amnuel Голосов: 1 Адрес блога: http://amnuel.livejournal.com/ Добавлен: 2007-11-28 00:34:45 блограйдером Lurk

От издательства "Млечный путь"

2011-11-17 17:26:07 (читать в оригинале)

Издательство «Млечный Путь» создает представительства во всех уголках Млечного Пути, где любят читать интересные книги.
Мы предлагаем два вида сотрудничества:
1. Вы находите любителей хорошей книги и принимаете у них заказ. При этом Вы сами назначаете цены нашим книгам. Получаете деньги и сообщаете нам адрес, куда выслать книги, предварительно переведя причитающуюся нам сумму за книги и почтовые услуги. Мы обязуемся выслать книги течение двух недель. Мы снабдим Вас каталогом наших книг, а также почтовыми расценками для Вашего региона и стоимостью книг.
2. Вы приобретаете у нас франчайзу на интересующие Вас книги. Стоимость франчайзы на 1 книгу – 1000 руб. Что это означает? Вы находите в своем регионе дигитальную типографию и договариваетесь о печати в ней книг. Оплачиваете франчайзу и получаете от нас макет книги и файл обложки. Теперь Вы можете печатать и продавать книги в любом количестве, не забывая отстегивать $0.3 автору с каждой проданной книги.
Издательство «Млечный Путь»: http://milkyway2.com/publisher.html
Магазин издательства «Млечный Путь»: http://litgraf.com/shop.html?shop=1
Все вопросы: milkywaycenter@gmail.com.

---

Конкурс НФ журнала «Млечный Путь»

2011-11-08 17:36:11 (читать в оригинале)

Интернет-журнал "Млечный путь" объявил конкурс научно-фантастических идей и рассказов. Конкурс стартовал вчера, 7 ноября. С положением о конкурсе можно ознакомиться здесь:
http://litgraf.com/showconcurs.html?con=19

---

"Млечный путь", выпуск 53

2011-11-01 23:27:03 (читать в оригинале)

Опубликован пятьдесят третий выпуск интернет-журнала "Млечный путь":

• Алёна  Дашук   Салун для «Шатунов»
  Фантастический рассказ.
  
• Энди  Миллер   Искусственный спутник любви
  Фантастический рассказ. Перевод Рины Грант
  
• Фредди  Ромм   Много лет спустя
  Фантастический рассказ. Написан в соавторстве с М. Ждановой
  
• Марьян  Беленький   Сдача дежурства
  Фантастический рассказ.
  
• Сергей  Криворотов   Последний книжник
  Фантастический рассказ.
  
• Леонид  Шустерман   Время господина О.
  Фантастический рассказ.
  
• Алиса  Лебовски   Ледяной туман
  Фантастический рассказ.
  

---

Конкурс научно-фантастического рассказа

2011-10-26 22:52:59 (читать в оригинале)

Побывал на конвенте фантастики "Созвездие Аю-Даг", проходившем в Партените 20-23 октября.. Была приятная рабочая атмосфера, возможность неторопливо и со вкусом пообщаться с друзьями, поучаствовать в обсуждениях, послушать мастер-классы... Наверно, это есть и на других конах, мне трудно судить, поскольку не был почти нигде, но в Партените было замечательно, за что большое спасибо организаторам и вдохновителям всех (общих) побед: Глебу Гусакову и Свете Поздняковой.
Это в общем. А в частности, было, например, интересное обсуждение научно-фантастических рассказов молодых авторов на конкурсе "Лунный аттрактор". Общеизвестно, что русскоязычная научная фантастика сейчас переживает не лучшие времена, поэтому конкурсы типа "Аттрактора" нужно только приветствовать. Но. Недостатком, на мой взгляд, была сама поставленная перед авторами задача: нужно было сочинить фантастический рассказ о полетах в космос, используя только уже существующие или проектируемые технологии. Честно говоря, не понимаю, как можно развивать фантазию, изначально поставив ее в очень ограниченные рамки. Более того - в рамки, вообще не фантастические. Возможно (скорее всего!) поэтому рассказы, представленные на конкурс, показались мне вторичными, фантазии (если она была) просто негде было развернуться. Одно из первых мест завоевал рассказ, практически один к одному повторявший сюжет и идею старого (полувековой давности!) рассказа французского автора Демюта "Чужое лето". Наверняка (надеюсь) автор рассказа-победителя не читал Демюта, но это не сделало рассказ лучше...
Поэтому (и по другим причинам) интернет-журнал "Млечный путь" объявил свой конкурс научно-фантастического рассказа. В нашем конкурсе требование иное: автор должен придумать НОВУЮ научно-фантастическую идею (или, как нынче говорят, фантдопущение). Рассказы, в которых идеи и (или) сюжеты вторичны, будут отбраковываться сразу. Разумеется, новая идея - это замечательно, но победит все же рассказ, в котором будет не только новая идея, но и хорошее литературное "наполнение". Это должен быть рассказ, а не очерк, не статья, не эссе. Подробнее с условиями конкурса можно ознакомиться на одном из сайтов ("Литграф") журнала и издательства "Млечный путь", где расположен также и книжный интернет-магазин.
http://litgraf.com/showconcurs.html?con=19
Конкурс стартует 7 ноября. Приглашаю участвовать всех авторов, работающих (или пока только пробующих силы) в нелегком поджанре НАУЧНОЙ фантастики.

---

85 лет со дня рождения Генрихв Сауловича Альтшуллера

2011-10-16 10:39:29 (читать в оригинале)



Смысла в допросах не было никакого: никого из своих «сообщников» и «вдохновителей» Генрих называть не собирался, вопрос об отце решен был в первую же ночь, но все равно «задушевные беседы», а точнее, монологи следователя продолжались из ночи в ночь, и через несколько суток усталость стала невыносимой. Человек может прожить месяц без пищи, две недели – без воды, но без сна не больше нескольких дней, в психике происходят необратимые изменения, можно сойти с ума, а прежде подписать любую бумагу, что подсунет следователь.
Нужно было придумать способ спать днем, но так, чтобы вертухай этого не заметил. Лежать нельзя. На ходу или стоя, не уснешь – человек все-таки не лошадь. Значит, надо было спать сидя, но вертухай заглядывал в глазок каждые четверть часа и, если бы увидел заключенного, сидевшего с закрытыми глазами, немедленно его разбудил бы. Следовательно, надо было спать сидя, но – с открытыми глазами. Но ведь это невозможно…
Типичная изобретательская задача: спать нужно, но спать нельзя. Как разрешить это противоречие? Генрих придумал. Заключенным позволяли курить, и у Генриха была пачка «Беломора». Ножниц, естественно, не было – пришлось аккуратно оторвать от пачки два кусочка, размерами и формой похожие на глазницы. Писать тоже было нечем, поэтому воспользовались обгоревшей спичкой и изобразили в центре каждой «глазницы» черные точки-зрачки. Генрих сел на нары, прислонился к стене, закрыл глаза и приложил к каждому глазу по бумажке. Издалека, если смотреть в дверной глазок, это выглядело, будто человек сидит на нарах и внимательно, не мигая, смотрит перед собой. Если всматриваться, то можно было, наверно, понять, что что-то здесь не в порядке, но вертухай обычно бросал беглый взгляд: заключенный спит? Не спит, сидит на нарах, глаза открыты…
Генрих спал, а Заседский ходил перед ним по камере, что-то говорил, жестикулировал – в общем, изображал беседу. Вечером, когда Альтшуллера в очередной раз вызвали на допрос, он был далеко не таким уставшим, как надеялся следователь. На следующий день удалось еще немного поспать, и на следующий – тоже…
Шли дни, заключенный почему-то не «ломался», хотя, как докладывали надзиратели, не спал ни минуты. Но сам Генрих начал понимать, что следователь его все равно «дожмет» - не сейчас, так через две недели. Надо было как-то от этого следователя избавиться, другой может оказаться хуже или лучше, но, скорее всего – так, во всяком случае, утверждало «тюремное радио», - методы допроса будет использовать другие.
Опытные зэки утверждали также: бессмысленно требовать, чтобы поменяли следователя, начальство никогда этого не сделает. Но следователя заменят обязательно, если между ним и заключенным произошел конфликт с применением физической силы: нет, не следователь ударил заключенного (это в порядке вещей), а наоборот, заключенный поднял руку на следователя. Правда, после такого инцидента заключенного отправляли в карцер, но зато после отбытия этого наказания назначали другого следователя.
Этим советом Генрих и решил воспользоваться. Но не успел. Случай сделал это за него. Хотя днем и удавалось немного поспать, но этих минут было явно недостаточно, и Генрих видел мир, как в тумане, не всегда понимал, что с ним происходит. Когда его привели на очередной допрос и посадили на табурет, привинченный к полу возле двери, Генрих увидел на столе у следователя стакан воды. Пить хотелось неимоверно, и он встал, хотя это было строжайше запрещено, и медленно пошел к столу, что было следователем тут же интерпретировано, как попытка физического насилия.
- Куда! – закричал он. – Сесть!
Генрих продолжал идти, подобно сомнамбуле, с совершенно безумным взглядом. Его привлекал стакан, а вовсе не отвратная морда следователя. Но в комнату уже вбежали охранники, заключенного скрутили…
Неделю он провел в сыром карцере, но уж выспался… А следователя ему после этого действительно заменили. И ночные допросы прекратились. Видимо, новый следователь не любил спать днем…

* * *
Начальство Бутырки изощрялось, выдумывая самые экстравагантные способы, чтобы «сломать» заключенных. Однажды под окна камеры во внутреннем дворе тюрьмы подогнали компрессор, и с тех пор почти весь день – с утра до вечера – эта машина грохотала так, что в двух шагах невозможно было расслышать собеседника. Шум утомляет, постоянный грохот может довести человека до исступления. Затычки для ушей заключенным не полагались, а самоделки из бумаги помогали мало. Опять возникла изобретательская задача: как обратить вредный фактор в фактор полезный? Решение было найдено: когда включали компрессор и разговаривать становилось невозможно, Генрих и его сокамерник начинали горланить все антисоветские песни, какие знали. Горланили в полный голос, не опасаясь, что их услышит вертухай, наверняка ходивший с затычками в ушах.
Генрих с Заседским не только пели известные песни, но пытались сочинять свои. И все бы хорошо, но однажды у компрессора среди дня то ли испортился двигатель, то ли кончилось горючее. Совершенно неожиданно грохот прекратился, а Генрих, который ничего вокруг не слышал, кроме самого себя, продолжал во весь голос горланить всякую антисоветчину. И лишь когда в камеру ворвалась охрана, до него дошло, что настала тишина…
И опять был карцер, на этот раз – за дело…

* * *
Показания, написанные следователем, Генрих так и не подписал, но это, в общем, никого и не беспокоило. Несколько недель спустя следствие завершилось, и Альтшуллера вызвали на судебное заседание.
- Я думал, - рассказывал Генрих, - точнее, надеялся, на то, что это будет хотя бы видимость судебного заседания: обвинитель, судья, заседатели… Без защитника, но защищать я собирался себя сам. Понимал, что получу срок – ну, сколько мне могли дать? Пять лет, семь?.. Все оказалось проще и стремительней: в маленькой комнате сидели за столом три человека в форме, меня ввели, один из них встал и в течение минуты огласил приговор: двадцать пять лет лагерей. Я сначала не понял и переспросил: сколько, пять? Мне все еще мерещилась эта цифра. «Двадцать пять», - повторил человек во френче. И тогда я потерял сознание…

* * *
Альтшуллера отправили в Воркутлаг и поселили в барак к уголовникам. Расчет начальства, видимо, был таким: шпана быстро собьет спесь с «политического» или вовсе, не признав за своего, сунет перо под ребро. Нет человека – нет проблемы.
Главенствовали в бараке воры в законе, и основная экзекуция, скорее всего, предполагалась после отбоя. Возможно, это действительно была бы последняя ночь в его жизни, если бы кто-то из главарей не спросил «приговоренного»: кто такой? Откуда?
Генрих ответил: инженер, мол, изобретатель. В общем, интеллигент.
- Истории знаешь? – был следующий вопрос.
Истории Альтшуллер знал – книг он прочитал много, от классики до современных авторов, да и сам мог придумать много чего, но кто мог знать, какие истории интересовали зэков? Расскажешь не то или не о том, или не так – и кранты, не станут и ночи дожидаться. Терять, впрочем, было нечего, небольшая разница – вечером или ночью… И Генрих принялся рассказывать ворам в законе Гриновскую «Золотую цепь», одно из своих самых любимых произведений.
В бараке стало тихо. К слушавшим подтянулось «пополнение», рассказывал Генрих долго, не торопился, тянул время, но всякому рассказу приходит конец. И что дальше?
- Еще, - услышал он. – Еще знаешь?
- Знаю, - сказал Генрих и приступил к «Бегущей по волнам».
Рассказывал до утра и поражался: у привыкших вроде бы ко всему зэков, в которых, как он думал, не осталось ничего человеческого, на глазах стояли слезы, и чем сентиментальнее была история, тем больший восторг она вызывала. Когда Генрих рассказал «Алые паруса», многие откровенно плакали.
Александр Грин спас Альтшуллеру жизнь.
- Спать будешь здесь, - сказал «пахан», и Генриху освободили нары на нижнем ярусе.
Так для Генриха Сауловича Альтшуллера началась лагерная жизнь. На работу он не ходил – как и все воры в законе, к которым теперь Генрих был волею судьбы причислен.
Прошли несколько недель, Генрих занимался тем, что обдумывал и записывал кое-какие идеи из области методики изобретательства, но ему наскучило валяться целыми днями на нарах и по вечерам пересказывать зэкам в сотый раз одни и те же произведения (они, как дети, любили по много раз слушать понравившиеся истории). В результате его перевели в другой барак – к политическим, и послали работать: к счастью, не в шахту, а в шахтоуправление, назначив руководить производственным процессом. «Но я понятия не имею, как это делать! – сказал Генрих. – Никогда не читал книг по угледобыче». «А тебя не спрашивают, умеешь или нет, - было ему сказано. – Говорят – делай!»
Пришлось учиться на ходу, благо кое-какие книжки, из которых можно было выудить хоть какую-то полезную информацию, в шахтоуправлении все-таки были.
Наступила воркутинская зима – морозы под сорок. В комнате шахтоуправления, где работал Генрих, стояла печка-буржуйка, дрова для которой носил старичок-зэк, из политических. Как-то вечером, когда старик принес вязанку дров и принялся разжигать огонь, они с Генрихом разговорились. Естественно, Генрих спросил: за что? Откуда? Кем был на воле? Ответ его потряс: старичок оказался бывшим заместителем наркома угольной промышленности, одним из крупнейших в СССР специалистов по добыче угля.
- Но послушайте! – воскликнул Генрих. – Как же так? Вы знаете о добыче все, я не знаю ничего. Вы должны сидеть на этом стуле и руководить, а я – носить дрова! Завтра же пойду к начальству…
- Нет, - твердо сказал бывший замнаркома. – Если вы это сделаете, мы оба попадем в карцер. Менять ничего нельзя.
- Тогда, - не менее твердо сказал Генрих, - вы будете приносить дрова, садиться на этот стул и принимать решения, а я буду учиться и делать все так, как вы скажете.
Так они и поступили, о чем лагерное начальство, к счастью, не догадывалось, иначе действительно этот обмен ролями мог плохо кончиться для обоих.

* * *
В 1953 году умер Сталин, в том же году был расстрелян Берия, из лагерей выпустили уголовников, до политических очередь дошла далеко не сразу, в 1954 году Альтшуллер все еще «руководил» угольной шахтой в Воркутлаге, а его мать, ничего не знавшая о судьбе сына, продолжала – вот уже пятый год – добиваться справедливости, ездила в Москву, где получала из разных инстанций одни отписки.
Она покончила с собой за несколько месяцев до того, как дело ее сына было пересмотрено, и он вернулся домой, в Баку, после пятилетнего отсутствия.
Одновременно с Альтшуллером вернулся и его друг Рафаил Шапиро, так же, как Генрих, получивший свои двадцать пять.
На последний суд, отменивший приговор, Генриха Сауловича везли через всю страну – Воркута-Москва-Ростов-Баку. В Баку на вокзале его ждал «черный ворон». Была такая же жара, как тогда, в сорок девятом. В «воронке» были две камеры, два металлических «шкафа», в один из которых посадили Альтшуллера, а в другой – беременную женщину. Женщине было плохо, она плакала, просила открыть двери, а потом, чувствуя, что больше не выдержит, начала страшно кричать…
- За все годы лагерной жизни, - вспоминал Генрих Саулович, - я ни разу не плакал. Но тогда… Я слышал ее крики и думал: «Какого черта я тратил ум и энергию, изобретая газотеплозащитный скафандр? Нужно было изобрести что-нибудь, что не позволяло бы сажать беременных женщин в шкаф и пытать жарой». И я поклялся, что если выживу, брошу методику изобретательства, потому что все это человечеству ни к черту не нужно…
Он еще не знал о том, как пытали жарой его друга после ареста – об этом Рафаил Шапиро рассказал Генриху потом, когда они, наконец, встретились.

* * *
Клятвы своей Генрих не сдержал. Он выжил и создал ТРИЗ – теорию решения изобретательских задач. Сегодня ТРИЗ известна во всем мире, тысячи изобретателей пользуются этой теорией, десятки тысяч изучают ее по книгам Генриха Сауловича Альтшуллера.
Полвека назад мы сидели в теплой комнате в квартире Альтшуллера на Бакинской улице Полухина, за окном лил дождь, время было позднее, надо было уходить, а я не мог подняться с места. Я и спрашивать ни о чем был не в состоянии – только слушать.
После того вечера я стал гораздо строже относиться к собственным фантастическим опусам – невозможно было показывать Генриху Сауловичу тексты, в которых не было СОБСТВЕННОЙ и обязательно НОВОЙ идеи или мысли.
Несколько месяцев спустя я все-таки набрался смелости и принес на суд рассказ, прочитав который Генрих Саулович сказал:
- Это на четыре головы выше, чем ты писал раньше. Это уже можно послать в Москву.
Рассказ назывался «Все законы Вселенной», он был опубликован несколько лет спустя в молодогвардейском ежегоднике «Фантастика-68». Наверно, если бы не было того дождливого вечера и того потрясения, я не смог бы придумать идею, по тому времени радикальную и для марксистско-ленинской науки невозможную:
«Мы говорим: материя первична, а вторичны формы ее проявления. Законы движения материи, которые, собственно, и представляют собой всю совокупность законов природы, есть неотъемлемое СВОЙСТВО материи, и как всякое свойство, они могут быть изменены.
Нужно, чтобы все поняли… Фундамент у нас один - материя, а строить на этом фундаменте мы можем все что угодно».

* * *
Законами природы мы пока управлять не умеем. Но созданная Генрихом Сауловичем Альтшуллером теория наука о сильном мышлении – шаг в правильном направлении.