Первый Спас -- Медовый. А сегодня с самого раннего утра над Городом плывет запах перезрелого лета -- чернобривцы, полынь, мята, чабрец... У метро, в переходах, на стихийных базарчиках разбитные селянки предлагают букетики-обереги -- два одинаковых не сыщешь, каждая оформляет на свой вкус, с учетом традиций, принятым в той или иной местности: кто цветы бессмертника добавит, кто -- календулу, даже высушенные маковые головки можно встретить (совсем, как в моем детстве, в то время, когда деревья были большие, а мак выращивали исключительно для пирогов, и иного применения ему не знали).

Раннее утро, солнцем залитые улицы, воздух густой от ароматов, хоть ложкой ешь. Дамочко, жиночко, дивчыно, визьмить букэтик, завтра ж свято!

Да-да, завтра свято! Тру мак, пеку коржи, облизываю с пальцев мёд.  Будут "шулики"! Последний раз я их ела в прошлом веке, пятнадцать лет назад -- в августе 99-го. Это было, как потом оказалось, последнее бабушкино лето. Это был, как потом оказался, последний интернациональный соседский Маковей. Это потом оказалось, а тогда -- в том далёком, и таком же жарком, как ныне августе, всем нам казалось, что наша Ефросиния Фёдоровна будет вечной. И будет каждый год на Первый Спас традиционный обед у неё под раскидистой шелковицей. Белая скатерть, ажурная тень, глиняная посуда, стопка румяных коржей, в крынке -- "маковое молочко". Сосед дядя Лёня -- настоящий хохол придёт с мёдом в сотах со своей пасеки, баяном и натуральной тамбовской кацапкой-женой Лидой; тётя Галя -- с ватрушками по рецепту мамы (уроженки города невест), задорным смехом, что достался от отца Ивана (вылитый Сирко, только усы брил) и мужем Мишей, найденном на педагогической практике в выпускном классе средней школы Коми АССР; Андреевна -- с грушами -- большими жёлтобрюхими, истекающими соком, -- из старого сада, что достался ей по наследству от родителей украинского мужа (будет кашлять опять, но неистово курить "Беломор", сыктывкарскую девичью привычку не убьешь); Семёновна прихватит домашней самогонки, настоянной на летних ягодах, Семилет -- зеленоватых лимонов (не сезон, конечно, ещё, не сезон, но растут, прут, как сумасшедшие, хороший сорт привёз зять из Абхазии), друзья семьи -- армяне Миша и Клара -- скатертью-самобранкой развернут разносолы, далму и мясо-шашлык...

На смену румяному солнцу придут бархатные сумерки, зажгутся звёзды, выйдет луна, но всем нам будет друг друга мало, мало, и до полуночи будет под раскидистой шелковицей звучать многоголосье смеха, песен и душевных бесед. 

В общем, тру мак, пеку коржи первый раз за все эти годы, как взрослая. Совсем взрослая. И некому мне больше сказать: не облизывай пальцы! Глотаю слезу. Рецепта бабушкиного, увы, не записала, взяла за основу Похлёбкина "Национальные кухни наших народов". И, таки похоже, получилось! А ведь по-другому никак, когда ты, рождённый в СССР, своего происхождения не стыдишься. Простите, люди, но я вот честно не понимаю, как можно стыдиться своего детства, как можно стыдиться тех прекрасных людей, что были чудом в твоей жизни, чудом понимания и взаимоуважения не по национальному признаку, а по человеческим качествам.