Почти_новая_горжетка Голосов: 5 Адрес блога: http://www.liveinternet.ru/users/651208/ Добавлен: 2007-10-29 00:20:53 блограйдером jolly_m

Без заголовка

К 12 дня мне нужно закончить статью и отослать в редакцию. К вечеру – пьесу. Что я делала всю ночь?

В миллионный раз перечитывала Стругацких – в этот раз все пять  своих любимых книг: «Жук в муравейнике», «Трудно быть богом», «Парень из преисподней», «Отель «У погибшего альпиниста» и «Понедельник начинается в субботу». Впрочем, мне у них вообще всё нравится.

Вот только с «Улиткой на склоне» у меня проблемы - к сожалению, именно эта работа не влезает в мой субъективный вкусовой сегмент, так сказать. Когда описываемый мир становится уж чересчур условен – мой варварский мозг перестает справляться с ситуацией. Вот того же Кафку на обоих языках читала-перечитывала, а ничего кроме скуки и отвращения извлечь из великого писателя не сумела  – причем умом, вроде бы, отдаю должное, а эмоционально с нетерпением жду последней страницы этой замечательной книги…   Действительность, конечно, хороший писатель отражает неизбежно, но несколько маленьких баночек с краской и лаком иногда очень бы не помешало…  Если уж писатели пытаются сделать мир лучше, то начните хотя бы с миров, придуманных вами.

Да нет, конечно, я шучу. «Улитка на склоне» – тоже штука замечательная. Просто не очень моя – в отличие от всех остальных работ братьев.

Мне посчастливилось успеть взять интервью у Бориса. К сожалению, очень короткое – он тогда уже был болен.  Вопросов было масса – но ответил он лишь на некоторые, часть же попросил пропустить, сказав, что ответы на них потребуют для него предварительно значительных размышлений, а он совсем неважно себя чувствует.

 Слово «великий» не принято употреблять в отношении современника. Если человек жив-здоров, то он может быть знаменитым, известным, популярным – но не великим. Это такое журналистское правило. И все же в этот раз мы взяли интервью именно у великого писателя.

- Вы объявили недавно, что не будете больше писать романов. Никто бы не удивился, если бы вы приняли такое решение после ухода Аркадия Натановича. Однако вы уже в одиночестве создали такие прекрасные вещи, как «Бессильные мира сего» и «Поиск предназначения». Чем вызван ваш сегодняшний обет молчания?

- Укатали сивку крутые горки. Писать вообще трудно, а писать в одиночку – почти невозможно. Как пилить бревно в одиночку двуручной пилой. Пробовали?
 

- Мы не пробовали иначе... Ваши книги в основном о мужчинах. Женщина в вашем романе практически никогда не бывает героем. Абстрактности, условности полны даже образы, которые вы списывали с реальных женщин, – скажем, Ирма из «Гадких лебе­дей» (Егор Гайдар, например, считает, что это точный портрет его жены – дочери Аркадия Стругацкого, Маши). Многие критики официально упрекают вас в женоненавистниче­стве. Вы согласны с таким определением?

 - Не только никогда не были женоненавистниками, но, наоборот, всегда перед женщиной преклонялись, подозревая в ней существо особенное, высшее, недоступное нашему пониманию. Ведь понять – значит упростить. Писать надо о том, что знаешь хорошо; либо о том, чего никто не знает. А мы никогда не рисковали полагать, что знаем женщину достаточно хорошо. Отсюда вящая осторожность и скольжение по поверхности.

- В ваших книгах почти нет секса. Даже для советских писателей такая демонстративная целомудренность была явлением нетривиальным. Это личное отношение к сексу или сей процесс отталкивает вас именно на бумаге?

С сексом у нас тоже, слава богу, было все как у людей. Но, во-первых, как известно, «секса в СССР не было», и любые, самые робкие попытки несчастных писателей его, так сказать, учредить хотя бы в тексте, выметались раскаленной редакторской метлой. А во-вторых, как бы это попонятнее объяснить... Ведь мы же писали вдвоем. Оговаривалась, «обживалась» и редактировалась каждая предлагаемая фраза. В этой ситуации любая попытка сконструировать сколько-нибудь сексуальную сцену превращалась в некую имитацию этакой «групповушки», которой никто из нас любителем отнюдь не был. И кончалось это всегда одинаково. Кто-нибудь говорил, морщась от неловкости: «Да ну его в задницу! На фиг нам это сдалось? Короче! Короче и суше! Взрослые сами поймут, что к чему, а детям еще рано»

.

- Когда блистательный Румата из «Труд­но быть богом» пы­та­ется для пользы дела вступить в связь с придворной красавицей доньей Оканой, его в последний момент тошнит – и он бежит с ложа разврата. Вы считаете, это нормальная реакция мужчины, которого пытается соблазнить красивая женщина?

Ну, это вопрос вкуса, я полагаю. На мой личный вкус предложенная в романе ситуация мало располагала даже к самому примитивному сексу. Меня бы, например, затошнило. Правда, я отнюдь не Казанова. Но ведь и Румата тоже отнюдь не Казанова. Это человек вполне умеренных сексуальных способностей, все главные таланты которого сосредоточены, как бы это сказать... совсем в другом участке его спектра достоинств.

Дальше тут