Пинбол - увлекательная игра, в которой вам нужно подбрасывать мячик максимальное количество раз, набивая очки. Но что если вместо привычного мяча будет червяк? Будет еще интересней! Он скользит между препятствиями и опускается вниз, где его поджидают две лопасти, готовые снова его подбросить.
Играть в "Червь мяч" »
Знаю, есть люди, которые неимоверно искусно умеют рецензию хоть на фильм, хоть на книгу написать. Разделать любое произведение, как заправский мясник коровью тушу (и му-му-ки и не-му-му-му-ки творчества), на ровные аккуратные кусочки: чик - вот вам шея! чик - вот вам покромка! чик-чик-чик - вот вам лопатка, спинка, кострец, пашинка! А это - хвост, его исключительно в холодец тире студень. И все у них выходит так ладно, так ловко и быстро, глядеть не наглядеться, любоваться не налюбоваться, сплошное очарование ремеслом, ну, чисто фокусники, ей бо! Была корова - нет коровы. Нет коровы, разобрали, только хвост остался, но на студень сойдет.
Я так не умею от слова совсем. Я или беру корову всю вместе с хвостом, или не беру. Если взяла, то она вся моя, вся моя как есть... с шеей, покромкой, лопаткой, спинкой, кострецом, пашинкой, а лишний хвост, уж точно, в хозяйстве не будет лишним, хоть куда пригодится!
Поэтому, просто делюсь хвостом, вдруг и вам надо. А если ко всему вы еще, как и я, некрополист-любитель с неутомленными ногами и открытой душой, да еще и Москва под боком, то фраза "Давайте встретимся на Новодевичьем!" уж точно будет нашим секретным паролем.
Игорь Оболенский "Легенды московских кладбищ" http://iknigi.net/avtor-igor-obolenskiy/87907-legendy-moskovskih-kladbisch-igor-obolenskiy.html
В этих краях обитает, пожалуй, самый необычный червяк: его тело состоит из множества сияющих жемчужин. Более того, червь растет, поедая драгоценные шарики. Чем больше жемчуга, тем длиннее его тело. Но будьте осторожны: достигнув гигантских размеров, червяк запросто может укусить собственный хвост.
Играть в "Жемчужный червь" »
В этом сентябре в очередной раз, как сызнова, перечитываю Вертинского "Дорогой длинною". Нет, не грущу, а припадаю. В тех строках, где про Город, хохочу как резаная, не могу остановиться. Мой смех, правда, сначала понимает только старшенький, младшенький только дивится (дурашечка, жизнью не битая!).
"В мои гимназические годы по Киеву ходил человек с осанкой профессора, в весьма живописных и даже несколько "театральных" лохмотьях, с большой суковатой палкой, и сиплым, пропитым голосом предлагал прохожим тоненький сборничек стихов. Это был скрытый вид попрошайничества. Сборничек назывался весьма жалобно: "Увядший букетик". А автор его - известный всему Киеву пьяница, некий Пучков, бывший студент и окончательно опустившийся алкоголик. Стишки были весьма мизерабельные:
Увял букетик мой. А сколько жизни было
В его зелененьких листках и разноцветных лепестках!
И все увяло, все отжило!
Мизерабельные! А-аа.. Ай, все увяло, все отжило!
-Артур! - вопрошаю деточку. - А ты знаешь такое прилагательное "мизерабельный"?
- Сейчас узнаю, - говорит мне деточка, и деловито тянется к словарю.
Вот многому я его, как мать, не научила, сейчас только понимаю, но, похоже, привить любовь к слову у меня удалось.
И дальше мы уже все вместе втроем хохочем над этим:
"Пардон, мсье! Волею судеб очутился вне бортов общественного положения. Скитаюсь в океане бурь и невзгод. Нуждаюсь в сентиментальной поддержке, ибо нет ни сантима. Донз муа кельк моз пурбуар!"
А вот про Владимирскую, Фундуклеевскую, про Бибиковский бульвар будет в следующий раз. В таких вопросах я всегда не спеша, очень уж хрупко и трепетно это все для меня.
