У Федеральной миграционной службы РФ своя «государственная» политика
На днях в некоторых СМИ промелькнуло сообщение, о том, что Всемирный Русский Народный Собор выступил с заявлением по русскому вопросу и с критикой действий Федеральной миграционной службы России. Напомним, что Всемирный Русский Народный Собор (ВРНС) – общественная организация, существующая с 1993 года и официально возглавляемая Патриархом Московским и всея Руси.
Заявление ВРНС, опубликованное целиком на сайте этой общественной организации, было озаглавлено: «Отказ русским в получении гражданства РФ противоречит справедливости и здравому смыслу». «Первые месяцы этого года были отмечены вопиющими случаями отказа этническим русским в праве на воссоединение с соотечественниками», – так начинается этот документ. О каких случаях идёт речь?
27 апреля с.г. региональный сайт «Комсомольской Правды» в Кировской области опубликовал заметку: «В Кирове мать четырёх детей держат в спецприёмнике, чтобы выслать в Ташкент». Казалось бы, речь шла о ситуации с нарушением очередным гастарбайтером иммиграционного законодательства России.
Однако, соль эпизода заключалась в том, что «нелегальный мигрант» из Узбекистана – русская, уроженка России, приехавшая к родственникам.
Надежда Захарченко родилась в Кировской области, однако почти всю сознательную жизнь прожила в Узбекистане, куда её приёмные родители уехали почти сразу после её удочерения. Обычное дело для многих русских в СССР, «по зову партии» поднимавших своим трудом «национальные окраины». Когда СССР распался, и русские за пределами РФ стали никому не нужны (впрочем, и в пределах РФ – тоже), возникла тоже, увы, привычная коллизия.
«В Ташкенте происходили конфликты на национальной почве, детям не давали проходу, потому что они русские. Их обижали, обзывали», – рассказала Надежда Захарченко корреспонденту «КП». Работать было негде. В конце концов, семья решила выехать на поиски лучшей доли в Россию, где, к тому же, у Надежды проживала родная тётка. «Решили, что не пропадём. Руки, ноги есть – остальное будет», – говорит Надежда.
Но, продолжает далее корреспондент, «устроиться на работу ни Надя, ни ее дочери не смогли — не успели взять разрешение на работу. А с паспортами другой республики никто их брать не хотел, да и по закону не мог… Во всех инстанциях в помощи семье отказывали. Кое-где говорили прямо: ничего вам здесь не светит, езжайте в свой Узбекистан обратно! Глава поселка только руками разводил, мол, гражданства нет, помочь ничем не могу. А потом бывших жителей солнечного Узбекистана наконец заметили в Федеральной миграционной службе и оштрафовали на 2000 рублей. С огромным трудом штраф заплатили. Но затем последовали следующие — теперь по 3000 рублей на каждого взрослого, но уже с выдворением».
«Все мои дети русские. Мы не лентяи, не разбойники и не алкоголики. Мы хотим и можем работать, – говорит Надежда Захарченко. – Мы ведь ни у кого ничего, кроме разрешения остаться, не просили! В чем же мы провинились перед Россией?»
«В итоге, мы оказались в спецприемнике. Детей потом отпустили, но внуков тоже поместили в спецприемник. У детей был суд. Черную печать в паспорта поставили. Вскоре нас всех отправят в Ташкент, а кому мы там нужны? – горько спрашивает Надежда Захарченко.
«Получается, что мы, русские, здесь не нужны? Мы очень хотим остаться здесь, сделать все необходимые документы, но нам не дают такой возможности. Помогите нам не разрушить нашу семью и остаться на Родине!»
Когда эта заметка была опубликована, стало известно, что российские власти депортировали Надежду Захарченко за пределы России с запрещением въезжать в течение пяти лет. О судьбе её детей пока ничего не сообщается.
Ещё раньше произошёл случай, ставший более известным потому, что там в центре внимания оказался не простой человек. Речь идёт о двукратной олимпийской чемпионке (1976 и 1980 гг.) по спортивной гимнастике в составе сборной СССР Марии Филатовой. В настоящий момент она с мужем проживает в США. Но с 1996 года она бомбардирует российские органы власти просьбой о предоставлении ей гражданства России (на момент распада СССР она оказалась гражданкой Беларуси). И что же?
В феврале с.г. не кто иной, как сам председатель ФМС К.О. Ромодановский заявил, что не видит законных оснований для предоставления российского гражданства Марии Филатовой, так как… Да-да! Именно потому, что в 90-е годы у неё было гражданство Беларуси! Это сообщение было распространено тогда многими СМИ и вызвало бурю возмущения среди пользователей социальных сетей, но на решение главы ФМС это не повлияло. Не помогло и личное обращение губернатора Кемеровской области Амана Тулеева с просьбой положительно решить вопрос о предоставлении Филатовой гражданства РФ (дело в том, что Мария Филатова родилась в Кемеровской области).
Позицию Ромодановского подкрепил вердикт Комиссии по гражданству при Президенте РФ, которая ранее также рассматривала просьбу Филатовой и сочла предоставление ей российского гражданства невозможным в силу… «недостаточности заслуг» перед Россией. Ощутите потрясающий цинизм этой формулировки: у двукратной олимпийской чемпионки, оказывается, «недостаточно заслуг» перед Родиной!
Читатель, наверное, потрясён тем, что люди, родившиеся в России, но в момент распада СССР по разным причинам оказавшиеся за её пределами, не могут на законных основаниях получить гражданство своей Родины! Что же это за «закон» такой?!
Заявление ВРНС по этому поводу подчёркивает: «ВРНС не оспаривает формальной законности действий ФМС в указанных случаях. Однако эти случаи означают, что законодательной базы для воссоединения русских в Российском государстве не существует, и необходимо безотлагательно её создать». В то же время, по мнению авторов заявления, безотносительно к наличию такой базы, «отказы органов российской власти этническим русским в праве на получение гражданства России и права на ПМЖ в России… должны получить адекватную оценку как противоречащие задачам национальной политики страны, государствообразующей основой которой является русский народ».
Действительно, уже сколько лет наши высшие государственные мужи говорят о «воссоединении соотечественников», недавно вот даже заговорили о «стержневой роли русского народа», а оказывается, нужно ещё какое-то дополнительное обоснование для получения российского гражданства, кроме того, что ты русский и родился в России! Полно, в каком же театре абсурда мы живём?!
А главное, кому выгодно поддерживать такой абсурд, тем более сейчас, в начале нового президентского срока, когда те или иные действия властей особенно остро воспринимаются как говорящие о курсе будущей политики?!
В заявлении ВРНС предлагается внести изменения в федеральное законодательство, предусматривающие:
«-автоматическое предоставление, по факту заявления от заинтересованного лица, гражданства России каждому русскому, а также представителю любой другой национальности, имеющей своё этнотитульное образование в составе Российской Федерации, независимо от формального гражданства данного лица в конкретный момент;
- облегченный порядок предоставления гражданства России белорусам и украинцам, не имеющим такого гражданства, по их личному заявлению, без дополнительных условий, независимо от их формального гражданства в конкретный момент, на основании их принадлежности к единой русской нации (как исторически государствообразующей для Российского государства), искусственно разделённой после 1917 года на русских, украинцев и белорусов».
При этом Всемирный Русский Народный Собор обращает внимание на то, что российская Конституция (пункт 1-й статьи 26-й) предоставляет каждому право указывать свою национальную (то есть этническую) принадлежность. Никто не может быть к этому принуждён, но и никто не имеет право это запрещать! В соответствии с этим, говорится далее в заявлении ВРНС, «необходимо обеспечить реальное право любого гражданина России и любого, претендующего на получение российского гражданства, указывать в документах, личных анкетах и т.п. свою национальную (этническую) принадлежность».
При этом, подчёркивается в заявлении, «российское законодательство должно предусматривать объективные критерии установления этнической принадлежности на основании аналогичной правовой практики демократических государств мира – Германии, Израиля, Польши, Венгрии и других». Конечной целью должна стать реализации на деле принципа: Россия – родной дом всех русских, а равно и всех титульных этносов РФ.
Любопытно, что заявление Всемирного Русского Народного Собора встретило понимание и горячую поддержку со стороны священнослужителей традиционных религий народов России, Причём не только одного Православия, но также мусульман и иудеев. Интересную подборку высказываний на сей счёт поместило 21 мая ИА «Новости федерации».
Так, муфтий Москвы и Центрального региона России, член Общественной палаты РФ Альбир-Хазрат Крганов сказал: «Я полностью поддерживаю идею заявления ВРНС… Не вина наших людей, рожденных в СССР, что из-за того, что сотворили политики, многие оказались оторванными от родины, от своих близких. Им надо дать возвратиться в нашу страну… Институты гражданского общества должны присоединиться к заявлению Всемирного русского народного собора и помогать в этом деле». Председатель Конгресса еврейских религиозных организаций и объединений России раввин Зиновий Коган сказал, комментируя заявление ВРНС: «Было бы справедливо, чтобы все граждане бывшего СССР в облегченном порядке получали гражданство в любой из бывших советских республик. В первую очередь такое право в России должны иметь русские, украинцы и белорусы».
Вряд ли можно сомневаться в том, что осуществление права всех желающих русских, по этническому признаку, на воссоединение в российском подданстве, вызовет понимание и поддержку со стороны всех других титульных и коренных этносов РФ, тем более, что аналогичное право должно распространяться и на них.
Теперь слово и дело – за властью. Способность устранить вопиющую несправедливость российских законов, по которым русский не может получить российского гражданства, явится хорошей проверкой дееспособности нового правительства РФ. Готово ли оно к этому?
2012-05-29 23:54:07
библиотека RP+ развернуть текст сохранённая копия
библиотека RP )
Религиозная вражда несколько сложнее для исследования, чем национализм, хотя бы в силу того, что для нашей страны это относительно новое явление; в советское время межрелигиозная проблематика в общественном дискурсе практически полностью отсутствовала, как и религия. Кроме того, словесная часть религиозных конфликтов носит преимущественно опосредованный характер: прямой межконфессиональный диалог, вообще говоря, проблематичен, поскольку отсутствует возможность договориться, - все прочие религии, кроме своей, верующие считают ложными и предлагают от них отказаться. Представители разных религий поневоле общаются между собой на площадке светского дискурса, по его правилам и редко выходят за рамки светского когнитивного аппарата. Вражда между церквями чаще всего носит скрытый характер, поскольку ограничивается светской властью и – реализуясь на светской публичной площадке - не опирается на значимую для конфликтующих сторон фактическую аргументацию. Свои претензии к соседним религиям верующие без стеснения заимствуют из атеистической литературы, иногда они просто изображают научность. Например, один из христианских богословов придумал квазинаучную дисциплину под теологическим названием «сектоведение» и публикует книжки, в которых излагает собственные фантазии обо всех прочих конфессиях, кроме той, приверженцем которой является.
Некоторые запреты, которые налагаются на пропаганду, для религиозных текстов не действуют, либо действуют с ограничениями и оговорками. Это объясняется тем, что религиозные тексты по-разному воспринимаются верующими и неверующими. Для неверующих религиозные тексты являются мифами, выдумками, не опирающимися на фактическую и событийную информацию. Для верующих религиозные тексты являются истинными и более значимыми, чем окружающая их реальность, однако доказать их истинность они не могут. Отсюда происходит религиозная агрессия. Поэтому если антисемитизм в его светском понимании носит надуманный характер, то вражда между иудеями и христианами как между материнской религией и отколовшейся от нее сектой вполне реальна и имеет многовековую историю. И применять методические рекомендации НИИ Генпрокуратуры с их «исконной враждебностью» к межконфессиональным отношениям было бы нелепо (противоречило бы историческим фактам), к тому же это было бы вмешательством государства в область вероисповедания, то есть в область мнений.
Вряд ли допустимо применять к религиозным текстам те ограничения, которые накладываются на рекламную продукцию. Например, рекламистам запрещают называть рекламируемый продукт самым лучшим, и они этот запрет выполняют. Запрещать верующим говорить, что их вера самая истинная, было бы неправильно, это не только вмешательство общества в свободу вероисповедания (свободу мнений), но и понуждение говорящих к отказу от условия искренности высказываний. В тоталитарных культурах такие запреты возможны, в демократических - нет. То же самое касается запрета на сравнение своей религии с конкретными другими религиями. Для рекламы товаров это допустимо, для мнений (религиозных воззрений) – нет. Таким запретом общество декларировало бы, что оно является не светским, а атеистическим, что оно считает религиозные представления мифологемами. Более того, исходя из принципа равенства, тогда потребовалось бы запретить атеистам критику религий, то есть наложить запрет уже не на мнения, а на научные знания. Что было бы, согласитесь, смешно.
Может сложиться впечатление, что верующим дают преимущество, что их не преследуют за то, за что преследуют националистов и рекламщиков. Это не совсем так. Межконфессиональные конфликты обычно малопонятны обществу и общество в них не участвует. Из курса истории многие знают, что была Варфоломеевская ночь, когда одни христиане резали других христиан, но мало кто помнит, в чем была причина конфликта. Кое-кто читал житие протопопа Аввакума, но мало кто вспомнит, в чем именно старообрядцы разошлись с реформами Никона. Двоеперстие и троеперстие, признание или непризнание троичности верховного божества, почитание или непочитание икон, точное библейское имя божества, Иисус Христос или Иегова, - все эти вопросы,вызывающие ожесточенные богословские споры, доходившие и доходящие до войн и кровопролития, находятся сегодня вне сферы общественного интереса (политического дискурса) и являются внутренним делом религиозных сообществ. Гарантией сохранения этой изоляции служит юридическое отделение церкви от государства.
Межконфессиональные конфликты от этого не исчезают, они косвенным образом проявляются в светском дискурсе, через банальный национализм, инициированный верующими. Например,известное «Письмо 500» с требованием запретить все еврейские религиозные организации как экстремистские было подписано не религиозными деятелями, а депутатами Госдумы и в основном содержало типичную антисемитскую пропаганду; о том, что евреи Христа распяли, в нем не говорилось. Аналогичным образом верующие подают претензии к текстам иноверческих священных книг. Эти книги были написаны давно, в них отражаются устаревшие культурные нормы, поэтому найти там ксенофобские фрагменты труда не составляет. Именно к этим фрагментам, то есть со светской точки зрения, претензии и пишутся. При этом авторы претензий не забывают попутно напомнить о благостности своей религии. Однако основным показателем принадлежности подобных псевдосветских текстов к религиозной пропаганде является не присутствие комплиментарных высказываний в адрес своей религии, а характерная для рекламы и пропаганды банальная потеря здравого смысла, которая проявляется в прямом несовпадении фактов и их оценок. Например,телепрограмма канала НТВ, посвященная Свидетелям Иеговы, состояла из демонстрации очевидных положительных качеств приверженцев этой разновидности христианства (не пьют, не употребляют наркотиков, усердно трудятся, живут чисто и богато, их книги расходятся миллионными тиражами) и негативных комментариев авторов программы.
Данный пример иллюстрирует типичный случай вербализации религиозного конфликта, когда мнения и оценки доминируют над фактами. Реальные факты, которые можно проверить на истину/ложь, в телепередаче имелись, и если мы начнем их проверять, мы увидим, что они подтверждаются, но являются положительными и ни коим образом не порочат репутацию Свидетелей Иеговы. Так, музыкант Федор Чистяков действительно был наркоманом, жил в грязи, изуродовал свою подружку и попал в психиатрическую клинику. В клинике он стал адептом церкви Свидетелей Иеговы, вылечился от наркомании, теперь ведет добропорядочный образ жизни, работает. Вроде бы надо радоваться, но авторы программы приводят этот случай как негативный пример дурного влияния Свидетелей Иеговы и предлагают зрителям возмутиться вместе с ними. Понятно, что пленум Верховного Суда в своем постановлении № 3 от 24февраля 2005 года, разъясняющем как работать с диффамацией, этот случай нездравой логики не предусмотрел. Верховный Суд предложил проверять факты, а мнения и оценки из-под юридического рассмотрения вывел. Однако эта особенность мышления, доминирование мнений над знаниями, все же не осталась без внимания науки, она относится к предмету психологии.
В психологии существует традиция относить искренне верующих к людям с особым типом мышления, обычно таких типов выделяют два – религиозное и мифологическое.Иногда их рассматривают в ряду патологических разновидностей мышления.Основанием для этого служат проявляющиеся в религиозном дискурсе архаические формы мышления.Пралогическая аргументация в религиозных текстах носит субкультурный характер,а отдельные религиозные тексты неразрывно связаны с общим субкультурным дискурсом, являются его с трудом вычленимыми частями. Попадая в современный публицистический дискурс, эти тексты теряют свой субкультурный контекст и воспринимаются читателем уже по правилам светского дискурса, вызывая подчас резонное удивление. Поэтому в чистом виде религиозные тексты и религиозные конфликты в общественно-политический дискурс обычно не попадают, а попадая, они приобретают там странную форму алогичных пропагандистских текстов.
В логико-лингвистическом смысле высказывания типа «как плохо, что имярек совершил хороший поступок» будут непротиворечивы при условии, что в пресуппозиции к ним находится знание о том, что имярек является врагом говорящего. При этом условии действие, обычно получающее позитивную оценку, может быть оценено негативно. В случае с религиозными текстами такая пресуппозиция является обязательной, но не всегда может быть раскрыта, то есть она является обязательным значимым умолчанием. Обвинения в религиозных грехах светское общество не поймет и вряд ли примет, поэтому вместо этого верующие пытаются обвинять других верующих в светских грехах. Перенос конфликта из одной (запретной) области в другую (открытую)довольно типичное явление, особенно в бытовой сфере. Это хорошо известные психологам коммунальные конфликты, когда враждебность проявляется в спорах о том, кто и когда моет места общего пользования, или семейные конфликты из-за неглаженных рубашек или разбросанных носков.
Поэтому участие психолога в экспертизе текстов, проверяемых на религиозную вражду,является целесообразным. Его роль, конечно, заключается не в разрешении религиозного конфликта,а в определении того, что внешне светский конфликт на самом деле является религиозным. После лингвиста, который определяет характер коммуникативного конфликта, психолог интерпретирует его и определяет скрытый реальный (религиозный)мотив или намерение автора текста.При этом задача психолога имеет строго ограниченный характер. Она касается объяснения имеющихся в спорном тексте логических противоречий в рамках подтверждения или опровержения гипотезы о религиозных мотивах автора.
Сложилась практика по привлечению к экспертизе религиозных текстов религиеведа, то есть историка, специалиста по истории религий. В принципе, иногда и религиевед бывает полезен, он помогает разобраться с «темными» местами спорного текста. Однако чаще всего религиевед занимается довольно странным делом, он доказывает, что религиозная субкультура, в рамках которой написан спорный текст, является сравнительно добропорядочной и не противоречит требованиям светского общества. Его аргументы могут в каком-то отношении удовлетворить светский суд, но совсем не интересны представителям конкурирующих религий, которые обычно бывают инициаторами проверки. Не претендуя на точность социологических наблюдений, могу сказать, что все известные мне случаи экспертной проверки религиозных текстов были инициированы представителями конкурирующих религий, то есть в основе этих проверок лежала скрытая религиозная вражда. Вряд ли иными причинами можно объяснить периодически возникающие претензии к малочисленным в нашей стране кришнаитам, тексты которых вообще не слишком понятны для нашей культуры. Той же религиозной враждой, судя по всему, объясняется судебное преследование уже упоминавшихся Свидетелей Иеговы, в текстах которых заведомо меньше ксенофобии,чем в текстах традиционных для нас религий, поскольку эти тексты написаны в Америке, где требования к толерантности были разработаны и внедрены в общественную практику значительно раньше, чем у нас.
Законодательство,охраняющее свободу совести и мультирелигиозность, поневоле является в чем-то атеистическим.Экспертиза, претендующая на достоверность, поневоле будет научной. Экспертами являются специалисты в области науки, техники, искусства или ремесла, поэтому священники и богословы, основывающие свои знания на вере (мнении), экспертами быть не могут, в том числе и по религиозным текстам. И слава богу, потому что появись такая богословская экспертиза, она в силу очевидной предвзятости послужит угнетению иноверцев и разжиганию религиозной вражды. К сожалению,природа межрелигиозных конфликтов такова, что они не подлежат продуктивному разрешению. Если научное знание тяготеет к движению вперед, развитию и новизне,религиозные представления, напротив, имеют ретроградный характер, наибольшую ценность для верующих имеют самые старые тексты и самые древние установления,они ближе к живому слову божию. Поэтому социальное реформирование религий –крайне болезненный процесс, который происходит под давлением общества и его юридических институтов. В частности, экспертиза спорных текстов,предположительно мотивированных религиозной враждой, является, на мой взгляд,наиболее сложной из экспертиз ксенофобского цикла, хотя бы из-за скрытой формы подачи предосудительной информации.
Религиозно мотивированные конфликты нередко возникают по реальному фактическому поводу. К примеру, поводом к написанию «Письма 500» послужила некорректная публикация одного из старых иудейских текстов. Книга Б. Миронова «Иго иудейское» тоже содержит немало достоверных фактов, касающихся истории перестройки и сопровождавшего ее воровства, Религиозно-националистический характер носит только интерпретация этих фактов, причем подобная оценка, как одна из возможных и не самых основательных интерпретаций, может быть удалена из текста без особого ущерба для его содержания.Однако чаще всего фактическая и оценочная информация в таких случаях настолько переплетены, что отделить одну от другой бывает затруднительно.
Перечень предвзятых (основанных на очевидных предрассудках) социальных конфликтов,подпадающий под антиэкстремистское законодательство, на религиозной вражде, на мой взгляд, заканчивается. Были попытки подвести под экстремизм другие социальные конфликты, например, конфликты между народом и властью, между народом и чиновниками, народом и милицией, народом и правящей партией, между богатыми и бедными, но быстро выяснилось, что это реальные, имеющие фактическую основу, а отнюдь не надуманные конфликты.Социологи объяснили, что если такие социальные группы госслужащих как чиновничество или милиция имеют свои отдельные от общества интересы, то только коррупционные. Юристы объяснили, что для защиты от клеветы, то есть от недостоверной фактической информации, существует гражданское судопроизводство,где честные чиновники и не берущие взятки милиционеры могут по отдельности или коллективно защитить свою честь, достоинство и деловую репутацию. Экстремизм с его неверифицируемой информацией фактического типа и надуманными конфликтами тут не при чем. Если речь идет о конкретных милиционерах, которых обвиняют в воровстве, это либо правда, либо клевета. Если речь идет о милиционерах вообще,то есть о символах или о профессиях, то символы и прочие абстракции доброго имени не имеют и юридической защите не подлежат.
Автор: Андрей Анатольевич СМИРНОВ - ведущий эксперт АНО «Лаборатория прикладной лингвистики»
* Извлечение из работы "Заметки о лингвистической экспертизе 2. Экстремизм и утрата искренности" – библиотека RP
Э.В.:Каждый для себя этот вопрос должен решить самостоятельно...Опираясь на мнения мудрых,прислушиваясь к родителям,но...самостоятельно...
Одна из главных характеристик жизни – ее смысл. Явно или в скрытом виде вопрос о смысле жизни волнует каждого человека. При жизненном выборе он задает ориентир, в сложной ситуации служит опорой. Когда у человека отсутствуют доводы в пользу жизни, то теряется основная движущая сила – смысл жизни.
Как вернуть жизни утраченный смысл? Ответ на этот вопрос предлагает Виктор Франкл, известный австрийский психолог, создатель экзистенциального анализа (логотерапии).
Экзистенциальный анализ рассматривает жизнь человека с позиции жизненных ценностей. Логотерапия как одно из направлений экзистенциальной психологии изучает не только бытие, но также смысл. Созданная В. Франклом теория логотерапии и экзистенциального анализа представляет собой систему философских и психологических воззрений на сущность человека и механизмы развития личности. В своем учении В. Франкл выделяет три основные части: о стремлении к смыслу, о смысле жизни и о свободе воли. Три звена логотерапии
В. Франкл считает, что логотерапия основывается на философии жизни и учитывает духовные чаяния человека, старается извлечь его стремление к смыслу жизни, прояснить смысл его существования. Характеристику основным частям своего учения Франкл дает следующим образом:
1. Свобода воли. Человек не свободен от условий ни биологических, ни психологических, ни социологических. Ho он всегда остается свободным занять определенную позицию относительно этих условий. Он остается свободным изменить свое отношение к ним.
2. Воля к смыслу. Напряжение между бытием и смыслом неискоренимо в человеке. Оно внутренне присуще бытию человека и поэтому необходимо для ментального здоровья. От воли к смыслу, то есть смысловой ориентации человека, приходим к другой проблеме – к его смысловой конфронтации. Первое относится к тому, что человек представляет собой изначально: он ориентирован на смысл. Второе относится к тому, каким он должен быть: он должен обрести смысл.
3. Смысл жизни. Смысл не изобретается, человек его находит. Смысл жизни должен быть выражен к конкретному смыслу человеческой жизни в заданной ситуации. Жизнь представляет собой цепь вопросов, отвечать на которые человек должен своей ответственностью, своими решениями, своим выбором того, как отвечать на конкретные вопросы. Трагическая триада
В. Франкл обращает внимание на то, что человеческая жизнь не обходится без трагических переживаний. Он обозначает их как «трагическую триаду», которая содержит изначальные атрибуты человеческого бытия: страдание, вину и смерть.
Человек, по мнению Франкла, готов и желает вынести любое страдание, пока находит в этом смысл. Бывают ситуации, когда человек лишен возможности заниматься своим делом или радоваться жизни, и в то же время не может избежать страдания. В мужественном принятии такого страдания жизнь обретает и сохраняет смысл до конца.
Альфред Лэнгле, ученик и последователь В. Франкла, отмечает, что для страдающего человека главным становится его решение: захочет ли он принять страдание или попытается уклониться от судьбы через отрицание реальности. Ведь только за человеком, по мнению А. Лэнгле, остается право выбора того, как он страдает и ради чего стоит жить дальше, появятся ли у него новые отношения и ценности, ради которых он, несмотря на страдание, готов продолжать жить.
Когда нельзя изменить то, вследствие чего мы оказались виноваты, и понести ответственность, тогда вина, считает Франкл, может быть переосмыслена, и здесь опять все зависит от того, насколько готов человек занять правильную позицию по отношению к самому себе – искренне раскаяться в содеянном.
«Человек каждый миг решает: какие из возможностей будут осуществлены, а какие обречены на небытие. Какой выбор будет сделан раз и навсегда, оставив «бессмертный след на песке времени?» Каждый миг человек должен решать – склоняясь к добру или ко злу, – что станет памятником его существованию». (В. Франкл)
Франкл подводит к мысли, что конечность человеческого существования ведет к осмысленности жизни. Исходя из этого, он делает следующий вывод: если бы человек был бессмертен, то были бы оправданы задержки и отсрочки всех его дел. Для человека имеет смысл использовать уходящее время только при условии конечности существования. Напряжение полюсов мира и человека
В. Франкл указывает на неизбежную ситуацию напряжённости между человеком и «миром», в котором он находится. Он утверждает, что человек нуждается не в отсутствии напряжения, а в усилиях и борьбе за воплощение своих желаний.
«Человеку требуется не столько ослабление напряжения, сколько вызов со стороны конкретного смысла его личного бытия, который должен быть реализован именно им, и никем больше. Что человеку действительно нужно – так это достаточное напряжение, возникающее в результате появления смысла, который он должен реализовать. Это напряжение внутренне присуще человеческому бытию оставляет человеку свободу выбора: реализовать смысл или отказаться от смысла, ждущего своей реализации». (В. Франкл) Поворот жизни на 180°
Франкл утверждает, что вопрос о смысле жизни нужно повернуть на 180°, чтобы можно было отыскать самую суть ответа: не человек вопрошает жизнь относительно смысла, а сама жизнь задает человеку вопросы. Человек, по глубокому убеждению Франкла, – это тот, с кого спрашивает жизнь и кто должен перед ней отвечать и быть за нее ответственным. И ответы человека могут быть только конкретными ответами на конкретные жизненные вопросы.
А. Лэнгле поддерживает В. Франкла в ключевой позиции осмысленной жизни – быть готовым видеть и принимать запросы жизни, позволять жизни себя запрашивать. Главная предпосылка осмысленной жизни человека, по мнению Лэнгле, заключается в его внутреннем отношении к жизни.
Из вышеизложенного следует, что задача человека найти свой смысл жизни в конкретной ситуации, «превратившись из человека вопрошающего у жизни в человека отвечающего на жизненные вопросы». Осуществить предложенный В. Франклом поворот своей позиции по отношению к жизни на 180° и быть готовым принимать запросы жизни.
«Смысл определяет жизненные успехи и поражения. Известно, что его утрата оборачивается отчаянием. Пока человек жив, он бьется над этим жизненно важным вопросом, сознательно или нет, называются ли его поиски поисками смысла или как-то иначе, неизменно одно: то, что подразумевается под смыслом, – главное в жизни человека». (В. Франкл)
2012-05-28 00:48:33
16 объектов, среди которых лютеранские и католические здания, несколько замков Тевтонского ...
+ развернуть текстсохранённая копия
16 объектов, среди которых лютеранские и католические здания, несколько замков Тевтонского ордена. Тогда же РПЦ получила еще 7 объектов — здания Калининградской областной филармонии, Областного театра кукол, коррекционной школы-интерната и др. Именно обжалование и критику этих инициатив издатель газеты«Тридевятый регион» Борис Образцов считает истинной причиной уголовного преследования, в итоге которого он был оштрафован на 110 000 рублей.
В ноябре 2011 года в Москве на протяжении нескольких дней выставлялся пояс Богородицы, причем значительная часть расходов, связанных с проведением этого религиозного, по сути, мероприятия, в сумме около 70 млн рублей была покрыта за счет бюджета. Законность организации этого массового мероприятия в центре Москвы также вызывает сомнения(участие в организации религиозного мероприятия государственных чиновников, нарушение требований закона«О собраниях, митингах...»).
РПЦ активно вмешивается в самые разные сферы общественной жизни. В круг ее интересов в разное время попадали школьное образование(лоббирование курса«Основ православной культуры», который изначально предполагалось включить в перечень обязательных для изучения дисциплин, а также публичная поддержка преподавания в школах в качестве научной теории креационизма) и современное искусство(требование запрета на профессию для организаторов выставки«Запретное искусство-2006»). Среди новейших инициатив РПЦ — предложение включить в состав экспертов совета по биомедицинской этике представителей религиозных организаций. Такой совет должен быть создан связи с принятием закона«О биомедицинских клеточных технологиях», регламентирующего исследования в области тканевой инженерии.
Все это не представляло бы никакой проблемы, а являлось частью нормальной общественной дискуссии, если бы не чрезвычайно жесткая реакция со стороны представителей РПЦ и государства на любую критику, а также некоторые высказывания, явно провоцирующие вражду и ненависть. Здесь под ударом в первую очередь оказываются атеисты, приверженцы«нетрадиционных» конфессий, представители ЛГБТ-сообщества. А также призывающие уважать права и свободы либералы.
Тема ЛГБТ и либерализма вообще чрезвычайно часто возникает в речах публичных церковных деятелей. В общественном сознании возникает водораздел: есть верующие люди, которые не ходят на митинги протеста, но участвуют в«молитвенных стояниях» в поддержку патриарха, а есть развязавшие информационную войну против церкви и«традиционных ценностей русского народа» п......сы, тоталитарные либералы и атеисты – наследники большевиков, разрушавших храмы. Возможно, активное использование темы гомосексуализма выбрано сознательно для усиления этого противостояния и своими корнями уходит в субкультуру зоны.
Фактически происходит противопоставление части электората, из которой черпает легитимность путинская власть(более консервативного и менее терпимого), той его части, которая больше тяготела к«раннему Медведеву». Тем, кого называют«креативным классом», кто наиболее активно пользуется интернетом, более склонного к толерантности. Ведь, пожалуй, именно у этих людей и вызывает наибольшее раздражение новый тренд усиливающегося сближения власти и РПЦ, которое они активно и нелицеприятно обсуждают в социальных сетях, а следовательно, представители этой группы находятся в условиях повышенного риска административного и уголовного преследования за критику РПЦ.
Такая политика приводит к эскалации социальной вражды, которая неизбежно породит серию конфликтов. Камушком, срывающим лавину, послужило дело Pussy Riot — эмоциональная реакция Путина на увеличение числа явно несогласных с ним людей, готовых для отстаивания своих прав выходить на улицу. После того как выступление в ХХС начали освещать журналисты и блогеры, власть решила использовать это дело в качестве инструмента консолидации лояльной части граждан, демонстрации собственный крутости и в конечном итоге укрепления тающей легитимности(посмотрите все, как мы ревностно защищаем православные святыни). Однако вопиющая непропорциональность уже де-факто назначенного наказания тому, в чем обвиняют участниц группы, скорее привела к обратному эффекту.
Начав уголовное преследование Pussy Riot, власти открыли шлюз общественного недовольства деятельностью РПЦ. Заметим, что после разгрома выставок«Запретное искусство» и«Осторожно, религия!» такого ажиотажа не было, хотя технические возможности интернета уже в то время позволяли находить ляпы в официальных фотографиях патриарха и пересылать друзьям фотожабы.
Позволим себе предположить, что изменение ситуации связано с«феноменом Болотной», наглядно продемонстрировавшим раскол российского общества.
Pussy Riot — только одна из первых реакций. Теперь лавину не остановить, и в условиях открытого информационного пространства в ближайшее время абсолютно все скандалы, связанные с РПЦ, будут провоцировать массовую дискуссию в обществе, любой повод будет использоваться для критики, как это произошло с часами и квартирой патриарха. Такая критика, вероятно, будет вызывать резкую реакцию со стороны правоохранительных органов.
Заметим, что преследования за критику РПЦ не связаны с поиском баланса между свободой религии и свободой слова. Более того, дела«Микки Мауса» и Pussy Riot, а также активность«хоругвеносцев» не свидетельствуют о том, что Россия становится более религиозной страной. Это как раз не представляло бы никакой проблемы, поскольку свобода религии предполагает плюрализм и заключается в том, что каждый человек вправе исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. В нашем случае речь скорее идет о действиях государства в интересах одной общины. В этом смысле Россия движется по пути Саудовской Аравии и Ирана, демонстрируя сращивание государства и религиозной организации.
Притом, что внешняя критика РПЦ жестко подавляется силами государства, у этой организации практически полностью отсутствуют механизмы самореформирования, замененные аналогичной государственной«вертикалью». А что происходит с институтами, противопоставившими себя разумной части общества, мы уже знаем на примере милиции. Хотите посмотреть, что будет с РПЦ через три года, посмотрите на МВД сегодня.
Единственное отличие в том, что если в МВД так и не появилось«ядра обновления», нацеленного на действительное, а не мнимое реформирование, то в институционально более гибкой РПЦ такое возможно. Именно в этом и заключается надежда на то, что раскол общества по политическим и социальным линиям не усугубится еще и религиозным противостоянием.
Дамир Гайнутдинов – правовой аналитик Межрегиональной правозащитной ассоциации«АГОРА»; Павел Чиков – председатель Межрегиональной правозащитной ассоциации«АГОРА».
Атеистический лагерь в дискуссии представляли «юрист, коммунист, атеист» Дмитрий АГРАНОВСКИЙ и либеральный политолог, журналист Андрей ПИОНТКОВСКИЙ. Представителями церкви выступили игумен отец Сергий (РЫБКО) и координатор Союза православных братств Юрий АГЕЩЕВ.
Также приглашение на участие в дискуссии было направлено известному православному эксперту Кириллу ФРОЛОВУ, но позднее оно было отозвано (подробности тут). Ведущим круглого стола был директор Института проблем глобализации (ИПРОГ), д.э.н., академик РАЕН Михаил ДЕЛЯГИН. Социологические данные о соотношении верующих и атеистов в российском обществе представил директор исследовательской группы «Циркон» Игорь ЗАДОРИН.
Как следовало из его доклада, говорить сегодня об атеистах, как о «меньшинствах», совершенно некорректно. Неверующие, верующие и условные «язычники» - это три большие, вполне соотносимые по численности группы, сказал Задорин. При этом православными себя могут называть и даже считать до 70% населения, но вся их вера заключается только в том, что они живут «в соответствии с заповедями и стараются не грешить». При этом большинство не соблюдает обрядов, не ходит в церковь регулярно, верит в приметы.
Приведенная социология чрезвычайно возмутила православного брата Юрия Агещева. Он стал утверждать, что в России живет 150 млн. россиян и опросить всех у социолога не было возможности.
- Верить выборке в 2000 человек нельзя, - кричал Агещев, - поэтому социология -- это антинаука. Следующим «пунктом», по которому разошлись участники дискуссии, стала фигура действующего Предстоятеля РПЦ. Коммунист Аграновский заявил, что Патриарх Кирилл вызывает у него положительные эмоции, в отличие от предшественника Алексия II. Он согласен с тем, что в отношении Кирилла в РФ идет информационная кампания, напоминающая «травлю».
