Из потрясающих моментов жизни. Снимал Акерманн.

Никс в июне уехал в Ленинград, и я все лето думала о том, чтобы съездить к нему. И вот в сентябре это случилось.
Мы поехали автостопом с моей старой приятельницей Алиной Фауст 6 числа. Это был мой второй полноценный автостоп, ну и было раньше еще несколько.. околоавтостопов. Все прошло очень гладко. В Ленинграде меня встретил Никс, мы посидели в пивной, выпили по бокалу пива, пообнимались и поговорили и поехали домой в Отрадное. Там Никс познакомил меня со своими друзьями Элофом и Акерманном.
В среду мы с Никсом поехали встречаться с Алиной в милое место под названием "Каледонский лес". Это такое маленькое дружелюбное пространство с магазинчиком странных вещей, разными чаями и настольными играми. В нем есть уютнейший второй этаж под крышей, с потолка свисают марионетки, а мы чуть не уснули под надписью "Спать нельзя!" и выяснили, что многие так уже делали.
Вечером, вернувшись в Отрадное, мы пили пиво с ребятами, разговаривали, и не обошлось без некоторых драм. А в четверг мы вчетвером отправились на шашлыки. В совершенно потрясающее место на берегу Невы. Там были бетонные плиты и трубы - все как я люблю. И верфь, и запах моря. А потом дома мы играли в Правду или действие, и я ассоциируюсь с кошкой, и во мне нравятся руки и декольте, и я совершенно не умею молчать, быть приличной или еще нечто в этом роде. И страшно люблю, когда можно не быть приличной.
На следующий день мы с Элофом и Акерманном ездили в Ленинград. Там мы сначала разделились, я гуляла по Невскому, и незнакомая девушка угостила меня фалафелем (пища богов же, ну) и белым сухим вином в заведении под названием "Pita's". А потом я воссоединилась с ребятами, и мы дошли от Маяковской до Василеостровской, пока постепенно темнело.
А суббота была самой острой, самой прекрасной и немного горькой. Мы с Элофом и Акерманном дошли до чудесного железнодорожного моста. Я лазала по его внешней части, что само по себе было классно, а потом пошел поезд, и я стояла, вцепившись в опору моста, и наслаждалась ветром. Мы пили пиво, находили странные штуки, мертвых птиц, а также занятные места, в часть из которых не могли попасть. Мы шли по рельсам, и я забралась на стоящий без чьего-либо внимания поезд. Это с него вы слышите мой крик. Если слышите.
Еще были фотосъемки и видеосъемки, собаки, крысы, кофе, слезы и смех. Это были особенное время и особенный мир. Казалось, что все будет длиться вечно, закончится через секунду, и мы никогда не умрем. Мне страшно было возвращаться в огромную одинокую квартиру, но я дома.

Герда, Акерманн, ю, Никс, Элоф, Эрика.
Больше снимков в моем инстаграме, он прям ожил во время поездки.

Двенадцатая татуировка. "А песни-то все о любви." (с).
Идея моя. Эскиз, исполнение и фото: https://new.vk.com/saleemenikeev
Они были внутри. И он бесконечно ранил ее. А потом разрезал кожу и выпустил ее. Бросил. И несмотря на то, что внутри ее все время резали, только то, что ее оставили, обидело ее настолько, чтобы она укусила.
Надо сказать, моя хваленая любовь к Таю стала тем, что я готова заплатить кому-нибудь, чтобы больше никогда его не видеть. А татуировка не совсем о Тае. То есть, она отражает нашу историю, но она о моем чувстве любви в принципе. Просто другая моя любовь не обращалась со мной подобным образом.

Год назад в мае, когда Тай причинил мне очень сильную боль, я порезала себе колготки. Не снимая. Татуировка сделана под оставшимся шрамом.