Долгое время в тени более известных имён участников белого движения: Деникина, Колчака, Врангеля, Каппеля, Дроздовского пребывало имя генерал-лейтенанта Анатолия Николаевича Пепеляева (1891-1938). Сейчас оно на слуху благодаря фильму Сергея Снежкина "Контрибуция", снятому по мотивам одноимённой повести Леонида Юзефовича.


А в 2016 году премию «Национальный бестселлер» получило ещё одно произведение Юзефовича - роман «Зимняя дорога», в котором Пепеляев - один из главных героев. Всего их, главных героев, в этом романе два: русский офицер Анатолий Пепелякв и красный латыш (а если точнее - латгалец) Янис Строд.

Роман о последнем эпизоде гражданской войны, разыгравшемся в Якутии, когда добровольческий отряд под командованием Пепеляева пытался отбить Якутск у красных уже после падения последнего оплота белых - Дальневосточнорй республики.

Эта история могла бы стать поучительной и полезной для обозначившегося в последнее время тренда на "примирение красных и белых" - два небольших отряда, сражавшихся друг против друга при сорокаградусных морозах, посреди заснеженной якутской тайги взаимно проявляли рыцарское и уважительное отношение к противнику, что было редкостью для той войны.

Через год после страшных боёв в Якутии оправившийся от ран Строд приедет на суд к пленному Пепеляеву и его соратникам. Бывший враг станет фактическим адвокатом разбитого генерала. «Повстанцы допускали зверства, но после прибытия Пепеляева зверства прекратились, — скажет Строд на суде. — Пепеляев издал приказ не трогать пленных. Я считаю его гуманным человеком».

Подробнее об этом противостоянии и о романе Юзефовича можно прочитать здесь.

В заключение стоит упомянуть о том, чем завершились жизненные пути Пепеляева и Строда.

Пепеляев отсидел присуждённый ему Советами срок, но, тем не менее, был расстрелян в 1938 году. Строда расстреляли на год раньше...

Трагическое примирение в красных тонах...

Кто гнётся в прах перед «царями»
Кто крепостничеством прельщён,
Тот раб в душе, и меж рабами
В убогой жизни воплощён.

Тот кто попу целует рук

Я видел поп плясал в Аду
И в серном облаке крутился.
А Патриарху в бороду
Бесёнок мелкий уцепился.

И здесь душою поп озлился
Я третий день горю

Пусть буду немного разлаженным,
Я от безысходной тоски.
Мне лишь бы не быть тут разложенным
До времени на куски.

Пусть буду слегка я

Лица. Лица. Старые, молодые.
Лица. Лица. Мертвые и живые.
Камни улиц – свидетели вековые –
Помнят поступь святых ходов,
Шаг чеканный царских