Михалина Голосов: 1 Адрес блога: http://www.liveinternet.ru/users/746654/ Добавлен: 2007-11-26 18:14:26 блограйдером Lurk

Элизабет Уилсон. Мстислав Ростропович.

2012-11-29 08:50:03 (читать в оригинале)



Уилсон, Элизабет (музыкант; род. 1947). Мстислав Ростропович: [композитор, учитель, легенда : перевод с английского] / Элизабет Уилсон. ― Москва: Эксмо, 2011. — 509, [1] с., [8] л. ил. ; 23 см.
Заглавие и автор оригинала: Mstislav Rostropovich. Cellist, teacher, legend / Elizabeth Wilson. ― Библиография: с. 505―508, библиография в подстрочных примечаниях. ― 2000 экз.
ISBN 978-5-699-43966-9 (в переплете).

Элизабет Уилсон была ученицей Ростроповича. Она написала очень хорошую книгу, совсем не в стиле "я и великий". Это биография Ростроповича, интервью с ним, воспоминания собственные и его учеников, других музыкантов и композиторов. Легко читается, что редко бывает с такой литературой.



По мнению Лютославского, трактовка Ростроповича была типично русской в том смысле, что она основывалась на внемузыкальных ассоциациях.

Из воспоминаний Лютославского о Ростроповиче:

«Помню, В Москве в декабре 1972 года концерт [концерт Лютославского для виолончели с оркестром] исполнили Ростропович и Рождественский. И сестра Славы, Вероника Леопольдовна, игравшая в оркестре, очень возбуждённая подбежала к брату и воскликнула: «Ты должен рассказать мне содержание!» Она и допустить не могла, что здесь нет никакого сюжета. Интересно, что и Ростропович «прикладывал» к этой музыке определённый сюжет. Идентифицируя себя с солбной партией, он говорил, что в ней он сам и его жизнь. А тяжёлая медь — это его враги, которые преследуют его, мешают ему. И действительно, солиста неоднократно прерывают трубы или тромбоны, и он вновь и вновь вынужден всё начинать сначала.
В медленном эпизоде к кантилене виолончели постепенно присоединяется вся струнная группа, сливаясь с солистом в согласный унисон. Солист, устремившись к кульминационному пункту, уверенно ведёт за собой оркестр. И вдруг вступает «медь». Слава говорил: «Весь ЦК собрался». А перед кодой есть такая жалобная, плаксивая фраза, про которую он сказал, что, играя её, всегда плачет.
— Почему ты плачешь? — спрашиваю.
— Потому что в этом месте я умираю.
— Но ведь в коде наступает твой триумф, разве не так?
— Да, но это уже на том свете, — философски заметил Ростропович.»