Палата # 3 Голосов: 1 Адрес блога: http://shtira.livejournal.com/ Добавлен: 2007-11-11 15:03:00 блограйдером Lurk

По следам Бармалея.

2010-06-13 10:20:49 (читать в оригинале)

Прибытие.
Встреча.
Бар.

Поэт, блядь, андерграунда.

Залетев на крыльях любви в тот же, по-прежнему лучший бордель — я сразу скрасил скучную обстановку веселыми шутками, танцами и собой в целом. У Эдика была плохая память на лица, но сигареты достающиеся сбоку пачки — не забывается такое никогда. Признав меня, он резво пожал мне руку, и с опаской заглядывая за угол спросил: «А друг твой, Миша который, его не будет?». По дрожи в его голосе было несомненно ясно — про московские расценки он всё ещё помнит, и очень не хочет попробовать себя в новом амплуа, в котором Михаил вполне убедительно обещал его использовать. Дабы не расслаблять этого не очень приятного мне человека (см. выше — свинья, жмот), я, не оставляя ему права на спокойный вздох, однозначно ответил, что если Миша обещает — он делает. Затем, бросил презрительный взгляд на его побледневшее лицо и побрел к стулу, стоявшему в углу помещения.

Последующие полчаса я размышлял о смысле жизни и своем предназначении на планете Земля. Размышлять было очень сложно — во-первых, меня постоянно сбивали с мысли голые груди всевозможных размеров и форм; во-вторых, когда я размышляю на такие темы пьяный, у меня получается один ответ — чтобы сдохнуть, оставив что-то после себя. Но этот ответ лишь усугубил и без того не идеальное состояние разума. Я начал думать о том, что именно оставить после себя. Безуспешно. Может быть помочь человечеству каким-нибудь гениальным изобретением? Но через сто лет, а то и меньше, изобретение созданное тобой для благих целей, с искренней любовью и трепетом, модифицируют и будут использовать в своих корыстных целях, убивая невинных людей, которые живут на белом свете для того, чтобы рвать одуванчики и петь песни про то, как прекрасна наша жизнь. В общем, обычные мысли пьяного человека, которого внезапно охватила вселенская грусть. На салфетке я написал что-то типа:

бог ты смотришь строго
брось не злись бывает
на мою дорогу
листья опадают
падают под ноги
и хрустят дурные
мне не нужно многих
лишь бы души были
иногда на звезды
я смотрю сквозь небо
жить ещё не поздно
только встретить с кем бы
русская рулетка
жизнь моя шальная
мир стальная клетка
без конца и края
люди одиноки
есть закон поверьте... - тут вдруг моего плеча коснулась жопа в красных трусах и я оторвал взгляд от посиневшей салфетки.

«Девушка, - сказал я. - Я очень не хочу вас потревожить, но вы сами то хоть понимаете, что сейчас наделали? Между прочим, своей, бесспорно красивой попой, вы сейчас лишили мировую поэзию гениального творения! И если вы ещё не законченное быдло, и в вас осталось хоть чуточку любви к искусству, пожалуйста, уберите от меня ваше филе, иначе я за себя не ручаюсь».

Дама оказалась на удивление понятливой и в меру образованной, отошла от меня на пару шагов, улыбнулась и, глядя издалека на салфетку, сказала: «Ну-ну, поэт, блядь, андерграунда». Я воспринял это как комплимент. Нить потерялась, мыслей не было и я закончил как-то так:

… вы это поймете
только перед смертью.
А. С. Пушкин.

И опять все закончилось смертью. Почему, такая многогранная и всесторонне развитая личность, как я, постоянно пишет о смерти? Долго думал. От перенапряжения пролил пиво на салфетку. Выкинул её в мусор вместе с пустой бутылкой. Свистнул проходящей мимо блондинке лет двадцати двух с упругой задницей и красивыми, большими глазами. Романтик не покидал меня даже в таком не романтическом месте. Она взяла меня за руку и отвела в комнату, наполненную интимным светом и громкой музыкой.

Пока она мылась, я выключил звук и уселся на диван. Смотря в стенку, я думал о чем-то своем и не заметил, как она закончила и села рядом.

- Ну что ты, - сказала она, - раздевайся давай.
- Знаешь, Даша... - она вылупила на меня свои огромные глаза, - да подожди ты. Я знаю, что тебя зовут не так. Но я подумал, что даже если спрошу, как тебя зовут, ты мне соврешь. И лучше я назову тебя именем, которое я люблю, чем буду называть тем, что придумаешь ты.
- Философ, что-ли? - улыбнулась она.
- Что-то типа. Составитель банальных рифм с претензией на философию и высокую литературу.
- Ты уверен, что ты по адресу пришел, парень? Как тебя зовут, кстати? Впрочем, какая мне разница.
- Точно.
- Давай-давай, раздевайся уже.
- Да подожди ты, не части. Время ещё полно, я же заплатил за него. Так?
- Так, - согласилась она.
- В общем, слушай. Люди склонны считать, что их проблемы — самые ужасные на свете. Они не умеют радоваться банальным вещам, типа здоровья. А понимают это лишь тогда, когда лежат, допустим, на четвертой стадии рака и видят мир через призму смерти. Когда то, что ещё вчера казалось тебе бесконечно важным, теряет всякий смысл и ты удивляешься, как раньше ты мог придавать столько значения такой ненужной мелочи. Как мог видеть родные души в тех, кто давным-давно тебя похоронил, не желая находиться так близко к смерти, пусть даже к чужой? Как все годы, которые ты уперто шел к своей цели оказались бесцельно прожитыми, и как сама цель оказалась лишь миражом? Почему это случается только тогда, когда назад дороги нет? А, Даша?

Если бы мне когда-нибудь сказали, что я, сидя в постели с голой, привлекательной девушкой, буду говорить о смерти — я бы плюнул в лицо этому недоразвитому.

- Э-э, ну я даже не знаю, - промычала Даша, видимо не привыкшая к таким разговорам на работе.
- Вот и я не знаю.
- Слушай, осталось двадцать минут.
- Успеем, - сказал я и принялся раздеваться. - Только обращайся пожалуйста бережно со мной, я девственник, - добавил я, складывая футболку и вешая её на спинку стула.
- Уж я то тебя не обижу, философ, - засмеялась она и весело заерзала по простыне.

После финиша она сразу побежала в душ, стыдливо прикрывая одеялом интимные места. Будто бы она пятиклассница, а я сантехник, внезапно вломившийся в ванну, где она мылась. Такое зрелище бесконечно умиляет. Когда она вышла, мы закурили.

- Ух, бешеный! - выдохнула она. - Девушки что-ли не хватает?
- Её нет, - честно ответил я.
- А где она? - искренне удивилась Даша, как будто наличие девушки у такого милого парня это данность.
- Ну, я затрудняюсь ответить. Может быть в данный момент её трахает человек, которому я изливал душу, считая другом. А может она стала лесбиянкой и уехала в Амстердам. Не знаю я.
- А почему она не с тобой? - очень любознательная куртизанка попалась, но иногда хочется поговорить хоть с кем-то, это все же лучше, чем держать в себе. Особенно, когда ты пьян.
- Она сказала, что я тиран, деспот, нам не хватает какой-то ниточки и вообще она меня больше не любит.
- Ты её обижал?
- Видимо, да. Я плохо умею ухаживать за девочками.
- Врешь небось, - хитро щурилась Даша.
- Нет, честное слово! Ну хватит обо мне. А ты работу менять не пробовала? - спросил я, хотя это меня абсолютно не интересовало.
- Зачем? Это не моя основная работа. Вообще, я делаю маникюр, педикюр...
- Ух ты! Сделаешь мне?
- Только девушкам.
- Жаль. Как только накоплю на операцию по смене пола, оповещу тебя. Контакт дашь?
- Дурак что-ли совсем? - улыбнулась она. - С клиентами нельзя.
- Могли бы в парк аттракционов сходить... А то все только и делают, что на тебе катаются, - весело пошутил я, но она как-то сразу погрустнела.
- Все, пора уходить.
- Да. Меня ждут великие дела! - сказал я, встав с кровати и натягивая джинсы.
- Кстати, ты первый клиент, с кем я позволила себе такое непринужденное общение. И, честно говоря, мне было приятно с тобой провести время.
- Ох. Спасибо! Я обязательно увековечу твоё имя в своих великих романах! Как тебя зовут только скажи.
- Топай, философ, топай. Мне работать нужно.

Мы вышли из комнаты и разошлись в разные стороны. Я спать, а Даша — работать.

В карманах гулял ветер, поэтому не оставалось ничего, кроме как протащиться пару километров по утреннему городу. Дороги были усеяны ментами и пограничниками, что весьма насторожило меня. Они стояли по обе стороны аллеи, которая тянулась вдоль доброй половины города. Видимо, в течении дня должно было случиться какое-то массовое мероприятие, и они с самого утра начали следить за порядком. Я шел на автопилоте, опустив взгляд в асфальт, изредка поднимая голову, чтобы понять, где я вообще нахожусь.

Добравшись до номера и зайдя в комнату, я был встречен мамонтом, с которым я уже чувствовал себя закадычными друзьями. Мне даже показалось, что я понимаю, что он говорит. От нервного срыва меня спасло принятое за прошедший день количество алкоголя и недосыпание, которое последнее время стало для меня нормой. Коснувшись головой подушки я мгновенно вырубился, даже не успев пожелать мамонту спокойной ночи.

Так закончился первый день нашей встречи. День, солидно урезавший наши финансы, а вместе с ними и состояние здоровья.