Почти_новая_горжетка Голосов: 5 Адрес блога: http://www.liveinternet.ru/users/651208/ Добавлен: 2007-10-29 00:20:53 блограйдером jolly_m

Без заголовка

Мне случалось видеть безукоризненно джентльменские поступки. Иногда их совершали дамы, и это тоже было прекрасно, но самый идеальный, беспримесный случай джентльменства из наблюдавшихся мной, все-таки был продемонстрирован представителем сильного пола.

Мы , пятиклассники, стояли у женского  туалета и замышляли какое-то очередное прохиндейство.   Тут, в дальнем конце коридора у окна, собирались ПЛОХИЕ дети. А именно мы. Примерные дети группировались у библиотеки и прогуливались вдоль кабинетов немецкого, а это была наша площадка.  Здесь, кроме всего прочего, был самый удобный подоконник для строго запрещенной игры в фантики.

Не надо умиленно улыбаться – фантики были нелегальной школьной валютой, какой-нибудь диснеевский вкладыш у нас легко продавался за рубль,  и  некоторые школьники носили в своих толстых бумажниках такие суммы в фантиках, которые не снились их родителям. В школе были миллионеры, которые держали в руках фантиковую экономику, рабовладельцы, которые покупали за фантики верных слуг,  и гангстеры, которые совершали дерзкие налеты… ну, как –нибудь я об этом подробнее расскажу.

А на подоконнике была фантиковая биржа, тут сколачивали и теряли состояния, тут бледнели от отчаяния и багровели от восторга – в общем, жизнь тут била ключом. Но  именно сегодня у подоконника было затишье, так что мы просто на нем сидели, (что строжайше запрещалось школьными правилами),  и болтали, (что, в целом, допускалось, если тихо).

И тут из туалета вышла учительница немецкого языка. Допустим, ее звали Матрона Тимофеевна. Гирканский лев в химзавивке, Савонарола при указке, Сцилла и Харибда в одном объемном теле. Рявкнув о недопустимости сидения на подоконнике и намекнув о пользе исправительных учреждений для некоторых несовершеннолетних, Матрона Тимофеевна развернулась и поплыла по коридору.  

А мы, открыв рот, смотрели ей вслед. Подол широкой юбки Матроны Тимофевны сзади был заправлен непосредственно в практичное и ноское нижнее белье. 

Открывшаяся нам картина вполне была способна сама по себе нанести травму юным душам. Но возникший этический вопрос был ничуть не пригляднее.

- Блин, че делать? – спросила Ленка Антонова.

- Сказать?

- Блин. Представляешь, как она себя чувствовать будет?

-- И че? Пускай так что ли ходит?  

- А еще она на тебя же и обозлится. Ты что, Матрону что ли не знаешь?

-  Лан, ща сделаем, - Генка Александров, наш безупречный хулиган, двоечник и позор класса, которого все, кроме учителей, знали как порядочнейшего и надежнейшего человека, отшвырнул свою сумку на пол  и помчался по коридору (строжайше-строжайше-строжайше запрещено!!!). На полном ходу  Александров врезался в объемный тыл учительницы и одновременно стремительным  движением навел порядок в ее туалете.

 Боже, как она на него орала! Мы узнали, что Александрова нет глаз, нет мозгов, нет отца, который бы его выдрал, нет ни малейших шансов на переход в следующий класс. Что он носится, как псих, и  свернет себе шею (это, в целом, было отмечено как перспектива положительная),   но если он затопчет кого-то из приличных учеников, то педсовет, который за нас отвечает,   отправится в тюрьму в полном составе,  ( почему-то этот аргумент в школах, детсадах и лагерях тогда был  столь популярен, что лично я не сомневалась: тюрьмы в стране населены по большей части учителями, нянечками и воспитателями).

Александров как обычно стоял, опустив голову,  рассматривал порыжевшие носки своих ботинок и демонстрировал полную умственную отсталость.

А я сидела на подоконнике и от всего сердца им восхищалась. Потому что я бы так не смогла. Я бы не удержалась и уже на третьем «полудурке» точно объяснила бы Матроне Тимофеевне все тонкие перипетии сложившегося сюжета.