Торопливо шагая вслед за Щавелем, Трикс вспоминал вмешательства волшебников в дела государственные, которые описывали летописи. Не все они были удачными. К примеру, Рагосту Златоусому, непререкаемому авторитету в делах чести, вряд ли стоило исполнять данное умирающему барону Коморо слово и возводить на трон его сына. Конечно, сын наследовал трон по праву, но много ли радости от законного правителя, чье любимое развлечение – поджигать ночами скирды сена и с хохотом бегать вокруг них за специально приглашенными селянками? Ну а добрейшая волшебница Сесилия Невам, вступившаяся за сиротку Гланю, обиженную жителями городка Тиклам? Да, жители поступили нехорошо, не заплатив Глане за сверхурочную работу и выгнав ее из дома сразу после Осенней Ярмарки, где та так славно потрудилась. Но восемьсот тридцать два жадных дрозда (Трикса всегда интересовало, почему Сесилия в гневе воскликнула именно «Вы жадные дрозды!», однако вряд ли на этот вопрос могла ответить даже сама волшебница) вместо жителей? И даже то, что на следующий день Сесилия сжалилась и принялась превращать дроздов обратно в людей, ситуацию не спасало – почти все птицы разлетелись, утаскивая в клювах драгоценности и золотые монеты.

Но были и положительные примеры!

Делегация магов, вовремя навестившая Марвиса Беспощадного, убедила того не повышать налоги. Юный маг Кэвин Декуин, ловко используя самые простые заклинания, ухитрился утихомирить народный бунт и одновременно смягчить сурового правителя. Ну а прославленный…

- Трикс, - прервал его размышления Радион, когда они уже подходили к стенам дворца. – По твоей неожиданной молчаливости я вижу, что ты в полной мере понимаешь всю серьезность ситуации.

- Да, господин Щавель?

- Если регент задумал тайный союз с витамантами, то он не может выпустить нас живыми. Его волшебники будут наготове и постараются нас уничтожить.

- Но вы же сильнее их, учитель! – воскликнул Трикс. – Да?

- Конечно, сильнее, - согласился Щавель. – Я наверняка успею телепортироваться в безопасное место. А вот с тобой сложнее. Захватить тебя с собой я не смогу… так что постарайся достойно принять последний бой. Не моли о пощаде, не плачь, ничего не рассказывай. Тогда враги могут испытать к тебе уважение и посадить в темницу. Учеников, в общем-то, убивать не принято.

- Может быть, мне не ходить во дворец? – заволновался Трикс.

- Еще как ходить! – Щавель повысил голос. – Мне будет нужен прихвастень.

- Прихвастень?

- Ну да. Тот, кто слушает, как я… э… произношу заклинания. И восхищается ими.

- А нельзя мне как-то по другому называться? – спросил Трикс.

- Нельзя. До подавана ты еще не дорос. До преспешника – тем более.

- А кто такие подаван и преспешник?

- Подаван - тот, кто подсказывает, подает магу нужные слова, когда тот запинается, не находя слова. А преспешник – это такой шустрый подаван, который может найти нужное слово быстрее мага и подсказать его заранее.

- Вот это да… - от сознания открывающихся перед ним перспектив, Трикс даже забыл, что нужно бояться. Пусть пока он находится на самой нижней ступени, но все еще впереди!

В княжеский дворец Щавель и Трикс вошли через Радужные Ворота, острословами называемые Леденцовыми. Широкий – карета могла проехать свободно – проем в стене из коричневого камня был накрыт сверху аркой из разноцветного стекла, бросающей вниз разноцветные веселые тени. Таков уж был замок, построенный первым графом Дилоном, сладкоежкой, обогатившим мир афоризмами «В сахаре – вся сила!», «От халвы еще ни у кого не слиплось» и «Пей сироп и жуй щербет – избежишь немало бед!» Говорили также, что превыше своих немалых магических способностей и необходимого любому правителю искусству интриговать, князь Дилон ставил изобретенный им рецепт варенья из помидоров и искусство выпекания горячих булочек с мороженым внутри.

Как ни странно, но пра-прадедушка княгини Тианы, при всей любви к сладкому, доходившей до того, что даже мясо он ел только тушеное в меду, при жизни был сухим, худощавым человеком. А вот придворные его, вынужденные подражать господину, по большей части отличались невиданными размерами талии и одышкой. И до сих пор могучая магия (а как поговаривают некоторые – запечатленный в городе дух князя) неустанно подстрекал население к потреблению сладостей. Особенно страдали от этого навязчивого желания те, кто жили во дворце – и знать, и придворные, и простолюдины. Люди, сильные духом, боролись с искушением, более слабовольные – регулярно отправлялись в пешее паломничество или, если позволял кошелек, в модный похудальный лазарет Гювач на границе с Самаршаном. В Гюваче их за немалые деньги держали взаперти, давая на завтрак половинку яблока, на обед наливая тарелку процеженного капустного отвара, а на ужин позволяя съесть половинку моркови и два стебля сельдерея. В общем – все то же самое, что имеет самый бедный и ленивый крестьянин… впрочем, крестьянину никто не ставит по утрам клизму.

И все-таки некая печать пухлости неизбежно появлялась на обитателях дворца. Вот и стражники, несшие караул у дверей, были широкоплечими и толстощекими – живот прикрывали крепкие стальные панцири.

- Волшебник Радион Щавель и его ученик Трикс Солье, - сухо возвестил Щавель, когда они с Триксом прошли в ворота. – К регенту Хассу, по делу государственной важности, не терпящему отлагательств!

Двое стражников остались у ворот, а двое без лишних слов зашагали рядом с волшебниками. Укрытый высокими стенами двор замка был так огромен, что походил на маленький город. Здесь имелось и несколько храмов, и прижавшиеся к крепостной стене домишки прислуги, и казармы стражников, и даже небольшой базар, на котором продавалась всякая всячина. Румяная кухарка несла перекинутую через плечо связку битых, но не ощипанных кур, рядом поваренок тащил истошно визжащего поросенка. Навстречу им двое плечистых мужчин в коричневых одеждах гильдии золотарей, со звенящими, по уставу, колокольчиками на шляпах несли огромную деревянную бадью. Впрочем, запах был еще действеннее звона – золотарям любезно уступали дорогу. По двору сновала в основном прислуга, но попадались и аристократы, старательно делающие вид, что не замечают окружающей кутерьмы.

- Что поделать, - пробормотал Щавель. – Чем больше знати, тем больше требуется черни. Закон природы.

Трикс вспомнил вечно суетящихся в их родовом замке слуг и кивнул.

- Вот почему я крайне неодобрительно отношусь к человеческой прислуге, - продолжал Щавель. – Истинно свободен может быть лишь человек, не обременяющий себя услугами посторонних.

Трикс вспомнил долгие дни, проведенные за уборкой, мытьем полов, приготовлением обедов, заточкой карандашей, стиркой одежды и вздохнул. О, это были очень долгие три дня!

Стражники довели их до входа в главное здание дворца, где стояли уже другие охранники – княжеская гвардия, в большинстве своем нанятая из северных варваров и горцев. Щавель повторил свою речь, один из охранников удалился, через минуту вернулся с церемониймейстером, с которым у Щавеля завязался оживленный разговор. Трикс маялся, переступая с ноги на ногу и разглядывая жутковатого вида боевой топор, висевший на поясе у охранника-варвара. Потом решился поднять глаза повыше и увидел, что молодой варвар с робостью разглядывает книжечку заклинаний в его руке.

Трикс приосанился и покрепче сжал верный Айпод.

- Пошли, - окликнул его Щавель. – Регент примет нас во внутреннем саду.

Вслед за церемониймейстером они прошли длинной анфиладой поражающих своей роскошью залов. Стены украшали огромные картины – частью изображающие баталии, но в большинстве своем – веселые пирушки. Даже на знаменитом полотне «Сеча при Полых Холмах», занимавшем полстены и прославленном на все королевство, взгляд притягивали не отважно сражающиеся рыцари и противостоящие им монстры, а сам великий князь Дилон, который завтракал у своего шатра, попутно раздавая окровавленным вестовым приказания. Как выяснилось, в то утро, когда решалась судьба всего княжества, на завтрак у Дилона были сладкие оладьи с творогом и медом, зеленая фисташковая халва и медовуха.

В очередном зале церемониймейстер с поклоном распахнул высокую стеклянную дверь и произнес:

- Регент Хасс ждет вас у клумбы с белыми розами, господин Радион Щавель.

Уже вдвоем, без всякого сопровождения, Щавель и Трикс вышли в дворцовый сад.

- Довольно мило, - кисло сказал Щавель, оглядывая благоухающие клумбы и цветущие деревья. – Одновременно цветет равнинная вишня и горный шиповник… а вот незабудки чахнут… чахнут…

Трикс тем временем с любопытством озирался. Сад был со всех сторон окружен стенам дворца. В распахнутых окнах мелькали люди, из одного окна доносился звук клавесина, наигрывающего популярный мотивчик «А я к милому пойду, подержу за бороду», в другом зале кто-то терзал гитару, которая страдала, но не сдавалась. Молоденькая служанка, боязливо оглянувшись, выплеснула с третьего этажа тазик с грязной водой на клумбу с крокусами, старичок с граблями, ровнявший белый гравий на дорожках, сердито погрозил ей пальцем.

В общем – дворец жил своей, мирной и повседневной жизнью, будто и не убегала из него юная княжна, и не зрел в нем зловещий заговор против короны.

- Идем, - снова поторопил Трикса Щавель. – Розы, если мне не изменяет память, были в центре сада, у пруда.

Память Радиону не изменяла. У маленького декоративного пруда, где цвели лотосы, а разноцветные карпы лениво толкались у самого берега в ожидании прикорма, они увидели регента Хасса.

По детским воспоминаниям Трикс ожидал увидеть человека хоть и немолодого, но властного, высокого и крепкого. Оказалось, однако, что с Хассом они одного роста, а крупность регента объясняется в большей степени брюшком. Что же касается властности, то в данный момент регент стоял у огромной круглой клумбы белых роз, одетый в старый пачканный рваный халат, обутый в грязные башмаки и в больших, не по размеру, брезентовых рукавицах.

- Господин регент Эльнор Хасс, - коротко сказал Щавель вместо приветствия и легонько стукнул посохом о землю. Из земли немедленно проклюнулся вьюнок и попытался оплести посох.

- А! – радостно закричал Хасс, поворачиваясь к волшебнику. – Радик! Любезнейший господин Щавель!

- Эльнор, оставьте пустые любезности, - поморщился Щавель.

Регент хихикнул.

- Ладно, ладно. Но я и впрямь рад тебя видеть, ученая твоя морда… Радик, что с розами? Ты видишь – им нездоровится!

Щавель бросил косой взгляд на клумбу.

- Не удобряйте навозом, сколько раз говорить. Пожжете корни. Лучше берите удобрения из дворцового нужника.

- Так ведь воняет… - вздохнул регент.

- Это не самый плохой запах, - отрезал Щавель, - по сравнению с тем, как пахнет предательство и измена.

Хасс поморщился. Впервые поглядел на Трикса. Наморщил брови.

- Так-так-так… Так-так-так… Молодой человек… не появлялись ли вы четыре года назад во дворце, вместе с… ох, память моя, память…

- Вместе с отцом, со-герцогом Ратом Солье, - сказал Трикс.

- Трикс! – воскликнул регент. – Бедное дитя…

Трикс неожиданно оказался в крепких объятиях регента и даже был удостоен поцелуя в лоб. Через миг, отодвинув Трикса на расстояние вытянутой руки, регент вздохнул:

- И впрямь! Папин нос, мамины глаза… уши бабушкины. Бедное дитя! Предательство? Разумеется. Я возмущен тем, как повел себя со-герцог Гриз. Но увы, изменой короне его поступок не является. Он ведь представил убедительные доказательства, что твой отец замышлял против него, а потом, уже в качестве полноценного герцога, присягнул на верность короне. В таких ситуациях король рекомендует аристократам самим выяснять отношения между собой.

- Хасс… - начал Щавель. Тот его не слушал.

- Что я могу? Я жалкий старик, я даже не князь… - на глаза Хасса навернулись слезы. – Что я могу… А? Отвечай, мальчишка!

В голосе регента прозвучал такой приказ, что Трикс вздрогнул и пробормотал:

- Я не знаю…

- А кто должен знать? Кто? Хорошо, я сделаю все, что могу. Хочешь, отдам тебя на формальное усыновление какому-нибудь барону… да нет, ты уж больно здоров вымахал… Понял! Понял, мой мальчик! Ты поступишь в мою гвардию и я лично посвящу тебя в рыцари!

- Эльнор… - сказал Щавель, откашлявшись, но регент не обратил на него никакого внимания.

- Ты научишься драться на мечах, стрелять из арбалета, танцевать, в общем – выучишься всему, что положено для благородного юноши. А потом вызовешь Гриза на поединок. И я прослежу, чтобы бой был честным… - регент вдруг помрачнел. – Нет, ты его не осилишь. О! Я понял, я понял! Я отправлю тебя учиться в Самаршан, в школу ассасинов «Таящаяся гадюка». Учитель Абв кое-что задолжал мне… Ты научишься владеть кинжалом, составлять яды, танцевать – в общем, всему, что требуется для жестокого и беспощадного убийства. Потом отравишь весь род Гризов – я рекомендую тебе муйотовую пыль, очень забавная штука. Скормил корове, ей ничего не сделалось, а молоко стало отравленным! Гризы перед сном обязательно пьют стакан теплого молока, я это точно знаю. Это у них такая семейная дурка. Вот выпьют – и не проснутся! А тут ты, предъявляешь свои права на герцогство! – регент весело рассмеялся и потер руки. – И я тебя поддержу, дружок!

- Регент! – рявкнул Щавель.

Хасс посмотрел на Радиона. И просиял.

- Да что же это я! Совсем ума лишился… Ты же уже при деле! Ты ученик великого Щавеля! Все в порядке, малец! Научись магии, испепели злодеев и взойди на трон. А я, как уже было сказано…

- Регент Эльнор Хасс, я веду речь о другой измене и другом предательстве! – воскликнул Щавель.

- Да? – регент помрачнел. – И кто у нас предатель?

Щавель заколебался. И Триксу было понятно, почему. Пусть стражников и не видно, но вокруг так много кустов, окон… а мантия волшебника – не лучший доспех против арбалетного болта.

- Вчера ночью в мой городской домик… - начал Щавель.

- Кстати, - мимолетно заметил Хасс, - на тебя жалуются. Ты не вносишь земельный налог и плату за труд наших доблестных стражников. Но продолжай, продолжай…

- В мой домик, - ледяным голосом продолжил Щавель, - где этот учтивый юноша готовил все к моему приезду, постучалась юная девица, убежавшая из дворца.

- Княгиня Тиана! – воскликнул регент. – Так это ты приютил ее на ночь, малыш? – он захихикал и погрозил Триксу пальцем. – Я рад, что ты вел себя как подобает благородному юноше из хорошего рода. Я твой должник, Трикс!

- Хасс, ты не отрицаешь, что княгиня Тиана убежала из дворца и провела ночь под защитой моего ученика? – растерянно сказал Щавель.

- Нет, конечно!

- А что ты скажешь по поводу… по поводу информации… что княгиня убежала, поскольку услышала твой разговор с послом витамантов!

- О том, что ей предстоит выйти замуж за Эвикейта, - кивнул регент. – Так мало того, что убежала! Она в меня кидала посудой! Видишь, синяк? – регент энергично потер под глазом. – Припудрили, но болит-то как! А еще вазу разбила, с прахом великого рыцаря Андронаса и прах смешался с лужей хмельного меда, так что мы Андронаса, прошу прощения за фамильярность, совком в новую вазу соскребали! А он ведь при жизни дал зарок хмельного не употреблять. Я вот все думаю, не обидится ли он за такое обхождение…

- Итак, - голос Щавеля набрал силу, - ты не отрицаешь, что хочешь выдать Тиану замуж за Эвикейта, - регент закивал, - а сам взойти на трон княжества, - регент потупился и скромно развел руками. – Не отрицаешь?

- Нет, - коротко ответил регент.

- Эльнор Хасс, мой долг – сообщить королю о твоем предательстве! – отчеканил Щавель.

- О каком? – полюбопытствовал Хасс.

Повисло тягостное молчание. Трикс, хоть и пренебрегал делами государственными, но четко понял – Щавель попал впросак.

- Ну… ты хочешь отдать витамантам княжну, которая в близком родстве с королем и находится под его защитой... и если король, да продлятся его дни, умрет не оставив прямого наследника…

Трикс вдруг с печалью понял, что Щавеля беспокоит вовсе не судьба Тианы, которую хотят выдать замуж за старого злого мага. Радион волнуется о делах государственных, просто по случайности они тоже требуют освободить Тиану.

- Все так, все так, мой мудрый друг, - кивнул Хасс. – Но кто я такой, чтобы судить волю короля? Я, конечно, не ожидал вашего прихода… Но у меня с собой случайно оказалось последнее письмо от Его Величества Маркеля Веселого…

Из-под халата Хасс извлек небольшой тубус из слоновьей кости, открутил крышку, достал лист пергамента и вручил Щавелю. Даже стоя в сторонке Трикс увидел, как печать на пергаменте светится благородным пурпурным светом, подтверждая, что письмо писал лично король и по своей монаршей воле.

- «Высокородному Эльнору Маркелю Хассу…» - Радион запнулся и уточнил: - Так ты Маркель?

- Маркель, - подтвердил регент.

- По какой линии?

- По линии двоюродного дяди, - скромно сказал регент. – Прапрапрадед короля был шурином сводного брата тети…

- Понятно… - волшебник кивнул. – Прав на трон никаких, родство формальное?

- Абсолютно!

- Так-так-так… - Щавель проглядывал письмо. – Налоги… таможня… Его величество любит серьезные вещи писать в самом конце… Ага. «Если же ты, старая балда, хочешь и впредь щипать за попы фрейлин и обжираться как свинья…»

Волшебник замолчал.

- Читай, - печально сказал регент. – Это мы с Маркелем шутим так, по родственному. Трикс умный мальчик, он понимает.

- «…то медлить с моим повелением дальше не будешь. Посланник Эвикейта, рыцарь-маг Гавар, прибудет к тебе со дня на день. Прими его со всем почтением, однако же не лебези излишне. Поговорим с юной княжной, объясни ей всю важность данного предприятия, необходимость мирных торговых отношений с Хрустальными островами и ответственность правителя за благополучие державы. В конце концов вонючий хрыч Эвикейт рано или поздно откинет копыта, а княжна еще молода и может того дождаться. Отправь княжну с Гаваром, снабдив ее положенным приданным и двумя-тремя служанками из числа глупых, некрасивых, но верных. Также не забудь прислать мне меда со своих пасек, две-три бочки, но не каштанового, ибо он горчит, а липового и одуванчикового. Писано мной собственноручно, воля моя изложена верно и прямо, король и господин твой Маркель Веселый.»

Волшебник медленно скрутил пергамент и вернул регенту.

- Мед я уже отправил, - сказал регент, пряча письмо. – Четыре бочки.

- Угу… - промычал Щавель.

- И Тиану тоже, - бросил регент небрежно.

- Что Тиану?

- Отправил на Хрустальные Острова в сопровождении рыцаря-мага Гавара. Разумеется, не в бочке. Поговорив с ней по душам, как ласковый и любящий наставник. И она все поняла, и признала, что ее ночная шалость была… э… не совсем подобающей для княгини.

- Хасс, что происходит? – тихо спросил Щавель. – Его Величество отдает витамантам возможную наследницу трона?

Хасс вздохнул.

- Очень жаль девочку, слов нет. Но… до меня дошли слухи… - он помолчал. – Что в ближайший месяц Ее Величество, которая последнее время изрядно располнела, официально объявит…

- Это известие радует меня так же, как и любого верноподданного, - кивнул Щавель. – Но полагаться на это…

- Воля короля, - сухо сказал Хасс.

- Витаманты…

- Могли вновь вторгнуться в наши земли. Теперь мы можем на время забыть об этой угрозе. А может и не на время, - Хасс пожал плечами. – Кто знает, вдруг удастся наладить с ними мирное сосуществование?

- С чернокнижниками? Поднимающими мертвых из могил? – возмутился Щавель.

- Тише-тише! – Хасс замахал руками. – Во-первых, мертвые тоже жить хотят. Во-вторых – всем хочется пожить дольше. Верно? А в-третьих – воля короля.

- И княгиня уже…

- Плывет к Хрустальным Островам и, если все сложится удачно, будет там через неделю.

- Позвольте откланяться, регент, - сказал Щавель.

- Конечно-конечно, - пробормотал Хасс и сделал рукой какой-то знак, после чего в кустах со всех сторон слегка зашуршало. – Я рад, что мы обсудили эту сложную ситуацию и прониклись мудростью короля. Да, не забудь заплатить земельный налог, Радион!

Пока Щавель с убитым горем Триксом (на него Хасс больше не обращал ни малейшего внимания) шли к выходу из сада, регент вновь углубился в изучение розовых кустов. Трикс молчал от внезапно свалившейся на него тоски, причину которой мог понять очень смутно – ведь вроде бы и мятежа не было, да и Тиана, если верить регенту (а у Трикса создалось впечатление, что Хасс никогда не врет – во всяком случае, напрямую не врет) согласилась сочетаться браком с витамантом.

Но почему-то ему становилось все тоскливее и тоскливее.

- Ничего не понимаю, - произнес Щавель, но лишь после того, как они вновь вышли за Радужные Ворота.

- Чего не понимаете, господин учитель? – спросил Трикс.

- Письмо написано рукой короля, его слогом и в его манере. Печать подлинная. Значит, регент не врет. Король решил заключить союз с витамантами. Но король Маркель Веселый никогда и ни за что на свете не пошел бы на этот союз!

- Почему? – решился продолжить расспросы Трикс, поскольку его наставник явно был в настроении поговорить.

- Ты плохо знаешь, что такое витамантия, мальчик, - задумчиво сказал Щавель. – Пожалуй, настало время кое-что тебе рассказать…