Это письмо опубликовал священник Константин Пархоменко на сайте azbyka.ru:
…Сейчас, когда чаще оборачиваешься на прошлое, чем заглядываешь в будущее, вспоминается родительский дом до войны. Жили мы в небольшом белорусском местечке. Когда началась война, туда очень скоро вошли немцы. Наше село сожгли, а жителей, погрузив в вагоны, погнали в трудовые лагеря. Кого-то направили в Германию, нас же повезли в Латвию, где поместили в концлагерь. Хотя я тогда была ребенком, немногое помню очень хорошо. Особенно голод и постоянный страх. К концу войны немцы еще более ужесточили свои порядки. В лагере совсем не было еды. Помню, все мои тогдашние детские помыслы были направлены на то, чтобы обнаружить хоть какой-то съедобный кусочек. Была рада помоям, отбросам – всему, что могло называться пищей.
Это цитата сообщения Калий_О_Аш Оригинальное сообщение Серия пятая. Заключительная.
Последняя, из известных мне, каверверсий "Песни о коногоне" В конце поста - аудио-файл с наиболее популярной версией песни в исполнении Чижиков.
НА ПОЛЕ ТАНКИ ГРОХОТАЛИ
На поле танки грохотали, Солдаты шли в последний бой, А молодого командира Несли с пробитой головой.
По танку вдарила болванка. Прощай родимый экипаж. Четыре трупа возле танка Дополнят утренний пейзаж.
Машина пламенем объята, Вот-вот рванет боекомплект. А жить так хочется ребята. И вылезать уж мочи нет.
Нас извлекут из-под обломков, Поднимут на руки каркас, И залпы башенных орудий В последний путь проводят нас.
И полетят тут телеграммы Родных и близких известить, Что сын ваш больше не вернется. И не приедет погостить.
В углу заплачет мать-старушка, Смахнет слезу старик-отец. И молодая не узнает, Какой у парня был конец.
И будет карточка пылиться На полке пожелтевших книг. В военной форме, при погонах, И ей он больше не жених.
Две последние строки повторяются
С фонограммы С. Чигракова (Чижа), CD "Митьковские песни. Материалы к альбому", "Союз", 1996
Основана на старой шахтерской песне "Коногон" - она звучала в первой, довоенной серии фильма Леонида Лукова "Большая жизнь" о шахтерах Донбасса 1930-х гг. (1939 г., Киностудия им. А. Довженко, в ролях: Борис Андреев, Марк Бернес, Петр Алейников и др.). Песню пел "отрицательный герой" Макар Лаготин (актер Л. Масоха). Фильм был лидером кинопроката предвоенного 1940 года. Из фильма мелодия шагнула в фольклор Великой Отечественной войны. Такая же судьба у другой песни, специально написанной для "Большой жизни" - "Спят курганы темные" (муз. Н. Богословского, сл. Б. Ласкина). Вариантов очень много. Есть также аналогичная невоенная песня о машинисте - "Вот мчится поезд по уклону".
Погоны в Красной Армии были введены в январе 1943 г. - значит, этот вариант песни не мог появиться ранее 1943 года. Есть варианты, где погоны не упоминаются ("в военной форме, при пилотке...", "при петлицах" и т. п.). Поднимут на руки каркас - видимо, заимствовано из нетанкистского варианта (возможно, из авиационного), так как каркас танка на руки не поднять, да и нет у танка каркаса.
Фронтовые переделки "Коногона":
Встает заря на небосклоне... (танкистская) # Десантник (Нас посадят на машину...) Летчик (Машина пламенем пылает...) Мы шли на дело ночкой темной... (партизанская) # По полю танки грохотали... (матросская) # По полю танки грохотали... (танкистская)
Песня до сих пор используется для дальнейших переделок - см., например, "На поле панки грохотали" начала 2000-х или более раннюю песенку пионерских лагерей "Лагерная-лирическая".
ВАРИАНТЫ (7)
1. Гибель танкиста
Машина по земле несется, Осколки падают вокруг. Не плачь, родная, не волнуйся, Что я к тебе уж не вернусь.
Машина пламенем пылает, Моторы лижут языки. Я вызов смерти принимаю Одним пожатием руки.
И понесутся телеграммы Родных, знакомых известить, Что сын ваш больше не вернется И не приедет погостить.
В углу заплачет мать-старушка, С усов стряхнет слезу отец. И дорогая не узнает, Каков танкиста был конец.
И будет карточка пылиться На полках позабытых книг: В военной форме и погонах, Теперь ей больше не жених…
Прощай Маруся дорогая, И ты, братишка мой КаВе, Тебя я больше не увижу: Лежу с осколком в голове.
Из архива пермского писателя Ивана Лепина
В нашу гавань заходили корабли. Пермь, "Книга", 1996
2. Песня о танкисте
Встает заря на небосклоне, За ней встает наш батальон. Механик чем-то недоволен, В ремонт машины погружен.
Куда, куда, танкист, стремишься, Куда, механик, держишь путь: Или с болванкой повстречаться, Или на мине отдохнуть.
А я болванки не боюся, И мина тоже не страшит — Меня термитка поцелует И спать уложит навсегда.
На поле танки грохотали, Танкисты шли в последний бой, А молодого лейтенанта Несли с разбитой головой.
«Прощай, Наташа дорогая, И ты, братишка мой родной, Тебя я больше не увижу, Лежу с разбитой головой».
И полетели телеграммы Родных и близких известить, Что сын ваш больше не вернется И не заедет погостить.
В углу заплачет мать-старушка, Слезу с усов смахнет отец, И дорогая не узнает, Каков танкисту был конец.
И будет карточка валяться На полке позабытых книг — В танкистской форме, при погонах, — Но он ей больше не жених.
Третья и четвертая строка каждого куплета повторяется дважды
Рукописный отдел Института русской литературы, Р. V, колл. 196, п. 13, № 16. Зап. Б. М. Добровольским и Е. М. Казанцевой в 1960 г. от Е. И. Кузьминой, 50 л., и А. И. Расторгуевой, 42 л., в дер. Коношнино Нерехтинского р-на Костромской обл. По словам А. И. Расторгуевой, эту песню завез в деревню ее брат-фронтовик Вариант: Рукописный отдел Института русской литературы, Р. V, колл. 234 (собр. Б. М. Потявина).
Русский советский фольклор. Антология / Сост. и примеч. Л. В. Домановского, Н. В. Новикова, Г. Г. Шаповаловой. Под ред. Н. В. Новикова и Б. Н. Путилова. Л., 1967, № 121.
3. Когда снаряд ударит в башню
Когда снаряд ударит в башню, И вздрогнет корпус броневой, Боеукладка разорвется, И взрыв раздастся гробовой.
Машина пламенем пылает, Кабину лижут языки. Судьбы я вызов принимаю Одним движением руки.
Нас извлекут из под обломков, Поднимут на руки каркас, И залпы башенных орудий В последний путь проводят нас.
И полетят тут телеграммы Родных и близких известить, Что сын их больше не вернется И не приедет погостить.
В углу заплачет мать-старушка, Слезу рукой смахнет отец, А дорогая не узнает Какой танкисту был конец.
И будет карточка пылиться За стопкой пожелтевших книг В танкистской форме при погонах И ей он больше не жених.
По полю танки грохотали Танкисты шли в последний бой А молодого лейтенанта Несут с пробитой головой.
Неизвестный источник
4. Танкистская Использована в кинофильме "На войне, как на войне" Режиссер-постановщик Виктор Трегубович
По полю шли в атаку танки. Они рвались в последний бой. А молодого лейтенанта Несут с пробитой головой.
Машина пламенем объята, Вот-вот рванет боекомплект. А жить так хочется ребята. А силы выбраться уж нет.
В броню ударила болванка. Погиб гвардейский экипаж. Четыре трупа возле танка Украсят траурный пейзаж.
И полетят тут телеграммы Родных и близких известить, Что сын их больше не вернется. И не приедет погостить.
И мать-старуха зарыдает, Слезу смахнет старик-отец. И молодая не узнает, Каков танкиста был конец.
И будет карточка пылиться На фоне пожелтевших книг. В военной форме, при пилотке, Но ей он больше не жених.
Нас вынут из обломков люди, Поднимут на руки каркас, И залпы башенных орудий В последний путь проводят нас.
5. Моторы пламенем объяты
Моторы пламенем объяты, И башню лижут языки. Судьбы я вызов принимаю Прямым пожатием руки.
Не жди пощады, враг не дремлет, Огонь пощады не дает, И взрывом сорванную башню На сотню метров отнесет.
И пела, лязгая, машина, Осколки сыпались на грудь. Прощай, родная, успокойся, И про меня навек забудь.
Прощай, Маруся дорогая, Прощай КВ, братишка наш. Четыре трупа возле танка, Дополнят траурный пейзаж.
Нас извлекут из–под обломков, Поднимут на руки каркас, И залпы башенных орудий В последний путь проводят нас.
И полетят тут телеграммы, Родных и близких известить, Что сын Ваш больше не вернется И не приедет погостить.
Навзрыд заплачет мать–старушка, Рукой слезу смахнет отец, И дорогая не узнает Каков танкиста был конец.
И будет карточка пылиться, На полке позабытых книг. В танкистской форме, при погонах, И ей он больше не жених.
Моторы пламенем объяты, И башню лижут языки. Судьбы я вызов принимаю Прямым пожатием руки.
Неизвестный источник
6. Песня танкистов
Моторы пламенем пылают, А башню лижут языки. Судьбы я вызов принимаю С ее пожатием руки.
Нас извлекут из–под обломков, Поднимут на руки каркас, И залпы башенных орудий В последний путь проводят нас, -
И полетят тут телеграммы, К родным, знакомым известить, Что сын их больше не вернется И не приедет погостить…
В углу заплачет мать–старушка, Слезу рукой смахнет отец, И дорогая не узнает, Какой танкиста был конец.
И будет карточка пылиться На полке позабытых книг. В танкистской форме, при погонах, А он ей больше не жених.
Прощай, Маруся дорогая, И ты, КВ, братишка мой, Тебя я больше не увижу, Лежу с разбитой головой…
Священная война. Песни Победы / Сост. В. А. Костров, Г. Н. Красников - М.: Олимп, 2005.
7. Танкист
Нас извлекут из-под обломков, Поднимут на руки каркас. И залпы башенных орудий В последний путь проводят нас.
И полетят тут телеграммы Родных-знакомых известить, Что сын их больше не вернется. И не приедет погостить.
Заплачет с горя мать-старушка, Слезу рукой смахнет отец. И дорогая не узнает, Какой танкиста был конец.
И будет карточка пылиться На полке пожелтевших книг: В танкистской форме, при погонах… И ей он больше не жених.
Нас извлекут из-под обломков, Поднимут на руки каркас. И залпы башенных орудий В последний путь проводят нас.
А я не уберу чемоданчик! Песни студенческие, школьные, дворовые / Сост. Марина Баранова. - М.: Эксмо, 2006
ВАРИАНТЫ КУПЛЕТОВ
Машина пламенем объята Вот-вот рванёт боекомплект А жить так хочется, ребята, В неполных девятнадцать лет.
Лондонский стиль в интерьере базируется на типичных ассоциативных рядах, связанных с главным городом Англии. Что вызывает непременные ассоциации с Лондоном? Красная телефонная будка (Red telephone box), британский флаг, лондонский полицейский, Биг-Бен, лондонский даблдекер (двухэтажный автобус), Тауэрский мост (Tower...
Запись Лондонский стиль в интерьере. Красная телефонная будка в интерьере впервые появилась Макс Сухарев - Все самое интересное, и все самое свежее о дизайне..
Лондонский стиль в интерьере базируется на типичных ассоциативных рядах, связанных с главным городом Англии. Что вызывает непременные ассоциации с Лондоном? Красная телефонная будка (Red telephone box), британский флаг, лондонский полицейский, Биг-Бен, лондонский даблдекер (двухэтажный автобус), Тауэрский мост (Tower...
Запись Лондонский стиль в интерьере. Красная телефонная будка в интерьере впервые появилась Макс Сухарев - Все самое интересное, и все самое свежее о дизайне..
Каждый вечер, когда солнце прячется за верхушки сосен, на небе зажигаются звезды, а где-то в лесу неподалеку начинает ухать сова, которую мы уже два месяца не можем поймать, чтобы сварить из нее суп, - так вот: каждый раз, когда на нашу свалку опускается темнота, вся детвора собирается вокруг ржавого чайника в пустой нефтяной цистерне на западной окраине, чтобы попить кипятка, съесть по кусочку сахара и послушать сказку на ночь.
Урчит, закипая, чайник. Ухает сова. Восемь носов выжидательно пошмыгивают. Восемь пар глаз внимательно следят за мной.
- О чем же вам сегодня рассказать, внучки? - тяну время. - Может, о том, как шестьдесят лет тому назад у Мумусика, на котором мы с Лебедевым ехали в этнографическую экспедицию, провалился двигатель?
- Нет, дедушка. Только не про двигатель и не про Лебедева. Мы про двигатель и про Лебедева уже сто раз слышали.
- Хорошо, - нехотя соглашаюсь я. - Может, тогда про старого педофила?
- Дедушка, - тоненьким голоском просит самая маленькая девочка, - пожалуйста, только не про старого педофила. Сил наших больше нет про старого педофила слушать.
- Ладно, не буду, - киваю я, почесывая бороду. - О чем же тогда? Может быть, о королеве перевернутого планкинга - самой красивой девочке во всей...
- Дедушка, - грозно рявкает самый старший мальчик, сжимая кулаки, - если ты опять начнешь про нее, то мы снова отберем у тебя кислородную подушку и намажем горчицей твою клистирную трубку.
- Ну, - затихаю я, - тогда даже и не знаю, о чем вам рассказать. Злые вы. Подушку они отберут, ишь...
Свистит вскипевший чайник. Восемь тяжелых детских вздохов повисают над столом. Восемь пар глаз готовы разрыдаться.
И тут самая маленькая девочка жалобно просит:
- Дедушка, а расскажи нам про криворуких ебланов!
Комната мгновенно наполняется звонкими перебивающими друг друга детскими голосами.
- Да, про ебланов! Про ебланов!
- И про печенье!
- И про мельника!
- И про курочек!
- И про китайские пресс-формы!
- И про то, почему в этой стране никогда ничего хорошего не будет!
Я машу руками:
- Ладно, ладно, будет вам сказка про криворуких ебланов, будет, только не шумите. Лучше разлейте-ка кипяток по консервным банкам. Слушайте.
И я начинаю рассказывать.
СКАЗКА О КРИВОРУКИХ ЕБЛАНАХ
Давным-давно в одной стране жили люди. И были они несчастны. Потому что все, за что они только ни брались, получалось у них через жопу.
Спутники у них не запускались, а если и запускались, то падали. Машины получались уродскими и не ездили. Депутаты, которых они избирали в парламент, оказывались мудаками и гандонами. По дорогам, которые они строили, они же сами и не могли проехать, - а если даже могли, то собирались в огромные пробки, где стояли, сигналили и материли правительство. И законы у них были сплошь идиотские. И патриарх был у них какой-то мутный. И даже омбудсмен оказался обмудком. И пиво - невкусное. И диссертации - пизженные. И телевидение - подлое. И даже самые продвинутые и креативные люди от безысходности у них душили друг друга, разделывали в ванной, запихивали в багажник и потом шумно искали на весь интернет.
И вот днем эти люди строили хуевые дороги и варили невкусное пиво, а по вечерам собирались в социальных сетях и обкладывали говном все подряд - и дороги, и пробки, и омбудсмена, и друг дружку. И думали - почему же у них все через жопу, а кругом - уебок на уебке. И никакого просвета впереди. И никакой надежды. Лишь одна радость была у них, если разобраться, - это королева перевернутого планкинга, то есть самая красивая во всей...
- Так, дедушка, мы тебя предупреждали. Варька, отними у него подушку! Петька, тащи сюда клистирную трубку! Мишка, беги на кухню за горчицей!
- Все, все, не буду, только подушку отдайте. Понял, все. Слушайте дальше.
В общем, все у них было плохо.
Нельзя сказать, что они ничего не делали. Делали. И номер выпускали с историями двадцати семи геев. И на амвоне в балаклавах плясали. И собирали в интернете сто тысяч одних только лайков под обращениями. И на митинги ходили. И даже повязывали на себя белые ленточки. И даже пели в автозаках пронзительные душевные песни.
Но ничего не помогало.
Поэтому каждый вечер они снова заходили в интернет, ныли там, плевались и недоумевали, почему во всех других странах люди и хумус вкусный готовят, и ботинки крепкие делают, и процессоры современные выпускают, а у них, за что они ни возьмутся, все равно в итоге получается один только гулаг, и даже омбудсмен - обмудок обмудком.
И вот в какой-то момент какой-то чувак и говорит им: "Все так и будет через жопу, пока с печеньем не разберетесь".
Тут все и примолкли, перестав обсуждать даже Диму Яковлева. "А при чем тут печенье?" - спрашивают.
"А при том, - говорит чувак. - Вот вы как печенье делаете?"
Ну, они ему и рассказали. Во всех подробностях.
Чтобы сделать печенье, нужен труд многих людей.
Крестьянин выращивает пшеницу и отвозит ее на мельницу.
Мельник мелет из пшеницы муку.
Птичница насыпает зернышек курочкам, чтобы получились яйца.
Доярка кормит коровку сеном и дергает за вымя, чтобы коровка дала молоко.
Нефтяник добывает нефть, заливает ее в трубу и отправляет за границу, чтобы из-за границы получить сладкий сахар, без которого печенье не получится. Ну и немножко нефти отправляет на нефтеперерабатывающий комбинат, чтобы там из нее сделали бензин и отправили на автозаправочную станцию.
На автозаправочной станции бензин заливают в бак автомобиля, на котором ездит водитель.
Водитель заправленной бензином машины привозит муку, молоко, яйца и сахар на кондитерскую фабрику, где отдает все это кондитерам.
Кондитеры берут яйца, молоко, муку, сахар, закладывают в большую железную машину и зовут главного технолога, чтобы тот нажал кнопку.
А главный технолог зовет главного инженера и спрашивает, пришли ли из Китая пресс-формы для печенья.
А главный инженер и отвечает: мол, пришли, но какие-то странные. Уебищные какие-то. Че-то китайцы там перепутали. Пару букв буквально.
А главный технолог и спрашивает - как же тогда быть?
А главный инженер ему и отвечает: да похуй - ставь какие есть и хуярь себе печенье. Хер с ними, с двумя буквами-то. И так сойдет.
А главный технолог ставит и хуярит.
Ревет большая стальная машина. Бурлят котлы. Мигают разноцветные лампочки. Играет национальный гимн. С конвейера сходит печенье, пакуется в коробки, загружается в фургоны и отправляется в магазин.
А потом в магазин приходят крестьянин, мельник, доярка, нефтяник, химик, заправщик и водитель. Покупают печенье и несут его домой, чтобы выпить с ним чаю. Вытаскивают печенье из сумки. Смотрят на него. Выключают не успевший закипеть чайник. Вздыхают. Вытаскивают из морозилки бутылку водки. Наливают полный стакан. Выпивают. И выходят в интернет, чтобы рассказать всем, в каком говне они все живут, что вокруг одни криворукие ебланы, что ничего и никогда хорошего не будет в этой стране, что президент у них - говно, и министры у них - говно, и заместители министров - говно, и лишь Дима Яковлев был не говно, но не уберегли его, и жизнь - говно, и надежды нет, и даже омбудсмен - обмудок, и руки опускаются, и никакого просвета, и как можно не пить, когда даже печенье - уебищное.
И матерят власти.
И наливают по второй.
Вот как-то так и делаем печенье. Такой вот у нас особенный, стало быть, путь.
"Ну вот с печенья и начните, - говорит чувак, - поймайте, для начала, этого главного инженера и отпиздите его за такие пресс-формы. А пока не отпиздите, то и печенье у вас останется вот такое, и все остальное будет с ним гармонировать".
"Да иди ты в пизду, - отвечают ему люди. - Мы тут делом заняты, а ты к нам с хуйней лезешь. У нас тут очередной ребенок непонятно от чего помер, и мы переживаем. У нас тут полицейское государство. У нас омбудсмен - обмудок. А ты тут со своим ебаным печеньем. Не стыдно, а?"
Над столом висит тишина. Только иногда слышно, как в лесу ухает сова.
- А что, дедушка - говорит вдруг кто-то, - точно не поймали они того главного инженера? И так в говне дальше и жили?
- А, дедушка?
- Почему ты плачешь?
- Не плачь, дедушка!
- Варька, отдай ему подушку!
- Ну не плачь, дедушка, миленький, пожалуйста, ну не плачь!