Уже ни в какую палату
Зазря попадать не хочу
И тридцать вторую сонату
Весь день про себя бормочу.

Всё слышу я как бы сквозь воду:
Будильник и шум из окна,
И что-то ещё про свободу,
Которая мне не нужна.

Но дерзко оглохшего уха
Касается чья-то рука,
Мол, всё понимаешь, старуха,
А хочешь свалять дурака!

Склоняюсь над чашкою кофе,
Чтоб впрямь за глухую сочли
И весть о грядущей Голгофе
В глазах у меня не прочли.