ГЛАГОЛЪ Голосов: 1 Адрес блога: http://www.liveinternet.ru/users/1758119/ Добавлен:

Ермак

2013-03-17 00:32:04 (читать в оригинале)

Комментарии | Постоянная ссылка

---

Новогднее поздравление.

2012-12-31 16:49:36 (читать в оригинале)

Поздравляю вас с наступающим Новым Годом!!!

Желаю вам исполнения всех самых светлых желаний,  разрешения всех скопившихся проблемных ситуаций, а также просто радости, веселья и тепла в ваших сердцах! Пусть ветра перемен всегда дуют в вашу спину, а Солнце светит только в лицо, освещая путь, и убирая преграды! Пусть удача сопутствует Вам и тепло Вашей души согревает как можно больше достойных людей! Не бойтесь, не удивляйтесь, не отступайте, а верьте и идите только вперёд с высоко поднятой головой - так, как завещали нам великие наши Пращуры. Пусть каждый получит в наступающем году только заслуженное своими делами и заработанное своим нелёгким трудом. Пусть новые открытия будоражат и не дают стоять на месте. Здравия Вам всем!

Комментарии | Постоянная ссылка

---

Продукт генетических экспериментов или Чужие?

2012-12-23 17:29:59 (читать в оригинале)

Plaque with elephant-headed warriors

Pegu, c. 1479.University of Oxford - Ashmolean Museum  

Drinking vessel: Date: ca. 4th century BCE – 2nd century CE Medium: Gold Uranium, Thorium—4Helium dating, Asia.

Siren:Date: c. 5th Century BCE Medium: Gold Size: 6 1/8” h, Asia.

Bracket with a woman riding a fantastic creature, made in Begram, Afghanistan, 1st-2nd century

Furniture element

Near Eastern, Mesopotamian, Assyrian. 10th–9th century B.C. 

Legacy dimension: H: 5.3 cm W: 1.9 cm x D: .8 cm 

Silver 

Museum of Fine Arts, Boston




The Babylonians believed that the demoness Lamashtu was responsible for still births and cot-deaths. A woman would have worn this quartzite stone amulet (now broken) during pregnancy and labour so that the fierce demons on it, and the incantation on the back, would scare Lamashtu away


A Lamassu (Sumerian: dlamma; Akkadian: lamassu), is a protective deity, often depicted with a bull or lion’s body, eagle’s wings, and human’s head. In some writings, it is portrayed to represent a female deity. A less frequently used name is shedu (Sumerian: dalad; Akkadian, šēdu; Hebrew: שד) which refers to the male counterpart of a lamassu.


MUSHUSSU - Babylon dragon of Chaos.

Figure of a Recumbent Lamassu 

Neo-Sumerian

Musée du Louvre

Assyrian, 883-859. The Brooklyn Museum

Breastplate

Neo-Assyrian, 800-500 BC

The National Museum of Asian Art

Statuette of Pazuzu

Assyrian, beginning of the 1st millennium BC

Musée du Louvre

Cheekpiece in the form of a winged human-headed bull

ca. 800 – 600 B.C.Iranian 

Princeton University Art Museum

Cheekpiece in the form of a winged mouflon

ca. 1000 – 750 B.C.Iranian 

Princeton University Art Museum

Molded plaque of a griffin genie (apkallu)

late 9th – 7th century B.C. Neo- Assyrian

Princeton University Art Museum

Amulet of a winged goddess

Nubian, Napatan Period, reign of Piankhy (Piye), 743–712 B.C.

Findspot: El-Kurru, Nubia (Sudan)

Museum of Fine Arts, Boston

Amulet of a winged goddess

Nubian, Napatan Period, reign of Piankhy (Piye), 743–712 B.C.

Findspot: el-Kurru, Nubia(Sudan)

Museum of Fine Arts, Boston

Striding figure with ibex horns, a raptor skin draped around the shoulders, and upturned boots

Period: Proto-Elamite Date: ca. 3000 B.C. Geography: Mesopotamia or Iran

This solid-cast sculpture is one of a pair of nearly identical images of a hero or a demon wearing the upturned boots associated with highland regions, his power enhanced by the mighty horns of the ibex on his head and the body and wings of a bird of prey draped around his shoulders. It was created at the time the first cities emerged in ancient Sumer. A new world view conceived of human figures in realistic terms, through accurate proportions and highly modelled forms with distinctive features - here, the triple belt and beard that define divine beings and royalty. The blending of human and animal forms to visualize the supernatural world and perhaps to express shamanistic beliefs, however, is more characteristic of the contemporary arts of Proto-Elamite Iran, where a remarkable tradition of metalworking developed during this period.

Source: Metropolitan Museum

Mushussu (also known as Mushhushshu or Sirrush) is the Dragon of Babylon and one of two animals depicted on the Ishtar Gate. 






Лилит.


На веревке аннунаки привели монстра к Эа.Нечем тут хвастаться,опять урод получился,не способный к продолжению рода,а оно,пожалуй,и к лучшему.

Человекоподобный монстр охотиться за звероподобным монстром.

Megiddo. An applique (12th Century BCE) showing a winged sphinx .
Кормящая мама-сфинкс)) В руках настольная лампа))

 

Стамбульский археологический музей
 

 

Berner Münster, Bern

 

Bronze and Silver. 1st-3rd Century AD

Roman Imperial Period

Bronze decorative fitting, perhaps for a carriage or a boat: figure of Cupid emerging from a plant; his eyes and inside feathers are silver.

Source: British Museum

Stone plaque of Narasimha slaying the demon Hiranyakashipu

Kashmir, late 6th century - early 7th century AD
Ashmolean Museum, University of Oxford

Leonine headed spirit votive figure. 700-600 BC

Made in Mesopotamia. Late Babylonian

 The British Museum

 

Конец света... завтра

- Что бы ты делала, если б знала, что завтра настанет конец света?
- Что бы я делала? Ты не шутишь?
- Нет.
- Не знаю. Не думала.
Он налил себе кофе. В сторонке на ковре, при ярком зеленоватом свете ламп "молния", обе девочки что-то строили из кубиков. В гостиной по-вечернему уютно пахло только что сваренным кофе.
- Что ж, пора об этом подумать, - сказал он.
- Ты серьезно?
Он кивнул.
- Война?
Он покачал головой.
- Атомная бомба? Или водородная?
- Нет.
- Бактериологическая война?
- Да нет, ничего такого, - сказал он, помешивая ложечкой кофе. - Просто, как бы это сказать, пришло время поставить точку.
- Что-то я не пойму.
- По правде говоря, я и сам не понимаю, просто такое у меня чувство. Минутами я пугаюсь, а в другие минуты мне ничуть не страшно и совсем спокойно на душе. - Он взглянул на девочек, их золотистые волосы блестели в свете лампы. - Я тебе сперва не говорил. Это случилось четыре дня назад.
- Что?
- Мне приснился сон. Что скоро все кончится, и еще так сказал голос. Совсем незнакомый, просто голос, и он сказал, что у нас на Земле всему придет конец. Наутро я про это почти забыл, пошел на службу, а потом вдруг вижу, Стэн Уиллис средь бела дня уставился в окно. Я говорю - о чем замечтался, Стэн? А он отвечает - мне сегодня снился сон, и не успел он договорить, а я уже понял, что за сон. Я и сам мог ему рассказать, но Стэн стал рассказывать первым, а я слушал.
- Тот самый сон?
- Тот самый. Я сказал Стану, что и мне тоже это снилось. Он вроде не удивился. Даже как-то успокоился. А потом мы обошли всю контору, просто так, для интереса. Это получилось само собой. Мы не говорили - пойдем поглядим, как и что. Просто пошли и видим, кто разглядывает свой стол, кто руки, кто в окно смотрит. Кое с кем я поговорил. И Стэн тоже.
- И всем приснился тот же сон?
- Всем до единого. В точности то же самое.
- И ты веришь?
- Верю. Сроду ни в чем не был так уверен.
- И когда же это будет? Когда все кончится?
- Для нас - сегодня ночью, в каком часу не знаю, а потом и в других частях света, когда там настанет ночь - земля-то вертится. За сутки все кончится.
Они посидели немного, не притрагиваясь к кофе. Потом медленно выпили его, глядя друг на друга.
- Чем же мы это заслужили? - сказала она.
- Не в том дело, заслужили или нет, просто ничего не вышло. Я смотрю, ты и спорить не стала. Почему это?
- Наверно, есть причина.
- Та самая, что у всех наших в конторе?
Она медленно кивнула.
- Я не хотела тебе говорить. Это случилось сегодня ночью. И весь день женщины в нашем квартале об этом толковали. Им снился тот самый сон. Я думала, это просто совпадение. - Она взяла со стола вечернюю газету. - Тут ничего не сказано.
- Все и так знают. - Он выпрямился, испытующе посмотрел на жену. - Боишься?
- Нет. Я всегда думала, что будет страшно, а оказывается, не боюсь.
- А нам вечно твердят про чувство самосохранения - что же оно молчит?
- Не знаю. Когда понимаешь, что все правильно, не станешь выходить из себя. А тут все правильно. Если подумать, как мы жили, этим должно было кончиться.
- Разве мы были такие уж плохие?
- Нет, но и не очень-то хорошие. Наверно, в этом вся беда - в нас ничего особенного не было, просто мы оставались сами собой, а ведь очень многие в мире совсем озверели и творили невесть что.
В гостиной смеялись девочки.
- Мне всегда казалось: вот придет такой час, и все с воплями выбегут на улицу.
- А по-моему, нет. Что ж вопить, когда изменить ничего нельзя.
- Знаешь, мне только и жаль расставаться с тобой и с девочками. Я никогда не любил городскую жизнь и свою работу, вообще ничего не любил, только вас троих. И ни о чем я не пожалею, разве что неплохо бы увидеть еще хоть один погожий денек, да выпить глоток холодной воды в жару, да вздремнуть. Странно, как мы можем вот так сидеть и говорить об этом?
- Так ведь все равно ничего не поделаешь.
- Да, верно. Если б можно было, мы бы что-нибудь делали. Я думаю, это первый случай в истории - сегодня каждый в точности знает, что с ним будет завтра.
- А интересно, что все станут делать сейчас, вечером, в ближайшие часы.
- Пойдут в кино, послушают радио, посмотрят телевизор, уложат детишек спать и сами лягут - все, как всегда.
- Пожалуй, этим можно гордиться - что все, как всегда.
Минуту они сидели молча, потом он налил себе еще кофе.
- Как ты думаешь, почему именно сегодня?
- Потому.
- А почему не в другой какой-нибудь день, в прошлом веке, или пятьсот лет назад, или тысячу?
- Может быть, потому, что еще никогда не бывало такого дня - девятнадцатого октября тысяча девятьсот шестьдесят девятого года, а теперь он настал, вот и все. Такое уж особенное число, потому что в этот год во всем мире все обстоит так, а не иначе, - вот потому и настал конец.
- Сегодня по обе стороны океана готовы к вылету бомбардировщики, и они никогда уже не приземлятся.
- Вот отчасти и поэтому.
- Что ж, - сказал он, вставая. - Чем будем заниматься? Вымоем посуду?
Они перемыли посуду и аккуратней обычного ее убрали. В половине девятого уложили девочек, поцеловали их на ночь, зажгли по ночнику у кроваток и вышли, оставив дверь спальни чуточку приоткрытой.
- Не знаю... - сказал муж, выходя, оглянулся и остановился с трубкой в руке.
- О чем ты?
- Закрыть дверь плотно или оставить щелку, чтоб было светлее...
- А может быть, дети знают?
- Нет, конечно, нет.
Они сидели и читали газеты, и разговаривали, и слушали музыку по радио, а потом просто сидели у камина, глядя на раскаленные уголья, и часы пробили половину одиннадцатого, потом одиннадцать, потом половину двенадцатого. И они думали обо всех людях на свете, о том, кто как проводит этот вечер - каждый по-своему.
- Что ж, - сказал он наконец. И поцеловал жену долгим поцелуем.
- Все-таки нам было хорошо друг с другом.
- Тебе хочется плакать? - спросил он.
- Пожалуй, нет.
Они прошли по всему дому и погасили свет, в спальне разделись, не зажигая огня, в прохладной темноте, и откинули одеяла.
- Как приятно, простыни такие свежие.
- Я устала.
- Мы все устали.
Они легли.
- Одну минуту, - сказала она.
Поднялась и вышла на кухню. Через минуту вернулась.
- Забыла привернуть кран, - сказала она.
Что-то в этом было очень забавное, он невольно засмеялся.
Она тоже посмеялась, - и правда, забавно! Потом они перестали смеяться и лежали рядом в прохладной постели, держась за руки щекой к щеке.
- Спокойной ночи, - сказал он еще через минуту.
- Спокойной ночи.

Автор: Рэй Бредбери

Правда от Льва Толстого...

Церковь — это то, что когда люди лгут и чувствуют, что им не верят, они всегда, ссылаясь на Бога, говорят: ей богу правда то, что я говорю. Это, собственно, и есть церковь, но только с тою особенностью, что люди, признавшие себя церковью, уверяются, что они уже не могут заблуждаться, и потому, какую бы они глупость не сказали, уже не могут от неё отречься. Делается же церковь так: люди уверяют себя и других, что учитель их, Бог, во избежание того, чтобы открытый им людям закон не был ложно перетолкован, избрал особенных людей, которые одни они или те, кому они передадут эту власть, могут правильно толковать его учение. Так что люди, считающие себя церковью, считают, что они в истине не потому, что то, что они проповедуют, есть истина, а потому, что они считают себя едиными законными приемниками учеников учеников учеников и, наконец учеников самого учителя Бога. Хотя в этом приёме было то же неудобство, как и в чудесах, а именно то, что люди могли утверждать каждый про себя, что они члены единой истинной церкви (что всегда и бывало), но выгода этого приёма та, что, как скоро люди сказали про себя, что они — церковь, и на этом утверждении построили своё учение, то они уже не могут отречься от того, что они сказали, как бы нелепо ни было сказанное и чтобы не говорили другие люди...