министр – Черномырдин. Я к нему вхожу, он держит в руках журнал и говорит: «Что это такое?! У нас шахтеры бастуют, полный бардак в стране! Чем ты занимаешься? Что это за формулы?!» Я говорю: «Виктор Степанович, откуда вы взяли этот журнал?» – «Мне КГБ принес, чтоб я увидел, чем занимаются у нас руководители правительства! Чтобы больше я этого не видел!» Я пообещал, что это моя последняя статья. Вообще, наука – дело молодых, в зрелом виде ты уже сидишь, шлифуешь идеи, которые родились когда-то в твоей молодой голове. А в политике, наоборот, молодым быть не надо. Тут требуются житейский опыт, биография, личность. Хотя сейчас в почете серость. Путин в любом ярком человеке видит независимость, а значит, опасность. Вся политическая поляна выжжена, и есть один на ней такой всесильный столб бесконечной высоты – это как раз и есть эта самая национальная элита.

Может быть, это и хорошо?
Это ужасно, потому что это привело к тому, что наша страна вставала, вставала с колен, а потом навернулась в связи с началом кризиса. Выяснилось, что вся жизнь зависит от цены на нефть, которая, кстати, немаленькая: нефть почти 70 долларов стоит. Когда я был министром топ­лива и энергетики, она стоила от 8 до 12 долларов. У меня была мечта эротическая, чтобы нефть стоила 40 долларов. Я считал, что Россия тогда станет Кувейтом. У этих кретинов сейчас 70 долларов – и они орут, что у них кризис. Россия за годы путинизма потеряла иммунитет, она больна экономическим СПИДом. Она абсолютно неадаптивна к внешним воздействиям. Кстати, это отличительная особенность любой авторитарной системы. Она успешно существует, когда все в порядке, и, как чугун, рассыпается на мелкие куски, когда возникает малейшая проблема.

У Северной Кореи проблем нет. Там массовый голод, забитые лагеря, вымирающее население, но не рассыпается ничего.
Там не авторитарный режим, а фашистско-тоталитарный. Это разные вещи. Там за каждое слово убивают. Мы, конечно, движемся в сторону Северной Кореи, но мы пока только до Минска доехали. У меня к Путину всего одна претензия по большому счету, между прочим.

Какая?
Он пытается лишить меня и вас свободы, и это очень серьезная претензия, потому что в России всегда был дефицит свободы и профицит рабства. Всегда. И когда властитель пытается свернуть все то, что Горбачев с Ельциным пытались сделать, то я его считаю врагом своей страны и своим личным политическим врагом. А вторая у меня претензия – это, конечно, воровство беспредельное.

Неужто сейчас больше воровства, чем в 90-е?
Да! Есть данные исследования Transparency International – это агентство, которое занимается коррупцией в мире. В 90-е мы были на позорном 80-м месте, сейчас – на катастрофическом 147-м. Вместе с Зимбабве, Сьерра-Леоне, Нигером. Мы среди этих стран и по показателю уровня продолжительности жизни мужчин – 58 лет.

Это потому, что пьем много. Онищенко объяснил, что мы много пьем и много курим. Вот если у нас отнять выпивку и сигареты...
Вот единственное, что радует: личностные свободы почти не трогают. Этим нынешний режим выгодно отличается от коммунистов. Запрещено заниматься политикой, запрещены выборы, массовая журналистика, зато разрешено движение по земному шару, работа в Интернете и чтение глянцевых журналов без цензуры. Вот почему в MAXIM нет цензуры? Думаете, это доблесть редакции? Нет, тут виной ваши тиражи.

У нас отличные тиражи. Два миллиона аудитории!
Для глянца – да. А по соотношению к численности населения – меньше 1,5 процента. Есть четкий критерий: выше полутора процентов – все, свобода заканчивается. Все, что выше, подцензурно. Просто приходят свежие рейтинги, смотрятся цифры, после чего вашего главного редактора приглашают в Кремль.

Он туда не пойдет.
От таких приглашений обычно не отказываются.

Мы его свяжем.
Ну, так или иначе с ним встретятся и ласково так, по-доброму, поговорят. О том, что такие вот материалы ставить не надо; про это, наоборот, хорошо бы написать, а вот интервью с Немцовым вы нас очень расстроили... И у вас в журнале появится фальшь. Так что мое самое горячее вам пожелание: не вздумайте увеличивать тиражи и аудиторию, вы и так на грани свободы.

Мы будем из киосков отстреливаться от покупателей. А у тебя какие планы? По-прежнему бодаться с системой непробиваемой?
Не такая уж она непробиваемая. Я, когда был маленький, был уверен, что коммунизм – это на века. А потом все взяло и развалилось – мгновенно, даже толкать не надо было.

Ну, говорят, там экономика подвела...
И здесь то же самое будет. Путинизм – это очень затратный режим. Он основан на огромной бюрократической машине, чиновников около двух миллионов сейчас. Это вдвое больше, чем в СССР, при том что народу сейчас вдвое меньше. При цене нефти выше 70 долларов эту дорогостоящую гнилую машину можно содержать за счет сверхдоходов. Если нефть меньше 70 долларов, то машину содержать нельзя – и она либо рухнет сама, либо будет реформирована. Например, тем же Медведевым. Чтобы ему стать президентом, нужно всего пять минут. Всех дел – подписать помилование Ходорковскому с Лебедевым. По Конституции он имеет право в любой момент это сделать без прошений и процедур – просто сесть и напечатать текст. Он же умеет компьютером пользоваться, современный парень. В ту же секунду он станет президентом. Второй вариант – отменить цензуру. Генеральный директор Первого канала назначается лично президентом РФ согласно уставу. Опять берем компьютер и пишем: «Костю Эрнста убрать. Поставить Леню Парфенова». Или Савика Шустера. Любого опытного и порядочного журналиста. И как только народ узнает все – про Беслан, про «Норд-Ост», про Яндарбиева, про Литвиненко, про Политковскую, – это конец путинизму. Путинизм держится на дорогой нефти и цензуре. Убери что-нибудь одно – и на следующий день мы живем в другой стране. 

Интервью Тата Олейник
фото Юрий Кольцов

 

---

Без заголовка

2015-02-27 17:52:18 (читать в оригинале)

 

 

Как только у меня образовывается немножко денег, которые не нужно срочно кому-нибудь отдавать,  (то есть, нужно, но он готов еще чуть-чуть подождать),  жизнь приходит с большой кружкой для бабла и настойчиво трясет ею перед моим повисшим носом.

В этот раз в связи с потеплением у Шведа разыгрался его артроз. А Швед собака нервная, и его артроз - это не то, рядом с чем можно жить без беруш тройного уплотнения.  

Псу пятнадцать лет, он и в молодости не представлял собой зрелище, радующее глаз, слух и особенно нюх, а сейчас, он,  конечно, является совсем уж идеальным украшением любой квартиры. С другой стороны ответственность – это вам не кот чихнул. Я грустно пошелестела купюрами в кошельке и села обзванивать ветеринаров –специалистов по остеоартрозу у собак. Нашла клинику. Вроде,  высокий уровень специалистов и не совсем замораживающие кровь в жилах цены.

Собираюсь уже звонить, машинально тыкаю там по закладкам и вижу, что клиника также представляет важную услугу – усыпляет не только домашних любимцев, но и бродячих собак,  и кошек в вашем дворе или, допустим, дачном поселке. И далее подробно: как собаки (и кошки, конечно! не надо спустя рукава относиться к кошкам!) являются в бродячем виде бичом любого мегаполиса и сельской местности тоже. Ибо переносят болезни, оставляют экскременты и могут представлять угрозу безопасной жизнедеятельности людей. Вы их только отловите или покажите, где они укрываются, а мы всех на фиг убьем, потому что мы – докторы айболиты с дипломами и лицензиями. И никаких экскрементов!

Использовав некий термин, имеющий непосредственное отношение к экскрементам, я закрыла страницу и выбрала другую клинику, не промышляющую массовыми убийствами (или, по крайней мере, не рекламирующую этого своего направления).

Ну а дальше все было примерно так же, как я когда-то описывала тут.

http://tataole.livejournal.com/2011/12/28/

 

- А что вы хотите, 15 лет.

- А вот это?

- А что вы хотите, 15 лет.

- А под хвостом?

- А что вы хотите…

- Я уже ничего не хочу. Но че делать-то?

- Эээ..  Ну,  мы сейчас сделаем биохимический расширенный анализ крови.

- И? Я знаю, что там будет написано. «А что вы хотите, пятнадцать лет».

-  По крайней мере, мы сможем подобрать наиболее для него безвредные виды обезболивания.  Те, которые вы ему сами даете,  могут именно ему не  подходить, а мы найдем, какие подойдут.  Лапки у него, похоже, действительно болят. Но, может быть, не так сильно, как он показывает. Если бы они так сильно болели, как он показывает, он бы так быстро от нас не бегал, когда мы пытаемся его осмотреть. И все равно осмотреть мы его не можем, потому что он напрягается, раздувается и кричит от любого прикосновения вообще. Даже к кончику хвоста. А как он себя вообще ведет в эти дни?  

- Лежит и воет. Иногда даже вопит. Когда на него смотрят.  А когда не смотрят, вроде, спит.

- Но гуляет и ест нормально?

- Да, гуляет нормально, не без удовольствия.  И кушает хорошо.  

- Давайте так. Мы сделаем анализ крови за триллион миллиардов общий, и еще расширенный, в три раза дороже.  А потом подберем схему медикаментозной терапии.

- Эххх…. давайте.

- А еще мы сделаем ему укол анальгина в попу. Чтобы заткнулся.

- Давайте.  

- И когти подстрижем. При таком артрозе такие сабли на ногах – это вредно.

- Хм.  Ну, попробуйте.

Когда Шведу начали отрезать первый коготь,  он взревел так, что на пианино подпрыгнули вазочки.

- Тебе же не больно! – кричала врач. -  Не ври!  Я самый кончик сухой отстригла!  

Леша с Гаем сидели на старенькой больной собачке верхом, периодически взлетая вместе с ним над полом. Швед орал, ОРАЛ, ОРААААААЛ!!  -  из подъезда послышались встревоженные голоса соседей.  Наконец пес понял, что сопротивление бесполезно,  он истерически взвыл –и у него фонтаном пошла носом кровь.  

- Ну,  это уже совсем чересчур,  – ошарашенно сказала врач, обляпанная с ног до головы.   Швед вскочил и описался на ее тапочки.  

Тут врач ничего говорить не стала, а упаковала сумку и рванула к  двери.

- Знаете,  - сказала она с порога – будут готовы анализы – и у нас с вами начнется эээ…дистанционное лечение. Я вам по телефону буду рассказывать, а вы все сами будете делать. Хорошо? Дайте мне, пожалуйста, мой триллион миллиардов.

 

Теперь у меня есть вторая справка о том, что у меня есть жирная вопящая скотина.

Правда, эта справка  обошлась намного дороже, чем первая,  - мастерство растет.

---

Без заголовка

2015-02-19 22:37:30 (читать в оригинале)

 

 

Вообще в журнале я обычно отвечаю за большие и заунывные тесты о политике, религии, антропологии , истории, биологии   и за прочую околонаучность.

Специально под меня эти остроумцы даже рубрику ввели  «Скучно о непонятном».

Но иногда приходится и мне, засучив рукава, браться  за статьи про секс, отношения и прочее здоровое питание.

Я, конечно, вопию. Но не сильно. На самом деле писать такие тексты – довольно приятное занятие. Это беллетристика чистой воды:  когда ты не скован  необходимостью донести до аудитории  шампур  фактов и размышлений, нанизанных в строго логическом порядке, можно  просто играться с шутками и рюшечками, не слишком переживая за содержание. 

Часто я такие вещи не подписываю  даже псевдонимами – потому что с одной стороны и подписывать нечего ,  а потом перечитаешь и думаешь: «а и ничего, вроде». Сразу хочу предупредить ,  к подписям на снимках никакого  отношения не имею  - это совместное творчество  редакционного коллектива, от какового творчества  я обычно стремлюсь улизнуть.   Краткость  -  не есть  моя сильная сторона,  я потому и твиттер вести не смогла – не влезаю я в их 144 знака.

 

Под катом – инструкция по местам, в которые мальчикам, пожалуй, не стоило бы ходить с девочками. 

 

Мужикам тут не место: 10 странных локаций, куда ты можешь попасть с ее помощью (ад не считается)

Первые свидания девушке традиционно назначал ты, но теперь пришла ее очередь брать реванш.

 

В большинстве пар роль массовика-затейника исполняет женская половина, а мы покорно влачимся за нею. И если небо над нами смилостивится, то это будет хотя бы не выставка авторской керамики. В мире очень много мест, куда можно попасть. Например, община калькуттских прокаженных, болото с кувшинками или благотворительная распродажа котят. Общаясь с женщиной, обладающей даже средненькой фантазией, ты имеешь все шансы попасть в любое из них, потому как женщины менее консервативны в плане выбора развлечений, чем мы, которым любимый бар с двадцатью спортивными каналами не надоест и за сто лет. Но есть места, куда дамы особенно любят выгуливать своих свежеиспеченных кавалеров (кавалеры несвежеиспеченные обычно всегда имеют наготове объяснение на тему того, как они заняты и как замечательно туда можно сходить одной или с Машенькой). Перед тобой — путеводитель по этим злачным местам.

01

Шопинг

 

Тебе понадобится: деньги, но мало

 

Диспозиция. В целом процедура шопинга не так ужасна, как принято изображать в журналах вроде нашего. Не факт, что тебе свезет с сексом в примерочной кабинке, но довольно приятно даже просто смотреть на девушку, примеряющую разную одежду и просящую подробно рассказывать, как выглядит ее попа в этой юбке.

Стратегия. Хорошие новости: когда барышня ведет тебя с собой на шопинг, ты вовсе не обязан оплачивать ее покупки — никто от тебя этого не ждет. Наоборот, если ты настойчиво станешь жонглировать кредитками, нормальную девушку будет угнетать эта ситуация, потому что ей хочется спокойно купить себе джинсы, платье и сумочку, которые ей нравятся, не терзаясь при этом мыслью, что они слишком дорого тебе обойдутся. Хочешь продемонстрировать щедрость — купи ей на свой вкус какой-нибудь некрупный, но милый объект в красивой коробочке и торжественно вручи в конце шопинга.

 

02

Дамское кафе

 

Тебе понадобится: полный желудок

Диспозиция. Она сказала «ланч» — и ты честно пришел, голодный и влюб­ленный (причем первое чувство слегка преобладает над вторым). Но это оказалось одно из тех мест, в которых маленькие неудобные стульчики обтянуты розовым гобеленом, с потолка свисают розовые же драпировки, а в розовом меню всего две страницы — с перечислением пирожных. Когда ты осведомляешься насчет еды — настоящей еды, которую едят, — официант сообщает, что у них «чудные салатики». Чудный салатик представляет собой горку мелконарезанного зеленого картона, декорированного слезами повара. Ты произносишь слово «мясо» — и официант бледнеет, зал притихает и с ужасом смотрит на тебя, словно ты пытаешься заказать себе жареного той-терьера.

Стратегия. Некоторые недальновидные граждане делают тут большую ошибку, на которую их толкает первобытное чувство голода. Они начинают ругаться. Они сурово спрашивают официанта: ресторан тут или богадельня? Они говорят, что у них осталось сорок минут обеденного перерыва, и если им не принесут хотя бы кусок колбасы... Шпынять официантов в присутствии дамы вообще последнее дело, а ведь девушка позвала тебя в свое любимое место. Хотела порадовать, а ты, как всегда, все испортил. Лучше набраться мужества и отсидеть в этом розовом чистилище положенную вечность над ломтиком «эстерхази с ореховым кремом», утешаясь мыслью, что доставку пиццы в офисы никто не отменял.

 

03

Кружок важных знаний

 

Тебе понадобится: упрямство

Диспозиция. Курсы йогической флористики, студия макраме, кружок любителей чайной церемонии — большинство девушек считает долгом бесконечно повышать уровень своего и без того нечеловеческого образования. А тут у них в группе появилось свободное место, поэтому она записала туда и тебя. Ведь правда, милый, здорово будет ходить туда вместе? Зато мы сможем сами пломбировать друг другу зубы и общаться по-венгерски! Девушка права в одном: совместная деятельность действительно сближает. Вот только ты знаешь пару куда более совместных деятельностей, за которые даже и платить не надо (более того, это запрещено законом).

Стратегия. Решительно отказывайся. Хорошего конца в этой сказке не будет. Либо тебя не увлечет то, чем вы занимаетесь, и ты будешь постоянно дуться, ворчать и портить ей настроение — получится пролонгированный вялотекущий конфликт интересов, который не украсит ваших будней; либо, что хуже, тебе понравится делать сахарницы из папье-маше, и ты уже никогда не станешь прежним.

 

04

Бар с караоке

 

Тебе понадобится: виски (600-700 мл)

Диспозиция. Настоящий мужчина может простить своей женщине все. Находились даже герои, которые прощали жен, застигнутых в объятиях любовника. Но увидеть ее на сцене караоке-бара исполняющей песню «Я поднимаю свой бокал»… Нет, всему есть свои пределы!
Ни образование, ни интеллект, ни чувство юмора не спасает женщин (даже трезвых!) от караокического искушения. Как только в ее лапки попадает эта современная версия змея-искусителя — она погибла. Она выйдет, посмущается и споет, да так, что сама Монтсеррат Кабалье, доведись ей это услышать, рыдала бы*.

Стратегия. Если ты владеешь навыком напиваться до беспамятства — это твой шанс спасти отношения.

 

* — Примечание Phacochoerus'a Фунтика:
« Что правда, то правда. Возможно, великая певица даже немедленно покончила бы жизнь самоубийством »

 

05

Литературный вечер

 

Тебе понадобится: смирение

Диспозиция. Причин, по которым она тебя пригласила сюда, может быть три.
1. Она считает, что ты недостаточно развит духовно, но ничего, это дело можно поправить.
2. Она желает показать тебе, что уж она-то развита духовно ого-го-го!
3. Она извращенная садистка.
Литературный вечер — это такое место, где собираются скорее непризнанные гении, чем признанные. А значит, тебе будет либо мучительно стыдно, если ты обладаешь минимальным вкусом, либо мучительно скучно. Более того, к тебе в любой момент может подкрасться человек с крошками в бороде и сказать: «Я хочу раздавить ногою твою печень, чтобы послушать, как она чпокает».

Стратегия. Самое важное правило, которого тебе необходимо тут придерживаться, — это никого не бить. Пусть поэты, прозаики и даже некоторые драматурги яростно напрашиваются на воспитательную трепку — держи себя в руках, помни, что случилось с Дантесом. Да, мутнорылый автор поэмы «Судьба беззубого — сосать за суп» (удивительная палитра аллитерационных находок!) не очень похож на Пушкина, но тебя все равно не поймут. Обращайся с ними с ласковым терпением, разговаривай, как принято разговаривать с больными, детьми или собаками. Кидай на свою девушку многозначительные взгляды, незаметно смеши ее — этого хватит, чтобы предотвратить повторный визит в обитель муз.

 

06

Вечер с девочками

 

Тебе понадобится: сдержанность

Диспозиция. В принципе, девичьи посиделки являются девичьими посиделками, потому что мужчин на них обычно не приводят. Исключение номер 1: мужчина при соске и в коляске, так как няня отпросилась. Исключение номер 2: мужчина — это ее «новый». Акт, так сказать, смотрин, скромный триумф с пленником, влекомым за колесницей в цепях.

Стратегия. Поняв, в какую переделку попал, ты начинаешь судорожно соображать, как себя вести, чтобы всем понравиться. И именно так вести себя не надо. Ни одна девушка на свете еще не расставалась со своим партнером только потому, что все ее подруги наморщили носик и сказали: «Какая гадость!»
Ты сидел букой, ты смотрел на Катю как на тлю, ты обидел Аню, зевнув ей в декольте, — все это тебе простят. Гораздо меньше красавице понравится, если ты примешься очаровывать ее подруг, а потом еще будешь долго восхищаться тем, какие они у нее расчудесные. Вот если ты со всеми будешь явно холоден и, может, даже слегка пренебрежителен, а ее, наоборот, окружишь демонстративной лаской и симпатией — она будет довольна. То есть она, конечно, попеняет тебе на то, что ты такая несветская натура, но это только слова.

 

07

Центр психологического очищения

 

Тебе понадобится: несгибаемая воля

 

Диспозиция. Люди в тренировочных штанах сидят на полу, держась за руки, и кричат, глядя в глаза малознакомых граждан напротив: «Жизнь прекрасна! Этот мир любит тебя! Ты и я — мы дышим одним воздухом!» Нет, это не заседание китайского парламента и даже не палата интенсивной терапии для свихнувшихся банковских работников. Это один из многочисленных центров с названием вроде «Лайф-спринг», «Центр психологической разгрузки» или «Путь к себе». У всех этих заведений очень разные программы, идеи и тренинги, но суть всегда одна: а давайте заставим этого типа вести себя как идиот и посмотрим, что из этого получится! Обычно из этого получается следующее: тип сообщает своей девушке, что ноги его больше тут не будет, а девушка горячо рассказывает, как этот тренинг помогает избавиться от личных проблем.

Стратегия. Самое время твердо сказать, что в жизни у тебя есть только одна проблема, вот этот самый тренинг, и ты только что благополучно от нее избавился.

 

08

Зоопарк

 

Тебе понадобится: вспомнить детство

Диспозиция. Суслики и ягуары отлично обходились без твоего общества последние десятилетия. Девушки, надо сказать, тоже не проводят время сутками в обезьяннике. Но вот почему-то нас туда водить они любят. Возможно, их сбивают с толку конвульсии генетической памяти, в которой всплывают воспоминания о том, как прекрасен секс под щебет носорогов. Или это дань более близкому прошлому — стремление утащить тебя в то место, где она была по-настоящему счастлива в пятилетнем возрасте. Сделай ставку на обе версии.

Стратегия. Обязательно купи мороженое, а еще лучше — сладкую вату: она гаже, слаще и липучей (гулять так гулять). Перед воль­ером с гепардами выбери самого необлезлого и шепни: «Своей грацией он напоминает тебя» (не перепутай: «гепард», а не «вомбат», это важно). Глядя на слона снизу, не произноси: «Однако!» И веди ее за руку. Это сентиментально, это трогательно, это то, что надо для зоопарка. Можешь еще оттереть ее лицо платком от сладкой ваты — такие моменты девушки запоминают навсегда.

 

09

Балет или опера

 

Тебе понадобится: упаковка Red Bull

Диспозиция. Видел ли ты когда-нибудь детей, выходящих из театра после балета? Если видел, то наверняка замечал, что мальчики сомнамбулически бредут за родителями, придавленные музыкальной культурой и придушенные новыми галстуками. Зато девочки, все поголовно, подпрыгивают, вспархивают и делают что-то этакое ножками. Одни из них похожи на маленьких лебедей, другие — на больших барсуков, но все они — танцуют. Балет любят все женщины, даже те, которые его не любят. С оперой немного сложнее, но большинство дам испытывают симпатию и к ней.

Стратегия. Оказавшись в красноплюшевой ловушке театрального кресла, веди себя осторожнее. Твоей спутнице вот это скакание вверх ногами на сцене вовсе не кажется смешным и скучным. Сочетание ритмичного танца и живой музыки способно периодически ввергать ее почти в экстатическое состояние утонченного эротического переживания. И если вовремя вылезти с удачной шуткой про обтягивающие трико или некстати зевнуть, очень даже просто получить на лоб клеймо примитивного мужлана, с которым и сексом, может быть, заниматься необязательно, потому что он, кажется, ничего не понимает в чувственности.

 

10

Показ мод

 

Тебе понадобится: напускное равнодушие

Диспозиция. Возможно, едва зайдя сюда, она тут же раскаялась в своем решении привести тебя в это опасное место. В присутствии большого количества красивейших моделей лишь очень самоуверенные девушки способны вести себя естественно (даже если они модели сами).

Стратегия. Если ты сегодня преисполнен милосердия, постарайся ее поддержать и ободрить. Говорить, что все, кто фланирует по подиуму, редкие страхолюдины, будет неумно. Всем и так понятно, что там вышагивает сама красота в леопардовых ботфортах, а ты врешь, врешь, врешь!!!
Но есть аргумент, который проканает стопроцентно: «Кошмар, до чего они все тощие! Сплошные кости, ужас!» Это тот банальный, но по-прежнему безотказно действующий бальзам, который предусмотрительный мужчина обязательно выльет на слегка поцарапанную всем происходящим душу своей спутницы.

 

Место для двоих

В мире полно мест, где и девушке, и тебе будет одинаково интересно.

Цирк

И пусть она восхищена гимнастами, а тебя вдохновляют моржи в кедах — главное, вы вместе.

Ипподром

Мужчины любят риск, а женщинам нравятся лошадки.

Кино

Выбирай комедию. Этот жанр ценят оба пола.

Парк аттракционов

А если тебе удастся выбить в тире плюшевую свинью для дамы...

Выставка современного искусства

Уж там-то всегда найдется то, над чем можно романтично поржать вдвоем.

 

 

http://www.maximonline.ru/longreads/get-smart/_article/no-place-for-men/

---

Без заголовка

2015-02-17 00:35:39 (читать в оригинале)

 

 

Хм… странно… вот готова была поклясться, что про, скажем,  Евдокию, допустим, Харитоновну  я уже писала.

 

Кстати, я обычно  имена меняю – просто из стремления увести реальность чуть-чуть  в сторону литературы, но как звали эту старушку я,  и правда,  не помню.

Она сказала, чтобы я ее звала «бабуся» - ну, я и звала.  По-моему, все-таки Анна Тимофеевна. Ладно.  Пусть будет Анна Тимофеевна.

 

Мне было лет пять , может, чуть меньше, мои аспиранты-родители  тогда снимали квартиру в Теплом Стане и, не имея возможности за мной особо следить, они были приятно удивлены, когда с очередной самостоятельной прогулки я вернулась не одна, а в сопровождении милой седой старушки, цепко держащей меня за капюшон.

Старушка церемонно раскланялась, согласилась на чашечку чая,  и как-то так вышло, что она взялась со мной гулять и вообще мною заниматься, пока родители пишут свои важные и нужные диссертации. Совершенно безвозмездно – Анна Тимофеевна человек одинокий, детей любящий, ей в радость, а  за малышкой все-таки  пригляд  будет:  нехорошо если девочка одна день-деньской по двору шляется и бросается грязными ледышками в голубей….

 

Весь следующий год родители периодически вопрошали – чем мы занимались сегодня с Анной Тимофеевной, и я рапортовала, что мы гуляли, ходили в магазин и играли. Что, в общем, было правдой. Хотя  и с некоторыми купюрами, о которых родителям знать было необязательно -  об этом и бабуся меня строго предупредила, да и я сама не дура, чай, была.

 

Обычный же день наш в несколько более развернутом виде выглядел так. Сперва мы с саночками – или с тележкой на колесиках – это уж как по погоде – обходили все места, где местные алкоголики имели привычку предаваться губительным своим увеселениям.  Набрав бутылок и кое-как отмыв их в ближайшей луже, мы шли сдавать их в универсам.  Там обычно стояла очередь, но Анна Тимофеевна еще метров за тридцать начинала заунывно голосить, чтобы ребенка  пустили без очереди – и ребенка всегда безропотно пускали, ибо  всем постоянным посетителям  было известно, что Анна Тимофеевна будет громогласно причитать до последнего,( а до непостоянных осознание этого факта докатывало примерно через три минуты, обильно сдобренных сочным старушечьим матерком.)

 

Потом мы шли к метро просить у людей денег. То есть, бегала промеж пассажиров с предложением дать нам с бабусей  пять копеечек – я, а Анна Тимофеевна на парапете тем временем мирно торговала мочалками, плетеными браслетами-оберегами и  сушеными травками, зорко следя, чтобы малютку никто не обидел.     

Совсем окоченев или изжарившись согласно календарному расписанию, мы шли к бабусе домой,  более или менее пополам делили добычу,  (Анна Тимофеевна  иногда малость плутовала, так что арифметике я с ее помощью обучилась изрядно), пили чай и снова срывались на улицу. В этот раз мы топали  в лес за новостройками – и там собирали те самые травки, которыми Анна Тимофеевна приторговывала.  А еще  ягодки, грибочки, листочки, наростики, кладбищенскую земельку  и множество другой полезной добычи (если находилась  брошенная бутылка – мы ею тоже не брезговали). 

Снова  возвращались к бабусе, питались, чем бог послал,  и занимались рукоделием и изящными искусствами.

 

Я преотлично насобачилась  сушить  травки,  растирать их в толкушке и  делать  крутейшие разноцветные мочалки из  свитых  в клубок пластиковых овощных сеточек, (когда через несколько лет я принесу дюжину таких на школьную ярмарку солидарности – учительницы выстроятся за ними в очередь).   А попутно мы учили заговоры, привороты, отвороты, молитвы и рецепты. Очень загадочные рецепты. Например, понятия не имея о том,  что такое «выкидыш», я  назубок знала, как вызвать его при помощи горчицы и коры можжевельника.   Почему-то особый упор был на всякую отраву – и я не ведаю, каким ангелам нужно возносить хвалу за то, что,  обладая исключительно смутными представлениями  об этике, я в детстве так никого никогда и не отравила, несмотря на многократно затверженные правила  о приготовлении всяких интересных напитков из веха или болиголова, вполне обильно растущих  по теплостановским лесам и болотам, если знать места.  Да что там болиголов - изумительно смертоубийственную гадость можно сотворить даже из банки со шпротами – если подойти к делу с душой.

Под окном у Анна Тимофеевны рос чудный  палисадничек –  где она заботливо разводила цветочки, которыми можно было бы свести в могилу весь микрорайон: ландыши, лютики, синие кустики аконита – все соседи умилялись и любовались.  

Не думаю, впрочем, что бабуся кого-нибудь регулярно изводила все же – клиентки к ней приходили все больше по любовной и по радикулитной части, при мне, по крайней мере, убийственных  контрактов не заключалось.

 

 

При этом набожна бабуся была чрезвычайно – ее изрядно захламленный дом был увешан иконами, крестилась и молилась она дома безостановочно, периодически даже на четвереньках,  потому что, как мне объяснялось,  – грешить приходится много, вот и отдуваешься  потом, земные поклоны бьешь.  Там была какая-то очень любопытная бухгалтерия, где каждому «греху» соответствовало определенное количество  поклонов и строчек  из молитвослова , и Анна Тимофеевна зорко следила за тем, чтобы всегда оставаться в плюсовом балансе ( и, судя по всему, немножко мухлевала и тут).  В церковь при этом бабуся не ходила – по крайней мере,  она любила, дерябнув вечером стаканчик, поплакаться мне, что грехи не пускают ее в храм зайти, на что я, как и положено праведному советскому ребенку, уверенно отвечала, что бога все равно нет, а в церковь одни дураки ходят.

 

 

Были еще забавные нюансы. Анна Тимофеевна очень радовалась, когда я разбивала коленку или царапалась  ветками в лесу – она  бережно промакивала ранки холстинкой, кусочки которой потом  добавлялись в различные смеси и поделки под наименованием «кровь некрещеного младенца».  Надо отдать ей должное:   другими путями она ее из меня добывать не соглашалась, хотя я пару раз честно предлагала ей просто порезать мне руку ножом и заготовить  крови сразу впрок.

 

В аптеку бабуся бегала не реже, чем в лес, и часто говорила, что когда я вырасту, мне-то уж не придется «по кустам ползякать – зайдешь в аптеку  и чистенько все, что надобно, купишь». Я объясняла, что я в любом случае ползякать нигде не собираюсь, потому что буду писателем, поэтом и классическим филологом, на что Анна Тимофеевна хихикала и приговаривала :  «Всякому - по-якому»

 

А еще Анна Тимофеевна всюду видела чертенят и даже вела  с ними суровые отчитывающие беседы, что даже и для меня тогда казалось странноватым. Чертенята влетали ей в рот, когда она зевала, пихали  в крупу мышиный помет  и плевали в стаканы. Я настойчиво утверждала, что никаких чертенят на кухне нет, а у Анны Тимофеевны просто не по годам развита фантазия (этот оборот я нередко слышала от взрослых). Бабуся упиралась, настаивала,  что просто рано  мне их  еще видеть  - но когда лет через десять чертенок прыгнет мне на голову прямо из конфорки,  так чтобы я не удивлялась – ее дело предупредить…

 В общем, время мы проводили чудесно.

 

Вечером, нагулявшись таким образом и наигравшись, я бежала домой, но сперва  вытаскивала из некого тайного подвального окна привязанный там на веревочке пакет с  моими сбережениями и ссыпала в него медяки, серебро  и свернутые квадратиком рублевки. Дома этакие богатства было держать небезопасно.

 

 Ну, а потом мы опять переехали – и на этом мое ученичество у ведьмы, увы,  закончилось. Впрочем,  я до сих пор могу снять  жар –  ивовой корой,  зубную боль – чесноком, а суставную   – крапивой или  птицемлечником. Но скучно предпочитаю  делать это пенталгином , ципролетом и диклофенаком : возни меньше, пользы  больше –  права была  бабуся.