Зимнее

снег в Ташкенте бывает. И зима там хоть и короче среднеевропейской (иногда НАМНОГО короче), но все же ежегодно случается. И я страшно завидовал тем, кого родители привозили в детсад на санках. Слава Богу, дошкольный период закончился, и среди нас ездить на санях стало немодно, пусть малыши на них разъезжают! 

Рядом с нашим домом, на пустыре, стоял небольшой, высотой в метра полтора-два, холм искусственного происхождения. Зимой он превращался в ледяную горку с несколькими спусками, которая становилась для нас самым популярным развлечением. И на дальность-то мы с нее съезжали, и стоя съезжали, и лёжа, если надо было. И, на корточках съезжая, через преграду какую-нибудь перепрыгивали. И в царя горы играли. И просто бесились до потери пульса. Вываляешься в снегу с ног до головы, ощущение времени давно потеряно, сил уже нет на горку карабкаться, а ты все лезешь на нее и скатываешься, лезешь и скатываешься... 

Снег, сколько помню, всегда был мокрым, удобным для игры в снежки. Когда наши перчатки/рукавицы промокали насквозь, мы шли сушить их, а заодно и греться, "на трубу", стоявшую рядом с котельной. Забирались на бетонный фундамент и прижимались к довольно горячему металлу. Запах ташкентской зимы для меня - это запах вывалянных в снегу шерстяных рукавиц, прижатых к горячей трубе. Помню игру с сосульками: приставишь сосульку к "телу" трубы, надавишь, и сосулька, тая на глазах, словно уходит в металл, оставляя после себя шипящий след.

Все пацаны бредили хоккеем и играли в него, в отсутствие машин, прямо на дороге. Ледовых площадок у нас не было. Я стоял на воротах с позорной самодельной вратарской клюшкой.

Зато мне соседи, уезжая в другой город, подарили коньки, на два размера больше нужного. Стоять я на них не умел, однако вызвался однажды пойти в магазин за хлебом (!) на коньках. Как ни уговаривала меня мама этого не делать, я был непреклонен. Пошел. А через пару часов меня, обессиленного, с вывернутыми ногами, принес на руках дед с первого этажа.

Было у нас и "недетское" зимнее развлечение - ухватиться за бампер машины и ехать на ногах - сидя или стоя - по снежной дороге. Жили-то мы в военном городке, машин мало, движения никакого, так что развлечение это, несмотря на кажущуюся экстремальность, не таило в себе серьезной опасности. Цеплялись чаще всего за бампер УАЗика - на них, будто специально, есть такие удобные для захвата проушины. Но не брезговали цепляться за любые автомобили, и за грузовики, и за легковушки. Иногда водитель замечал "прицеп", останавливался и выходил из машины с нехорошими намерениями - тут уж надо было уносить ноги.

Однажды я уцепился за лесенку тентованного грузовика, по которой люди в кузов забираются, еду себе, скольжу, только ветер в ушах свистит. Вдруг из кузова высовывается некто в солдатской шинели и хватает шапку с моей головы. Глупее ситуации не бывает: руки у меня заняты, сделать ничего не могу, отцепиться нельзя - шапку потеряешь. У меня сразу слезы на глаза навернулись, я кричу: "Отдай шапку, гад!" - а из кузова только ржание раздается, там, оказывается, много народу. Я разжимаю руки и бегу какое-то время вслед за грузовиком, потом отстаю. Мне и обидно, и унижен я, и страх неминуемого наказания меня одолевает, и осознание неблаговидности моего поступка давит; я уже мысленно каюсь в содеянном, как вдруг из кузова удаляющейся машины вылетает на дорогу моё сокровище...