Судя по отзывам и емайлам с просьбой продолжить, многим нравятся мои скромные заметочки с тэгом #пропагандаразума. В ближайшее время мы поговорим о массовых психозах и механизмах ненависти, а сегодня обсудим такую важную тему, отчего у нас теперь США снова хотят развязать войну.

Трудно вспомнить какой-нибудь мерзкий режим, который бы не поспешил объявить США своим главным противником. США — главный жупел. Все кровавые азиатские коммунисты, все исламские террористы, все государства, управляемые людоедами Африки и наркобаронами Латинской Америки — от Гитлера до Хуссейна каждый диктатор быстренько объявлял своим врагом далекое государство на противоположной стороне земного шарика. Это стало вселенской традицией. Как только с телеэкранов начинают звучать слова об американской военщине, а детям в школах намекают на коварство американского империализма — все, пропал калабуховский дом.

Нет, разумеется США не ангел. А какое государство можно назвать ангелом? Разумеется, в США хватает своего дерьма, коррупции, лжи, подлостей и военных преступлений (cреди которых я особенно никогда не прощу ядерные бомбардировки городов Японии в отместку за Перл Харбор). Впрочем, какие зверства творила фашистская Япония в окружающем пространстве, совершенно не собираясь прекращать войну даже после разгрома Гитлера, — это отдельная тема. Но в любом случае подлости США ничем не выдаются среди подлостей других стран. Немцы вообще из людей мыло варили. И мечтали командовать всем миром или хотя бы Европой. Причем, Европой в итоге командуют, придумав для этого Евросоюз. Но немцев все равно никто не боится, а боятся США.

Россия с США не воевала никогда. С Францией воевала, с Германией, Японией, Финляндией, Турцией — с кем угодно, а с США только была в союзниках. И завоевать мир США никогда не планировали, хотя у них самая мощная на планете армия. И напасть на какую-нибудь страну с целью присоединить территорию к своим штатам — тоже не пытались. Но это же не повод отказываться от традиции ненависти к Америке?

Почему образ США одинаково пугает все людоедские режимы? Откуда уверенность, что США мечтает подорвать российскую и без того подорванную экономику, разорить нашу и без того разоренную страну, чтобы превратить в сырьевой придаток, которым Россия и так (посмотрим правде в глаза) является? Почему Япония не боится США, даже несмотря на память о Хиросиме? Почему не боится США Бельгия? Почему возможность войны с США не рассматривает Франция — мощная военная и ядерная держава с большими имперскими замашками в прошлой жизни? Почему какая-нибудь Эстония не опасается, что США тайными интригами и закулисным финансированием устроит «цветную революцию»? Не потому ли, что тамошние правители без всяких революций исправно сменяются, отработав положенный конституцией срок?

А вот Россия снова живет, будто готовясь к войне с США. Войне, которая рано или поздно (по мнению России) снова станет возможной. Получается парадокс: все звериные и нищие страны боятся США, а все культурные и процветающие — побаиваются России.

А главное — откуда эта уверенность, будто США выгодна война и нестабильность в мире?

Психология американцев действительно совершенно иная, чем у нас. Потому что американцы в своем развитии общества прошли тот путь, который мы не прошли. Сейчас прозвучит только один пример, и все станет понятно.

Представьте себе, что вы живете в небогатом поселке в своем обшарпанном доме. Рядом с вами сосед в таком же доме. Но вот сосед внезапно разбогател и выстроил себе дорогой особняк. Ваша реакция? Типичная реакция россиянина — широкий спектр чувств от белой зависти (хорошей, искренней) до черной. Иногда с размышлениями, чем теперь можно поживиться от богатого соседа, какую-нибудь выплату за шум стройки что-ли стрясти...

А вот реакция американца — он счастлив. Просто искренне рад. Почему? Нет, вовсе не потому, что он такой христианин и так рад за ближнего. Люди сделаны из одного мяса, альтруистов и святых мало в любой стране. А вот экономические законы разные. Любой американец точно знает (а если не знает — может позвонить и проверить): если по соседству с твоим домом появится дорогой особняк, то по оценкам риэлтеров цена твоей недвижимости тоже автоматически стала выше. Если твой сосед в большом порядке, выигрываешь и ты.

Эти нехитрые экономические законы взаимосвязанного благополучия американцы впитывают с детства: любая беда у соседа или даже вообще где-то в мире — это всегда нестабильность, лихорадка акций на биржах, и в итоге снижение твоих собственных доходов.

Здесь надо вспомнить об особенностях современной экономической системы развитых стран. На протяжении истории экономические представления менялись и развивались. Поначалу считалось, что богатство — это золото. Любой дикарь подтвердит. Испания тоже в этом была абсолютно уверена еще каких-то несколько сотен лет назад. Золото на дереве не растет, а копать его трудно и малоэффективно. Поэтому хорошенько разжиться золотом можно только если кого-то удачно обмануть или грабануть. И тут вдруг открывается целый американский континент, населенный дикими индейцами, у которых этого золота несметные кучи! Испанцы поняли, что счастье близко. Тонны золота были отобраны у инков и привезены в Испанию на бесконечных каравеллах. Но к чему это привело? Золото не смогло никого накормить. Оно просто рухнуло в цене, обрушив за собой экономику Испании, которая до сих пор, мягко говоря, не самая развитая страна. Совсем другую модель выбрала Британия — вместо беготни за золотом британцы устроили на своем маленьком островке индустриализацию с паровыми машинами и мануфактурами. И экономика Британии расцвела. Хотя какое-то время шла война за колонии. Считалось, что колонии — это богатство, поскольку это природные ресурсы и рабочая сила. Но модели совершенствовались. И к середине XX века выяснилось, что природные ресурсы не такое уж богатство (у Японии их нету, например). И рабочая сила тоже не богатство — совершенно незачем завоевывать далекую страну, чтобы построить там завод и пользоваться дешевой рабочей силой (причем, к радости этой самой силы). Ну а современная экономическая система устроена еще хитрее хитро: она живет в долг, одолжив деньги у собственного будущего. Потому что это единственный способ стремительно развиваться, получая на это финансирование такого размера, какого в сегодняшнем дне нет физически — только в завтрашнем. Деньги давно стали виртуальными — в мире не существует той суммы наличности, которой оперируют банки, потому что она как бы одолжена и многократно переодолжена у самого разного будущего на всю его глубину — ближайшего, отдаленного, очень далекого... Кредиты, ипотеки, инвестиции, фьючерсные сделки — все финансовые инструменты заняты одним: занять денег у собственного будущего для сегодняшних задач, чтобы получить прибыль, с которой удастся расплатиться в будущем. Поэтому гражданин цивилизованной страны берет ссуды, ездит на своей машине, живет в собственном доме — но все это с условием, что он в будущем окончательно расплатится со своим банком. Банком, который сам живет по тем же законам — раздает кредиты деньгами, которые сам только планирует заработать.

Но весь этот опасный и тщательно сбалансированный механизм крайне полезен для спокойного развития человечества, потому что он работает при одном условии — что будущее благополучное, и в нем есть те деньги, которые одолжили сегодня. А если в реальности случается что-то, от чего будущее начинает выглядеть не таким обеспеченным, как ожидалось, то вся машина времени сыпется. Тогда вдруг оказывается, что денег было одолжено не по размеру, и вернуть долги неоткуда: на земле просто не найдется такого количества сокровищ и имущества, даже если отнять добро у всех стран, пустившись в грабежи. Потому что одолжено было гораздо больше: все до цента на всю обозримую глубину воображаемого благополучного будущего. Отсюда следует необычный эффект: малейшая нестабильность мира — цунами в далекой Японии, война мелких племен Африки — и вот уже лихорадит фондовые рынки, и предпологаемое будущее угрожающе зашаталось.

Вопрос: при такой системе мировой экономики Америке нужна мировая война? Кому-нибудь из развитых стран нужна война? Кто-нибудь станет мечтать развалить далекую ядерную Россию (Мексику, Боливию, Анголу, КНДР)? Не смешите. Это только жители России до сих пор не могут заметить причинно-следственной связи между гражданской войной, разразившейся в соседнем государстве Украина, с падением рубля и прочими проблемами в собственной экономике.

Заметка №3
ЧЕЙ И ЗАЧЕМ КРЫМ

Для меня, гражданина, Крым всегда был моим, хоть я не люблю жару, курорты и пляжи. Он был моим в СССР, когда меня малышом туда привезли родители. Он был моим в 1993, когда мы с подругой и другом поехали туда и пару недель жили на берегу в палатке, обменяв на вокзале рубли на гривны. Крым был моим в 1999, хотя я уже точно прикинул, что по цене и сервису Египет и Турция гораздо более мои. Лишь в этом году Крым, как я вижу, стал совершенно не моим. Конские цены на авиабилеты (раза в четыре выше, чем Москва-Лондон), недельные очереди на переправу и кровавая война там, где раньше были автотрассы. Добавим сюда проблемы статуса — раньше я был в Крыму желанный гость для всех. А теперь для кого-то из них (даже если их небольшой процент) я внезапно буду русский оккупант. И мне теперь, может, исподтишка плюнут в суп. Так чей же стал Крым? Ну не мой точно. Возможно, он теперь принадлежит олигархам. Возможно — богу войны. Возможно — инопланетянам. Но для меня, простого гражданина России, он стал мой в сто раз меньше, чем был прежде.

С позиции гражданина мне вообще непонятен термин «мой». У меня есть знакомая, гражданка России, которая мечтала жить с детьми в Крыму и в свое время купила там домик. И ее по всем правилам записали в какой-то там кадастровый реестр землевладения. И Крым стал ее. Куда более, чем для прочих граждан страны Украина, к которой он формально относился по картам. Вы понимаете абсурд ситуации? Собственность внутри собственности. Карта внутри карты. Я беру лист бумаги, закрашиваю на нем большой квадрат и говорю: это всё — мое. Ты рисуешь внутри этого квадрата маленький квадратик и отвечаешь: а это — моё. И с этим парадоксом мы спокойно живем. А потом приходит толпа совершенно посторонних людей и кричит «Крым — наш!» Чей конкретно, покажите пальцем?

У меня много разных друзей-россиян, которые официально сделали своим небольшой кусок другой страны. У одного моего друга, пламенного патриота, квартира в Лондоне. У другого, пламенного либерала, — в Испании. У третьей хорошей подруги — апартаменты в Болгарии. Четвертый друг, уж совсем не отягощенный высоким достатком, с трудом накопил 200 тыс рублей на небольшой домик в горах Словении. Никому из них не помешал тот факт, что ни Британия, ни Словения не наши. Зато Чечня — наша. По всем картам и мировым соглашениям. Кто-нибудь хочет приобрести недвижимость в Чечне или хотя бы провести там отпуск с детьми?

Сказка про «мы вернули свое» на меня не действует, только пугает. Тогда и Финляндию с Польшей и Прибалтикой надо вернуть России, и Аляску. А если все так начнут? Крым потребует себе обратно какая-нибудь Турция. Потому что Россия, сколько бы ни кричала «Крым всегда был наш», но какое Россия имеет отношение к Крымскому ханству, чей Крым был изначально? Затем Курильские острова потребует Япония — они были у нее отобраны так недавно и так откровенно, что это единственная причина, почему у нас с Японией до сих пор не подписан договор о мире, официально мы до сих пор в состоянии войны. Китай захочет по праву вернуть Сибирь и Дальний Восток. Германия потребует свой родной Кёнигсберг, который по непонятной причине с недавнего времени принадлежит России вопреки законам логики, географии и пространства. А если получится, затем Германия может потребовать и Смоленск в границах 1942 года. Ну а Монголия вспомнит, как ей когда-то принадлежала «небольшая» часть России от Черного моря до Хабаровска, и потребует защитить интересы всех ныне живущих татар.

Разумеется, на этом месте выбегают разные люди и кричат, что народ Крыма, мол, сам выбрал свой путь... Нет, конечно, путь так не выбирают. Выбирают как Шотландия: много лет готовят открытый и честный референдум. Если завтра в России наступит нестабильность, бардак и борьба за власть, а в это время Дальний Восток наводнят китайские солдаты со споротыми нашивками, блокируют с оружием в руках все госучреждения и впопыхах устроят референдум — я точно так же не приму его результаты. Даже если мне скажут, что более 50% жителей Дальнего Востока предпочли быть китайской автономией, а не регионом России. Даже разбираться не стану, 52% там проголосовало или 92%, честно всё было или выдумка китайских технологов. Референдумы так не проводят, точка.

В общем, мне, как гражданину России, совершенно непонятно, почему именно Крым именно сегодня именно наш. И в каком месте Крым теперь стал моим, где раньше он был не моим.

Возможно, мне возразят, что я рассуждаю с точки зрения гражданина, а надо с точки зрения страны? Хорошо, давайте попробуем, скажем вслух ту правду, которую озвучивать не принято. Считайте нижесказанное моими собственными фантазиями. Итак, я — страна.

Крым был полуостров, а стал остров. С одной стороны у него море с непитьевой водой, с другой стороны чужое государство, с которым я, как страна, умудрился поссориться до состояния войны. Промышленности в Крыму нет. Сельское хозяйство — три персиковых дерева и полузасохший виноградник, наполовину вырубленный в антиалкогольную кампанию Перестройки. Пресная вода и электроэнергия поступают из страны, которая нам теперь как бы фашист. Все дороги и железные дороги остались там же, у так называемых фашистов.

Как страна, я оказался в положении гопника, который зачем-то отжал у бывшего друга редкий мобильник («я ни при чем! мобильник сам ко мне прыгнул в карман!»), а наутро понял, что к нему нет ни зарядки, ни коробки с документами. И достать такую зарядку с редким шнурком негде или очень дорого. А без документов мобильник теперь считается ворованным.

Как страна, я пытаюсь теперь смастерить шнурок для зарядки своими силами. То есть — пробить коридор к Крыму через государство так называемых фашистов, организовав там гражданскую войну. И это у меня не получается. Потому что ближайшая тропинка к дверям Крыма (Перекоп или хотя бы Сиваш) идет вдоль берега и состоит из четырех областей: Луганская, Донецкая, Запорожская и Херсонская. Разве кто-то не видел карту Украины и не понимает, что происходит?

В паре ближайших областей — Луганск, Донецк — пожар вспыхнул охотно. А дальше не разгорелось. Понятно, Славенск сдали быстро и охотно — он у меня не на пути. По той же причине ни в Харькове, ни в Сумах, ни в прочих соседних к России русскоязычных областях даже разговора не возникало. Не по пути. А по пути — Мариуполь. Жизненно необходим, но с ним проблема. Я закину еще техники и кадровых добровольцев в отпуске, и Мариуполь, допустим, возьму. Но дальше надо идти на Бердянск, Мелитополь, Херсон... А народ там другой, делать мне революцию желающих не видно. Моя граница далеко, а морской флот тайком не штурмует. Коридор не прорубился, мобильник не зарядить.

Что я, как страна, получил бы, даже если бы всё удалось? Новый убыточный регион, из которого мне не сделать ни центр нанотехнологий, ни цветущий сад на сухих камнях, ни даже прибыльный курорт — у меня и в Сочи не получилось выйти в плюс.

А что я, как страна, получил по факту? Остров с паромной переправой. Гражданскую войну вблизи собственной границы. И новую холодную войну со всеми ведущими державами нашего глобуса. Всеобщее осуждение. Санкции. Падение имиджа ниже плинтуса. Международную напряженность. Экономический упадок и национальную валюту, обесценившуюся уже почти на четверть. Отличные приобретения, страна, так долго кричавшая про стабильность!

Причем давайте уже говорить правду до конца. Я, как страна, все это делаю с Украиной (а прежде с Грузией) лишь по одной причине — ради моей старой военной доктрины времен Холодной войны 60-х годов прошлого века. Согласно которой, чем ближе НАТО разместит свои ядерные ракеты к моим границам, тем меньше будет время полета ядерной боеголовки в момент ядерной войны, и тем выше риск, что не успеют среагировать мои противобаллистические системы, разработанные и собранные полвека назад. У США все хорошо — они на другой стороне глобуса, а разместить свои ракеты у них под носом на Кубе мне когда-то не дали, чуть война не стартовала. Поэтому сегодня вся моя истерика и международная политика прежняя: всеми силами отталкивать базы НАТО подальше от своих границ. В Европе ядерное оружие есть у Франции и Британии, а ракеты США негласно расположены на базах в странах НАТО: Бельгия, Нидерланды, Турция, Германия, Италия (на Дальнем Востоке — тайком Япония и Южная Корея). Долгие международные пляски с бубном, тонкие политические интриги, экономический и энергетический шантаж — так мне удается долгие годы уговаривать страны Балтии и всякую Польшу-Финляндию не заниматься вооружением. Условный круг очерчен — ядерные базы НАТО расположены в тех странах, которые от моих границ все-таки на почтительной дистанции, дающей необходимое мне время реагирования на запуск. Мою территорию защищают своими телами дружественные Беларусь, Украина и Казахстан. Где расположены старые, ржавые, но всё ещё дружественные мне средства обнаружения запусков противника. И тут, зашибись, вдруг прямо под боком зачесалась Украина. Украина! Которая во времена СССР была самой ядерной территорией, поскольку отсюда мы целились в глаз всем капиталистам Европы. Пять атомных электростанций (включая злополучный Чернобыль) и один из крупнейших в мире на момент распада СССР арсенал ядерного оружия (почти 4000 ракет). Оружие с Украины конечно вывезли, но привычки-то остались! И вот, значит, эта самая разоруженная (но в прошлом ядерная до зубов) Украина взбесилась, сбросила с трона моего смотрителя и кричит такая: «теперь хочу в Европу и в НАТО!» Мне, стране, как дальше жить с такой картой?

Что я, как страна, должен делать? Да если я слышу, что кто-то из моих соседей собирается вступить в НАТО, я костьми лягу, нарисую на карте буферную зону и выжгу ее напалмом в локальной войне, лишь бы только это не состоялось! Я, страна, еще Грузию-то не пережил. А тут аж целая Украина!

Ну, разумеется, меня, как страну, совершенно не волнует, что никто из НАТО не собирался кидаться ядерными зарядами, а просто боятся до чертиков меня, а также исламистов и прочих политических неадекватов. И я, как страна, не хочу думать о том, что за 50 лет много чего изменилось в технике, поэтому противобаллистическая оборона зависит от суммы новейших технологий, у которых расстояние до точки запуска — не единственный и не главный критерий успеха. Но совершенствовать свои противоракетные системы я, как страна, не умею и не хочу. Я хочу фыр-фыр-фыр. Как в старые добрые семидесятые.

Кончится это тем, что в НАТО вступит Китай. Потому что он по-восточному мудро помалкивает, но давно уже прикинул, кто ему главный рынок и главный поставщик технологий, а кто опасный и непредсказуемый сосед, у которого что ни пятилетка — война с бывшими товарищами то справа то слева.

Так я рассуждаю как гражданин и как страна.

Заметка №2
ПЛОХОЙ НАРОД И ДЕМОН МАКСВЕЛЛА

Тезис о том, что каждый народ заслуживает то правительство, которое имеет — он крайне спорный. Возможно даже придуман тем самым правительством. В предыдущей заметке мы говорили о том, что Россия — трудный ребенок с большой задержкой в развитии. Это так. Но это совершенно не означает, что сам народ России дебилен — отдельные факты как раз говорят об обратном. И совершенно не означает, что страна не сможет измениться прямо завтра.

Человеческая психика крайне пластична. И народ любой страны, как вода, принимает ту форму, в которой ему легче выжить в этой стране. А форму сосуда задает государственный уклад. Это утверждение кажется наивным и нелепым? Но вся мировая история — это прекрасно оборудованная научная лаборатория, где каким-то исследователем (уж не Богом ли?) были поставлены все возможные эксперименты по всем научным правилам: и так, и эдак, и с повтором, и с контрольной группой, и даже на близнецах для полной чистоты.

Первый пример — Германия. В 18 веке, несмотря на качественную науку и культуру, население Германии состояло из сельских бюргеров, достаточно вялых и трусливых, чтобы быть хорошими вояками.

Затем появились яркие политики и за короткое время привели население в такой порядок, что Германия ввязалась в Первую мировую, где надрала задницу всем. Демонстрируя храбрость, организованность и высочайший индустриальный потенциал. Затем пришел Гитлер, превратил страну в концлагерь и насадил фашистскую идеологию.

Как по волшебству население словно подменили. Куда вдруг делась мирная культура, национальная скромность и многовековые христианские ценности? Рвать и уничтожать врагов ради превосходства своей расы над всеми прочими — в единодушном порыве скандировал народ. Как народ Гофмана, Баха и Гете вдруг превратился в нацию садистов и людоедов, которые наперебой принялись строить газовые камеры концлагерей, варить из людей мыло и мастерить абажуры из человеческой кожи?

Режим Гитлера пал. И для тех, кто все равно не смог извлечь уроки истории, словно бы некто всесильный начал ставить над несчастной подопытной страной новый эксперимент со стенкой — сродни мысленному эксперименту Максвелла. Он оборудовал страну перегородкой, и каждую из половинок снабдил специальным государственным устройством с воображаемым демоном, который словно распахивал дверь к благам, уважению, власти и кормушке лишь перед теми гражданами, которые двигались в нужном ему, демону, направлению с нужной скоростью. И вскоре по разным сторонам перегородки возникли совершенно разные народы!

В одной половинке Германии собрались добрые, порядочные и трудолюбивые немцы, там снова зацвела наука, медицина, культура, BMW и Мерседес. В другой собрались палачи, мерзавцы и бездельники. Бесконечные интриги Штази, доносы, садистские приспособления на периметре стен для тех, кто пытается бежать — автоматические самострелы, подводные крючья против аквалангистов-перебежчиков... Куда вдруг исчезли из генофонда все знаменитые немецкие гении в этой нации бездарей и бездельников? Культура, медицина, промышленность ГДР — в глубокой заднице. И вершина техники — фанерная инвалидка Трабандт.

Разумеется, народ пытался бежать через перегородку. Угадайте, в какую сторону? Разумеется, в ту, которая стену не охраняла. Посмотрим еще раз на картинку в этой заметке. Это экспонаты из музея Берлинской стены. Самые разные приспособления, которые изобретали люди ГДР, чтобы преодолеть стену и оказаться в ФРГ. Самодельные воздушные шары и аэропланы. Кустарные акваланги (под водой стена шла тоже, там ставили специальные сети, ножи и крючья против подобных аквалангистов). Устройства по преодолению охраняемой стены с ее самострелами и ловушками на веревках и с помощью перекидных лестниц. Бронированные машины без стекол для прорыва через блок-пост. Специальные чемоданы, музыкальные колонки, автомобили с переставленным мотором и пустотелые сварочные аппараты, где можно было замаскировать тайник и вывезти человека. Это всё — плоды немецкой инженерной смекалки, которая в ГДР напряженно работала над единственной технической задачей: убежать от Демона на ту сторону стены.

Когда Демон Максвелла решил, что результаты эксперимента бесспорны, он снова соединил две Германии в одну. Под государственным устройством, хорошо показавшим себя в ФРГ. И что мы видим? Бездарный народ-стукач с территории ГДР совершенно исчез, и сейчас там снова процветает наука, культура и промышленность.

Чтобы ни у кого уже не осталось сомнений, другой эксперимент Демон Максвелла решил провести еще более ярко. Он выбрал для долгого продолжительного эксперимента небольшую страну со спокойным народом, чья государственность насчитывает уже более 4 тысячи (!) лет, а таланты, спокойствие и трудолюбие ни у кого не вызывали сомнений. Этой подопытной страной стала Корея. И точно так же Демон разделил ее перегородкой на две половины. В одной установил максимально благоприятный государственный режим. В другой — максимально людоедский. И народ моментально подменили! В одной части страны собрался весь трудолюбивый, честный и талантливый цвет корейской нации. Засверкало кино, музыка, мультипликация. Автомашинами, техникой и электроникой маленькая Корея вскоре завалила не только себя, но и весь глобус.

И совершенно другая нация поселилась в КНДР — хмурые, ленивые, бездарные, невероятно жестокие, трусливые и подозрительные приспособленцы. Злоба, доносы, невероятная кровожадность — на фоне полнейшей нищеты, разрухи и голода. Демон Максвелла продолжает уникальный эксперимент.

Как объяснить эти чудеса? Объяснение простое. У каждой нации существуют свои бездельники и трудоголики, гении и бездари, святые и садисты. Более того — существуют они и в каждом человеке. Вопрос лишь в том, кто из них проявится. А проявится всегда именно тот, кто поможет выжить организму в данной стране при данных порядках. Есть госзаказ на садистов? Будут садисты. Госзаказ на таланты? Будут таланты.

Для тех, кому все еще непонятно, поясню на примере. Есть жизненные модели и установки, которые гражданин впитывает из окружающего пространства. Вот живет в деревне мальчик Ваня (а может, Иоганн). Он познает мир. И что видит? Вот односельчанин решил стать фермером — где-то поработал, где-то нахватался советов, где-то поучился. Много пахал, затем купил трактор, затем построил теплицы, открыл консервный заводик... Теперь он богатый и обеспеченный человек, у него почет и уважение, красавица-жена, его дети поехали учиться в далекие края на собственных автомобилях. Нравится такая жизненная модель? Спроси, мальчик, как он этого добился, и работай сам. А вот другая ситуация: односельчанин много пахал, купил трактор, построил теплицы, а затем пришли менты, на мужика завели дело и дали пять лет, а теплицы с трактором отжали для депутата района. Дочь мента ездит на иномарке. Что ты выберешь, парень? Сидеть на печке бухать или пойти поработать в милицию? Какие качества пригодятся тебе в жизни — умение учиться и честно работать? Или навык воровать и наводить полезные знакомства с чиновниками налоговой инспекции?

Поэтому когда кто-то начинает рассказывать старую сказку о том, как правительству не повезло с народом, и как заслужил народ плохое правительство за свои грехи, надо всегда помнить об экспериментах Демона со стенкой, которые были проделаны на подопытных странах, чтобы доказать всем: не существует плохого народа, существует лишь бездарное правительство, которое не сумело установить правильные общественные порядки (либо устроило деструктив сознательно в собственных интересах: как единственный способ удержаться во власти). Порядки, при которых эволюционное преимущество в государстве получают граждане, обладающие не талантом и трудолюбием, а чем-то другим: жестокостью, подлостью, нечестностью, желанием приспосабливаться, не высовываться, и умением вовремя поцеловать задницу начальству.

Но при этом не существует такого народа, который бы не смог измениться в самые кратчайшие сроки. Пример — Грузия, где даже гаишников за несколько лет научили честно работать и не брать взяток. А ведь это были жадные грузинские гаишники, герои всех старинных анекдотов! Как это чудо было сделано? Просто мозгом людей, работающих в правительстве и желающих перемен для своего народа. Знаний и мирового опыта накоплено предостаточно — оглядывайся и учись. Если, конечно, Демон не выстроил стенку, чтоб не заглядывались.

Заметка №1
ИМПЕРСКОЕ МЫШЛЕНИЕ

Когда иностранцы упрекают Россию в имперском мышлении, мы не понимаем, о чем они. Они так говорят, будто это что-то плохое. Для нас Империя — это та великая дореволюционная Россия с Императором, которую мы почти потеряли, если бы не Сталин и Гагарин. Разве не каждая страна хочет быть Империей с несметными территориями? Ведь что такое Империя? Это, как расскажут нам словари, могущественная держава, объединяющая под своей властью разные народы и территории. Так что может быть лучше? Но иностранцы на это делают глаза круглые как у миссионера, к которому из кустов вышел дикарь-людоед с аппетитной рулькой и не понимает, почему вкусная еда — это плохо и ее советуют выкинуть. И мы попробуем разобраться.

Для начала мысленно перенесемся в античную эпоху — эру рабовладения. Здесь было нормальным делом иметь рабов. Раб был такой же вещью, как корзина, дом или бык. Человека можно было купить, продать, обменять. Размножать, купив ему рабыню. Или убить. Раб считался настолько вещью, что если он что-то украл у соседей, судили не раба, а хозяина — как если бы его бык сломал чужой забор. Расплатившись, хозяин потом мог раба в наказание убить, но почти никогда этого не делал — все-таки ценная вещь в хозяйстве, за нее были деньги уплачены. Иметь рабов было почетно. Их количеством хвастались в обществе. Если у тебя нет своих рабов — ты нищеброд и неудачник.

Но времена меняются. В какой-то момент оказалось, что владеть рабами не так выгодно, как нанимать работников. Почему? Во-первых, рабство — это как-то зло и некрасиво (распространившееся по античному миру христианство сильно помогло в объяснении нравственной стороны). Во-вторых, о наемных рабочих не надо заботиться — кормить, поить, одевать, лечить, давать ночлег. В-третьих, они не мечтают сбежать или восстать — теперь ты им самим нужен, ведь ты им работу даешь. Работа, причем, осталась та же — поля, стройки, обслуга. Многие историки утверждают, что при переходе от рабовладения к наемному труду уровень жизни рабочего сильно упал и жить ему стало голоднее. Хотя бы потому, что любая вещь богатого господина (автомобиль, кувшин, полотенце) всегда в лучшем состоянии, чем тот же предмет в собственности бедняка. Однако никто не жаловался, потому что свобода того стоит.

Это продолжается и в наши дни. Были поначалу опасения, что еды на земле станет так много, что люд перестанет наниматься на работу. Но оказалось, что можно придумать для него кучу других причин, почему надо ходить на работу каждый день. Сегодня прожить без труда невозможно — жизнь так устроена, что тебе постоянно надо платить: за украшения, за электричество, за мобильник, интернет, за квартиру, образование детей и даже за одноразовые мешки к пылесосу. Со временем выдуманные причины, ради которых имеет смысл тяжело и много работать, стали откровенно виртуальными. Например, человечество придумало продавать галстуки и наручные часы по цене в десять или даже в сто раз выше, чем такие же по функционалу, но «не фирменные». Кроме того, вещи стали такого качества, чтобы за пару лет выходили из строя, и пришлось купить новые. Особо остроумной стала идея заменить исправную вещь на новую, потому что «уже вышла следущая модель». Ну а когда общественные связи и механизмы ловли должников развились настолько, что появилась идея продавать вещи в кредит... стало понятно, что рабочий люд — это навсегда. Впрочем, недовольных снова не оказалось. Богатые господа по-прежнему хвастаются числом работников, но теперь в этих словах звучат даже нотки благотворительности и самопожертвования: гляньте, какой я молодец, сколько рабочих мест подарил людям! А рабочий люд давно научили хвастаться трудом.

Но если у кого-то сложилось впечатление, будто рабство осталось прежним, просто сменилась вывеска — он феерически ошибается. Потому что сменился главный принцип — человек перестал быть вещью в чужой собственности. В любой момент он может уйти куда захочет. Даже открыть собственное дело и стать богатым господином, если повезет. Никто ему не станет мешать, никто не будет его сторониться. И если все получится — его с распростертыми объятиями примут в богатые круги, будут ставить в пример, предложат написать книгу о своей жизни, поделившись своими принципами и афоризмами. И пиар-службы изойдут розовыми слюнями, рассказывая историю его победы. Попытка перехода рабочего в предприниматели на Западе настолько отлажена, что появилось даже новое слово стартап. Вчера ты пахал землю на господина, а сегодня у тебя свой стартап. И если он не взлетит, завтра снова пойдешь пахать. А потом еще попробуешь.

А теперь представим, что сегодня некий иностранный шейх начинает хвастаться, что у него сто тысяч собственных рабов. Как-то он нелепо, опасно и при этом жалко выглядит в современном мире, верно? Вернемся к имперскому мышлению.

Идея иметь в собственности как можно больше земель с их населением — это ровно та же самая рабовладельческая идея, только применительно к территориям. Да, когда-то она была очень распространена — огромные колонии были у Британии, Франции, Испании. Индия принадлежала Англии. Вьетнам — Франции. И где они теперь, колонии великих империй? Мир развивался, и от колоний все давно отказались точно так же, как отказались от рабов. Почему? Да по тем же причинам. Раба надо кормить, лечить, одевать, сторожить, чтобы не убежал, а в ответ никакой благодарности: невольник вечно унижен и недоволен. Пусть станет свободным и просто работает на меня!

Скажем, США вполне могли бы отхватить у Мексики какой-нибудь курортный полуостров Юкатан — излюбленное место отдыха американцев. Высадить морских пехотинцев со споротыми нашивками, быстро устроить референдум, и большинство населения Юкатана с удовольствием проголосовало бы, чтобы стать новым штатом. Но зачем это США, когда можно и дальше ездить на Юкатан без всего этого геморроя? Или вот Китай. Ну да, США вполне могли бы развязать войну и в итоге закидать Китай бомбами и военной мощью. В обиде, скажем, на их коммунистический (до сих пор) режим. Но зачем это США, когда весь Китай и так работает на них, производя по выданным чертежам айфоны и кроссовки? Китай растет, крепнет и целится сам стать могучей державой? Так на то он и свободная страна. Если сможешь — честь тебе и хвала.

Все страны, которые были когда-то побеждены Америкой и взяты под опеку (Германия, Япония, Южная Корея) — они не стали новым штатом. Они остались самостоятельными государствами, которые в итоге развились до уровня богатейших стран мира. Потому что такая модель — гораздо эффективнее.

Изменился мир, изменились отношения, изменились схемы мышления. Но Россия — трудный ребенок с большой задержкой в развитии. Когда сверстники уже пошли в школу читать, писать и решать уравнения, наш парень сидел в песочнице и нечленораздельно мычал. Я не имею в виду античность, Междуречье или Китай. Я о том, что даже в 4-6 веке по всей Европе, в Китае, Индии (да хоть в Армении) строились каменные дворцы и открывались университеты, а на территории России не было ни государства, ни даже письменности.

Дальше — больше. Когда сверстники сдали ЕГЭ и отзвенел последний звонок, наш парень только пошел в первый класс: в 1861 году наконец отменили крепостное право, а до этого в России царило классическое рабовладение. Дольше, чем в России, крепостное рабство задержалось лишь в Тонга (1862), Боснии (1918), Афганистане (1923) и Бутане (1956). Вдумайтесь: в 1861 году в Лондоне уже строили метро, а в России 95% страны по рождению состояло в рабстве у 5% своих же соотечественников! Римляне хотя бы старались угонять рабов из завоеванных стран. Американцы в эпоху своего позора увозили в рабы негров из Африки. У нас же рабы были из своих братьев. Которых по субботам пороли на конюшне для профилактики и чтобы сбить гонор... Мне возразят, что в США рабство отменили еще позже? А я считаю, что отменить рабство через 90 лет после возникновения государства на диких территориях — это почти рекорд скорости.

Кто-то воспринимает все эти исторические факты как оскорбление или русофобию? Ну так ступайте переписывать историю розовыми чернилами, обиженные. Если вам интереснее обижаться вместо того, чтобы признать проблему и подумать, как ее исправить, а может даже и обогнать сверстников в итоге.

Идем дальше. Не успело вымереть поколение, родившееся при рабстве, как власть захватили коммунисты. Крестьяне снова остались без паспортов и права передвижения, а все недовольные отправились в рабство на Колыму. Ну и откуда в такой стране могла бы появиться культура современных отношений? Откуда возьмется понимание преимуществ свободной личности и независимых территорий?

Разумеется, все наши идеи до сих пор имперские. А главная мечта — крикнуть когда-нибудь, что весь глобус наш, закрасив его своим карандашом. Потому что мы еще не знаем никаких общественных отношений между личностями и территориями, кроме отношений собственности. Наем, аренда, лизинг, инвестиции, акции, франшиза — что означают эти незнакомые слова, когда либо я твой раб, а ты мой хозяин, либо наоборот?

Поэтому если белый аппетитный миссионер рассказывает о вреде людоедства — значит, планирует напасть первым и съесть меня.