28 августа исполнилось бы 65 лет со дня рождения народной актрисы

Наталья Гундарева четырежды признавалась лучшей актрисой Советского Союза. Она - народная артистка РСФСР, обладательница премии Ленинского комсомола и двух государственных премий: СССР и РСФСР, кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» IV степени. Неоднократно получала призы на международных и отечественных кинофестивалях, становилась лауреатом премий «Ника», «Хрустальная Турандот», «Кумир», «Восток-Запад» в Баку, премии имени К.С. Станиславского, премии Москвы. А для меня она навсегда осталась просто Наташей…



В конце семидесятых Военно-политическая академия делегировала меня на общественную работу во Всероссийское театральное общество. С такими как я новичками, ничего не смыслящими в театральной жизни столицы (а знать её необходимо было, как говорится, по долгу службы), факультативно занимался Виктор Григорьевич Комиссаржевский, прямой потомок известной русской театральной династии. Это был очень популярный на ту пору актёр, режиссёр театра и кино, театральный критик. Достаточно вспомнить его кинокартину «Знакомьтесь, Балуев», которая стала на Московском международном кинофестивале в 1963 году основным конкурентом ленте Федерико Феллини «Восемь с половиной».

Теперь нетрудно догадаться, как я доверял Виктору Григорьевичу, в рот ему постоянно смотрел, вопросами всякими донимая. Как-то поинтересовался его мнением о только что вышедшем в Театре имени В. Маяковского спектакле М. Булгакова "Бег": «Вещица - так себе, хотя Андрюша Гончаров (главный режиссер театра - М.З) и очень высокие волны вокруг спектакля поднимает. Но я ему готов всё простить за то, что усиленно двигает Гундареву. Большая будет актриса! Вспомните когда-нибудь мое предсказание».

Фамилию эту я услышал впервые, о чём на голубом глазу и признался Комиссаржевскому.

- Ну, знаете, Михаил, это даже неприлично не знать такой актрисы, ни разу не видеть Наташу на сцене. Быть может, вы ничего и про «Сладкую женщину» не слышали? Извините, друг мой, но это уже ваша провинциальная дремучесть. Даже не знаю, как её и лечить. Поймите, лучше Гундаревой сегодня никто в Москве, да и в стране не играет! Вот на днях у неё будет премьера «Леди Макбет Мценского уезда», я вас обязательно Наташе представлю!

Много времени спустя, когда мои отношения с Натальей Гундаревой уже были почти дружескими, во всяком случае, запретных тем для обсуждения между нами почти не осталось, и мы перешли на «ты», я узнал, что Виктор Григорьевич, равно как и Андрей Александрович Гончаров, «не ровно дышали» к этой замечательной актрисе не только из-за её творческих свершений. На неё «западали» буквально все мужчины, хоть немного понимавшие толк в женской красоте. В исконной, а не подиумно-глянцевой. Очень точно Гундареву в этом смысле охарактеризовал Леонид Хейфец, один из её мужей:

«Я увидел девочку, девушку, похожую на три солнца, три батона, на три пирога с вареньем. Искал тоненькую изящную актрису, а передо мной стояла толстушка, немножко косолапая, задорная, вся в веснушках…»

«…Гундарева начала читать, и я понял, что лучшей Марфиньки и быть не может. Все мои режиссерские фантазии рухнули в один момент. В каждом своём движении она была предельно естественна, искренна, забавна, и это меня совершенно покорило. Очень скоро обнаружилось Наташино абсолютно недетское, острое, зрелое, я бы сказал, почти мужское восприятие жизни. Она не играла, она жила на сцене, как это ни банально звучит. В ней угадывались огромный темперамент и глубина, но самым главным качеством была беспощадная честность. Наташа не врала ни в чём и поэтому была принята миллионами людей, так как говорила с ними об их жизни, честно».


Когда я сам впервые увидел за кулисами Наталью Георгиевна без грима, тоже подумал о том, что этой «сладкой женщине» и не требуется играть никаких «сладостей». На неё просто смотришь и тихо дуреешь. Она была не просто красива, а как бы фосфоресцировала своей красотой. Как будто изнутри ею освещалась. Такого феномена я больше не наблюдал в артистическом мире. Ей, казалось, и играть ничего не надо, достаточно было только прохаживаться по сцене туда-сюда. Когда мы говорили и на эту тему, Гундарева однажды в сердцах призналась: «Наверное, не поверишь, но иной раз эта моя «сладость» хуже любой самой горькой горечи. Ты душу на сцене выворачиваешь, а половина зала твоё тело глазами пожирает, как в той «Оптимистической трагедии». И вообще я думаю, что по-настоящему великой актрисой можно стать лишь обладая лицом и статью Цецилии Мансуровой или Фаины Раневской. Да и Сара Бернар тоже красавицей не слыла…».

Таким вот тяжким крестом для высокоодарённой актрисы была её потрясающая внешность. После фильма «Сладкая женщина» актриса как бы и официально (по опросу журнала «Советский экран») стала самой красивой в Советском Союзе.


Впрочем, эти натужные рассуждения доказывают лишь одно: по-настоящему большой творец, а Гундарева была и остаётся именно им,- немыслим без сильных внутренних противоречий, которые, в конечном итоге, и двигают его творчество по восходящей.

Вернусь, однако, к спектаклю "Леди Макбет Мценского уезда". Катерина Измайлова персонаж весьма соблазнительный в разных жанрах. Одноименную оперу поставил не кто-нибудь, а сам Мстислав Ростропович. Создан фильм по известному очерку Н.С. Лескова с участием Натальи Андрейченко и Александра Абдулова. Когда-то, говорят, Алексей Дикий ставил эту вещь в Малом с огромным успехом. Но возьму на себя смелость заметить: глубже Гундаревой Измайлову вряд ли кто до сих пор постиг и воплотил на сцене. Все, кому посчастливилось видеть тот спектакль, а он шёл в Театре имени Маяковского 13 лет, со мной согласятся. Скажу даже больше. Выше той театральной своей роли в том же кино Наталья Георгиевна, по моему мнению, так и не поднялась. Притом, что сыграла более чем в сотне (104) фильмов. Для актрисы, прекратившей сниматься в 53 года - это очень много! Аккурат на «Книгу рекордов Гиннеса» тянет. И притом, что есть у неё серьёзные кинематографические удачи: Голубева – «Одиноким предоставляется общежитие», Бузыкина – «Осенний марафон», Ванеева – «Хозяйка детского дома». Всё это, конечно, холмы высокие, но Измайлова – настоящая гора.


С данным утверждением можно и должно спорить. Что сама Наталья Георгиевна всегда и проделывала в наших беседах, уповая на известное артистическое присловье: лучшая роль - всегда впереди.

Словесные наши упражнения на эту тему приобрели необычайную остроту в конце 1993 года, когда Гундарева, войдя в политическое движение «Женщины России», решила избираться в Думу.

Для меня в то время подобный её поступок выглядел далеко не самым взвешенным и продуманным. Это если выражаться языком дипломатическим. Ежели резать всю правду-матку (а я, грешен, излишне самонадеянно позволял себе подобное в отношении Гундаревой), то все вещи надо называть своими именами и с солдатской прямотой. Так вот, имея такую артистическую харизму, будучи столь востребованной в кино, на телевидении, особенно в театре, и при этом протирать юбку на плюшевом кресле Госдумы – это, как минимум, опрометчиво, если не сказать круче. Собственно, я и высказывался круче, видя тогдашнюю политику ельцинских клевретов. На что Наталья реагировала так:

«Честно говоря, не знаю ни одного человека, который бы, начав заниматься политикой, стал от этого счастливее. Неужели ты думаешь, что я не понимаю: моя думская деятельность, будь она даже и не столь активной, как у моей подруги Кати Лаховой, всё равно не лучшим образом скажется на моей основной работе. И отношение ко мне очень многих близких и знакомых тоже оставит желать лучшего. Ну что ты хочешь, если даже муж Миша, на что уж никогда не перечит мне, а и тот возроптал. Но вот мне с некоторых пор стало неловко и даже, прости, стыдно ругать правительство, сидя на кухне. И я вспомнила не самый плохой жизненный принцип: если не я, то кто же? А ещё подумала про соседа. Юрий Георгиевич всегда перегоревшую лампочку в подъезде или на лестничной клетке поменяет, дребезжание в кабине лифта устранит, скрипучую входную дверь дома смажет. Между прочим, полковник, большая шишка в вашем Министерстве обороны. Мог бы приказать своим подчиненным или позвонить куда следует. Нет, сам всегда всё аккуратно сделает, не снимая даже кителя, как будто дом не общий, а его личный. Так вот, если каждый человек, ни на кого не надеясь, сам польёт газон у дома и подметёт тротуар - только тогда во всём городе, да и во всей стране чище станет. Понимаю я так же и то, что во многих вещах нынче профан полный. Но как раз некомпетентные люди порой видят то, мимо чего проходят высококлассные специалисты. Как в той байке: «Титаник» строили специалисты, а Ковчег – дилетант Ной. С другой стороны куда как верна и другая аксиома нашей жизни: если даже ты не хочешь заниматься политикой, то она тобой займется.

Встав на политическую стезю, я в первую очередь попытаюсь определить: чего не хватает моим родителям? Что мешает жить нормально мне? Ну и, наконец, главное из того, что побудило меня стать депутатом, я просто хочу понять: смогу ли сама что-то изменить в этой жизни или нет.

Мне ведь от Думы и её мандата, как ты прекрасно понимаешь, ничего не надо. Дача у меня есть отличная, квартира замечательная, машина очень приличная и отсутствием любви народной я уж никак не страдаю. Во всяком случае, депутатство мне её не прибавит, а наоборот уменьшит – это совершенно точно. И если я пойму, что оказалась слабоватой в коленках - просто передам свой голос в Думе более активному политику. Вот и всё. И давай больше к этой теме возвращаться не будем».

Справедливости ради надо отметить, что свои депутатские обязанности Гундарева исполняла тщательно и с энтузиазмом, существенно выделяясь среди прочих своих коллег. Об этом мне рассказывала Екатерина Лахова, с которой нас познакомила всё та же Наталья Георгиевна. Но горькая правда заключается и в том, что на творческом фронте актрисы за время её депутатства наблюдалось непривычное затишье. Вот простенькая диаграмма, подтверждающая справедливость такого вывода. В 1992 году Гундарева снялась в двух фильмах. В 1993-м – в трёх. Следующие три года – по одному фильму. 1997 год – ноль. Понятно, что истории неведомо сослагательное наклонение. Но даже и при этом нельзя не подосадовать: это ж сколько «простаивала» лучшая актриса страны в пору своего творческого расцвета, ради этой самой политики!





…Родилась Наташа в столичной коммунальной квартире на Таганке, где, как писал поэт Высоцкий: «Все жили вровень, скромно так: система коридорная,/ На тридцать восемь комнаток всего одна уборная». Отец, Георгий Макарович, был инженером на заводе малолитражных автомобилей. Мать, Елена Михайловна, руководила группой в проектно-конструкторском бюро ЦНИИ строительства торговых и промышленных зданий. Родители-инженеры работали на шестидневке, и им некогда было заниматься дочкой. Зато они сделали главное: привили ей любовь к театру. В пять лет мама отвела её на спектакль «Синяя птица» во МХАТ. Вторым по силе театральным потрясением для Наташи стал балет «Бахчисарайский фонтан» с Улановой в Большом театре. После него решила: буду балериной. Отец скептически заметил: «В балет тощих берут, а ты у нас толстушка». Тогда девочка решила стать просто актрисой и в восьмом классе записалась в Театр юных москвичей при городском Доме пионеров. Там же впервые и на сцену вышла, сыграв маму в спектакле «Дикая собака Динго». К тому времени родители разошлись. Желание стать актрисой мама Наташи категорически не принимала, твёрдо полагая: профессия должна быть хлебной. Мамино слово всегда было законом, но в данном случае, видимо, вмешалось Провидение. Или, как у Пушкина – «случай – Бог-изобретатель». Сдав два экзамена в Московский инженерно-строительный институт, десятиклассница Гундарева отправилась на просмотр в «Щуку». Ну а там ей встретились такие знатоки своего дела, которые мимо талантов не пройдут.

В Щукинском училище занималась на курсе великолепного актёра и педагога Юрия Катина-Ярцева. Вместе с ней «гранит театральной науки» грызли Наталья Варлей, Костя Райкин, Юра Богатырев. Гундарева со своей пышной кустодиевской красотой была востребована театром и кино ещё со студенческой скамьи.

По выпуску предложения играть и сниматься сыпались на нее как из рога изобилия. Вот выборка работ Натальи Георгиевны только в кино и только за один 1978 год, когда мы с ней, кстати, и познакомились: «Гарантирую жизнь» - Ольга; «Уходя - уходи» - Марина; «Капитанская дочка» - Екатерина II; «Вас ожидает гражданка Никанорова» - Катя Никанорова; «След на земле» - Клава.


С того года, как это теперь видится со временем, в творческой судьбе Гундаревой вообще наступает период расцвета, длившийся без малого десятилетие. Актриса решительно ушла от амплуа простых деревенских женщин, доярок-буфетчиц. Одна за другой в свет выходят её уже упоминавшиеся мной работы в кино, ставшие теперь классикой. А еще великолепная Валерия в телефильме «Отпуск в сентябре» по пьесе Вампилова «Утиная охота». К слову, снятый в 1981 году режиссёром В. Мельниковым фильм был признан упадническим, дошёл до зрителя лишь в «перестроечном» 1987 году и потому явно недооценен ни зрителем, ни критикой. А вот в чём все были единодушны после его просмотра, так это в безоговорочном признании за Гундаревой неоспоримого первенства в изображении сложных судеб русских женщин. Сама не будучи матерью, она столь пронзительно воплощала ее образ, причём многодетной, что это всем казалось просто невероятным. Есть в этом какая-то трагичная и жестокая символика, ибо известие о своём фатальном бесплодии Гундарева узнала от врачей как раз перед съёмками фильма «Однажды двадцать лет спустя». Там ей предстояло сыграть мать-героиню – символ семейного благополучия и надёжности домашнего очага, в то время как в собственной семейной жизни актрисы никогда не наблюдалось покоя, мира и благоденствия.



Наталья Георгиевна трижды состояла в официальном браке, были и гражданские.Так она легко и почти шутя вышла замуж за не очень симпатичного, к тому же на полтора десятка лет старше себя, Леонида Хейфеца. Это от него молодая актриса понесла ребёнка, но сделала роковой аборт. Через шесть лет они спокойно разошлись, как в море корабли. Комментируя это расставание, Гундарева тогда с вызовом говорила: «Я не испытываю потребности иметь детей. Театр мне их заменяет». В том же театре нашла для себя второго мужа Виктора Корешкова. Они столь азартно играли любовников в «Леди Макбет Мценского уезда», что доигрались до загса. Однако и этот брак оказался несчастливым из-за обоюдных измен. Корешков увлёкся певицей Валентиной Игнатьевой, а Гундарева – красавцем младше себя на десять лет Сергеем Насибовым. Бросив свои семьи, страстно влюблённые соединились, но, как оказалось, совсем ненадолго. И лишь тогда Наталья Георгиевна нашла наконец свою настоящую вторую «половинку» - актёра своего театра Михаила Филиппова. В первом браке он оставил сына и жену Ирину, дочь бывшего Генерального секретаря ЦК КПСС Юрия Андропова.

Филиппов пришёл в Театр Маяковского в 1973 году, на два года позже Гундаревой. Зарегистрировали они брак в 1986-м. Все эти годы артисты встречались, общались, но как бы и не замечали друг друга. «А потом,- вспоминала Гундарева, - словно благодать на нас обоих снизошла. Да, это любовь, конечно, любовь, а не очередное увлечение. Но и ещё что-то такое, чему я даже и названия не нахожу. Вот, бывает, сидишь в театре и подумаешь: дай-ка позвоню Мише. И в ту же секунду от него раздаётся звонок. Или на даче какой-то пустяк мне понадобится на кухне. Смотрю, а Миша его несёт. Поначалу удивлялась такой мистике, а теперь она стала для нас привычной».

К слову, Наталья умела потрясающе готовить. Не стань актрисой, могла бы стать поваром-кудесником. При этом очень душевно пела, умела «травить анекдоты» и вообще всегда была душой компании.

Михаил Иванович написал книгу-воспоминание о своей любви под названием «Наташа». Очень трогательную. Там с пронзительной грустью рассказано о двух любящих сердцах.

Наталья Георгиевна очень хотела родить ребёнка от Филиппова. А когда узнала, что не сможет никогда стать матерью, с горечью заметила: «Детьми я заплатила за свой успех. Велика цена...».

Проблемы со здоровьем у Гундаревой начались в середине 1980-х. Из-за приступов гипертонической болезни участились переносы спектаклей с её участием. Заядлая автолюбительница, актриса в 1986 году попала в тяжёлую аварию и почти год приходила в себя. Спустя некоторое время радикально сбросила вес и сделала пластическую операцию. Выглядела фантастически и сногсшибательно. В начале 2001 года Наташа блистательно сыграла сваху Василису Саввичну в сериале «Саломея». Михаил Филиппов там же исполнил роль Василия Игнатьевича Захолустьева, московского купца. Эта их совместная работа оказалась для Натальи Георгиевны последней в её творческой биографии. Спустя несколько месяцев у неё случился гипертонический криз, развившийся в обширный инсульт. Потом - несколько недель комы. Пришла в себя Гундарева мистическим образом аккурат в день собственного рождения.



В своём последнем интервью Гундарева призналась: «Многие годы я жила в непрерывной гонке, когда утром за волосы стаскиваешь себя с постели, вливаешь в себя кофе, закуриваешь, бросаешься в машину, мчишься на репетицию, примерку, спектакль, съемку, а к вечеру прибегаешь выпотрошенная, не понимая, куда ушел день. И кажется, что ничего не сделано, хотя объективно это не так: прошла репетиция, примерила платья для новой роли. Но настоящего, на что действительно стоило бы употребить это жизненное пространство, нет совсем. Я люблю результат, а моя работа результат дает далеко не сразу, и никогда не знаешь заранее, что из неё выйдет. И вдруг в этой гонке судьба меня остановила. И я думаю: «Почему Бог мне послал эти испытания? Может, потому, что я люблю результат, а это свойственно людям, которых обуяла гордыня? Может, судьба решила именно так меня поставить на место?»

Дальше последовали четыре года борьбы с тяжелейшим и в итоге неизлечимым недугом.

Перед смертью попросила у всех прощения - у сиделки, у медсестер, у мужа, родных….

И в дневник занесла последние строчки: «Я всё люблю в этой жизни - любую погоду, любое настроение. Не верю в переселение душ и считаю, что человек живет только один раз. Хочется ощутить всю полноту жизни и очень многое в ней понять. Возможно, это покажется самонадеянным, но я ни о чём не жалею. Я много видела, много просмеялась и прострадала. Почувствовала объем жизни и не отказываюсь ни от одного своего дыхания. Это моя жизнь, и я рада, что она прошла так наполнено. Работа, встречи с интересными людьми. Одни прошли, другие задержались. Вот и я ухожу...".

Михаил Захарчук

ertata

Расследование гибели короля шансона еще не закончено. Но кто и почему расправился с певцом — известно 7 апреля исполнилось бы 50 лет Михаилу Кругу — артисту, воспевшему романтику воровского, зековского мира. В зените славы, когда он только-только разбогател и нашел личное счастье, его жизнь оборвали два выстрела. Убийство Круга в ночь на 1 июля 2002 […]

Три памятных даты выпали на 2013 год.

170 лет назад (1843) родился «рыцарь слова» - выдающийся русский актер-импровизатор, режиссер, чтец, писатель Василий Андреев-Бурлак.

160 лет назад (1853) родился «король репортажа», классик отечественной журналистики Владимир Гиляровский.

130 лет назад (1883) в составе «первого товарищества русских актеров» Василий Андреев-Бурлак и Владимир Гиляровский организовали гастрольную поездку с выступлениями лучших артистов во всех волжских городах, в том числе в Симбирске.

Судьба свела обоих друзей-бурлаков, когда у каждого за плечами был непростой жизненный опыт. Творчество их относится к тем временам, когда Волга была Великой рекой, образом и сердцем России, а не цепью стоячих «водохранилищ» - объектов для добывания электроэнергии. Страницы книг и очерков друзей сохранили для наших современников яркие описания красот вольной реки, самобытные судьбы, характеры, образы волгарей, их живую речь, легенды, сказания.


«Весной 1883 года Бурлак пришел ко мне и пригласил меня поступить в организованное им товарищество для летней поездки по Волге, - начинает Гиляровский очерк «С Бурлаком по Волге». - Это был 1883 год - вторая половина апреля. Москва почти на военном положении, обыски, аресты - готовятся к коронации Александра III, которая назначена на 14 мая. Гостиницы переполняются всевозможными приезжими, частные дома и квартиры снимаются под разные посольства и депутации».

У Гиляровского была причина не привлекать к себе внимание полиции, и он с готовностью принял предложение Бурлака поехать на гастроли.

«Всю Волгу я проехал со всеми удобствами пассажира первого класса, но почти всегда один. Труппа обыкновенно приезжала позже меня, я был передовым. Кроме подготовки театра к спектаклю, в городах я делал визиты в редакцию местной газеты. Прием мне всюду был прекрасный: во-первых, симпатизировали нашему турне, во-вторых, в редакциях встречали меня, как столичного литератора и поэта.

Никогда я не писал так азартно, как в это лето на пароходе. И ничего удивительного: еду в первый раз в жизни в первом классе по тем местам, где разбойничали и тянули лямку мои друзья Репка и Костыга, где мы с Орловым выгребали в камышах… где… Довольно! Я молчал, и все мои переживания прошлого выходили в строках и успокаивали меня, вполне вознаграждая за вечное молчание.

Мы познакомились с Бурлаком в 1877 году и сразу же подружились. Бурлаку я обязан тем, что он ввел меня в литературу и изменил путь моей жизни дружеским приглашением служить у Бренко (Первый в России частный театр, созданный замечательной русской актрисой). Мы оба бурлаки волжские. Я настоящий бурлак, лямочник, но во время службы в театре об этом никто, кроме него, не знал; только ему я и открылся. Время было не то: после «первого марта», когда мы служили, и заикаться об этом было рискованно. А он носил громкую фамилию «Бурлак» открыто и прославил это громкое могучее слово».

Владимир Гиляровский рассказал, откуда взялось громкое слово: «Бурлак уроженец Симбирска, был студентом Казанского университета, не кончил, поступил в пароходство, был капитаном парохода «Бурлак», отсюда его фамилия по сцене. Настоящая фамилия его Андреев. На Волге тогда капитанов Андреевых было три, и для отличия к фамилиям прибавляли название парохода. Были Андреев-Велизарий, Андреев-Ольга и Андреев-Бурлак. Потом он бросил капитанство и поступил на сцену».

Симбирянин Андреев-Бурлак и познакомил Гиляровского с редактором журнала «Будильник». На вечере в день своих именин Владимир Алексеевич прочел литераторам отрывки из поэмы «Бурлаки», написанной по впечатлениям своих странствий. Затем по просьбам гостей написал экспромт:

Все-то мне грезится Волга широкая,

Грозно-спокойная, грозно-бурливая,

Грезится мне та сторонка далекая,

Где протекла моя юность счастливая…

«Бурлак подал мне номер «Будильника» от 30 августа 1881 года, еще пахнувший свежей краской. А в нем мои стихи и подписаны В.Г-ий. Это был самый потрясающий момент в моей богатейшей приключениями и событиями жизни. Это мое торжество из торжеств. Я ликовал и в самом деле думалось: я, еще недавно беспаспортный бродяга, ночевавший зимой в ночлежках и летом под лодкой да в степных бурьянах, сотни раз бывавший на границе той или иной погибели, и вдруг… Итак, я начал с Волги, с Дона и Разина. Стихотворение это открыло мне дверь в литературу» - писал автор впоследствии.

«Я с гордостью почти полвека носил звание репортера, звание, которое у нас вообще не было в почете по разным причинам… Я бесконечно любил это дело и отдавался ему весь, часто не без риска. И никогда ни одно мое сообщение не было опровергнуто. Все было строгой, проверенной, чистой правдой» - напишет «король репортажа» в конце жизненного пути. «Мои скитания» и «Люди театра», «Трущобные люди», «Москва газетная», «Друзья и встречи», острые репортажи, среди которых «Катастрофа на Ходынском поле», отчеты о страшных пожарах, крушении на железной дороге, урагане в Москве - неполный перечень страниц российской летописи, запечатленной репортером Гиляровским. Но никогда этот журналист необыкновенной судьбы не расставался с заветным: «Я рожден, где сполохи играли, Дон и Волга меня воспитали. Жигулей непролазная крепь, Снеговые табунные дали. Косяками расцветшая степь и курганов довечная цепь».

От сказыря-бродяги Суслика записал Гиляровский легенду о волжских окаменелостях. Настоящего имени Суслика Владимир Алексеевич так и не узнал. Он заприметил его на заводе свинцовых белил, где вместе «зимогорили» - в нечеловеческих условиях резали свинцовые кубики для белил. Через 20 лет случай свел их. Старик долго не мог поверить, что барин из спортивного журнала Государственного конезаводства и есть тот самый Алешка, который заступился за умирающего товарища. В благодарность за былое заступничество Суслик проводил журналиста тайными тропами в Жигулях на место стоянки Стеньки Разина. Показал ямы, где искали атаманову поклажу. Никто не нашел, «потому - заклятие».

«Сказывают, что сам атаман сокровища бережет, что он смерти лишен и осужден век веченский, сколько ему положено, мучиться здесь в каменной пещере, со своими золотыми. И нечистая сила в полночь выводит его сюда, обедом кормит - щи ему из горячей смолы варит, и пироги каменные грызет он… Вот давеча тебя окликнул, когда ты камень поднял… А почему? Да потому, что ты поднял каменный пирог, наполовину откушенный… Может, тот самый…

Постепенно поднимались по узкому известковому карнизу, где и следа да тропинки нет. Из - под ног сыплется выветрившаяся порода, полная окаменелостей. Чего-чего тут нет! И «чертовы пальцы», и раковины, и куски окаменелой хвощи, и дерево, нередко причудливых форм. Я никогда и нигде не видел ничего подобного. Вот где можно составить сотни коллекций».

Не желая обидеть Суслика, горячо уверявшего, что слышит в горе стон Стеньки, глодавшего каменные пироги, Гиляровский сделал вид, будто швырнул «пирог» в пропасть. Суслик успокоился. «А камень я так и привез - пирог и угрызен. Вспоминаю…» - пишет он в заключение очерка.

Наблюдения пригодились: создавая палеонтологический музей в Ундорах, наши современники обратились к очерку Гиляровского в поисках описания ундоровских достопримечательностей. Кстати, именно на пристани у Поливно Гиляровский договаривался в мае 1883 года с антрепренером Александром Рассказовым о гастролях в Симбирском театре.

Результаты поездки 1883 года по Волге были блестящи: «Среди всех наших светил самый большой успех имел Бурлак: помимо таланта, волгари встречали своего волгаря и как задушевного, доброго, компанейского человека. Как я счастлив был получить от него переплетенную в красный сафьян книжку «По Волге» с надписью: «моему другу и однокашнику волгарю, бурлаку настоящему, Володе Гиляровскому от актера Бурлака», - вспоминал Владимир Алексеевич.

Мы лишь бегло коснулись эпизодов творческой деятельности двух выдающихся мастеров сцены и пера, так любивших и знавших Волгу. Годы и люди неузнаваемо изменили Волгу. Но все же и сегодня можно, как говаривали в былые времена, «выправить билет» и «побежать» вниз по реке. Внимательному глазу откроются уцелевшие красоты вечной реки.

Наталья Гауз. «Деловое обозрение»

ertata

Говорить о себе как об актере в общем смысле трудно, как нелегко сыграть какую-нибудь роль «вообще». Вообще матроса, вообще солдата, вообще разведчика. Такого не бывает, истина конкретна, роль оживляется деталями, точными фактами. Но приходят, спрашивают, хотят знать: как? Как готовилась роль, почему получилась именно такой? В ответ произносишь слова, рассказываешь истории... Легко рассказать о ремесле, говорить о творчестве гораздо сложнее. Но даже самому актеру бывает трудно докопаться до истоков, до тех мельчайших, порой даже не отмеченных сознанием оттенков чувств, делающих роль конкретной и правдивой. А без такой точности все объяснения выглядят фальшивыми.



И если я скажу, что каждая роль — новая жизнь, ведь это еще ничего не объясняет. Да и кто этого не знает! Получается банальность, проходная фраза, ничего не дающая слушателю.

Одно, пожалуй, существенно: ощущение невесомости, падения. Страх перед вступлением в новую жизнь роли. Как у писателя перед листом чистой бумаги, у художника наедине с еще не запятнанным краской холстом. Своеобразная предстартовая жуть. И всегда первый импульс отказаться, желание не входить в неведомую тебе пока жизнь героя...

А после начинается привычная и близкая работа, и нет больше рефлектирующих мыслей. И просто уже и не помнишь, не замечаешь, когда, в какой миг и каким именно способом внутреннего ощущения роль становится частицей тебя, тобою...

Есть ощущение роли, которое словами все равно не выразишь, есть люди, связанные одним,— они делают фильм. И ты их ощущаешь как единое, и ты очень нужен... А когда фильм отснят, становится грустно. Ведь только что все было, и ты был так необходим, и все мы делали фильм... А теперь у рулонов отснятой пленки начинается своя, от тебя не зависящая жизнь.

Действительно, очень трудно сказать, где кончается роль, игра и начинается твое индивидуальное, только тебе присущее. Границы просто нет. Быть может, в том моя беда, что не удается сохранить себя в сторонке, в уголке. И начинаешь жить, есть, ходить, говорить и поступать так, как поступил бы ОН. Происходит взаимное проникновение и обогащение.




Конечно, хотелось бы иметь возможность планировать свои будущие роли. Пока еще множество неподвластных актеру причин направляют его путь в кино. И довольно часто выбирать не приходится — бери, как говорится, что подбросит случай. А не играть и ждать, пока придет твоя роль,— трудно. Потому что ты постоянно должен быть в форме, ведь так быстро отвыкаешь от съемочной площадки! Когда у меня был перерыв в съемках больше двух лет, я старался работать дублером, статистом, кем угодно, только бы продержаться и сохранить свою актерскую форму. Смотрел с завистью на своих друзей, что снимались в близких мне ролях, и ждал, готовился к будущим фильмам.

Если же говорить о моих прошлых работах, то, за исключением роли князя Нащекина в фильме «Две жизни», все остальные мои герои — положительные персонажи. Быть может, и дальше суждено мне играть роли положительные... Только актер обязательно должен пробовать себя в разном, искать себя в разном. Нет ничего проще (в случае удачи, разумеется), создав образ типический, будь то Штирлиц или другой киногерой, потом гулять в этом образе по экрану.

Успех, известность... Для актера в них таится большая опасность. Опасность шаблона, своеобразного творческого омертвения.





А с другой стороны, как непросто искать это разное в нашей актерской жизни, подверженной стольким случайностям. Конечно, я могу сказать, что, например, герои произведений Толстого мне ближе, нежели герои Достоевского. Но играй я в театре, наверняка попытался бы работать в пьесах по произведениям именно Достоевского. Ведь пробует же себя писатель в разных жанрах, по мнению окружающих, ему несвойственных,

Я как-то снимался одновременно в двух фильмах. У ленинградского режиссера Семена Арановича в картине «И другие официальные лица» и в фильме Станислава Ростоцкого «Белый Бим Черное ухо». Раньше я этого не делал. В параллельных съемках есть свои сложности, но и интерес немалый, хотя трудности актерской работы над ролями возрастают во сто крат.




А если отвлечься от моей конкретной работы и попытаться передать главное ощущение сути нашей актерской профессии, появляется образ, лежащий несколько в стороне от кино. Я очень люблю смотреть на самолеты, когда они садятся или взлетают. Ведь, по сути дела, они отталкиваются от воздуха, опираются на него, на этакую воздушную подушку, которая держит и не дает упасть. Вот так и актер. Должна быть под ним воздушная подушка, должен быть воздух, который держит...

Вячеслав Тихонов. "Советский экран" № 21 ноябрь 1975 года

СМОТРИ:

Молодая гвардия
Белый Бим Чёрное ухо.
ТАСС уполномочен заявить...
«Семнадцать мгновений весны» Онлайн.
Они сражались за Родину
ТАСС уполномочен заявить.(фрагмент)
ОНИ СРАЖАЛИСЬ ЗА РОДИНУ.(фрагмент)
Бал Наташи Ростовой.
Белый Бим Черное Ухо.(фрагмент)
В ЭТОЙ РОЩЕ БЕРЕЗОВОЙ...
ОТ ЛЮДЕЙ НА ДЕРЕВНЕ НЕ СПРЯЧЕШЬСЯ.
ТИХОНОВ Вячеслав Васильевич


ertata

Филипп Нуаре называл себя лентяем: дескать, за 40 лет работы в кино снялся «только» в 120 - ти фильмах! Всем бы «звездам» иметь такую лень, учитывая, что не менее половины из этих ролей - главные, и сыграны они у крупнейших мастеров мирового экрана. Впрочем, родившись в семье крупного бизнесмена, Филипп Нуаре имел все возможности стать лентяем по - настоящему. Денег у его родителей было более чем достаточно. Однако Филипп предпочел стать актером. Странное желание для сына директора богатой коммерческой компании. Но охота пуще неволи - парень отправился в Париж, поступил на драматические курсы и в 20 лет (а было это в далеком 1951 году) дебютировал в театре...


Родился 1 октября 1930 года в Лилле, Нор, Франция.

Отец занимался жилищным строительством, был главным менеджером крупной компании. Филипп Нуаре вырос в Касабланке, Марокко, затем семья вернулась во Францию, в Тулузу.

Учился в закрытом иезуитском колледже Джули. Именно в колледже Филипп Нуаре принял решение стать актёром. Активно участвовал в постановках учебного театра, пел в хоре.

Свой творческий путь актер начал в 1953 году в Национальном народном театре (TNP), куда его пригласил режиссер Жан Вилар и где в то время блистали Жерар Филип, Мария Казарес, Жорж Вильсон. На эту прославленную сцену актер выходил 11 лет. Играл Нуаре в различных костюмных постановках - в "Сиде", "Лорензаччо", "Марии Тюдор", "Ричарде III". Ему было 20 лет, а играть приходилось стариков – из-за солидной «фактуры». Нуаре был высоким и имел проблемы с лишним весом.

Для разрядки вместе с другом Жан-Пьером Даррасом он стал выступать в кабаре "Воклюз". Они показывали очень далекие от классического репертуара TNP парные скетчи, в которых у Нуаре была маскa увальня-тугодума, а у Дарра — изворотливого живчика. В 1966-м году, отыграв в успешнейшем спектакле "Странная пара" на сцене театра "Ренессанс", Нуаре окончательно оставит сцену, чтобы вернуться на нее лишь в конце 90-х.

Уже 1997 году он вернулся в театр, чтобы сыграть в пьесе «Отбивные» (Les Côtelettes) Бертрана Блие. Пьеса была плохо принята критикой, но имела несомненный успех у публики. Далее были роли в пьесах «Человек случая» (L'Homme du hasard) французской актрисы и драматурга Ясмины Резы в 2001 году; «Созерцания» (Les Contemplations) в 2002 году, в «Любовных письмах» (Love Letters) Альберта Гарни в 2005 году, где его партнёршей была Анук Эме.

С кино у него поначалу не очень получалось. Маленькая роль в «Брачной конторе» Жан-Поля Ле Шануа, еще несколько малозаметных работ. Даже талантливый фильм Аньес Варда «Короткая коса» не принес ему зрительского признания, картина явно не относилась к числу коммерческих. Популярность пришла в 1960-х, после участия в фильмах Луи Маля («Зази в метро»), Рене Клера («Все золото мира»), Жоржа Франжю («Тереза Дескейру») Филиппа Нуаре начинают приглашать режиссеры самых разных жанровых и авторских пристрастий. Актер превосходно чувствовал себя в стихии комедий Ива Робера, в драмах Рене Клемана, Анатоля Литвака, в эксцентричной фантасмагории Уильяма Клейна («Мистер Фридом») или в компании самого Альфреда Хичкока («Топаз»)...

И все-таки звездой первой величины Филипп Нуаре стал после съемок в мелодраматической комедии Жан-Пьера Блена «Старая дева». Восхитительный дуэт Филиппа Нуаре и Анни Жирардо, разыгранный на фоне средиземноморского, курорта, настолько очаровал публику, что она потребовала немедленного продолжения, которое в определенном смысле последовала в комедии Эдуара Молинаро «Мандарин». Фильм был снят год спустя, и Нуаре с Жирардо играли в нем супругов - владельцев небольшого отеля...

На первый взгляд, может показаться нелепым и странным: как актер с внешностью Филиппа Нуаре - толстый, несколько неуклюжий, лишенный спортивного и светского лоска - мог стать звездой? Однако стоит увидеть хоть один фильм с его участием, и все сомнения отпадают безвозвратно. Обаяние и талант Нуаре захватывают зрительный зал мгновенно. Между тем, он далеко не всегда играл так называемые положительные роли. Александр Брагинский очень точно подмечает, что «Нуаре явно интересны две крайности человеческой природы - доброта и жестокость». Он может лепить образ своего персонажа тонкими, мягкими штрихами («Часовщик из Сен-Поля» Б.Тавернье), а может сыграть в акцентировано фарсовом, гротесковом ключе. Таковы, к примеру, его герои в фильмах Марко Феррери «Большая жратва» и «Не прикасайся к белой женщине». В «Большой жратве» Филипп Нуаре (как, впрочем, и остальные звезды этого нашумевшего фильма) самопародиен. Его персонаж как бы олицетворяет некий имидж, который закрепился за актером к середине 1970-х: его преобладающие черты - наивность, обидчивость, капризность, чрезвычайная терпимость, меланхоличность, зависимость от женщины, инфантильность... Ирония Нуаре не знает границ, он с заметным удовольствием показывает все пороки и чудачества своего героя, который в один прекрасный день задумал вместе с друзьями... умереть от обжорства...

Пожалуй, самая крупная работа актера в 1970-х - роль врача в драме Робера Энрико «Старое ружье», за которую он заслуженно получил «Сезара». Филипп Hyape удалось показать, как в его мирном и добром герое, стремящемся остаться в стороне от политики и войны, происходит трагический перелом: нацисты убивают его дочь и жену, и вот вчерашнее тихое счастье кажется далеким сном... Непослушными руками он берет старое ружье, и с каждым движением становится все собраннее, жестче, увереннее в своем праве на месть...

Но проблема вынужденной, спровоцированной мести интересует авторов не только сама по себе, но в контексте того влияния, которое оказывает насилие на главного героя. Он убивает жестоких убийц, он стреляет в насильников и палачей, но каждый выстрел дается ему невероятным напряжением воли, ибо всякий раз он видит перед собой не просто ненавистную мишень, но человека...

В те же годы Филипп Нуаре с успехом продолжает сниматься в забавных комедиях. Так, в фильме Марио Моничелли «Друзья мои» он играет пожилого ловеласа, в картине Филиппа де Брока «Украли бедро Юпитера» - искателя приключений, в «Африканце» - неисправимого чудака и отшельника, сбежавшего от цивилизации в джунгли...

Немало черного юмора вложил Филипп Нуаре и в картину Робера Энрико «Орел» или «решка»?».

Комиссар полиции (Ф.Нуаре) встречается с преступником (М.Серро). Оба они люди пожилые, интеллигентные, с одинаковыми «слабостями»: не сойдясь характерами со своими женами, они хладнокровно отправили их на тот свет... В финале этого мрачноватого фильма герои, подружившись и повинившись друг другу в своих прегрешениях, вместе уплывают на роскошном теплоходе в далекое путешествие... Что и говорить - родственные души!

В этой картине Филипп Нуаре сознательно использовал свое обаяние и имидж «добряка», при этом показывая и намекая на то, что в тихом омуте... Забегая вперед, замечу, что наиболее ярко тема двойного дна человеческой души проявится у Филиппа Нуаре в тонкой постмодернистской пародийной стилизации Клода Шаброля «Маски», где герой Филиппа Нуаре под личиной благообразного телешоумена скрывает звериный оскал расчетливого убийцы...

1980-е годы стали для Филиппа Нуаре, быть может, еще более удачными, чем предыдущие десятилетия. В полицейской комедии «Рипу» (Откройте полиция) он сыграл роль старого пройдохи-полицейского, который обучает своему ремеслу новобранца. В грустной комедии Марио Моничелли «Надеемся, что будет девочка» его персонаж - философствующий неудачник. В «Новом кинотеатре «Парадизо» Дж.Торнаторе - мудрый киномеханик, трогательно относящийся к своему маленькому помощнику. В драме Бертрана Тавернье «Жизнь - и ничего больше» Филипп Нуаре психологически тонко и глубоко сыграл роль генерала, разыскивающего после первой мировой войны пропавших без вести солдат и офицеров и так не осмелившегося ответить на любовь прекрасной женщины (Сабин Азема)...

Особое место в этом ряду занимает у Нуаре драма Джулиано Монтальдо «Очки в золотой оправе». Его персонаж, немолодой врач, живет в одном из провинциальных городков довоенной Италии. До поры до времени общество относится к нему радушно, он пользуется всеобщим уважением. Но когда обыватели узнают тайну его гомосексуальных увлечений, начинается травля... Отвергнутый и опустошенный, герой Филиппа Нуаре кончает жизнь самоубийством... Согласитесь, далеко не каждый крупный актер взялся бы сыграть подобную роль, изначально провоцирующую недоумение определенной части зрительской аудитории. Но Нуаре берется за самые сложные актерские задачи. И выигрывает...

Свой имидж Филипп Нуаре сохранил и в 1990-х, хотя не все его роли были равноценны. К примеру, в ленте Лорана Эйнемана «Ложь и использование лжи» Нуаре не выходил в своей игре за рамки обычного профессионализма. В фильме Клода Зиди «Рипу против рипу» он продолжил роль своего пройдохи-полицейского из «Рипу». По-своему интересен и герой Нуаре из фильма Клер Дэвер «Макс и Жереми», где его партнером стал знаменитый Кристоф Ламбер. Лента из жизни профессиональных... убийц. Такого, если не ошибаюсь, Филипп Нуаре до той поры не играл…

Филипп Нуаре играл и костюмных приключенческих фильмах («Дочь Д’Артаньяна» Бертрана Тавернье). Мудрым спокойствием веет на экране от его образа поэта Пабло Неруды в драме Майкла Редфорда «Почтальон». В «крейзи-комеди» Патриса Леконта «Танго» Нуаре в паре со своим давним партнером Тьери Лермитом снова подарил поклонникам немало минут наслаждения. Его персонаж, холостяк-пенсионер, бывший судья, находящий единственный смысл жизни в том, чтобы наблюдать за любовными страстями и криминальными историями, которые случаются с другими, в один прекрасный момент решает организовать одну из этих историй для своего племянника и с увлечением бросается в эту авантюру...

Вместе со своим приятелем Жаном Рошфором Нуаре любит прокатиться верхом. В своём имении он любит хорошо поесть, подышать свежим воздухом, подумать о вечном.

Любовь первая и последняя

Однажды Филипп застрял в лифте, возносящем его на последний этаж одного старинного парижского дома. Вместе с ним застряла хорошенькая актриса Моник Шометт. Они вошли в лифт незнакомыми, застряли - будучи на «вы», вышли, смеясь - на «ты». Вывести барышню из лифта, проводить до ближайшего кафе, а оттуда через пару дней - до церкви Нуаре, как он сам со смехом вспоминал, помогли «двести тонн сумасбродства». Они сочетались браком 13 августа 1962 года (супруга была на 4 года его старше). У них родилась дочь Фредерик Нуаре (Frédérique Noiret), которая впоследствии станет помощницей режиссёра и сценаристом.

В годы, когда он стал знаменитым, судьба постоянно их разлучала, унося мужа за много-много километров от жены на съемки очередного фильма. Его окружали самые красивые женщины европейского кино: Катрин Денев, Шарлотта Рэмплинг, Анни Жирардо - недруги моментально записывали его в «сердцееды», а друзья бросались превозносить как героя-любовника. Но… ни одна из них ни разу не удостоилась даже поцелуя.

Круг любовных пристрастий у него ограничивался только одной женщиной - женой. А дружеские привязанности - двумя мужчинами: актером Жаном Рошфором и режиссером Бертраном Тавернье. А все остальное его не интересовало. «Только не говорите мне, что любить жизнь – это значит бегать по утрам или работать до седьмого пота, – с усмешкой говорил он. – Любить жизнь - это все делать со вкусом, медленно и неторопливо».


Он умер около 18 часов 23 ноября 2006 года у себя дома в Париже в возрасте 76 лет в результате последствий рака. Его друг Жан Рошфор сказал о нём: «Нас оставил великий сеньор» («Un grand seigneur nous a quitté»). Президент Республики Жак Ширак так откликнулся на смерть Нуаре: «Нас покинул гигант, который останется одним из наших наиболее великих актёров» («Avec lui, c’est un géant qui nous quitte, il restera l’un de nos plus grands acteurs»).

Филипп Нуаре был похоронен в понедельник 27 ноября 2006 года на кладбище Монпарнас (3-е отделение) в Париже, напротив могилы актёра и режиссёра Жана Пуаре.

Похороны проходили в Соборе Святая Клотильда (Basilique Sainte-Clotilde) в Париже в присутствии премьер-министра Доминика де Вильпена и многочисленных кинематографистов и актёров, среди которых многие снимались с ним. Его друзья Жан-Пьер Марьель и Жан Рошфор предпочли не присутствовать на прощальной церемонии.

В последние месяцы своей жизни Филипп Нуаре написал автобиографию в сотрудничестве с Антуаном де Мо (Antoine de Meaux), в которой рассказывает про свою личную жизнь и главным образом про профессиональный путь, о работе в театре и кино, с фотографиями друзей (Жан Рошфор) и людей ремесла (Жан Габен), а также о любимых анекдотах. Книга вышла под названием «Mémoire cavalière».


Филипп Нуаре. Без него французский экран потерял бы значительную часть своего обаяния, юмора и трогательной искренности...

Награды

1970 — Премия National Board of Review — Лучшая мужская роль второго плана в фильме «Топаз»
1976 — Премия «Сезар» — Лучшая мужская роль в фильме «Старое ружьё»
1990 — Премия «Сезар» — Лучшая мужская роль в фильме «Жизнь и ничего больше»
1976 — Премия «Давид ди Донателло» — Лучший иностранный актёр в фильме «Старое ружьё»
1990 — Премия «Давид ди Донателло» — Лучший иностранный актёр в фильме «Жизнь и ничего больше»
1989 — Премия European Film Awards — Лучшая мужская роль в фильме Новое кино «Парадиз»
1989 — Премия Italian National Syndicate of Film Journalists — Лучшая мужская роль в фильме «Безупречная репутация»
1991 — Премия BAFTA — Лучшая мужская роль в фильме Новое кино «Парадиз»
1991 — London Critics Circle Film Awards[12] Премия ALFS Award — Актёр года — фильм Новое кино «Парадиз»
2005 — Кавалер Ордена Почётного легиона


ertata