О том, как Михайла в цари ходил
2011-12-31 05:54:50 (читать в оригинале)
Помер в тридевятом царстве царь. Но не как обычно цари помирают, а, извините за выражение, «политически». То есть сидит пока на троне, как живой, – только челюсть платочком подвязана, а державу к деснице гвоздиком приколотили, чтоб не падала.
Но амбре все же в тереме такое под конец пошло, что даже самым стойким боярам стало понятно – пора подумывать о преемнике, своего-то царь по лености великой настрогать не успел. А раз так, то, согласно древней книжице, сивиллой заморской написанной, василиском высиженной, надо царя нового всенародно избирать. Да такого, чтобы не вредней прежнего был: главное, чтобы челюсть сам держать умел и народ не слишком видом своим баламутил.
Пошуршали бояре по сусекам, нашли пару пыльных витязей, змея горыныча бесхвостого, да доброго молодца столетнего - с бородой белою, беспорочною и бесполезную. Аж сами бояре всплакнули, на улов свой глядючи.
- А, давайте! – говорят,- призовем Михайлу на смотрины царские.
Прозвание у Михайлы было Круглый – что значит «зажиточный, богатый», а кто не верит, в словарях может сам про это посмотреть. Михайла мужик справный, в плечах - косая сажень, на медведя даже порой хаживал, ( не доходил, правда). А, главное, сговорчивый Михайла. Ему велят пахать – пашет, зовут уху кушать – достает из-за пазухи большую ложку. Золото, а не мужик. Настолько хорош, что ни одна девка за него не шла – спортить боялась.
Полетели гонцы столичные к Михайле в село, велят ему на выборы ехать.
Пригорюнился Михайла. Он крапиву косить умел, бересту кочедыком драл всем на загляденье, а вот кандидатствовать пока не приходилось. Позвал он друзей: Стеньку-пьяницу, да Федьку хромого, да еще дьячка одного рыжего, потому что тот хоть и прохиндей был, но знающий.
Ты, - говорит дьячок, - не робей. Пусть все видят, что ты себя знаешь, как поставить. Что ты, прости господи, плоть от плоти народной, соль земли и человек нетривиальный.
- Точно, - вторят Стенька да Федька.- ты давай без этих, без церемоний. Хватит лгать народу! Ты что думаешь, то и говори, что хочешь – то и проси. Вот чего ты ,Михайла, любишь?
Почесал в затылке Михайла
– Репу пареную - , отвечает.
- Ну и возьми чугунок репы с собой – пусть все глядят, что ты не трюфлями с перепелками вечеряешь. А что ты еще любишь? Баб любишь?
- Есть немного, - сказал Михайла и зарумянился
- Бабу бери. Голую! Чтобы люди сразу поняли – тебе скрывать нечего, ты такой же, как все, чувак – в доску свой. Марфушка , небось, не откажется в царский терем съездить. И коня тебе не надо. На коне каждый дурак поехать может, а тебе проще надо быть и лихачестей. Вон козу возьми, в полоску ее размалюй, да на ней и катись. Чай, не подавишь животину.
Дьячок обошел Михайлу, бороду свою рыжую поскреб, нахмурился.
- Символизьму не хватает тебе, Михайла, да имиджу. Таких, как ты, мордатых да лохматых у нас в кажной деревне по десять дюжин. Давай мы тебя хоть налысо побреем, под татарина. Чтобы это.. интрынациональный подход обозначить.
Побрил дьячок Михайлу, брови ему сажей навел, щеки свеклой нарумянил. А за пазуху ему сунул петуха щипаного – чтобы, как он выразился, конкурентов смутить своей непредсказуемостью.
И приехал так Михайла к терему – в цари выбираться.
Смотрят бояре на Михайлу бритого, на петуха щипаного, на козу расписную, а пуще всего – на бабу голую.
- Это что? - спрашивают.
Это, - говорит Михайла, – я всему миру хочу показать, какой я нетривиальный и в доску свой.
Рассердились бояре, ногами затопали, руками замахали
- Уходи, - говорят, - с глаз наших немедленно, не позорь процедуру перед гостями иноземными. Был ты Михайло Круглым – быть тебе отныне круглым дураком!
Михайле и хорошо. Вернулся домой, опять щи большой ложкой хлебает, горя не ведает.
А царя старого оставили. Он, в принципе, всех устраивал. Тем более купцы заморские водицы особенной душистой понавезли : побрызгаешь ею в тереме и как будто не так уж и несет мертвечиною.
