автор текста: раввин Реувен Пятигорский (Иерусалим)
Мой друг поделился своим соображением на одну тему. Получилось резковато, я бы выбрал другие слова, но что-то во всем этом есть. Посудите сами.

– Еще ни разу не довелось мне слышать, – так сказал мой друг, – чтобы хоть один богатый еврей, занимаясь филантропией, испугался славы идиота. (Тут я закашлялся.) Он будет тратить свои деньги на любую блажь, искренне веря в то, что его проекты помогают еврейскому народу. Причем логика неотразима: он богат – значит, умен. А раз умен, то сам знает, что народу нужно, а что вредит. И никто ему не указ. С последним аргументом трудно не согласиться. Какой из меня указ (мой друг ткнул пальцем себе в грудь), когда я и на пенсию не наработал!

Выслушав тираду, я уточнил:

– А если бы мы стали богачами, вели б себя иначе?

Друг подумал и сказал:

– Если бы я был богатым, то по поводу любого проекта советовался бы со специалистами и экспертами.

– Если бы ты советовался с экспертами, – подумалось мне (но не сказалось), – ты бы не был богачом. Ибо для обогащения надо обладать авантюрной натурой, готовой на риск, что почти всегда идет вразрез с мнением специалистов. И еще – надо обладать известной долей везения. А это всегда с неба! Так что на пути к богатству тебе придется опираться только на себя и на веру в помощь небес. И это качество в тебе закрепится настолько, что ты будешь доверять только себе и небесам (называя небесами свою интуицию). И когда придет время сочинять проекты для еврейского народа – ты тоже все предпримешь самостоятельно, несмотря на советы со стороны экспертов, советников и доброхотов.

Мысль: слава Б-гу, что небеса не реализуют все, что мне кажется полезным, разумным и необходимым для моего народа в целом и меня самого в частности.

(Это вдогонку моему предыдущему посту про ослицу Билама.)

автор текста: рав Пятигорский

Этот пост написан заранее – потому что в дни Песаха евреи Торы не пишут без крайней надобности, а на сайте Толдот работают евреи Торы, так что.
На Седере говорят о фараоне, он как бы присутствует незримо. Правда, человеческим лицом этот персонаж еврейской истории так и не обзавелся, оставшись схемкой, обрисованной по контору, тем, кто пугает детей. Ну так ведь и испуг-то относительный: тиран, из-за упрямства которого Египет перенес десять экологических катастроф, вроде мало чему может нас научить, верно? Этакое бесполезное для дидактики мировое зло.
Тем не менее, найти в себе затаившегося и вполне конкретного фараона не так уж трудно. Предлагаю лишь один проект использования. И поверьте, их может бытьнесколько.
Смотрите. Странный человек. Проявил настойчивость идиота: десять раз отказал евреям в исходе – и десять раз словил тяжелейшие удары. Если бы мог им противостоять – понятно. Но ведь не смог же? Тогда почему? Откуда такая упрямая злоба?
Мы бы и то, сподобившись до такой роли в школьном театре, быстро сообразили, что тактику надо менять. Кстати, после какого удара, вы на его месте пришли бы к нужному выводу? Я после третьего, а вы?
Еще маленькое отступление. Примерить к себе качества неудачников Танаха иногда полезно. На моей памяти ни разу никто из учеников нашего урока не сознался, что повторил бы проступок Хавы, которую соблазнил змей, менеджер по фруктовым распродажам. Каждая из присутствующих женщин была уверена, что ее бы змей не провел. А мужчины бы не убили Эвеля! И Лот, зашедший на наш урок, ни за что бы не переехал на ПМЖ в Сдом. И масса других поучительных примеров, которые свидетельствуют, что мы живем в эпоху исключительной праведности. Но это так, мимолетное замечание.
Возвращаемся к фараону. Согласитесь, среди нас таких упертых уже не встретишь.
А ведь если отказаться от мысли, что он был умственно отсталым, то почему не отпускал евреев? Почему упрямо шел к смерти в ситуации, когда ему еще были предложены жизнь и процветание?
Ответ: не был он идиотом. И поступил так, как обязан был поступить на его месте любой. В том числе и мы с вами, если б в жизни дослужили до такого государственного уровня.
В самом начале хартумим (члены Академии наук Древнего Египта, академики-колдуны) ему предсказали, что родился тот, кто низвергнет и его, и страну Египта. Но есть один способ противостоять напасти. Какой? Новорожденному предречена погибель от воды – вот и обезвредить его и его банду можно только водой. Отсюда возник проект "еврейских младенцев – в воду".
Академики не ошибались. Никогда! С рекомендациями было сложнее, но их пророчества всегда сбывались, об этом говорит Мидраш, которому у нас нет оснований не доверять. Моше и погиб в конце концов из-за воды, об этом все знают.
Но можно ли было остановить евреев водой? – Остановить? Нет. Но спасти себя водой – спокойно! Надо было только не лезть всей армией в расступившееся море. Никто египтян туда силой не загонял.
Тем временем остается вопрос – зачем упрямо отказывался отпустить евреев?
Ответ: так у него же не было выбора! Академики ясно сказали: Моше погибнет раньше, чем исполнит задачу своей жизни (так и случилось, в Страну не вошел). Но будет перед смертью тебе угрожать – десятью казнями. И ты обязан выстоять! Держись и крепись – победа будет за тобой. Победа на море!
Вот фараон и понял: его ждет победа физического уничтожения рабов. А на самом деле нужна была победа над своей любовью к идолам – на берегу надо было распрощаться и повернуть домой.
Так понял египетский владыка свою задачу еще до моря: крепи свое сердце, фараон, не поддавайся!
Вот он и держался. Не отпускал Моше и евреев! Трясся от страха, но всегда находил в себе силу духа, проявлял геройство, стоял до последнего. Короче говоря, выдержал главное испытание своей жизни – как спортсмен, упавший на трассе, но нашедший в себе силы ползти к финишу, чем сорвал на трибунах аплодисменты зрителей и славу в альбомах старых кинохроник. Такая картина не забывается. Слава фараону, победителю-марафонцу, он не сдался, ура!
Итак, соображение об исключительной умственной недостаточности правителя Египта отпало. Но чему это нас учит?
Фараон, не отпуская евреев, мучил их. Он проявил себя садистом, извергом, палачом. В этом все дело! Каждый раз, когда кто-то обижает другого человека, он проявляет в себе качество палача. И если при этом полагает, будто прав, будто свою воспитательную работу ему надо продолжить, будто, несмотря на все неприятности, связанные с экзекуцией, ему следует настоять на своем, но цели добиться – это и называется "фараон".
Родитель поставил своему ребенку условие, скажем: "не соберешь игрушки, не будет тебе сказки на ночь". И ребенок этого условия не выполнил – не собрал! Что теперь делать? Рассказать сказку означает, сознаться в слабости, в следующий раз ребенок, уж точно, ничего не соберет. Не рассказать сказку, то есть исполнить угрозу – это уже равноценно проявлению известной доли жестокости. Ведь мы произнесли угрозу не для того, чтобы исполнить, а чтобы ребенок собрал игрушки, верно?
На самом деле решение лежит не за морем, и не на небе оно. Просто не будем в следующий раз угрожать, то есть, извините, выставлять условия. Иначе попадем в ситуацию фараона: понимаем, что лучше не обижать ребенка, но не можем не обидеть. Ему ведь положено наказание!
Еще пример беспробудного фараонства. Дочь с семьей иногда приезжает к родителям на день-два погостить. Что не нравится тестю – зять никогда утром, выйдя из спальни, не скажет "здравствуйте", "как спалось?" и прочие нужные по утрам слова. Так его приучили в его семье. Там со своими не здоровались. Пройдет бурундуком в ванную и не улыбнется со сна. И вот начал тесть понемногу за это грызть зятя, а заодно дочь, чтобы мужа воспитала. А зять невиноват, его просто не научили! И теперь все реже они появляются у гостеприимных родителей дочери. Кому охота гостить у фараона?
Можно привести еще массу примеров, более доходчивых и очевидных. Главное здесь то, что (1) формально фараон прав, (2) он учит-наказывает-настаивает сознательно и благодаря собственной идее, (3) он не уступит в своем раже!
На самом деле можно и даже нужно учить и воспитывать других. Но не обижая их! Ибо Тора запрещает обижать людей. Даже своих детей, даже своего зятя – даже по делу! И только если человек открыто нарушает запрет Торы (во вменяемом возрасте), причем знает, что нарушает, причем предупрежден, причем есть надежда, что исправится – и куча других оговорок, – вот только тогда можно хоть 200 раз сказать этому еврею: Федя, ты не прав. Но только тогда и при еще немалом количестве оговорок. Все по Рамбаму!
Фараон на несоблюдении этих правил и оговорок обломился. Ну так поступим как умные ученики: не повторим его ошибок.
Кosheren & freilichen Pessakh!
Комментарии до окончания праздника не открываются, даже если будут.

Автор текста: р. Реувен Пятигорский

тот или иной совет, он никогда не обращается ко мне во втором лице: сделай так-то; тебя только что обидели, поэтому ответь резко, ты умеешь, и т.д. Нет, он прикидывается мной и говорит, не стесняясь, от моего имени: я сейчас скажу это и это; мне угрожают, нужно срочно защищаться; постою-ка я за себя. Он говорит со мной от моего же имени!
Такое наглое поведение моего ецера часто помогает ему одержать надо мной победу. Введенный им в заблуждение, я действую, как он просит, наивно веря, что таков мой свободный выбор. В то время как мне следует выбрать освобождение от власти своего ецера – не слушать его и не уступать ему. Он не я! Не позволю собой манипулировать. Я не зомби своего ецера!
Повторяю. Мой ецер говорит во мне, притворяясь, будто он и есть я: сейчас я поступлю так-то. И я думаю, что эта фраза, произнесенная внутри меня, произнесена мной. И поступаю, наивно полагая, что я сам источник своих желаний и намерений[1].
А уже потом, после исполнения его преступного приказа, я, пойманный на ошибке, защищаю и оправдываю свой ецер, считая, что защищаю себя. Вместо того чтобы честно признать: да, я ошибся, совершил промах, когда дал своему ецеру убедить себя, поступив так, как он мне, нечистая сила, насоветовал[2]. Впредь буду стараться держать эту силу в узде. А сейчас приношу извинения, признаюсь в проступке и принимаю на себя наказание.
(Из конспекта уроков по еврейской этике)

[1] А ведь все иначе: мои желания и есть мой ецер. Мои желания это очень часто не я! И сие обстоятельство надо учесть, когда он снова примется приказывать мне изнутри. Я понятно объясняю?
[2] Ведь исполнение чужих преступных приказов не освобождает исполнителя от наказания, не правда ли?

ворт для тех, у кого в субботу гости и им надо за столом сказать слова Торы. Недельный раздел Вайеце. Тема: умение делать замечания мягко.
В городе Радин был один бахур, который нарочно ходил по улицам в субботу и курил у всех на виду. Ему сказали, что пожалуются на него раввину – Хафец-Хаиму. Он нагло ответил: пожалуйста. Его спросили: он не боится? Ответил, что нисколько. – А если раввин позовет его к себе, он не испугается к нему пойти? Сказал: пойду, потому что не боюсь я вашего раввина.
И вот его позвали к Хафец-Хаиму. Все видели, как он вошел к нему в дом. Через несколько секунд вышел задумчиво и ушел. С тех пор стал буквально другим человеком. И никто не знает, что ему сказал Хафец-Хаим. А был мудрец тогда очень старый. И скоро он умер – так никто и не узнал, каким образом он перевоспитал строптивого бахура.
Так рассказал на одной из своих бесед в американской синагоге один известный даршан-раввин. И добавил, что дорого бы дал за то, чтобы узнать, что ему сказал Хафец-Хаим.
После этой беседы подошел к нему один очень пожилой человек и сказал, что он – тот бахур.
Раввин схватил его за руку: так что он тебе сказал??
Старик ответил: ты не поверишь, буквально несколько слов, вернее даже одно.
Какое слово? – спросил тот. – Не томи!
– Хафец-Хаим взял мои руки в свои, посмотрел мне в глаза и вдруг заплакал. И сказал только: суббота, суббота. А его слезы капали мне на руку. И с тех пор я постоянно чувствую, как те слезы жгут мою руку.
(С урока "Мягкое замечание".)
**
Берешит 29:4-5. Сцена, когда пришел Яаков (после сулам-Яаков, где Всевышний много ему обещал) и увидел, что пастухи с тремя стадами собрались рядом с колодцем, чтобы отвалить от него огромный камень.
Сказал им Яаков: "Мои братья!. День еще большой, не пришло время собирать стадо (на ночлег)".
Раши: он так поступил, потому что увидел, что они собирают стада, и решил, что они собирают их, чтобы отвести домой. И поскольку они наемные работники, то сказал им, что они еще не отработали свою плату и надо пасти дальше. Отсюда видим, что если человек (особенно, если он уважаемый в Торе) видит непорядок, он обязан об этом предостеречь людей, чтобы на них не было вины. Поэтому начал свою речь: мои братья!
Если мы кого-то хотим остановить от плохого дела – то только любовью. Если человек нам не брат – то не учим его и не отсчитываем. Это и называется: "Полюби своего ближнего, как самого себя". Многие перефразируют: полюби своего брата, как себя. Потому что любой еврей – твой брат.
Хорошей вам субботы!


автор текста: рав Пятигорский, Иерусалим

заповедь от весомой? Это заглавие поста. А тема такая: сейчас переводится книга комментариев на Пиркей-Авот. Мне досталось несколько отрывков. Предлагаю один из почти готовых. Самый трудный, на мой взгляд. Не для перевода, а просто на понимание. По крайней мере, у меня. Так что с отзывами можете не спешить, не жду.

Из слов некоторых учителей следует, что Тора не открыла нам, какая заповедь легкая, а какая весомая. В связи с этим стоит определить, что имеется в виду под словами: "Будь столь же добросовестен в исполнении легкой заповеди, как и весомой", ведь мы знаем, что от нас скрыта разница между ними! На самом деле, как отличить легкую заповедь от весомой?

Рамбам объясняет: "Легкой названа та заповедь, которая кажется тебе легкой – например, радость в праздник или изучение святого языка. В то время как весомой называется та, исполнение которой тебе представляется важным – например, заповедь обрезания, цицит или пасхальной жертвы[1]".

Объяснение слов Рамбама: нам неизвестно, какая заповедь легка, а какая весома с точки зрения награды. Но есть заповеди, которые нам кажутся легкими по своей важности[2], – к ним надо относиться с такой же серьезностью, как и к тем, что представляются более весомыми. Например, есть заповеди, которые для нас весомы, потому что выглядят очень значимыми: заповедь обрезания, цицит и пасхальная жертва[3]. К остальным заповедям надо подходить с такой же степенью ответственности, как к этим трем, потому что, возможно, за легкие заповеди будет точно такая же награда, как за эти весомые.

Примерно то же самое пишет Меири: "Иногда заповедь кажется легкой, а на самом деле на ней держится здание Торы. Например, освящение дня в субботнем кидуше – оно тебе кажется легкой заповедью, а ведь исполнение этой заповеди поддерживает веру в людских сердцах[4].

Другие мудрецы[5], комментируя нашу Мишну, указывают, что речь в ней идет о легкой заповеди, исполнение которой не связано с материальными расходами; как сказано в Талмуде (трактат Авода-Зара 3а): "Есть одна легкая заповедь – это сукка". И объясняет Гемара: почему легкая? Потому что не связана с большими расходами. Другими словами, иногда человек по ошибке считает, что та заповедь, которая требует труда и расходов, более весома, чем та, которая исполняется легко и без затрат[6].

Итак, по Рамбаму, есть заповеди легкие и есть весомые, важные, от этого зависит награда за их исполнение, поэтому сказано в Мишне, что даже за ту заповедь, которая тебе кажется легкой, возможно, есть такая же награда, как за весомую. Другие мудрецы[7] пишут, что Мишна не пришла для того, чтобы сообщить нам, будто есть легкие заповеди и есть весомые заповеди, и мы просто не знаем, какая из них легкая, а какая весомая. Мишна говорит о другом – о том, что на самом деле среди заповедей нет более весомых или более легких, ведь все заповеди от Всевышнего. При этом цель Мишны – предостеречь человека, чтобы не пренебрегал той заповедью, которую считает более легкой, – например, из-за того, что она не связана с материальными затратами или физическими усилиями, как сказано о заповеди цицит, которая выглядит легкой[8].

______________


[1] Так написал и Рабэйну Бахья: "Заповедь, которая кажется тебе легкой, например, заповедь праздника, исполняй так же, как исполняешь заповеди обрезания и цицит, которые считаешь весомыми".

[2] Так написал и Раши: "Возможно, награда за заповедь, которую ты счел легкой, такая же, как за весомую".

[3] Человек может решить: существуют заповеди, по поводу которых Тора предупредила, что их неисполнение строго наказывается (обрезание, пасхальная жертва и пр.), или на которые Тора обращает особое внимание, давая детальное описание их соблюдения. Такие заповеди выглядят необычайно важными в глазах человека.

[4] Кидуш поддерживает веру в то, что Всевышний сотворил мир и вмешивается в Свое Творение, управляя им, то есть, существует возможность чуда. Получается, что "эффект" кидуша подобен эффекту заповеди Песах.

[5] В частности, Абарбанэль и Миркэвет-Мишнэ. Они согласны с Рамбамом, что для заповедей "делай" Тора не указывает награду, кроме двух заповедей – обрезание и пасхальная жертва, о которых сказано, что есть наказание за их неисполнение, откуда учим, что награда за их исполнение велика. [Правда, Рамбам внес в список важных заповедей также цицит, о наказании за неисполнение которой, в Торе ничего не сказано.] Что касается легких заповедей, о которых говорится в Мишне и про которые Рамбам сказал, что легкие они потому, что кажутся людям легкими, например, праздник или изучение святого языка, – о них комментаторы сообщают, что тем самым Мишна говорит о заповедях, которые не приводят к расходам. Тем не менее, и их надо исполнять со всем тщанием, потому что нам не известна награда за них.

[6] В данном случае говорится не о весомости заповеди, а о легкости ее исполнения.

[7] Рабэйну Ицхак и Рабейну Йосэф бен Шошан.

[8] Но с точки зрения Рамбама, заповедь цицит является важной – не в силу затрат и усилий, а в связи важности ее исполнения: нельзя представить себе соблюдающего еврея без цицит.
автор текста: рав Пятигорский