Публикую небольшой  шестой параграф из первой главы своей старой,двадцатилетней давности, научной монографии  - Волков-Пепоянц Э.Г. МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИ­ЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА: ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬ­ТЕРНАТИВЫ. 19I7-I929 гг. В 2-х книгах. Кн.1. - Кишинев: “LEANA”.1993. - XXXII+ 464 с.

Глава первая. СОДЕРЖАНИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ КОНЦЕПЦИИ ДЕМОКРАТИИ К.МАРКСА И Ф. ЭНГЕЛЬСА

1.6.Молодой Ф.Энгельс о проблемах демократии

В принципе ту же точку зрения на демократию, какой придержи­вался в I843-1844 гг. молодой К.Маркс, разделял в этот период и мо­лодой Ф.Энгельс. Подобно К.Марксу, он понимает демократию прежде всего как политическую форму, обеспечивающую политическую свободу и равенство, т.е.как политическую демократию¹²⁰.

Как и К.Маркс, и даже в еще более резкой форме, Ф.Энгельс кри­тикует политическую демократию в условиях буржуазного общества за ее формальный характер, за ее недостаточность в деле реального эко­номического, духовного освобождения трудящихся. "Демократия в ко­нечном счете, как и всякая другая форма правления, есть, на мой взгляд, - отмечает Ф.Энгельс в статье "Успехи движения за социаль­ное преобразование на континенте",- противоречие в себе самой, ложь, не что иное, как лицемерие... Политическая свобода есть мнимая сво­бода, худший вид рабства; она лишь видимость свободы и  поэтому в действительности - рабство. То же  и с политическим равенством..."¹²¹.

Доказательство в подтверждение приведенного вывода у Ф.Энгель­са основывается на тех же исторических фактах и тех же аргументах, что и у К.Маркса.

Ф.Энгельс в приведенном фрагменте формулирует положение об имманентном противоречии политической демократии в условиях жестко поляризованного раннеиндустриального гражданского общества, проявляющемся в том, что, с одной стороны, политическая демократия провозг­лашает уравнение всех граждан в политических правах и предоставляет им одинаковую меру политической свободы, с другой стороны, реальная способность быть политически свободными и политически равными зави­сит от уровня экономического развития, социального благосостояния, духовного развития широких трудящихся масс.

Строго говоря, Ф.Энгельс не вполне корректен, так как указан­ное им противоречие не имманентно политической демократии как тако­вой, не является внутренне присущим политической демократии "проти­воречием в себе самом". Правильнее говорить об одном из имманентных противоречий раннекапиталистического общества в целом как противо­речии: а) между политической формой и экономическим и социальным содержанием; б) между формальностью политической свободы и полити­ческого равенства и классовыми антагонизмами гражданского общества, экономической и социальной несвободой и неравенством;в) между по­литической свободой и политическим равенством всех и экономической несвободой и неравенством, социальным неравенством большинства.

Современник Ф.Энгельса А. де Токвиль примерно в то же время, а если точнее, то в 1835 г., в классическом труде "Демократия в Аме­рике" проанализировал действительное имманентное противоречие политической демократии - дихотомию "свобода и равенство". А до него еще в конце XVIIIв. Т.Джефферсон, Д.Адамс, Д.Мэдисон и другие "отцы- основатели", создатели конституции США, были глубоко озабочены ве­роятным конфликтом между политическим равенством и политической сво­бодой, еще ранее обозначенным Ш.Монтескье, чьи идеи оказали на них значительное влияние¹²².

Согласно А. де Токвилю, в демократическом обществе политичес­кое равенство может повлечь за собой крушение свободы. Хотя равенст­во служит необходимым условием демократии, оно не является доста­точным условием свободы. Напротив, поскольку равенство, равноправие может способствовать деспотическому правлению большинства, оно уг­рожает свободе.

А. де Токвиль выделил 4 опасности, угрожающие политической сво­боде от политического равенства, среди которых опасность, заключаю­щаяся в том, что власть большинства в обществе равных подавляет об­щественное мнение как таковое, уменьшая степень возможных отклоне­ний от взглядов большинства. Далее опасность, что большинство будет подавлять меньшинство посредством строго законной процедуры, и опасность того, что демократическое общество вызовет к жизни деспо­тизм, опирающийся на массы, который, подавляя все виды свободы, од­новременно служит удовлетворению потребностей народа и завоевывает его поддержку¹²³.

Один из основателей концепции плюралистической демократии,аме­риканский политолог Р.Даль в своей книге "Введение в экономичес­кую демократию" детально и всесторонне анализирует теоретические и практические аспекты отмеченной дилеммы как в прошлом, так и в настоящем. Исторический опыт показал, что опасения А. де Токвиля о возможности установления деспотического правления в обществе, где большинство длительное время пользуется равными правами, было нап­расным. Но время не сняло сам конфликт между политическим равенст­вом и свободой, независимостью личности в экономическом, социальном плане. Теория демократии сталкивается с иного рода вызовом, чем это представляли себе А. де Токвиль или "отцы-основатели", и в то же время имеющим отношение к противоречию, выделенному Ф.Энгельсом.

Современная, своего рода инверсионная по сравнению с классичес­кой, дилемма для США, с точки зрения Р.Даля, состоит в том, что политическому равенству угрожает свобода накапливать без ограниче­ний экономические ресурсы и организовывать хозяйственную деятель­ность в форме иерархически управляемых структур. А. де Токвиль при­нимал равенство как данность, а проблематичной считал свободу в сов­ременных же условиях столь же проблематично и политическое равенство.

Проблема, перед которой стоят все современные демократии, ока­зывается даже более трудной по сравнению с поставленной А. де Токвилем. Ведь приходится не только выявлять и вызывать к жизни те ус­ловия, которые уменьшают опасное для свобода воздействие равенства, но и следует стремиться к тому, чтобы сгладить вредные для демокра­тии и политического равенства результаты экономической свободы, по­рождающей большое неравенство в распределении богатств, а тем са­мым - прямо и косвенно - и в распределения власти¹²⁴.

Как видим, круг замыкается. Хотя и на более высоком уровне и в модифицированном виде, перед нами предстает противоречие, о котором писал Ф.Энгельс.

Указанное соратником К.Маркса противоречие политической демо­кратии конкретно-исторично: связь между полнотой политической демо­кратии (степенью политической свободы и равенства), а также реаль­ной способностью использовать политическую демократию, с одной стороны, и экономическим освобождением широких трудящихся масс, со­циальным благосостоянием, культурным уровнем - с другой, по мере развития капитализма меняется. Первоначально установившаяся связь носит прямой характер (нельзя назвать свободным волеизъявление ма­лограмотного арендатора, живущего в сельской местности,находящегося в экономической и духовной зависимости от землевладельца),впоследст­вии, при достижении определенного материального и культурного уров­ня граждан, устанавливается связь косвенная (и тот же арендатор бу­дет голосовать практически вне зависимости от мнения арендодателя). Следовательно, спонтанно разрешается и указанное противоречие.

Сама критика Ф.Энгельса в адрес политической демократии по сво­ему содержанию справедлива, с той лишь поправкой о характере связи, противоречия, о которой мы упомянули. Однако резкость тона, по наше­му мнению, обусловлена тем, что Ф.Энгельс надеялся в обозримом бу­дущем увидеть своими глазами революцию, участвовать в ней. Он пола­гал, что революция преодолеет формализм политической демократии за счет преобразования гражданского общества и осуществит экономичес­кое освобождение пролетариата.

Но вот что характерно. Ф.Энгельс, связывая практическое дос­тижение действительной свободы и действительного равенства с осуще­ствлением коммунизма, в то же время не упраздняет принцип политической демократии - свободу и равенство, а интегрирует их в комму­нистическую систему. Политическая демократия дополняется социальной (вшироком смысле этого слова, как синоним общественной демокра­тии)¹²⁵ .

"Движение за социальное преобразование имеет во Франции поли­тическое происхождение. Выяснилось, - подчеркивает Ф.Энгельс, - что демократия не может создать подлинного равенства, и вследствие этогона помощь ей была призвана коммунистическая система...Они (фран­цузские коммунисты. - Э.В.-П.) хотят осуществить коммунистическое устройство общества с республиканской формой правления"¹²⁶,

Мы убеждаемся, что, резко критикуя политическую демократию за ее формализм, недостаточность, Ф.Энгельс одновременно считает необ­ходимым сохранить принципы политической демократии в обществе социальной демократии. У него, как и у К.Маркса, принципы политической демократии в обществе будущего те же, что и при капитализме, до тех пop, правда, пока политическая демократия не отомрет. Другое дело, что политическая демократия при капитализме может быть половинчатой и ее необходимо сделать полной.

Кроме того, как и К.Маркс, Ф.Энгельс полагает, что полное осуществление демократии и означает установление коммунизма. Чтобы убедиться в этом, достаточно сопоставить его размышления в работе "Празднество наций в Лондоне" («Демократия в наши дни - это комму­низм...Демократия стала пролетарским принципом, принципом масс ... Подсчитывая боевые силы коммунизма, можно спокойно причислить к ним демократически настроенные массы»¹²⁷) с уже проанализированным нами сочинением К.Маркса "К критике гегелевской философии права".

Здесь Ф.Энгельс, как и К.Маркс, обозначает идею, к сожалению, в СССР, а теперь и в СНГ так и не прошедшую в позитивного смысле проверку практикой: связь борьбы за демократию с борьбой за социализм, демократия, как бы перетекающая в социализм по мере своего наполне­ния; последовательное восхождение общества к полной политической и общественной демократии и есть путь реального осуществления справед­ливого для трудящихся общества будущего (как бы оно ни называлось - "социализм", "коммунизм").

Таким образом, следует различать случаи, когда К.Маркс и Ф. Эн­гельс критикуют формирующуюся политическую демократию за то, что она фактически реализована неполно(т.е.практика политической демократии "находится в самом кричащем противоречии с теорией"¹²⁸), от техслучаев, когда они критикуют ее за недостаточность, за то, что не обеспечивает трудящихся экономическим освобождением, социальным благосостоянием, духовной культурой, являющимися одновременно экономическими, социальными, духовными гарантиями в пользовании политической демократией.

О том, что это именно так, свидетельствуют анализ Ф.Энгельсом установившейся в то время "в цивилизованных странах" политической демократии и критика ее за неполноту¹²⁹.

В статье "Положение Англии. Английская конституция" Ф.Энгельс, разбирая пункт за пунктом конкретные политические установления кон­ституционной монархии в Англии, критикует их именно за неполноту по­литической демократии.

      Соратник К.Маркса по сути дела поддерживает чартистское требование всеобщего избирательного права в тех случаях, когда критикует избирательное право Англии за цензовые ограничения, прежде всего иму­щественный ценз, когда высказывается за "чистые" выборы без матери­ального влияния на выборщиков¹³⁰.

Далее Ф.Энгельс выступает за демократический регламент палаты общин, в частности за гласное публичное проведение там дебатов и публикацию их протоколов без всяких изъятий. В конечном счете, по­лагает классик, необходимо создать правовые и иные условия, превра­щающие палату общин "из привилегированной корпорации в собрание на­родных представителей”¹³¹.

Правда, здесь же надо заметить, что позиция Ф.Энгельса в отно­шении процедуры обсуждения и принятия парламентом Англии законов противоречива: указывая на излишнюю громоздкость самой процедуры, он в то же время как бы не замечает опасности скоропалительного приня­тия законов. А ведь одно из назначений процедуры как раз и сос­тоит в том, чтобы предохранить общество и парламент от непродуманности, поспешности в законотворчестве. Столь же противоречива по­зиция Ф.Энгельса и по отношению к судебной неприкосновенности пред­ставителей народа. По его мнению, неприкосновенность депутатов бы­ла важна в прошлом, когда власть монарха была сильна, а в настоящем она излишня, является неправомерной привилегией. И такой взгляд не случаен. Отрицая принцип разделения (равновесия) властей¹³², Ф.Энгельс не видит особой проблемы "управляющие-управляемые", могу­щей существовать и в рамках моноклассовой, социально-интегрирован­ной (бесклассовой) демократии. Здесь те же элементы революционного романтизма и политического утопизма.

Ф.Энгельс рьяно отстаивает гражданские и политические права и свободы: свободу совести (отвергая государственную церковь¹³³),сво­боду печати¹³⁴, право народа на собрание, свободу союзов¹³⁵, непри­косновенность личности¹³⁶, считает неправомерным уголовно наказы­вать граждан за политические преступления, сформулированные в абст­рактных выражениях типа: "подстрекательство к недовольству", "мя­тежные речи-¹³⁷, ратует за право на суд присяжных, члены которого по социальному положению равны подсудимому¹³⁸.

Свобода печати понимается Ф.Энгельсом как "право каждого обна­родовать свое мнение беспрепятственно и без предварительного разре­шения государства". Из контекста фрагмента явствует, что Ф. Энгельс - противник любых ограничений свободы печати со стороны государства под каким-нибудь благовидным предлогом, наподобие Закона о паскви­лях, Закона о государственной измене, Закона о богохульстве, суще­ствовавших в Англия в рассматриваемый период.

Анализируя право народных собраний, соратник К.Маркса отвер­гает какие-либо ограничения полицейского характера как центральных, так и местных властей.

Столь же последовательно демократичен Ф.Энгельс в отношении "права союзов". По его мнению, с юридической точки зрения разрешены все союзы, преследующие законные дели законными средствами. Власть сплошь и рядом нарушает это право. Но и независимо от этого право свободы союзов в своем полном объеме есть привилегия богатых, ибо "ассоциация, не располагающая средствами, будет иметь мало значения и не сможет вести агитацию"¹³⁹.

Конечно, не всегда Ф.Энгельс высказывает суждения, которые мож­но считать последовательно демократическими и гуманистическими. Так, он подвергает сомнению положение английского судопроизводства, не принимающего во внимание признание подсудимого в совершении преступ­ления¹⁴⁰.

Как при оценке регламента парламента, так и при оценке уголов­но-процессуального порядка в Англии молодой Ф.Энгельс, справедливо критикуя крючкотворство, в то же время недооценивает значение юри­дических процедур, максимально предохраняющих суд от ошибок в отно­шении подсудимого, считая, что в этих случаях английский "закон за­щищает непогрешимость обвиняемого и обращается против общества, для охраны которого он, собственно, и существует"¹⁴¹. Такое противопос­тавление общества и личности ошибочно, негуманно. Опыт истории СССР научил нас, что лишь тогда закон будет охранять общество в целом, когда он безусловно будет охранять каждого члена общества.

Но все же подобные отступления от демократизма и гуманизма у Ф.Энгельса редки, и он формулирует многие важнейшие принципы полити­ческой демократии. Так, особое звучание для нас приобретает мысль классика о том, что "государство, которое само поставило себя на точно определенную, законную основу, эту свою основу отвергает и по­пирает. Англичанин свободен не в силу закона, а вопреки закону, если он вообще свободен"¹⁴².

Ф.Энгельс, как явствует из цитаты, увязывает демократию и пра­во, полагая, что политическая демократия должна быть правовой, поли­тическая свобода и равенство закрепляются правом и реализуются в правовом поле.

Хотя формально за несколько предложений до этого Ф.Энгельс утверждал, что критику правового состояния Англии он будет вести вне идеи "правового государства", по сути дела он защитник идеи "правовой политической демократии".

Думается, нет необходимости приводить многочисленные примеры неадекватной интерпретации политических взглядов Ф.Энгельса. Укажем лишь на один примечательный эпизод псевдомарксистского энгельсоведения. Если мы проведем сравнительный анализ фрагментов I-го и 2-го издания книги О.Корню, посвященной работе Ф.Энгельса "Письмо из Англии", то обнаружим различие весьма принципиального характера. В I-м издании, появившейся на языке оригинала в 1954 г., произвольно толкуются слова Ф.Энгельса. Процитируем интересующий нас фрагмент, потому что он "достоин" этого: "Ближайшее будущее, говорит Энгельс, принадлежит в Англии демократии, но не "политической" демократии буржуазии, которая не может дать никакого решения социального воп­роса, а социальной демократии, которая борется как против феодализ­ма, так и против буржуазии и находит свое выражение главным образом в чартизме"¹⁴³.

Конечно, подобная интерпретация не выдерживает и "легкого ду­новения" критики, ибо в одном предложении отрицать политическую де­мократию, называя ее буржуазной, и одновременно увязывать установ­ление социальной демократии с движением чартистов, боровшихся, как известно, за установление именно политической демократии (той самой "буржуазной"), можно только рассчитывая на весьма специфического чи­тателя. И закономерно, что во 2-м издании этот пассаж отсутствует.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹²⁰См.: Маркс К.,ЭнгельсФ. Соч. Т1. С.525- 541, 619-642.

             ¹²¹Там же. С.526-527.

              ¹²²См., например: Заметки о штате Виргиния Т.Джефферсона.Вопрос XIII. Конституция // ДжефферсонТ. Автобиография. За­метки о штате Виргиния. Л.: Наука, 1990. С.189-204; Федералист. По­литические эссе А.Гамилтона, Дж.Мэдисона и Дж.Джея: Пер. с англ.М.: Прогресс, 1993. - 568 с.

             ¹²³См.: ТоквильА. де.Демократия в Америке: Пер. с франц./ Предисл. Г.ДжЛаски. М.: Прогресс, 1992. С.27-36 , 62-65,88- 91, II8-I20, 131, 158-159, 162-164, 190-213, 235-237, 322-324, 371- 381, 459-466, 481-505. См. подробнее анализ дилеммы у Р.Даля: ДальР. Введение в экономическую демократию: Пер. с англ. М.: Наука, СП ИКПА, 1991. C.I3-2I.См.также: ЭбенстайнВ.Дилемма демократии: свобода и равенство // ЗС. 1990. №6.С.50-53.

 ¹²⁴ТоквильА. де.Указ.соч. C.I0-I2, 40-44. См.также: Паренти М. Демократия для немногих: Пер. с англ./ Предисл. А.Манечкина. М.: Прогресс, 1990. - 504 с.; Дай Р. Томас, ЗиглерЛ.Пармон. Демократия для элиты (Введение в аме­риканскую политику). М.: Юридическая литература, 1984. - 319 с.

О двух подходах в решении дилеммы "свобода-равенство" см.: Ле­бедева Т. П. Два подхода к ревизии классической теории демократии: Мэдисон и Токвиль // ВМУ. Сер.12. 1992. № 3. С.59-66.Подво­дя итог своего компаративного анализа, Т.П.Лебедева делает вывод: "Мэдисон и Токвиль продемонстрировали два соперничающих подхода к ревизии классической теории демократии, в основе которых лежат раз­ные методы изучения политики: инструменталистский и эволюционный. Мэдисон понимал республиканское правление как механизм защиты личных прав и удовлетворения субъективных желаний, а Токвиль рассматривал такое правление как общественную арену, на которой в результате политической деятельности человек, одержимый личными эгоистичными интересами, трансформируется в социального и политического агента с высокими умственными и моральными характеристиками. Мэдисон отме­чал защитные цели демократической политики. Он считал, что правле­ние элиты осуществляет их лучше, чем активное участие граждан.Ток­виль акцентировал свое понимание на воспитательных, просветительных целях демократической политики, которые реализуются в результате широкого участия граждан. Вполне очевидно, что каждая из этих тео­рий имеет сильное сходство с одной из двух основных соперничающих форм современной теории демократии: элитарной демократией и демок­ратией участия" (Там же. С.66).

¹²⁵Термин "социальная демократия" используется Ф.Энгельсом в работе "Положение Англии. Английская конституция". Разделение демо­кратии на политическую и социальную (общественную) является следст­вием осуществленного К.Марксом и Ф.Энгельсом в это же время разде­ления революции на политическую и социальную (общественную).

             ¹²⁶Маркс К., ЭнгельсФ. Соч. T.I. С.530.

            ¹²⁷Там же. Т.2. С.589.

            ¹²⁸Там же. T.I. С.627.

             ¹²⁹В советской литературе высказывалось и иное соображение о критерии полноты (неполноты) политической демократии. Так, в част­ности, Г.А.Белов полагает, что неполная "социалистическая демокра­тия - это демократия государственного социализма, власть для трудя­щихся... Полная демократия предполагает всестороннее действие прин­ципа власти не только для трудящихся, но и обязательно через трудя­щихся, то есть подлинное самоуправление народа. Здесь участие не выборного, не дополнение к государственному аппарату, а основа функционирования власти". (БеловГ. А. Развитие политических отношений в условияхперестройки. М.: Изд-во МГУ, 1989. С.134).

Во-первых, отметим, что Г.А.Белов различает "просто" демокра­тию и "социалистическую" демократию и соответственно критерии полн­оты (неполноты) "просто" демократии и "социалистической" демокра­тии. Ранее мы уже указывали на неправомерность такой дифференциации.

Во-вторых, подчеркнем, что "власть для трудящихся" может осуществляться и при авторитарном политическом режиме, и поэтому этот признак не может служить критерием, демократичности.

В-третьих, как видно, Г.А.Белов полагает, что прямое участие трудящихся в управлении, мера осуществления прямой, непосредственой демократии и есть критерий полноты социалистической демократии. Что ж, можно придерживаться и подобной позиции, тем более, что она основывается на некоторых текстах К.Маркса и В.И.Ленина. Однако, с нашей точки зрения, эта идея утопична, если понимать под подлинным самоуправлением поголовное участие всего взрослого населения в управлении.

¹³⁰См.: Маркс К., ЭнгельсФ. Соч. T.I.С .624-626.

¹³¹ Там же. С.629.

¹³²Там же. С.621-627.

¹³³Там же. С.630.

¹³⁴Там же. С.633.

¹³⁵Там же. С.634.

          ¹³⁶Там же. С.635.

          ¹³⁷Там же. С.639-640.

          ¹³⁸Там же. С.635.

          ¹³⁹Там же. С.634-635.

          ¹⁴⁰Там же. С.636.

          ¹⁴¹Там же. С.637.

          ¹⁴²Там же. С.641.

          ¹⁴³К о р н ю О. Карл Маркс и Фридрих Энгельс. Жизнь и деятельность: T.I. I8I8-I844. М.: Иностранная литература, 1959. С.415.

Завершаю  параграф пятый из первой главы своей старой,двадцатилетней давности, научной монографии  - Волков-Пепоянц Э.Г. МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИ­ЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА: ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬ­ТЕРНАТИВЫ. 19I7-I929 гг. В 2-х книгах. Кн.1. - Кишинев: “LEANA”.1993. - XXXII+ 464 с.

Глава первая. СОДЕРЖАНИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ КОНЦЕПЦИИ ДЕМОКРАТИИ К.МАРКСА И Ф. ЭНГЕЛЬСА

1.5.Понятие "демократия" в работе К.Маркса "К критике гегелевской философии права".  Основные проблемы политической доктрины молодого К.Маркса в "Наброске плана работы о современном государстве"

К.Маркс критикует мнение Г.Гегеля о том, что <<"суверенитет народа" принадлежит к разряду тех путаных мыслей, в основании кото­рых лежит дикое (в других переводах - "несчастное". - Э.В.-П.) представление о народе>>¹⁰⁹.  Для К.Маркса в отличие от Г.Гегеля единственно правомерен только суверенитет народа.

Как явствует из контекста рукописи, термины "суверенитет народа" и "самоопределение народа" многозначны.

Во-первых, они означают, что источником и субъектом власти яв­ляется только народ: народ полновластен и единовластен. Государство, стано­вясь собственным делом народа, более не отчуждено от него. Термин "суверенитет народа" означает, что весь народ, без изъятия является и творцом, и конструктором, и архитектором государственного и обще­ственного строя. Только ему принадлежит право окончательного реше­ния и выбора.

"Если правильно сформулировать вопрос, - отмечал К.Маркс, - он сведется лишь к следующему: имеет ли народ право дать себе новый го­сударственный строй? На этот вопрос следует, безусловно, ответить утвердительно, ибо государственный строй, который перестал быть дей­ствительным выражением воли народа, превратился в практическую ил­люзию"¹¹⁰.

Во-вторых, народ не только устанавливает общественный и поли­тический строй, но и решает, по каким направлениям изменяться обще­ственному строю в целом и во всех своих сферах в частности, сам на­род является субъектом прогрессивного изменения государственного строя.

"Для того, чтобы государственному строю изменения не были толь­ко навязаны... для того, чтобы человек делал сознательно то, что он обычно делает бессознательно, принуждаемый природой вещей, необхо­димо, чтобы движение государственного строя, его прогрессивное дви­жение стало принципом государственного строя, следовательно, чтобы принципом государственного строя стал действительный носитель госу­дарственного строя - народ. Самый прогресс и есть тогда государст­венный строй"¹¹¹.

В-третьих, не только народ в целом, но и каждый член общества является равноправным, свободным, сознательным и деятельным участ­ником общественной и .государственной жизни. Он также является суве­реном, но в отличие от народа в целом отдельно взятый человек пол­новластен, безусловно, лишь в определенных рамках системы граждан­ских и политических прав и свобод. Что же касается общества в целом, то хотя отдельный гражданин и равноправен государству и обществу (эту мысль надо особо выделить), тем не менее его воля лишь опосредственно, в составе результирующего воздействия суммы волей влияет на выбор народа в целом.

Гражданин, согласно К.Марксу, не должен пользоваться свои­ми правами и свободами, онможет ими пользоваться. Гражданин сам сознательно решает, что ему с ними делать, они ему имманентно при­сущи: частью - с рождения, частью - с совершеннолетия. Гражданин не должен, а может участвовать в управлении государством и обществом. Он - неотъемлемая часть общества, и его участие или неучастие в уп­равлении и есть сознательный выбор¹¹².

В этом же отрывке рукописи достаточно четко сформулирована мысль о том, что установление истинной демократии означает установ­ление самоуправляющегося общества¹¹³.

В-четвертых, демократия как суверенитет народа означает, сог­ласно мнению К.Маркса, такое политическое и общественное устройство человечества, которое исходит как из интересов (действительных, а не иллюзорных, собственных, а не навязанных кем-то извне) всего на­рода, так и из интересов отдельно взятого человека (в полноте ре­альной, не выдуманной жизнедеятельности). Демократический общест­венный строй одновременно должен быть и гуманистическим обществен­ным строем.

Здесь важно иметь в виду оба аспекта:

1. Речь должна идти о действительных интересах как отдельного человека, так и действитель­ных, реальных интересах народа, а не специфических интересах госу­дарства, не специфических интересах партии, даже правомерных. Конечно, сразу же возникает проблема - кто решает и как решается вопрос: какие интересы подлинные, реальные, а какие - нет? Кажется, что от­вет прост: кто? - ясно, только сам человек и только сам народ. Aкак?- тоже ясно - в свободном волеизъявлении.

2. Второй аспект затрагива­ет проблему соотношения интересов народа, общества в целом и отдель­ного человека. К.Маркс не только считает демократию собственным де­лом народа, но и полагает, что демократия исходит из человека и "пре­вращает человека в объективированного человека". Истинная демокра­тия может быть только реализовавшимся гуманизмом. Исходя из этого, истинной демократии недостаточно быть властью большинства, как это популистски принято считать. Истинная демократия может быть толь­ко властью всех и общественным устройством для всех, с учетом инте­ресов всех.

В этом пункте возникает противоречие между политической демо­кратией и раннекапиталистическим гражданским обществом, расколотым на антагонистические классы. Примирить эти классы невозможно, оста­ется два выхода: снять противоречие революционным преобразованием гражданского буржуазного общества, что предлагали впоследствии К.Маркси Ф.Энгельс, или сгладить это противоречие в ходе длительного эволю­ционного экономического, социального, нравственного, духовного раз­вития.

Основным отличительным признаком демократии, по К.Марксу, яв­ляется то, что актуализировавшееся человеческое бытие, действитель­ные отношения между людьми становятся законами, а не человек подчи­няется законам, чуждым его действительным потребностям, интересам. Именно поэтому концепция демократии молодого К.Маркса может быть названа гуманистической. А ведь совсем недавно советские исследова­тели упрекали молодого К.Маркса именно в том, что "в самом понятии демократии в рукописи... отразилось в определенной степени влияние антропологизма и абстрактного гуманизма Фейербаха”¹¹⁴.

Между тем так называемый подход абстрактного гуманизма универ­сален, а классовый подход - важный дополнительный подход в классо­во поляризованных обществах наряду с другими в методологии познания общественных явлений - не должен противоречить ему.

Утверждение Б. Гугенбергера, автора статьи "Теория демократии" из политического словаря (издательство "Пипер". Мюнхен; Цюрих), о том, что, согласно "марксистской доктрине, существуют только, классо­вые демократии"¹¹⁵, нуждается в дополнительном уточнении.

По отно­шению к зрелым К.Марксу и Ф.Энгельсу оно правомерно лишь отчасти, так как, согласно их взглядам, как мы убедимся в дальнейшем, и "бур­жуазная" политическая демократия может служить интересам пролетариа­та и, более того, служить орудием его освобождения. Таким образом, даже по мнению классиков марксизма, "буржуазная" демократия амбивалентна,  и классова, и общечеловечна. Что же касается молодого К. Маркса, то в рассматриваемой рукописи его доктрину назвать марксистской нельзя, она еще Марксова, и "истинная" демократия в ней. не носит классового характера, а является общечеловеческой.

Еще одним инвариантом демократии, согласно К.Марксу, является ее субстанциональное единство со свободой. Этот пункт только обоз­начен классиком, но обозначен достаточно определенно: демократия как государственный строй есть свободныйпродукт человека. Здесь важны все три составляющие определения, но нас интересует то, что это свободно установленный строй. Народ суверенен лишь постоль­ку, поскольку он свободно самоопределяется. Выражения "свободная демократия", "демократия свободы" вовсе не являются схоластичес­кими. Исторический опыт СССР свидетельствует о ситуации, когда мень­шинство завоевывает власть от имени большинства и навязывает боль­шинству общественный cтрoй и самое себя как лучших представителей, выразителей, защитников интересов этого большинства. Именно поэтомудемократия - это власть свободного народа, это свободная власть народа, это демократия свободы.

И еще один момент. В этой мысли К.Маркса имплицитно содержится, сознает он это или нет, система личных свобод граждан, дающих им возможность, формирующих способность свободно самоопределять общест­венный строй. Свободой и властью надо мочь и уметь пользоваться. Для этого должна существовать определенная система экономических, соци­альных, политических, правовых, духовных, психологических условий.

К.Маркс по существу ведет речь не только о том, что не может быть истинной политической демократии, если общество расколото на угнетенных и угнетателей, эксплуататоров и эксплуатируемых, но и о том, что сама политическая сфера может быть названа демократической при осуществлении универсального принципа - суверенитета всего на­рода, а не только части его.

Суммируя, можно констатировать, что К.Маркс, указывая на не­достаточность политической демократии для реального освобождения тру­дящихся, человеческой эмансипации и в связи с этим логически аргумен­тируя необходимость установления истинной демократии, не отрицает при этом необходимости установления и сохранения (до отмирания в обществе будущего) политической демократии. Политическая демократия была необходимой (позволяющей осуществить политическую эмансипацию), но недостаточной предпосылкой для человеческой эмансипации. Надо бы­ло, по его мнению, идти дальше, преобразовывать гражданское общество.

Концепция демократии молодого К.Маркса парадоксальна и внутрен­не противоречива, если анализировать ее с позиции последующей поли­тической практики и современного состояния политической науки. Тезис о необходимости дополнить политическую эмансипацию человеческой эман­сипацией, политическую демократию экономической и социальной демок­ратией, добиться их единства носит универсальный, вневременной ха­рактер, сохраняет эвристическую ценность и для настоящего, и для будущего, является идеалом, стимулирующим общественные изменения.

         Этот момент и гуманистичен, и научен. Достаточно сослаться хотя бы на то, что в "Декларации принципов" Социалистического интернационала, одобренном на его 18-м конгрессе, состоявшемся в 1989 г. в  Стокгольме, важнейшей задачей провозглашается достижение целостного единства экономической, социальной и политической демократии ¹¹⁶.

Однако способ достижения этого единства, предлагаемый К.Марк­сом, - ликвидация дуализма (а не только отчуждения) между политиче­ским государством и гражданским обществом - оказался идеологически иллюзорным. А стремление осуществить его на практике завершилось трагедией.

К.Маркс на исходе 1844 г. набросал план работы о современном государстве, а точнее, о политике как сфере общества. Документ зас­луживает самого пристального внимания и нуждается в анализе в кон­тексте формирующейся концепции демократии К.Маркса и Ф.Энгельса и под углом зрения того, насколько этот план был реализован в научной работе. Кроме того, именно данный документ очерчивает круг проб­лем, над разрешением которых билась мысль К.Маркса. Основные пункты наброска совладают с пунктами предметных указателей, составленных Марксом еще летом 1843 г. к его "Крейцнахским тетрадям" по всемир­ной истории, в том числе по истории французской революции конца XVIII  в.¹¹⁷

Учитывая важность и сжатость текста, приведем его полностью:

«1)История происхождения государ­ства или французская революция.

Самопревознесение политической сферы - смешение с античным государством. Отношение революционеров к гражданскому обществу. Уд­воение всех элементов на гражданские и государственные.

       2)Провозглашениеправ человекаи конституция государства.Индивидуальная сво­бода и публичная власть. Свобода, равенствои единство. Суверенитет народа,

       3)Государство и гражданское общество.

       4)Представительное государство и хартия.Конституционное представительное государство, демокра­тическое представительное государство.

       5)Разделение властей.Законодательная и ис­полнительная власть.

       6)Законодательная властьи законода­тельные палаты. Политические клубы.

       7)Исполнительная  власть.Централизация и иерархия. Централизация и политическая цивилизация. Федеративная сис­тема и индустриализм. Государственное управ­ление и коммунальное управление.

8’) Судебная властьи право.

8" Национальность и народ.

9’Политические партии.

9")Избирательное право,борьба за "уничто­жение ... государства и гражданского общества"¹¹⁸.

Прежде всего бросается в глаза то, что план включает в себя и идеи, которые К.Маркс не разделял и собирался критиковать, и взгляды его самого.

Мы не собираемся подвергать этот план скрупулезному анализу в контексте непосредственно предшествующих ему и последующих сочине­ний основоположников научного социализма. В данный момент нас инте­ресует проблематика, которую К.Маркс счел необходимым выделить для исследования. Попытаемся реконструировать собственные политические идеи К.Маркса и сформулировать некоторые выводы, вытекающие из них.

Первая из поставленных К.Марксом проблем - связь, отношение меж­ду характером революции и характером государства, а если шире - по­литического строя, установившегося после нее.

Отсюда непосредственно вытекает следующая, взаимосвязанная с первой - диалектика гражданского общества и государства (проблема отчуждения, дуализма и их упразднение).

Далее видно, что К.Маркс предполагал исследовать ряд принципов демократии:

а)основополагающий, выражающий сущность демократии - суверени­тет народа;

б)как проявление этого принципа- конституционное представи­тельное государство. Но такая государственная форма недостаточна для выражения суверенитета народа. Думается, .именно поэтому в пунк­те 4 рядоположение: "Представительное государство и хартия". Лишь тогда представительное государство становится поистине демократиче­ским, когда введено всеобщее избирательное право;

в)другой, не менее важный для демократического государства принцип - предоставление гражданину индивидуальной свободы в его взаимоотношении с публичной властью. Можно констатировать: лишь тот народ и тогда становится подлинно суверенным, когда он состоит из индивидуально свободных и равноправных как по отношению друг к другу, так и по отношению к публичной власти граждан. Гарантом ин­дивидуальной свобода, защитой ее от произвола публичной власти яв­ляется конституционное закрепление системы прав человека. Известно, что отношение К.Маркса к правам человека было противоречивым, что будет исследовано дальше. Здесь важно обратить внимание на запись проблемы в пункте 2: "Свобода, равенство и единство". Думается, что в этом пункте К.Маркс предполагал подвергнуть критике политические и гражданские права из-за их недостаточности, ограниченности в ус­ловиях расколотого на антагонистические классы буржуазного общества. Возможно, он задавался вопросом: какова судьба прав человека в бес­классовом, а значит, и неполитическом обществе? Для нас же сейчас эта мысль К.Маркса имеет еще один смысл: проблема достижения един­ства, согласия, консенсуса граждан в условиях политической свободы и равенства;

г)принцип разделения законодательной и исполнительной властей; судебная власть и право.

К.Маркс намеревался последовательно рассмотреть законодатель­ную, исполнительную и судебную власти.

В анализе законодательной власти предусматривалось очертить ее роль в зависимости от статуса законодательных палат.

В центре исследования исполнительной власти К.Маркс предпола­гал поставить проблему форм централизации и их зависимости от поли­тической цивилизованности (иерархия противопоставляются цивилизован­ности). В связи с централизацией ставится вопрос и о соотношении государственного и коммунального управления, централизации и децент­рализации, централизации и автономии. И, наконец, федеративная сис­тема в ее соотношении с индустриализмом.

К.Маркс размышлял о роли и месте политических партий.

Такова основная (но не вся) проблематика концепции демократии К.Маркса. К примеру, в последнем пункте <<9">>, по нашему мнению, имплицитно содержится предположение о принципиальной возможности для про­летариата завоевать власть, начать революцию, используя формально-демократические институты - всеобщее избирательное право.

Действительно, в пункте <<I>> ставится вопрос об отношении револю­ционеров к гражданскому обществу. Речь здесь однозначно идет об упразднении буржуазного гражданского общества. В пункте <<4>> превраще­ние представительного государства в истинно демократическое ставит­ся в зависимость от реализации положений Хартии, основным пунктом которой, как известно, было установление всеобщего избирательного права. И, наконец, в пункте <<9">> обозначается взаимосвязь между из­бирательным правом и борьбой за уничтожение дуализма - государства и гражданского общества, - существующего в буржуазном обществе. Ми не обсуждаем сейчас вопрос об истинности или ложности идеи К.Марк­са - необходимость ликвидации дуализма в принципе, а не только тот или иной тип дуализма. Для нас важна другая его мысль: принципиаль­ная возможность использовать всеобщее избирательное право (и другие формально-демократические политические институты) для революционно­го преобразования.

Как и многие другие тексты классиков, "Набросок плана работы о современном государстве" также неточно, искаженно интерпретируется, и прежде всего момент, связанный с политической демократией.(А вообще-то ему уделено незаслуженно мало внимания).

Так, в фундаментальном коллективном исследовании "Маркс-историк" сопоставляется "Набросок плана работе о современном государст­ве” с основными пунктами предметных указателей к "Крейцнахским тет­радям" и с основной проблематикой исторических занятий К.Маркса в 1843 г.

"Но в этом наброске, - отмечается далее в упомянутом сочи­нении, - есть пункт, которого еще не было в указателях,но к которо­му неизбежно подводил весь ход занятий Маркса... "борьба за устра­нение государства и гражданского общества , т.е.борьба за ликвида­цию эксплуататорского, антинародного государства и всей системы со­циально-экономических отношений, которую оно увенчивает. Другими словами, речь вдет о социалистической революции”¹¹⁹.

Как легко убедиться, произведено микрохирургическое вмешатель­ство в пункт <<9">>: опущен при цитировании ключевой термин "избиратель­ное право",и тем самым изменяется смысл всего пункта - устраняется указание на принципиальную возможность формально-демократического пути социалистической революции.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹⁰⁹См.: Гегель.Сочинения. Т.7. Философия права.М.;Л.:СОЦЭК ГИЗ, 1934. С.305

 ¹¹⁰Маркс К., ЭнгельсФ. Соч. T.I. С.284.

            ¹¹¹Там же.

            ¹¹²Там же . С.356-357.

             ¹¹³Там же. С.358-359. Эта мысль не столь уж бесспорна (хотя она и предельно абстрактна), как может показаться. Все зави­сит от того, какой смысл вкладывается в термин "самоуправление", а он, как известно, многозначен. Более подробно о проблемах самоуп­равления см.: БелоцерковскийВ.Самоуправление -  будущее человечества или новая утопия? М.: Интер-Версо, 1992.160 с.; ГрейсаммерИ.Самоуправление по-французски и по-израильски// РК. ГПР. 1991. № 4. С.30-35; Невядомски3.Территориальное самоуправление в условиях современного капиталисти­ческого государства // РЖ. ГПР. 1991. № 4. С.26-30; 0жиганов Э. Самоуправление и авторитарность: возможен ли выбор?/ОНС. № 4. С.24-31; Шик 0. Самоуправление// ЭКО. 1990. № 7. С.3-20; КандельП.Е.Социалистическое самоуправление (к теории и методологии исследования) // ОН. 1989. № 6. C.3-I3; и др.

Если речь идет о территориальном, региональном, коммунальном, местном, производственном самоуправлении, то подобное положение не вызывает возражений. Если самоуправление понимается в том смысле, что сам трудящийся народ через своих представителей управляет собой, то вопросы также в связи с этим не возникают. Не вызывают возраже­ний и другие умозрительные варианты, кроме одного, ключевого пред­положения о том, что принципиально возможно преодолеть не только отчуждение государства от гражданского общества, но и различие меж­ду ними, "растворить" государство в обществе, непосредственно прив­лечь каждого гражданина "поголовно" к управлению.

Думается, что вторая часть этой гипотезы содержит в себе зна­чительные элементы утопичности, иллюзорности. Исторический опыт подтверждает, что возможно цреодолеть отчуждение государства от гражданского общества путем установления политической демократии при соответствующих объективных и субъективных условиях в ходе дли­тельного исторического и политического процесса; однако идея об от­мирании государства как политического института не подтверждается в том смысле, что до настоящего времени ни в одной стране мира (спус­тя 150 лет) не проявились сколько-нибудь явно в политической сфере тенденции, свидетельствующие об отмирании профессионального, штат­ного аппарата управления, о замене права моралью, об отмирании функ­ции принуждения вкупе с профессиональным аппаратом правоохранитель­ных органов и т.д.

Нам представляется, что вышеупомянутая гипотеза, в свою оче­редь, основывается на столь же спорной гипотезе о принципиальной возможности посредством общественного переустройства сформировать новый тип человека,, лишенного тех психологических, социально-психо­логических свойств, биологических задатков, которые наряду с други­ми факторами благоприятствуют бюрократизации аппарата управления, злоупотреблению служебным положением со стороны функционеров, аппа­ратчиков, должностных лиц и т.п.

Мы далеки от мысли впадать в другую крайность, но ясно одно: пока гипотеза К.Маркса никак не подтвердилась на практике.

         ¹¹⁴Карл Маркс: Биография... 3-е изд.Указ.соч. С.43.

         ¹¹⁵Гуггенбергер Б. Теория демократии//Полис.1991. № 4. С.144.

         ¹¹⁶Новый программный документ Социнтерна // К-ст. 1989. № 16.С.116-117. См.: также: От Женевы к Стокгольму:Материалы конгрессов Социалистического Интернационала// PC. Сер.: Проблемы современного социал-демократического движения. Ч.I. М., 1992. - 157с.

 ¹¹⁷См.: Маркс К., ЭнгельсФ. Соч. Т.42. С.477.

 ¹¹⁸Там же. С.227.

  ¹¹⁹Маркс - историк / Ред.кол.: Желубовская Э.А. и др. М.: Нау­ка, 1968. C.I06.

Публикую очередной   параграф из первой главы своей старой,двадцатилетней давности, научной монографии  - Волков-Пепоянц Э.Г. МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИ­ЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА: ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬ­ТЕРНАТИВЫ. 19I7-I929 гг. В 2-х книгах. Кн.1. - Кишинев: “LEANA”.1993. - XXXII+ 464 с.

Глава первая. СОДЕРЖАНИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ КОНЦЕПЦИИ ДЕМОКРАТИИ К.МАРКСА И Ф. ЭНГЕЛЬСА

1.4.Два основных значения термина "демократия". Многоплановость понятия "политическая демократия" в концепции К.Маркса и Ф.Энгельса

1.К.Маркс и Ф.Энгельс в первой половине 40-х гг., на первых этапах становления концепции демократии, использовали термин "демо­кратия" в двух основных значениях: а) как общественное устройство; б) как политическая демократия⁷³. Этот факт давно отмечен и час­тично прокомментирован в советской литературе. Вызывает недоумение (с точки зрения этики ученого) лишь то обстоятельство, что в специ­альной литературе, как правило, детально не анализировались те сущ­ностные черты, которыми наделяет К.Маркс в "Критике гегелевской фи­лософии права" общественное устройство, названное им  демократией. Хотя понятно, что подобное невнимание не было случайным. Сущностные черты, принципы демократического устройства, выделяемые К.Марксом, явно дисгармонировали как с советской политической реальностью, так и обществом в целом: суверенитет народа; са­моопределение народа; единство. су­веренитета народа, народовластия и гуманизма; субстанциональное един­ствосуверенитета народа и свободы⁷⁴.

          2.Текстам классиков марксизма первой половины 40-х гг. мы уде­лим в нашем исследовании значительное место. Подобная диспропорция во внимании к работам различных этапов развития марксизма объясняет­ся двумя факторами. Условно назовём их количественным и качествен­ным.

 Во-первых, наибольший интерес к проблемам демократии К.Маркс и Ф.Энгельс проявили именно в сочинениях раннего этапа своей деятель­ности - до середины 40-х гг. В это время ими были высказаны важные для политической науки идеи (хотя и малооригинальные), от части которых (но не от всех) классики в дальнейшем отказались.

Можно вполне согласиться с мнением немецкого ученого И.Бариона, утверждавшего в своей книге "Гегель и марксистское учение о государ­стве",  что марксисты "до настоящего времени не понимают большого значения ранних работ Маркса"⁷⁵.

Во-вторых, и это обстоятельство является основным, мы полагаем, что для политической науки (не марксистской, а мировой) важны "ис­тины" политической доктрины марксизма независимо от того, когда они разрабатывались и формулировались и вне зависимости от того (и это главное), отказывались ли в своих последующих работах К.Маркс и Ф.Энгельс от них или нет.

Поскольку в первой половине 40-х гг. клас­сики высказывали с научной точки зрения более значимые идеи,то это­му периоду мы и уделим большее внимание. Советская же историография политических учений изображала историю марксистской политической доктрины как прогресс "истин", как поступательное восхождение поли­тической мысли К.Маркса и Ф.Энгельса от менее значимых идей к более значимым, от относительной истины к абсолютной. В действительности же, как и эволюция марксизма в целом, о чем мы уже писали, развитие марксистской политической доктрины было противоречивым, объемным процессом.

      3.С определенной долей условности можно говорить о "трех Марк­сах" и о "трех (даже четырех) Энгельсах" как политических мыслите­лях по аналогии с появившейся после опубликования в 1932 г. "Экономическо-философских рукописей 1844 года"  К.Маркса концепции о "двух Марксах" как философах.

А.Здесь необходимо небольшое отступление для уточнения исполь­зуемой терминологии. Нам думается, что в дальнейшем изложении для большей строгости употребляемой терминологии целесообразно различать Марксову (и соответственно Энгельсову)⁷⁶ концепцию демократии (поли­тическую доктрину) от марксистской. Критерием такой дифференциации является качественная характеристика политических идей в разные пе­риоды творчества классиков марксизма.

Марксова (Энгельсова) концепция демократии охватывает весь пе­риод творческой деятельности К.Маркса (Ф.Энгельса) как политическо­го мыслителя начиная с рубежа 30-40-х гг., с первой высказанной политической  мысли и до кончины, последнего политического высказывания.

Собственно же марксистская концепция, являясь частью Марксовой (Энгельсовой) концепции, начинается после перехода К.Маркса и Ф.Эн­гельса в середине 40-х гг. на позиции философского материализма и пролетарского  социализма и главное диктатуры пролетариата в подлинном, несфальсифицированном значении этого термина.

Вопрос об этапах, их особенностях и хронологических рамках Марксовой (Энгельсовой) и соответственно марксистской концепции требует отдельного исследования.

В последнее время высказывалось мнение о необходимости корректировки временных рамок периодов классического марксизма. В частности, Я.Г.Рокитянским предложено этап раннего марксизма продлить до 1857 г., таким образом, весь этап - 1845- 1857 гг. - охватывает собой временной отрезок между двумя открытия­ми К.Маркса: материалистическим пониманием истории и теорией приба­вочной стоимости. Первый же этап, до 1845 г., точно назван им пред марксистскям⁷⁷.

Б.В каком же смысле можно говорить о трех Марксах и четырех Энгельсах?

Полный ответ будет состоять в том, что, образно говоря, существовали в роли политического мыслителя два Маркса в пространст­ве и три Маркса во времени, другими словами, три этапа в эволюции политических взглядов Маркса, и соответственно - два Энгельса в про­странстве и четыре Энгельса во времени, четыре этапа в развитии по­литической мысли соратника К.Маркса.

Во-первых, два Маркса (и соответственно два Энгельса) как бы сосуществовали одновременно в пространстве (каждый из классиков в отдельности) ввиду амбивалентности марксистской концепции демократии в связи с постулированием Марксом двух виртуальных путей революции: формально-демократического (и относительно мирного на этапе завоева­ния власти) и формально-недемократического, относительно немирного. Однако, о двух сосуществующих в пространстве Марксах (и Энгельсах) можно говорить лишь в рамках марксистского этапа, те есть после се­редины 40-х гг.

Во-вторых, два Маркса в качестве политического мыслителя, или два этапа в Марксовой концепции (не путать с марксистской) прослежи­ваются вполне отчетливо: К.Маркс до середины 40-х гг. - последова­тельный демократ, приверженец общечеловеческих демократических цен­ностей - и зрелый К.Маркс - адепт революционной пролетарской демо­кратии, диктатуры пролетариата, хотя и концепция демократии зрелого К.Маркса включала в себя, пусть и в значительно меньшем объеме, идеи общечеловеческой, "чистой" демократии. Речь идет об амбивалентности концепции демократии, обусловленной двумя принципиально возможными . путями пролетарской революции - формально-демократическим и формаль­но-недемократическим, - допускаемыми К.Марксом.

Более того, можно ставить вопрос и о третьем во времени Марксе, появившемся после Парижской коммуны вследствие преувеличения имопы­та последней и сформулировавшем на этой основе ряд принципиально новых политических идей. Но и в данный период продолжал существовать К.Маркс - сторонник формально-демократического пути пролетарской ре­волюции. Правда, в этом случае, как и на предыдущем этапе, концеп­ция государственной власти К.Маркса - идея диктатуры пролетариата - в контексте социальной философии и экономического учения зрелого классикасущественно деформировала бы облик политической демократии,мо­гущей возникнуть после формально-демократического и относительно мирного пути пролетарской революции.

В-третьих: а) до середины 80-х гг. XIX в. концепция демокра­тии зрелого Ф.Энгельса была практически тождественна концепции де­мократии зрелого К.Маркса, так что вполне корректно говорить о трех Энгельсах во времени. Как и у К.Маркса, концепция демократии Ф.Энгельса в этот период двойственна - два Энгельса в пространстве. Но требует уточнения вопрос о третьем Ф.Энгельсе - являлся ли он последовательным приверженцем новых политических идей К.Маркса пос­ле Парижской коммуны? б) в постмарксовый период большой вес и зву­чание в концепции Ф.Энгельса приобрела идея демократической респуб­лики как формы диктатуры пролетариата, позволяющая говорить о чет­вертом Энгельсе во времени.

      4.Учитывая ограниченные рамки нашего исследования и узко сформулированную цель, приходится "разрываться" между двумя ипоста­сями Марксовой (Энгельсовой) концепции демократии: в одном случае исследовать ее как источник политического научного знания, в дру­гом - как источник политической доктрины большевизма.

Во втором случае прежде всего должны быть проанализированы те идеи марксистской политической доктрины, которые использовали прямо или косвенно вожди большевизма. Последние отдавали предпочтение иде­ям зрелого марксизма в ущерб идеям раннего, а тем более предмарксистского этапа. Кроме того, они игнорировали или фальсифицировали идеи четвертого, позднего, Энгельса.

Однако справедливости ради надо отметить, что не все политиче­ские тексты К.Маркса и Ф.Энгельса были введены в научный оборот в анализируемый нами период деятельности вождей большевизма, в част­ности, важнейший политический текст предмарксистского,первого Марк­сова этапа - "К критике гегелевской философии права" - был впервые опубликован в 1927 г. Но можно предположить, что вряд ли знание В.И.Лениным этого текста К.Маркса (как и "Экономическо-философских рукописей 1844 года") повлияло бы на политическую доктрину больше­визма, учитывая, как вождь большевизма в интересах политической борьбы произвольно интерпретировал известные ему политические тексты К.Маркса и Ф.Энгельса, искажая их подлинный смысл.

      5.В свою очередь, понятие политической демократии упот­ребляется К.Марксом и Ф.Энгельсом в нескольких значени­ях. Это многозначие в специальной и популярной литературе в большинстве случаев у нас в недалеком прошлом игно­рировалось.

Во-первых, К.Маркс и Ф.Энгельс часто оперировали термином "де­мократия" в значении "политическая форма правления, форма политиче­ской системы, политический режим". Причем в этом значении К.Маркс и Ф.Энгельс анализировали, оценивали политическую демократию в двух аспектах: а) под углам зрения полноты или неполноты ее реализации; б)с точки зрения того, что даже полная политическая демократия в условиях раннекапиталистического общества является недостаточной для реального экономического, социального, духовного освобождения про­летариата, свободного развития человека.

Опираясь именно на эту критическую сторону теоретического нас­ледия К.Маркса и Ф.Энгельса, истолкователи марксизма в недалеком прошлом возвещали (были вынуждены так поступить) о якобы непреодо­лимой пропасти мезду политическими институтами в капиталистическом обществе, уже по своей форме являющимися насквозь буржуазными,и по­литическими институтами в революционный, переходный период. Первые из них посюсторонни, а вторые потусторонни. “Стена”, отделяющая пер­вых от вторых, - революция.

Однако в это мифологическое построение не вписывается лишь "ма­лость" - разрабатываемая в большей степени Ф.Энгельсом, в меньшей - К.Марксом начиная со второй половины 40-х гг. идея о принципиаль­ной возможности завоевания пролетариатом власти посредством исполь­зования именно "буржуазных", формально-демократических политических институтов.      '

Действительно, К.Маркс и Ф.Энгельс критикуют, а в ряде публи­цистических работ буквально бичуют половинчатость, неполноту поли­тической демократии. С такой же страстностью они вскрывают недоста­точность политической демократии.

Критика реального состояния политической демократии в ряде наиболее развитых стран в середине XIX в. со стороны К.Маркса и Ф.Энгельса была обоснованной: в условиях крайней социальной поляризации раннеиндустриального общества и неполнота политической демократии, и ее недостаточность для реального освобождения пролетариата от ни­щеты, бескультурья являлись достоверно установленным фактом и раз­работка Марксом и Энгельсом проблем "неполноты/полноты" и "недоста­точности/достаточности" политической демократии, безусловно, внесла вклад в политическую науку"⁷⁸.

Вместе с тем, не ограничиваясь критической стороной, молодые К.Маркс и Ф.Энгельс попытались представить в позитивном плане пол­ноту реализации той или другой политической свободы или демократи­ческого принципа⁷⁹. А самое главное, во-вторых, основоположники марксизма употребляли термин "демократия" не только в значении политиче­ской формы, но и в смысле политического содержания. Это понимание политической демократии крайне важно для адекватного реконструирова­ния концепции демократии К.Маркса и Ф.Энгельса, но именно оно за­частую и не принималось во внимание, что искажало истинную картину политических взглядов классиков марксизма.

Термин "политическая демократия" в смысле политического содер­жания обозначает, согласно К.Марксу и Ф.Энгельсу, демократический политический режим в связи и в единстве с классом, который находит­ся у власти.И в данном случае К.Маркс и Ф.Энгельс правомерно ука­зывали на объективно существующую обусловленность функционирования демократических институтов от тех классов, которые реально имеют возможность использовать их в своих интересах⁸⁰. 

При таком подходе рушится стена, отделяющая демократические по­литические институты, функционирующие в буржуазном обществе, от де­мократических политических институтов, действующих в постреволюционном обществе.

Понятие "диктатура пролетариата", исходя из такого понимания политической демократии, означало политическую власть в руках про­летариата (составляющего большинство в составе населения),завоеван­ную им в рамках демократического процесса с использованием для этой цели полной политической демократии. Тем самым опровергается миф о том, что, согласно К.Марксу и Ф.Энгельсу, якобы существует противоре­чие между демократическими политическими институтами и диктатурой пролетариата. Понятие "диктатура пролетариата" у К.Маркса и Ф.Эн­гельса означало политическое содержание: власть в руках большинства народа - пролетариата, использовавшего для завоевания власти демо­кратические политические институты, прежде всего всеобщее избира­тельное право, другие политические права и свободы, парламент.

Подобная трактовка полностью согласуется с упомянутой выше идеей классиков о возможности формально-демократического способа за­воевания пролетариатом власти. Основоположники марксизма использо­вали термин "диктатура пролетариата" по отношению к  политическим институтам и в другой трактовке. Об этом подробнее далее, в соответствущем месте.

Поэтому никак нельзя согласиться с той интерпретацией, которую дает В.Л.Лобер термину "демократия",употребляемому К.Марксом и Ф.Эн­гельсом в "Манифесте коммунистической партии": "...первым шагом в рабочей революции является превращение пролетариата в господствую­щий класс, завоевание демократии"⁸¹. По мнению В.Л.Лобера, термин "демократия" в контексте "Манифеста..." означает, что власть при­надлежит большинству и выражает волю большинства, каковым является пролетариат⁸². И ничего другого. Мы в дальнейшем еще будем анализи­ровать процитированный фрагмент. Здесь же ограничимся следующим.

Аргументация В.Л.Лобера строится на том, что раз в "Манифес­те..."политическая власть в собственном смысле слова "характеризу­ется как организованное насилие одного класса для подавления друго­го", а насилие и демократия вроде бы, по В.Л.Лоберу,являются несов­местимыми понятиями, то, следовательно, речь здесь и идет только о демократическом характере самой власти, но не о демократии как по­литическом режиме, политической форме или политическом содержании в поясненном нами смысле.

Некорректность рассуждения В.Л.Лобера лежит на поверхности. Суждение некорректно по крайней мере в двух отяошениях.Во-первых, некорректно по существу вопроса само допущение о несовместимости де­мократии и насилия, на основании чего и отвергаются другие значения термина "демократия". При определенных условиях, в рамках закона насилие со стороны демократической власти при демократическом поли­тическом режиме как ответная мера, к примеру, на насилие террористи­ческой группы, когда все остальные меры исчерпаны, оправдано. И в истории есть на этот счет множество примеров.Ж.Сорель

В данном пункте по существу вопроса спора нет. Речь идет об уточнении терминологии. В.Л.Лобер фактически разделяет позицию,сфор­мулированную еще Ж.Сорелем⁸³, согласно которому, необходимо разли­чать термины "насилие" и "сила". То насилие, о котором пишем мы,со­гласно традиции Ж.Сореля, не может быть названо насилием, а должно именоваться как "институционное использование силы", "легальный акт силы". Но суть дела,понятно, от этого не меняется. Демократия пред­полагает институциональное, легальное использование силы, или наси­лие в широком смысле слова.

Во-вторых, тот смысл термина "демократия", о котором пишет В.Л.Лобер, использовался также классиками марксизма. Они его приме­няли всегда, когда говорили о характере государственной власти про­летариата вне зависимости от того, каким способом он ее завоевал. Вместе с тем в данном конкретном случае - в контексте предшествую­щих работ 1847г., а не только самого "Манифеста..." - К.Маркс и Ф.Энгельс употребляют термин "демократия" не только в значении демократического характера власти, но одновременно и для обозначения демократического пролетарского политического содержания: власть про­летариата при демократическом политическом режиме.

Игнорирование двойственности термина "демократия" в "Манифес­те " и в ряде других текстов классиков, а также подмена одного значения этого термина другим, являются, как мы убедимся в дальней­шем, наиболее частыми приемами неадекватной интерпретации и фальси­фикации концепции демократии.

Резюме.Понятие "демократия" в концепции К.Маркса и Ф.Энгельса многопланово, многозначно. Во-первых, оно используется в двух основ­ных смыслах - для обозначения молодыми К.Марксом и Ф.Энгельсом де­мократического устройства общества в целом и для характеристики де­мократических явлений в политической сфере.

В свою очередь, и это во-вторых, термин "демократия" в полити­ческой сфере используется в трех значениях:

      -как политический режим, политическая форма (причем в двух критических аспектах - под углом зрения полноты и неполноты ее реа­лизации и с точки зрения недостаточности политической демократии как

таковой без экономической, социальной, культурной демократий).

      -как политическое содержание - демократическая форма,демокра­тический политический режим в связи и в единстве с классом, который ими пользуется. На таком понимании зиждется и концепция классиков о возможности формально-демократического и относительно мирного пути пролетарской революции, в таком понимании используется и термин "диктатура пролетариата" в одном из значений для названия власти пролетариата, установленной в результате победы последнего по ука­занному пути;

      -как характер государственной власти - власть большинства вне зависимости от того, каким способом она завоевана - демократически или нет.

ПРИМЕЧАНИЯ

⁷³См.: Маркс К., ЭнгельсФ. Соч. Т.I.С.251-253.

⁷⁴См.: Там же.

        ⁷⁵Цит. по кн.: Маркс. Философия. Современность. Прим.на с.52.

        ⁷⁶Кроме всего прочего, может быть, такое разделение послужит стимулом к появлению исследований, посвященных специально политичес­ким взглядам К.Маркса и таковым Ф.Энгельса, а также личному вкладу каждого из них в создание марксистской политической доктрины в це­лом, концепции демократии в частности.

       ⁷⁷См.:Р о к и т я н с к и й Я. Г. Указ.соч. С.32. Более подробно о традиционной периодизации марксизма в целом,политической доктрины в частности см.:.История марксизма-ленинизма. Формирование, развитие и распространение марксизма, утверждение его в рабочем дви­жении.Указ.соч.С.26-28; Маркс. Философия. Современность.Указ.соч.С.27-62; История политических и правовых учений: Учебник/ Под ред. В.С.Нерсесянца. Указ.соч.С.466; и др.

      ⁷⁸См.: Маркс К., ЭнгельсФ. Соч. Т.I.С. 526-527, 627 и т.д.

      ⁷⁹См.: Там же. С.624-626, 629, 630, 633-635, 641.

          ⁸⁰Как известно, схожей позиции придерживался К.Каутский. См.: Каутский Карл. Терроризм и коммунизм: Пер.с нем. Берлин: Тов-во И.П.Ладыжникова, 1919. С.38. См. также: Ленин В.И. ПСС. Т.37. С.243.

          ⁸¹Маркс К., Энгельс Ф.Соч. Т.4. С.446.

⁸²См.: Лобер В. Л. Указ.соч. C.2I-22.

           ⁸³См.:Сорель Ж. Размышления о насилии/ Пер. под ред. прив.-доц. Московского  университета В.М.Фриче. М.: Польза,1907.С.92.

Продолжаю публиковать - по мере исправления ошибок сканирования -  параграфы из первой главы своей старой,двадцатилетней давности, научной монографии  - Волков-Пепоянц Э.Г. МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИ­ЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА: ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬ­ТЕРНАТИВЫ. 19I7-I929 гг. В 2-х книгах. Кн.1. - Кишинев: “LEANA”.1993. - XXXII+ 464 с.

Глава первая. СОДЕРЖАНИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ КОНЦЕПЦИИ ДЕМОКРАТИИ К.МАРКСА И Ф. ЭНГЕЛЬСА

1.3.Марксистская концепция демократии: методологические аспекты исследования

Ввиду искажения политических взглядов К.Маркса и Ф.Энгельса большевистской школой фальсификации, первоочередной задачей являют­ся восстановление, реконструкция их подлинных воззрений, очищение от господствующих долгое время в советском обществознании мифологем. Критический анализ и оценка в контексте мировой политической науки, верификация всех текстов и политических идей К.Маркса и Ф.Энгельса - вторая задача.

Объектом нашего анализа явились все тексты классиков марксизма без конъюнктурной селекции, в результате чего воссоздаваемая марк­систская концепция демократии существенно отличается от той,которая была представлена в советском обществознании на протяжении более 70 лет, начиная с В.И.Ленина.

Изложим ключевые положения классической марксистской концепции демократии.

     1)Понятие демократии К.Маркса и Ф.Энгельса развивающееся и многозначное как вследствие того, что оно обогащалось в ходе творче­ской эволюции основоположников марксизма, так и вследствие того,что К.Маркс и Ф.Энгельс использовали термин "демократия" в нескольких значениях.

Более того, даже при использовании термина "демократия" одно­значно, в смысле политической демократии, марксистская концепция двойственна, внутренне противоречива. Речь идет не об амбивалентнос­ти, связанной с творческой эволюцией основоположников марксизма,а о противоречивости в данный фиксированный момент времени. Причем указанная двойственность концепции демократии существовала на протяже­нии десятков лет. Правомерно даже говорить о двух сосуществукщих,но не параллельно, а как бы во взаимопереплетении, концепциях демокра­тии.

При этом отмеченная двойственность касалась как а) воззрений отдельно взятых классиков, так и б) определенных различий во взгля­дах на проблему между К.Марксом и Ф.Энгельсом⁵⁷.

Противоречивость первого рода (а) являлась не следствием пог­решностей мыслительной деятельности К.Маркса и Ф.Энгельса, а резуль­татом противоречивости самого общественного бытия, конкретных исто­рических условий стран Запада второй половины XIX в. Классики марк­сизма, исходя из объективных потенций общественного бытия, представ­ляли себе историю общественного развития не как однолинейный про­цесс, а как процесс многовариантный, альтернативный и, в частности, предполагали возможность двух путей развития революции . Именно в  этом пункте марксистской политической доктрины, а не всецело только вне ее, как традиционно полагал советский "марксизм-ленинизм", уже заключены (правда, имплицитно) теоретические истоки двух тенденций пролетарского движения: революционного и реформаторского.

Противоречивость второго рода (б) связана с тем, что Ф.Энгель­су последние 12 лет жизнь после смерти К.Маркса приходилось мыслить и действовать в изменившихся условиях, прежде всего в условиях даль­нейшей демократизации ряда стран Запада и успехов германской соци­ал-демократии, что не могло не привести к эволюции его политических взглядов. В частности, в дальнейшей более конкретной разработке тео­ретической модели такого формально-демократического и относительно мирного пути (постулируя - при соответствующих условиях - и необхо­димость развития революции только по формально-недемократическому и относительно немирному пути), которая уподобляла его (прежде всего в политической и социальной сферах) фактически не революционному, а эволюционному пути глубоких структурных общественных реформ.

И, во многом опираясь как раз на эти (но не только) моменты политических воззрений Ф.Энгельса, Э.Бернштейн стал ревизовать классический марк­сизм. Вместе с тем и центральная социально-философская максима К.Маркса из его "Предисловия" к собственной работе "К критике поли­тической экономии" позволяет интерпретировать ее как теоретическое обоснование реформистского, эволюционного пути (в определенных гра­ницах): "...Ни одна общественная формация не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она дает доста­точно простора, и новые более высокие производственные отношения ни­когда не появляются раньше, чем созреют материальные условия их существования в недрах самого старого общества"⁵⁹.

      2)Необходимо учесть ряд обстоятельств, характеризующих осо­бенность становления марксистской когцепции демократии. Обозначим тезисно эти моменты, а желающих более подробно остановиться на них мы отсылаем к соответствующим работам Л.С.Мамута и Я.Г.Рокитянского, а также Г.Г.Водолазова, Е.Г.Плимака, Т.И.Ойзермана и др.⁶⁰

А.Становление и развитие марксистской концепции демократии осуществлялось в русле развития политической доктрины марксизма, более того - в рамках марксизма в целом. В то же время оно имело собствен­ную, относительно самостоятельную логику развития. Различные идеи и концепции марксизма не в одинаковые сроки дос­тигли зрелости, и разные критерии определяли степень их зрелости. Поэтому при анализе становления концепции демократии К.Маркса и Ф.Энгельса следует постараться обойти две опасности: I) рассмотрение становления марксистской концепции демократки изолированно от ста­новления марксизма в целом; 2) отождествление указанного процесса с формированием как марксизма в целом, так и других концепций.

Б.Надо учитывать, что создание марксистской концепции демократии не являлось "однолинейным", "плоскостным" процессом, а предста­вляло из себя многоплановый процесс, в ходе которого происходило пе­реплетение различных линий развития теории. К.Маркс и Ф.Энгельс имели дело с определенным исходным "мыслительным материалом" своих предшественников, прежде всего социалистов-утопистов, революционе- ров-демократов, Ж.Ж.Руссо, французских историков эпохи Реставрации, других политических мыслителей. Этот "материал" они переосмыслили, дали ему новое объяснение.

В связи с этим заслуживает специального исследования вопрос о теоретических истоках марксистской концепции демократии, так как он во всей своей полноте в советской литературе не исследован.Изло­жение этого круга вопросов не является необходимым в рамках нашего исследования, однако нам представляется, что обобщенную характерис­тику тех идей, которые послужили К.Марксу и Ф.Энгельсу исходным “мыс­лительным материалом" для создания и разработки концепции демократи, следует знать. Поэтому в ходе изложения тех или иных аспектов марксистской концепции демократии мы будем отмечать ее источники.

Кроме того, надо иметь в виду, что в ряде случаев в языке фор­мирующейся марксистской политической доктрины в целом,концепции де­мократии в частности не было еще соответствия между терминологией (она во многом оставались традиционной) и обозначаемым ею понятийным аппаратом (во многих случаях он по существу являлся новым).В период создания марксизма интенсивно использовались гегелевская и фейерба- ховская манера выражения мысли, терминология революционных демокра­тов и социалистов-утопистов, еще отсутствовали такие важные термины, как "пролетарская революция", "диктатура пролетариата", "политичес­кий переходный период". Кроме того, в первоначальном марксизме и в утопическом коммунизме существовал широкий диапазон общих или сходных идей.

В литературе отмечалось (А.А.Уйбо), что употребление К.Марксом и Энгельсом терминологии, унаследованной от предшественников, объ­ясняется двумя причинами. Первая - пригодность в ряде случаев старых терминов для передачи нового содержания (новых понятий).Вто­рая - стремление К.Маркса и Ф.Энгельса изложить свою теорию на язы­ке, понятном их современнику, там и тогда, где и когда они присту­пали к своей научной деятельности. В то же время нельзя забывать, что уже само включение давно сложившихся терминов типа "государст­во", "демократия", "народ", "власть", "республика", "насилие" и дру­гих в принципиально новый научно-познавательный и идеологический контекст выявило у них новые качественные грани, придало им новое значения. Вместе с тем ряд терминов использовался и в традицион­ном, и в новом значении или только в традиционном, поэтому в каждом случае необходим конкретный контекстуальный анализ. Данное обстоя­тельство в особенности касается концепции демократии.

В.К.Марксу и Ф.Энгельсу, создавая новую доктрину общественно­го развития, приходилось непрерывно вести теоретическую борьбу. В 40-е гг., когда в центре внимания основоположников марксизма нахо­дилось преимущественно философское обоснование неизбежности проле­тарской революции, ими упор делается на утверждение материализма в понимании социально-политических и исторических явлений.Естественно, что острая полемика, которую вели К.Маркс и Ф.Энгельс со своими оп­понентами, отразилась на форме изложения тех или иных положений.Поэтому суждения К.Маркса и Ф.Энгельса по поводу обусловленности по­литики экономикой, будучи правильными в конечном счете, в то время давали основание из-за полемической заостренности воспринимать их в духе экономического детерминизма. Как известно, на это в 80-90-е гг. указывал Ф.Энгельс⁶³, В то же время не только полемическая заост­ренность являлась причиной упрощения общественных взаимосвязей. Со­циально-философские воззрения классиков марксизма характеризовались в период становления концепции демократии одномерным классовым подходом к политическим институтам, недооценкой опосредствующих звень­ев и внеэкономических факторов, воздействующих на развитие общест­ва⁶⁴. В соответствии с этим при анализе политических взглядов осно­воположников марксизма должна быть сделана поправка на девиацию, на отклонение от истинного характера детерминации политики экономикой.

Г. К.Марксу и Ф.Энгельсу приходилось исследовать ранний капи­тализм, его незрелые формы, зачаточные общественные формы, лишь обо­значившиеся тенденции развития, первые самостоятельные классовые бои пролетариата. Понятно, что то или иное теоретическое положение, первоначально верно отображавшее в самой общей форме наметившуюся тенденцию развития, форму раннего капитализма и заключавшее в себе момент истины, определенную степень научности, теряло этот момент истины и степень научности по мере того, как вызревали условия, одна тенденция, не успев в полной мере выявиться, из-за вариативности и противоречивости общественного развития заменялась другой.

Д.Вместе с тем, по справедливому выводу Я.Г.Рокитянского, воз­зрения молодых классиков марксизма опирались на иллюзию, возникшую на основе осмысления реальных событий 40-х гг. - <<времени широкого распространения в Европе коммунистических идей, классово-конфронта­ционного развития в ряде европейских стран, активизации рабочего движения, в том числе массового движения чартистов в Англии, роста революционных настроений рабочих вследствие их обнищания и беспра­вия, неспособности буржуазии в то время обеспечить рабочим сносные условия жизни и труда. Именно отсюда, а не из какой-то "кровожадно­сти", "тоталитарности" Маркса и Энгельса и проистекал безграничный революционно-коммунистический оптимизм раннего марксизма>>⁶⁵.

Но и в дальнейшем К.Маркс и Ф.Энгельс сохраняли значительные элементы утопии и идеологии, революционного романтизма в своих воз­зрениях на экономику, социальную структуру, природу человека обще­ства  будущего, и соответственно элементы утопии и идеологии были вкраплены в большей или меньшей мере во взгляды К.Маркса и Ф.Энгель­са на проблемы демократии, власти, государства, политическую систе­му. Это замечание в дальнейшем будет конкретизировано.

Е. Даже в доперестроечные годы коммунистического диктата ряд советских ученых (Г.Г.Водолазов, Ю.А.Красин, А.М.Румянцев и др.) в меру дозволенной гласности призывали бороться с упрощенческим, а следовательно, и неправильным представлением о диалектике развития марксизма, что выражалось в вульгаризаторском понимании и  примене­нии принципа историзма к развитию марксистской теории⁶⁶.

До недав­него времени эта вульгаризация принципа историзма была представлена в двух разновидностях. Первая из них изображала эволюцию той или иной теории марксизма, к примеру теории пролетарской революции, как сумму ответов на ряд последовательно задаваемых новых вопросов, ко­торые ставила революционная практика. Понятая таким образом теория социалистической революции превращалась в "простую сумму идей", в "свод застывших положений, взятых статически”⁶⁷.

Вторая версия, более тонкая, критикует цитатничество первой (без соотношения с конкретной ситуацией). Она против сведения прин­ципа развития к плоско-эволюционному представлению о прибавлении и уменьшении истин. Согласно этой версии, марксистские и энгельсовские решения отдельных проблем не оставались неизменными, они транс­формировались по мере того, как менялась историческая обстановка⁶⁸.

И хотя сторонники этой второй версии и признают тот факт, что раз­витие идет через отрицание, но это отрицание (прежних решений,имею­щих силу в прежней исторической ситуации) понимается ими как "от­брасывание" прежних решений. За таким отрицанием теряется момент связи, теряется само развитие.

Подлинный же научный метод требует раскрыть диалектику связи между положениями К.Маркса и Ф.Энгельса, между отдельными положе­ниями внутри марксистской концепции демократии, диалектику связи,со­держащей в себе как удержание (усвоение и переработку) прошлых положений, так и (необходимый для действительного удержания) момент, который философы называют "диалектическим снятием".

Известный методологический принцип В.И.Ленина сохраняет свою значимость и применим к анализу марксистской концепции демократии: "Весь дух марксизма, вся его система, - правомерно в данном случае отмечал В.И.Ленин, - требует, чтобы каждое положение рассматривалось лишь исторически, лишь в связи с другими, лишь в связи с конкретным опытом истории"⁶⁹.

Резюмируя,можно утверждать, что необходимо, но недостаточно, чтобы выводы и положения марксистской концепции демократии были взя­ты в контексте тех конкретно-исторических условий, обобщением кото­рых они являются. Надо также выявить моменты в их содержании, кото­рые имеют значимость а) общего, б) особенного), в) единичного,и со­ответственно этому их использовать. В противном случае возможно воз­ведение положений, имеющих уровень особенного или тем более единич­ного, на уровень общего.

Ж. В исследовании эволюции марксистской политической доктрины в целом, концепции демократии в частности надо стремиться избегать модернизации положений классиков марксизма, могущей иметь три вари­анта проявления.

Первый вариант. В более ранних работах К.Маркса и Ф.Энгельса пы­таются найти идеи, которых там еще нет, к которым основоположники марксизма пришли позже. При этом зачастую не замечаются такие идеи, от которых К.Маркс и Ф.Энгельс отказались в дальнейшем⁷⁰.

В связи с этим хотелось , бы сформулировать, следующее положение: Если для историографии марксизма в целом, истории политических уче­ний в частности, биографической или библиографической  литературы имеет значение, молодойли К.Маркс высказал ту или иную идею или зрелый, то для историипозитивной общественной науки временной фактор или биографический сюжет имеют лишь сопутствующее внешнее, вто­ростепенное значение. Для науки важен фактор истинности того или иного положения марксизма,его доктрин, концепций.

Для советской же официальной общественной науки принципиально невозможным было вооб­разить такую эволюцию марксизма, в ходе которой молодые К.Маркс и Ф.Энгельс, высказывая истинную мысль по определенной проблеме,в даль­нейшем, будучи зрелыми мыслителями, от нее отказались и начали при­держиваться ложного суждения. Официальная "марксистско-ленинская" ин­терпретация истории марксизма допускала лишь поступательное восхож­дение К.Маркса и Ф.Энгельса к истине, прогресс истин, но никак не обратный порядок, никак не регресс истин по ряду проблем.

В дейст­вительности же в истории марксизма известны случаи как одного, так другого порядка. Мы вполне солидарны с Я.Г.Рокитянским, утверждающим,что во второй половине 40-х гг, <<был утрачен ряд оригинальных идей, наблюдений и интересных выводов Маркса первой половины 40-х гг, когда он был последовательным демократом, подвергал критике антиде­мократические тенденции в деятельности прусского правительства, бо­лее критично относился к утопическим коммунистическим теориям, выд­вигал интересные соображения, в частности в "Экономическо-философских рукописях 1844 года" - об отчуждении, сохранившие свое научное значение до настоящего времени>>⁷¹.

И точно так же, как молодой Маркс высказал в "Экономическо-философских рукописях 1844 года" ряд идей, которые сохранили свое зна­чение до настоящего времени, он в рукописи "К критике гегелевской философии права” разработал ряд демократических идей, сохранивших большую значимость для современной политической науки, чем многие из пришедших им на смену идей политической доктрины зрелого марк­сизма.

Второй  вариант.Сегодняшнее понимание тех или иных проблем,в кон­тексте современного опыта общественной практики и уровня развития теории нередко стремятся вложить в понимание этих проблем К.Марксом и Ф.Энгельсом, тем самым искажая действительный смысл тех или иных теоретических положений основоположников марксизма.

Третий  вариант. Вследствие актуальности тех или иных проблем в настоящем преувеличивают их роль в воззрениях К.Маркса и Ф.Энгельса или же, наоборот, принижают их значение в угоду интересам момента.

          З.Следует учитывать характер написанных К.Марксом и Ф.Энгель­сом политических текстов.В одних случаях классики сочиняли теоре­тические монографии, в других - партийные документы, в третьих - публицистические и пропагандистские работы, в-четвертых - письма, не предназначенные для печати. По отношению к их творческому наследию в целом, политическим текстам в частности стоит та же проблема аутен­тичности, как и в случае с политической доктриной большевизма. По­этому большинство моментов, которые мы обстоятельно разберем в со­ответствующем разделе, применимы и к текстам К.Маркса и Ф.Энгельса.

И.Крайне важным представляется тот срез изучения эволюции по­литической мысли марксизма в целом, концепции демократии в частнос­ти - в соотнесении с большевизмом как политической практикой,к ко­торому в течение четверти века совершенно справедливо призывает Е.Г.Плимак: "...пересказать и раскритиковать взгляды мыслителей ока­зывается проще, чем проверить воплощение хотя бы одной крупной идеив жизнь- ведь в последнем случае потребуется проследить параллель­ноход процессов, слов и дел на громадных отрезках времени"⁷².

Трудность реализации в процессе исследования этого методологи­ческого требования велика как вследствие внешних, не столь сущест­венных в демократическом обществе - но не в переходное время - об­стоятельств (политическая конъюнктура, пресс массового сознания, ожидания политических элит), так и в силу объемности задачи, сложности и множества опосредствованний между идеей мыслителя и политической практикой. Пресловутый вопрос, виноват ли К.Маркс как политический мыслитель в существовании архипелага ГУЛАГ, как раз и относится к указанному аспекту исследования.

ПРИМЕЧАНИЯ

⁵⁷Как известно, до недавнего времени государственный "марксизм- ленинизм" постулировал изначальное и непрерывное единство воззрений К.Маркса и Ф.Энгельса. Предполагалось также, что их взгляды взаимо-дополняли друг друга, а расхождения касались частных вопросов. На Западе исследователи давно обращали внимание и на противоречия, и на существенные различия, и на "просто" различия между К.Марксом и Ф.Энгельсом в подходах и в решениях ряда теоретических, экономических, политических, философских вопросов. В ответ со стороны совет­ских обществоведов вместо конкретного анализа звучало, как правило, однозначно – “фальсификацияЯ”. И лишь в последние годы указанная проблема стала обсуждаться учеными в СССР и в странах СНГ. См., например: Мосолов В. Г. О новых подходах в марксоведенния (К 170-летию со дня рождения Ф.Энгельса) // ВИ КПСС. 1991. № 3. С.139- 142.

       ⁵⁸Детальнее см.: Водолазов Г. Г. Диалектика и ре­волюция (Методологические проблемы социальной революции).М.: Изд-во Московского университета, 1975. С.58-59.

⁵⁹Маркс К., ЭнгельсФ. Соч. Т.13. С.7.

        ⁶⁰См.: Марксистско-ленинское учение о государстве и праве: История развития и современность/ Редкол.: Н.В.Витрук, Л.С.Мамут и др. М.: Наука, 1977. С.47-49; МамутЛ. С. Карл Маркс как тео­ретик государства. М.: Наука, 1979. С.17-45; МамутЛ. Учение Маркса о государстве требует переосмысления. Указ.соч.C.100-101; Водо­лазовГ. Г. Диалектика и революция.Указ.соч.С.167-168; Маркс. Фило­софия. Современность/ Под общ.ред. Т.И.0йзермана.Указ.соч. С.27-62; Р о к и т я н с к и йЯ. Г. Историзм в подходе к "Манифесту Коммунистиче­ской партии”// НИИ. 1991. №5 4. С.28-43; Философские проблемы исто­рической науки/ Отв.ред. А.В.Гулыга и Ю.А.Левада. М.: Наука, 1969. С.133-160; П л и м а к В. Не рано ли вам хоронить марксизм?Указ.соч.;Красин Ю. Марксизм и современность.Указ.соч.; ШахназаровГ. X. Об­новление идеология и идеология обновления// К-ст. 1990. № 4.С.46-49;ЯковлевА.Н.Предисловие. Обвал. Послесловие. М.: Новости,1990.С.17-82; и др.

⁶¹См.: О й зе р м а н Т. И. Формирование философии марк­сизма. 2-е дораб.изд.М.: Мысль,1974.С.11-12; РокитянскийЯ. Г. Указ.соч. С .30.

          ⁶²Марксистско-ленинское учение о государстве и праве.Указ.соч. С.48.

          ⁶³См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.39.С.82-86.

          ⁶⁴См.: Там же. Т.З. C.I5-586; Т.4. С.65-185, 194-321.

          ⁶⁵Рокитянский Я. Г. Указ.соч. С.ЗЗ.

          ⁶⁶См.: Водолазов Г. Г. Указ.соч.C.I68; Кра­синЮ. А. Ленин, революция, современность. М.: Наука,1967. С. 18; Проблемы рабочего движения/ Редкол.: А.М.Румянцев и др. М.: Мысль, 1968. С.169.

         ⁶⁷Красин Ю. А. Ленин, революция, современность.Указ.соч. С.18.

         ⁶⁸См.: ВодолазовГ. Г. Указ.соч. С.168.

         ⁶⁹Л е н и н В. И. ПСС. Т.49. С.329.

         ⁷⁰См.: ОйзерманТ. И. Указ.соч. С.28.

         ⁷¹РокитянскийЯ. Г. Указ.соч. Прим. на с.ЗЗ.

         ⁷²См.: Философские проблемы исторической науки.С.133-140; Плимак Е. Не рано ли нам хоронить марксизм?Указ.соч.С.113.

Предлагаю Вашему вниманию следующий параграф из первой главы своей старой,двадцатилетней давности, научной монографии  - Волков-Пепоянц Э.Г. МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИ­ЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА: ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬ­ТЕРНАТИВЫ. 19I7-I929 гг. В 2-х книгах. Кн.1. - Кишинев: “LEANA”.1993. - XXXII+ 464 с.

Глава первая. СОДЕРЖАНИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ КОНЦЕПЦИИ ДЕМОКРАТИИ К.МАРКСА И Ф. ЭНГЕЛЬСА

1.2.Концепция демократии марксизма: объективность бытия. Мифы ленинской, советско-официозной интерпретации

1.Более пессимистична по сравнению с марксизмом в целом сов­ременная оценка политической доктрины марксизма. Так, американский ученый У. Адамсон, отдавая должное марксизму за то, что он "дает ме­тод анализа социально-экономической и политической реальности", в то же время выносит однозначный приговор: "...марксизм как полити­ческая идеология умер"²⁹.

Подобный вердикт нашел сторонников и среди советских общество­ведов. "Для меня очевидно, - отмечал, к примеру, А.С.Ципко,- что политические вывода и рекомендации Карла Маркса полностью устарели. Они, в частности его учение о диктатуре пролетариата, с самого на­чала было ложным, имело криминальный привкус"³⁰.

После прихода к власти в ряде республик бывшего Советского Сою­за демократических(и „демократических”) сил и начавшегося вскоре вслед за этим процесса декоммунизации негативное (а в ряде случаев и нигилистическое) от­ношение к марксистской политической доктрине получило широкое рас­пространение и в средствах массовой информации, стало клише массо­вого сознания.

Думается, что такой архирадикальный подход, хотя психологиче­ски он и понятен, с научной точки зрения является некорректным и вследствие своей абстрактности, внеисторичности, и в силу того, что, несмотря на огромное количество апологетической литературы, посвя­щенной К.Марксу, Ф.Энгельсу и их учению, практически не было в советском обществознании специальных исследований, анализирующих объ­ективно, беспристрастно, во всей полноте, включая весь корпус трудов основоположников, как политическую доктрину марксизма в целом, так и концепцию демократии в частности.

Конечно, в отношении политической доктрины марксизма, прежде всего марксистской концепции государства и права, дело обстояло с количественной стороны благоприятнее, чем с марксистской концепцией демократии³¹. В советской специальной литературе (в сотнях книг, тысячах статей) сравнительно полно изучались процесс становления и развития марксистской политической доктрины, ее содержание. Основ­ной недостаток этой литературы заключается в коммунистической пар­тийности и подцензурности, что вынуждало авторов грешить против ис­тины.

Если же поставить на одну чашу весов работы, появившиеся в СССР и посвященные марксистской концепции государства и права, а на дру­гую чашу -  работы, посвященные марксистской концепции демократии, то резко опустится чаша "этатизма". Понятно, что, каков политический режим, таков и социальный заказ. Крайне редки работы, лежащие на чаше, взметнувшейся ввысь. Что же касается качества исследований, пос­вященных концепции демократии марксизма, то, как и в отношении по­литической доктрины в целом, все они в максимальной степени, даже по сравнению с другими общественными науками, подвергались партийно-­полицейскому диктату и в результате в подавляющем большинстве были, строго говоря, ненаучны.

Однако и в неблагоприятных для общественной науки обстоятельст­вах появлялись сочинения (правда крайне редко), что требовало лич­ного мужества от ученого, в которых авторы максимально адекватно интерпретировали политические взгляды К.Маркса к Ф.Энгельеа, в том числе концепцию демократии основоположников марксизма.³²

В перестроечное и в особенности в постперестроечное время пуб­ликации такого рода перестали быть аномалией. Количество их, хотя имедленно, но увеличивается. Исследуются различные аспекты темы.  Изработ, в которых отстаивается значимость марксистской концепции де­мократии на основе всестороннего анализа политических мыслей К.Маркса и Ф.Энгельса, следует выделить сочинения А.И.Ковлера,В.Л.Лобера,С.Кравченко,В.Б.Пастухова,Б.Г.Тартаковского и др.³³

Ряд публика­ций Л.С.Мамута посвящены переосмыслению политической доктрины марк­сизма в целом, выявлению как ошибочных утверждений, так и положений, не утративших эвристической ценности, историко-научной уникальнос­ти³⁴. В раскрепощении сознания советского читателя от политических догм большевистской концепции демократии важную роль сыграло иссле­дование Ю.Буртина³⁵.

Трудно также переоценить значение "круглого стола", проведенно­го журналом "МЭ и МО" в 1988 г., и рубрики журнала "Новое время" - "Из истории политической мысли XX века"³⁶.

По сравнению с первым томом (1986 г.) во втором томе коллектив­ного труда "История марксизма-ленинизма" (1990 г.) сделан значитель­ный шаг к адекватному воспроизведению политических взглядов класси­ков марксизма³⁷.

Комплексный анализ воззрений К.Маркса и Ф.Энгельса на бюрократию - проблему, сопряженную с марксистской концепцией демократии, - осуществил Н.Ю.Колпинский³⁸.

В той или  иной мере рас­сматривали в "новом прочтении" различные аспекты политической докт­рины марксизма в целом, его концепции демократии в частности боль­шое количество авторов:С.С.Алекееев,Е.А.Амбараумов, С.Ю.Андреев,Ю.М.Батурин ,И.Бестужев-Лада , В.Библер,Ю.М.Буртин,Ф.М.Бурлацкий,А.П.Бутенко,Г.Г.Водолазов,Д.А.Волкогонов,Л.Гозман,Л.А.Гордон,Ю.Н.Давыдов,С.Дзарасов,В.Д.Зорькин,Л.Ионин, М.П.Капустин,И.Клямкин, А.И.Ковлер,Ю.А.Красин,В.Н.Кудрявцев,Б.П.Курашвили,Б.М.Лазарев, 0.Лацис,Ю.А.Левада,Г.Лисичкин,Е.А.Лукашова, В.П.Макаренко, Р.А.Медведев,М.И.Мелкумян, А.М.Мигранян, В.С.Нерсесянц, И.К.Пантин, М.И.Пискотин,Е.Г.Плимак,Г.Х.Попов,В.З.Роговин,Я.Г.Рокитянский, А.А.Собчак,Ю.В.Феофанов,Р.И.Хасбулатов,З.М.Черниловский, В.А.Четвернин, Г.Х.Шахназаров,А.Эткинд,А.М.Яковлев,В.Ф.Яков­леви др.³⁹

Вместе с тем парадокс нынешнего состояния политических иссле­дований в странах СНГ состоит в том, что, как и в годы коммунистиче­ского диктата, беспристрастных публикаций значительно меньше, чем конъюнктурных. Волна вульгарного антимарксизма буквально захлест­нула средства массовой информации. Как уже отмечалось, сочинения современных ниспровергателей К.Маркса и Ф.Энгельса "по банальности, духовной низости, эпигонству и невежеству превысили мировые стан­дарты"⁴⁰.

Поэтому судить о подлинных политических воззрениях К.Маркса и Ф.Энгельса лишь на основании вышедшей в СССР литературы, документов КПСС или появившихся недавно в странах СНГ исследований явно преж­девременно, и стоит пока воздержаться от скороспелых или митингово-базарных оценок.

        2.В нашу задачу не входит целостная и полная реконструкция политической доктрины марксизма, хотя, несомненно, она должна быть осуществлена. Мы же будем останавливаться на ряде ее моментов по мере необходимости при исследовании марксистской концепции демокра­тии. Хотя стоит сразу же оговориться (предваряя результаты исследо­вания) , что понять специфику концепции демократии К.Маркса и Ф.Эн­гельса, без знания политической доктрины марксизма в целом невоз­можно. Ведь определяющее воздействие на характер пролетарской де­мократии, по К.Марксу, оказывают именно характер пролетарской влас­ти - диктатура пролетариата - и роль насилия в этой диктатуре.

Но и сама марксистская политическая доктрина, в свою очередь, не может быть адекватно истолкована вне контекста социальной фило­софии, экономических и философско-антропологических воззрений клас­сиков марксизма, без учета той роли, которую должно играть в постреволюционном обществе марксистское обществознание.

Поэтому первым этапом нашего исследования будет анализ марк­систской концепции демократии без учета всего теоретического кон­текста. Вторым же этапом исследования явится рассмотрение концепции демократии как интегральной части политической доктрины, а затем и всей социальной философии в целом. Лишь после завершения второго этапа исследования - синтеза - возможна аутентичная реконструкция марксистской концепций демократии.

       3.Прежде всего следует констатировать, что без преувеличения настоящей terrа incognitaв политической науке в странах СНГ яв­ляется проблема соотношения взглядов В.И.Ленина, Л.Д.Троцкого, И.В.Сталина, Н.И.Бухарина, других вождей большевизма по вопросам демокра­тии с концепцией демократии К.Маркса и Ф.Энгельса. По отмеченной выше причине связь между большевизмом и марксизмом в указанной об­ласти официальным советским обществознанием долгие годы искажалась. Мы разделяем точку зрения Л.С.Мамута, изложенную им в связи с со­поставлением политических взглядов основоположников марксизма с воззрениями В.И.Ленина, что нельзя "более отделываться одними об­щими словами типа "восстановил", "продолжил", "поднял на новую сту­пень", "обогатил", "развил". Далеко не прозрачным и простым являет­ся данное соотношение. Оперируя набором приевшихся штампов, его не раскрыть"⁴¹.

Для того чтобы выявить подлинное соотношение политических взгля­дов В.И.Ленина, других лидеров большевизма с политической доктриной классиков марксизма, необходимо новое, неконъюнктурное прочтение произведений как К.Маркса и Ф.Энгельса, так и вождей больше­визма. Проблему аутентичного прочтения классиков марксизма, неодно­кратно поднимавшуюся коммунистами на Западе по мере их прозревания (например, Э.Фишером в 60-е гг. или еврокоммунистами в 70-е гг.), впервые публично, "во весь голос" в СССР поставил в первые годы перестройки А.Н.Яковлев, продолжавший затем многократно настаивать на ее решении⁴².

Лишь после этого у советских обществоведов, давно понимавших настоятельную необходимость "нового прочтения", но не решавшихся нарушить табу, появилась возможность публично конкрети­зировать мысль секретаря ЦК КПСС применительно к своим областям ис­следования. "Новое прочтение" идейного наследия К.Маркса,Ф.Энгель­са, В.И.Ленина по вопросам государства, права и политики, продолжая мысль А.Н.Яковлева, резонно подчеркивал Л.С.Мамут, предписывает категорический отказ от презумпции непогрешимости и непререкаемости (заимствованной из арсенала богословия) идей основоположников⁴³.

Одна из специфических трудностей в исследовании марксистской концепции демократии для советских ученых до начала процесса деленинизации состояла не только в необходимости топтаться в жестко очерченном, догматизированном и канонизированном мире идей партий­ных документов, но и в обязанности неуклонно следовать за оценками и выводами анализа В.И.Ленина в ситуациях, когда предмет исследова­ния вождя большевизма и советского обществоведа совпадал.

В частно­сти, выводы В.И.Ленина в работе "Государство и революция" в отноше­нии сочинений К.Маркса и Ф.Энгельса "Манифест коммунистической пар­тии”, "18-е брюмера Луи Бонапарта", "Гражданская война во Франции", "Критика Готской программы" и других предопределяли результаты ис­следования до его проведения. Дело вовсе не в том, что В.И.Ленин всегда ошибочно интерпретировал взгляды К.Маркса и Ф.Энгельса, а прежде всего в том, что в тех случаях, когда исследователь приходил к другим выводам и оценкам, чем В.И.Ленин, у него не быловозможно­сти выразить печатно свою точку зрения. И, зная об этом, ему не оставалось ничего другого, как становиться на комментаторско-систематизаторский путь исследования и заниматься апологетикой.

Что же касается адекватности интерпретации В.И.Лениным класси­ческого наследия, то, как мы убедимся в дальнейшем, он воспринимал политические воззрения К.Маркса и Ф.Энгельса зачастую конъюнктурно, сквозь призму революционной ситуации в России летом 1917 г. или граж­данской войны, ставя во главу угла интересы завоевания и удержания власти. Кроме того, В.И.Ленин не всегда учитывал многоплановость, объемность содержания марксистской политической доктрины, противо­речивость эволюции взглядов К.Маркса и Ф.Энгельса, неоднозначность их теоретического наследия. Все это лишний раз убеждает в необхо­димости "нового прочтения".

Примером “нового прочтения" (хотя и небесспорного) многих из­вестных, а также оставшихся в тени произведений К.Маркса и Ф.Энгель­са, затрагивающих проблему демократии, может служить сборник статей и выступлений главного теоретика компартии Японии Т.Фувы "Исследо­вание демократии в научном социализме. Из опыта деятельности Маркса Энгельса, Ленина", вышедший в 1990 г. в Токио⁴⁴. То, что в КПСС с трудом пробивалось к жизни с конца 80-х гг. - свободное научное ис­следование - в компартии Японии стало явью еще в 70-е гг., когда она, перейдя на платформу еврокоммунизма, отказалась от догматичес­кого толкования социалистических идей.

           4.Первый вопрос, который перед нами встает, когда мы начинаем анализировать политическую доктрину К.Маркса и Ф.Энгельса, состоит в правомочности самой постановки вопроса о существовании классичес­кой марксистской' концепции демократии, объективности бытия этой кон­цепции.

С формальной стороны возможны два ответа: "да" или "нет". Оба они представлены в специальной литературе. Парадокс заключается в том, что и положительный ответ советской апологетической литературы, и отрицательный ответ антимарксистской литературы по сути дела тождественны в том, что фальсифицируют подлинные представления К.Маркса и Ф.Энгельса по проблемам демократии.

Однако имеется еще и третий вариант ответа, совмещающий оба подхода: "да и нет". Именно такой амбивалентный ответ попытался аргументировать В.Л.Лобер.

Обоснование им отрицательного момента амбивалентного ответа зиждется на двух посылках. Во-первых,у Маркса де отсутствуют теория демократии как таковая, подход к демократии как к абстракции, как к явлению. Во-вторых, Маркс занимается демок­ратией не самой по себе, а главным образом в связи с проблемой го­сударства. Правда, В.Л.Лобер тут же добавляет, что тем не менее под­ход Маркса к проблеме демократии через призму государства позволил ему в своих работах (называются два сочинения 1843 г.: "К критике гегелевской философии права" и "К еврейскому вопросу") поставить ряд фундаментальных вопросов, раскрывающих его понимание концепции де­мократии⁴⁵.

По нашему мнению, классическая марксистская концепция демокра­тии, безусловно, существует как сумма взглядов, система знаний К.Маркса и Ф.Энгельса по проблемам демократии, причем взглядов развиваю­щихся, неоднозначных, теоретически неравноценных, противоречивых.По своей структуре эти воззрения гетерогенны, неоднородны: одни эле­менты по своему характеру были научными и гуманистическими .другие - утопичными, идеологическими, антигуманными. В силу этого концепция не носит целостного характера, не завершена.

Говоря о марксистской концепции демократии, следует различать два момента: I) полемические взгляды К.Маркса и Ф.Энгельса по проб­лемам демократии, материализованные в текстах не непосредственно, а опосредствованно, через исследование сопряженных проблем государ­ства и путей пролетарской революции и 2) изложение ими своих поли­тических взглядов в произведениях, посвященных специально проблемам демократии.

Специальных произведений или значительных фрагментов в сочине­ниях, гдe главным объектом анализа являлась бы демократия, дейст­вительно у К.Маркса и Ф.Энгельса нет (за исключением вышеупомянутых: "К критике гегелевской философии права" и "К еврейскому вопросу"), но свое понимание проблемы демократии, свою концепцию демократии они  высказывали опосредствованно неоднократно, прежде всего через рас­смотрение трех проблем: государства, диктатуры пролетариата и путей революции.

5. Мало какие идеи К.Маркса и Ф.Энгельса в советском обществознании истолковывались столь превратно, интерпретировались так про­извольно по сравнению с подлинным смыслом первоисточников, как кон­цепция демократии. Можно выявить целую гирлянду мифологем по этому поводу в советской историографии марксистской политической мысли.

А.Один из основных, едва ли не главный политический миф, гос­подствовавший в официальном срезе общественного сознания бывшего СССР на протяжении почти семи десятилетий, заключался в том, что К.Маркс и Ф.Энгельс, указывая на установление пролетариатом демок­ратического строя, рассуждая о пролетарской демократии, подразуме­вали под этими понятиями во всех случаях установление некой особой пролетарской, социалистической демократии, на порядок выше буржуаз­ной, противоположной ей.

Во избежание недоразумений следует специально подчеркнуть, что советская политическая мифология прошлых лет, указывая на противо­положность буржуазной и социалистической демократии в концепции К.Маркса и Ф.Энгельса, имела в виду именно противоположность политических форм, политических институтов, методов и форм осуществле­ния функций государственной власти. Другими словами, речь, к приме­ру, шла отом, что К.Маркс и Ф.Энгельс уже в 1845 г. полагали, что пролетариат, устанавливая, завоевывая демократический строй, тем са­мым устанавливает принципиально новые политические институты, госу­дарственные демократические формы по сравнению с демократическими политическими институтами, существовавшими в капиталистическом об­ществе⁴⁶.

Б. Еще один миф, связанный с первым и касающийся периода ста­новления концепции марксизма, заключался в следующем: молодые К.Маркс и Ф.Энгельс в начале 40-х гг. придерживались идеалистических и ре­волюционно-демократических взглядов. По мере же того, как у них складывалось материалистическое понимание истории и осуществлялся переход от революционного демократизма к научному коммунизму, они соответственно переходили от абстрактно-идеалистического понимания проблем демократии к идее диктатуры пролетариата, знаменующей собой разрыв с буржуазной демократией⁴⁷.

В.Другая разновидность этого мифа, более распространенная, сформировалась путем умолчания проблематики демократии, которую К.Маркс и Ф.Энгельс разрабатывали на протяжении десятилетий творчества⁴⁸.Если прочитать многочисленные сочинения, посвященные становлению и эволюции политических воззрений К.Маркса и Ф.Энгельса, то сложится представление, что классики марксизма основное внимание уделяли, наряду с проблемами государства, проблемам диктатуры пролетариата. Что же касается проблем демократии, то, с точки зрения авторов этих со­чинений, К.Маркс и Ф.Энгельс их не разрабатывали, а если и затраги­вали, то мимоходом, являясь при этом адептами специфической проле­тарской демократии, противоположной "буржуазной".

Из последних работ в качестве примера упомянем книгу А.С.Ципко "Насилие лжи, или Как заблудился призрак", в которой автор в ряде случаев односторонне анализирует тексты классиков, замалчивая их концепцию демократии и не замечая, что К.Маркс и Ф.Энгельс при оп­ределенных условиях вовсе не противопоставляют диктатуру пролетариа­та "буржуазной" демократии и отнюдь не всегда пишут о необходимос­ти насилия, страха при диктатуре пролетариата. Поэтому безоговороч­ное утверждение А.С.Ципко о том, что "нетерпимость Ленина к полити­ческой свободе... от марксистского убеждения, что буржуазные права исвобода, буржуазный парламентаризм и свобода печати должны пасть в ходе победоносной пролетарской революции”⁴⁹, явно некорректно.

 Однако далее А.С.Ципко не совсем последовательно для самого себя отмечает, что учение К.Маркса "содержит в себе сразу два отри­цающих друг друга ответа... В текстах Маркса можно найти подкрепле­ние для любого экономического, политического решения"⁵⁰. Не беремся судить о всех аспектах марксизма, но концепция демократии марксизма действительно амбивалентна, хотя и не безусловно.

Основание для последнего мифа - назовем его "белое пятно демок­ратии" или "фигура умолчания" - действительно есть, на что мы уже обращали внимание. Прав в данном случае Ю.Буртин, отмечающий, что для классиков марксизма "тема демократии не имеет...самостоятельного значения, а рассматривается лишь как определенная грань двух других важнейших для них вопросов: о диктатуре пролетариата, во-первых, о судьбе государства в сложившемся коммунистическом обществе, во-вто­рых"⁵¹ .

 Но Буртин прав лишь отчасти, ибо полная правда заключается в том, что несамостоятельность тематики демократии в теоретических исследованиях К.Маркса и Ф.Энгельса отнюдь не означает, что класси­ки марксизма недостаточно внимания уделяли демократии в рамках вы­шеупомянутых самостоятельных тем, а также темы, которая почему-то вообще не упоминается Ю.Буртиным и вскользь упоминается В.Л.Лобером: проблема формально-демократического и относительно мирного пути со­циалистической революции. Последняя тема имеет самостоятельное зна­чение в теоретическом наследии классиков, она достаточно полно ими разрабатывалась на протяжении почти полувека.и непосредственно со­пряжена с проблематикой демократии.

По мнению же политических мифологов, приращение, приумножение знаний в политической доктрине марксизма произошло за счет перехо­да К.Маркса и Ф.Энгельса от представлений, основывающихся на цен­ностях политической демократии (так называемой "буржуазной демокра­тии”), к представлениям, основывающимся на ценностях диктатуры про­летариата.

Вообще-то, концепция путей революции в целом, формально-демок­ратического и относительно мирного пути в частности интерпретирует­ся вплоть до последнего времени сплошь и рядом искаженно. К примеру, Р.А.Медведев, исследуя проблему большинства в социалистической рево­люции, строит свою концепцию на основе мнения классиков марксизма, якобы категорически противопоставлявших демократические, без воен­но-бюрократической машины политические условия США и Англии, где только и был возможен относительно мирный путь, с одной стороны, иавтократические и военно-бюрократические политические условия кон­тинентальной Европы, где такой путь был-де, принципиально невозмо­жен - с другой. Однако при этом Р.А.Медведев странным образом за­малчивает важнейшие тексты позднего Ф.Энгельса, согласно которым в Германии 90-х гг. существовала конкретная возможность относительно мирного и формально-демократического пути революции, а не только принципиальная возможность такого пути в 70-х гг. в Англии иСША, а также в Швейцарии, Голландии и Франции, о чем также писали К.Маркс и Ф.Энгельс и о чем умолчал Р.А.Медведев⁵² .

Г. Поэтому мы вправе ставить вопрос о том, что к "белому пятну демократии" в историографии марксизма примыкает и "белое пятно формально-демократического пути революции".Фактической фальсификацией, также берущей свое начало от Ленина, а затем повторенной тысячекрат­но в писаниях отечественных обществоведов, вплоть до последнего вре­мени, является, во-первых, подмена анализа формально-демократическо­го - относительно мирным путем (хотя, конечно, они взаимообусловле­ны), а во-вторых, сведение всей концепции формально-демократического пути пролетарской революции, развиваемой Марксом и Энгельсом поч­ти в течение полувека, к спорадическим высказываниям Маркса 70-х гг., мол-де допускавшего принципиальную возможность такого пути в Англии и США в 70-е гг. ХIХ в. только в виде исключения⁵³.

Д. Еще один миф, искаженно отображающий марксистскую концепцию демократии, связан с ленинской интерпретацией Марксовой идеи о не­обходимости слома буржуазного государства. Этот миф в силу того,что его автором являлся В.И.Ленин, сфальсифицировавший по данной проб­леме подлинные взгляды классиков марксизма в своей работе "Государ­ство и революция", был растиражирован в советской литературе бес­численное количество раз. Напомним, что, согласно В.И.Ленину, клас­сики марксизма после революции I848-I85Iгг., сформулировав положе­ние - являющееся главным, по его мнению, в учении марксизма о госу­дарстве - о необходимости слома буржуазной государственной машина, не указывали-де при этом в 1852 г., чем сломанная государственная машина может быть заменена. И лишь после Парижской коммунны на осно­ве ее опыта К.Маркс определил те государственные институты, которые должны будут прийти на смену сломанным⁵⁴.При этом В.И.Ленин в от­личие от К.Маркса вовсе не дифференцировал содержание термина "слом" применительно к 1852г.

Е. Продолжением этого мифа является другой, состоящий в одно­стороннем преувеличении, вплоть до абсолютизации, выводов и оценок Марксом и Энгельсом политического опыта Парижской коммуны и проти­вопоставляющий "буржуазную" демократическую республику как-де госу­дарственную форму буржуазной демократии - принципиально новому типу и виду республики наподобие Парижской коммуны - Республике Советов, созданной стихийным творчеством народа и являющейся единственно адек­ватной полугосударственной формой пролетарской демократии. Нет нужды пояснять, что "великая" политическая утопия Ленина - "Государство и революция" - целиком посвящена обоснованию именно этого мифа.

И. Наконец, своего рода интегральной фальсификацией является миф, согласно которому обе концепции демократии марксистская и ле­нинская - в целом тождественны. Вслед за вождем большевизма, созна­тельно фальсифицировавшим тексты классиков с целью обосновать и "ос­вятить" ссылкой на них свою политическую доктрину и оправдать узурпацию, террор и диктатуру, установленную после Октября 1917 г. в России, такую же позицию как единственно возможную широко и усилен­но пропагандировал и официальный советский "марксизм-ленинизм". Ее придерживается, в частности, и Ю.Буртин в своей работе "Ахиллесова пята исторической теории Маркса"⁵⁶. Парадоксально, что автор, ана­лизирующий уязвимые места Марксовой теории общественного развития, солидаризируется с теми, кого он критикует - идеологами канонизиро­ванного марксизма-ленинизма.

ПРИМЕЧАНИЯ

²⁹Цит. по кн.: ЧепуренкоА. Ю. Одиссея марксизма.Указ.соч.С.6.

        ³⁰Освобождение духа.Указ.соч. С.347.

         ³¹См., например: История политических и правовых учений: Учеб­ник / Под ред. В.С.Нерсесянца. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юриди­ческая литература, 1988. С.461-500; Марксистско-ленинское учение о государстве и праве: История развития и современность/ Редкол.:Н.В.Витрук, Л.С.Мамут и др. М.: Наука, 1977. С.18-49; Маркс и сов­ременная политическая теория/ Редкол.: Г.Х.Шахназаров и др.М.: По­литиздат, 1986. - 127. с. ; История политических учений.Ч.II./Под ред. К.А.Мокичева. М.: Высшая школа», 1972. C.3-I40; имногие другие.

         ³²См.,например:Багатурия Г.А.Контуры грядуще­го. Энгельс о коммунистическом обществе М.: Политиздат,1972.С.83-84. По смежной проблеме В.А.Почепков значительной степени аутентич­но интерпретировал воззрения В.И.Ленина в работе "Ленин и проблемы мирового революционного процесса" (Л.: Изд-во ЛГУ, 1975. - 103 с.). Приходится также поражаться тому, как могли появиться на свет в конце 60-х гг. две книги по методологии обществознания, делающие честь любому издательству и в начале 90-х гг.: Историческая наука и некоторые проблемы современности. Статьи и обсуждения/Ред. кол.: М.Я.Гефтер (отв.ред.), А.Я.Грунт и др. М.: Наука, 1969. - 429 с.; Философские проблемы исторической науки / Отв.ред. А.В.Гулыга,Ю.А.Левада. М.: Наука, 1969. - 319 с.

        ³³См.: К о в л е р А. И. Исторические формы демократии: проблемы политико- правовой теории. М.: Наука, 1990. С.242-251;Л о б е р В. Л. Демократия: отзарождения идеи до современности. М.: Знание, 1991. С.19-32; КравченкоС. В поисках демократи­ческой власти // 1991. №9. С .41-49; ПастуховВ. Б. К ис­торической оценке некоторых взглядов марксизма на буржуазную демок­ратию// СГП.1990.№9. С.95-102;

 Материалы Энгельсовских чтенийсм.:МосоловВ. Г. О новых подходах в марксоведении (К 170-летию со дня рождения Ф.Энгельса) // ВИ КПСС. 1991.№ 3. С.139-142. Наряду с докладом Б.Г.Тартаковского интересны выступления Я.Г.Рокитянского и Н.Ю.Колпинского, доклад А.Ю.Чепуренко; Материалы "круг­лого стола"см.: Выгодский В. С., ФедоровскийН.Г. К новому осмыслению теоретического наследия Маркса и Энгельса// ВИ КПСС. 1990. № 9. С.148-155. Здесь по интересующей нас теме выделяют­ся доклад Н.Г.Федоровского, а также выступления Я.Г.Рокитянского, Н.Ю.Колпинского и Б.Г.Тартаковского.

      ³⁴См.:Мамут Л.С. Учение Маркса о государстве требует переосмысления //ОНС. 1991. № 5. С.100-108.

      ³⁵См.: Б у р т и н Ю. Ахиллесова пята исторической теории Маркса.Указ.соч. С.3-48.

      ³⁶См.: Круглый стол "МЭМО" по теме: "Западная демократия и проблемы современного общественного развития" // МЭМО. 1988. № 11. С.5-18; 1989. № 2. С.71-84; НВ. 1989-1992. №1-52.

      ³⁷Сравните первый и второй тома: История марксизма-ленинизма. Формирование, развитие и распространение марксизма, утверждение его в рабочем движении. 40-е годы XIX века - 1871 г./ Ин-т марксизма- ленинизма при ЦК КПСС; Редкол.: В.Ю.Самедов и др. М.: Политиздат, 1986. С.266-269 , 350-353 и др.; История марксизма-ленинизма. Марк­сизм в период формирования массовых социалистических партий IIИн­тернационала (70-90-е годы XIХ в.) Ч.I/Ин-т марксизма-ленинизма при  ЦК КПСС; Редкол.: С.С.Волк и др.М.: Политиздат, 1990.С.66-74, 85, 103-106.

       ³⁸К о л п и н с к и й Н. Ю. Маркс и Энгельс о бюрократии // ВИ КПСС. 1991. № 5. С.58-72.

       ³⁹Естественно, мы не можем привести все публикации перечислен­ных авторов. Ограничимся тем, что укажем на сборники (в хронологическом порядке), где содержатся статьи большинства из них: Иного не дано. М.: Прогресс, 1988. 680 с.; В человеческом измерении/ Под ред. и с предисл. А.Г.Вишневского. М.: Прогресс, 1989.- 488 с.; Постижение: Социология. Социальная политика. Экономическая реформа Ред.-сост. Ф.М.Бородкин и др. М.: Прогресс, 1989. - 592 с.; Пульс реформ(Юристы и политологи размышляют)/ Сост. Ю.М.Батурин.М.: Прог­ресс, 1989. - 378 с.; Осмыслить культ Сталина/ Ред.-сост. Х.Кобо. М.:Прогресс, 1989. - 656 с.; Социализм: между прошлым и будущим/ Ред.-сост. В.П.Киселев, И.М.Клямкин. М.: Прогресс, 1989. - 424 с.; Суровая драма народа: Ученые и публицисты о природе сталинизма. М.: Политиздат, 1989. - 512 с.; СССР: демографический диагноз/ Сост. В.И.Мукомель. М.: Прогресс, 1990. - 696 с.; Драма обновления/ Сост. и общ ред. М.И.Мелкумяна. М.: Прогресс, 1990. - 680 с.;Вождь. Хо­зяин. Диктатор: Сборник/ Сост. А.М.Разумихин. М.: Патриот. 1990. - 575 с.; Право и власть/ Сост. А.А.Протащик. М.: Прогресс, 1990. - 528 с.; Через тернии/ Сост. А.А.Протащик. М.: Прогресс,1990.- 792 с.

Понятно, что при этом мы не касаемся вопроса о том, в какой мере аутентично воспроизводятся политические воззрения основоположников марксизма, хотя по этому поводу как раз и существуют большие сомне­ния. Так, например, удивляет, что С.С.Андреев в своей статье "Поли­тический режим и политическая демократия" (СПН. 1992. №2-3. С.10- 22), раскрывая заявленную тему отчасти с марксистской, отчасти с большевистской позиций (что, естественно, является личным делом уче­ного), в обоснование их ухитрился делать ссылки только на Ленина, видимо, полагая, что взгляды последнего по данному вопросу тождест­венны с концепцией демократии К.Маркса и Ф.Энгельса. Еще более по­разительно, что в статье Е.Чобу, посвященной марксистской политиче­ской доктрине (См.: Ч о б у Е. Марксизм и политика // Политика (Кишинев). 1991. № 5. С .14-22), нет ни слова о концепции демократии основоположников марксизма.

⁴⁰Марксизм: проблемы, противоречия, перспективы//ВМУ.Сер.12. 1990. № 5. С.48.

⁴¹Пульс реформ.Указ.соч. С.99.

             ⁴²См.: ЯковлевА. Н. Общественные науки на новом эта­пе перестройки // ВВШ.. 1988. №2. С.7; Он же. Социализм: от мечты к реальности // К-ст. 1990. № 4.С11.

          Не случайно две уже подзабытые работы Э.Фишера в соавторстве с Ф.Мареком носят симптоматичные названия: "Что действительно гово­рил Maркс?" и "Что действительно говорил Ленин?” [Fischerе. (unterMitarbeit von M агеk F.).Was Marx wirklich sagte? Wien; Frankfurt; Zurich, 1963; FischerE., M a r e k F. Was Lenin wirklich sagte? Wien; Munchen; Zurich, 1969].

           ⁴³См.: Пульс реформ.Указ. соч. С.91; Мамут Л.С. Учение Марк­са о государстве требует переосмысления. Указ.соч.С.100-108.

          ⁴⁴См.: Фува Т. Исследование демократии в научном социа­лизме// ОMP. 1991. № 9. С.44-47.

         ⁴⁵Л о б е р В. Л. Указ. соч. C.19.

         ⁴⁶См.,например: История марксизма-ленинизма.Формирование, развитие и распространение марксизма, утверждение его в рабочем движении.Указ.соч. С.268-269; История политических учений. Ч.2: Учебник / Под ред. К.А.Мокичева.Указ.соч. С.23; Корню О. Карл Маркс и Фридрих Эн­гельс.Жизнь и деятельность. 2-е изд., доп. T.I. 1818-1844. М.: Про­гресс, 1976. С.595.

         ⁴⁷См.: История политических и правовых учений: Учебник/ Под ред. В.С.Нерсесяяца.Указ.соч.С.495-496; ОйзерманТ. И. Формирова­ние философии марксизма. 2-е изд., дораб. М.: Мысль, 1974.С.190-276.

         ⁴⁸См., например: История философии. Т.З/ Под ред. М.А.Дынника и др. М.: Изд-во АН СССР, 1959. С.39-41.

          ⁴⁹Ципко А.С. Насилие лжи, или Как заблудился призрак. М.: Молодая гвардия,1990. С.20, 47, 49-50

⁵⁰Там же. С.78.

⁵¹    Б у р т и н Ю. А. Указ.соч. С.З.

          ⁵²См.:МедведевР.А.Проблема большинства и меньшинства в социалистической революции // ВИ КПСС. 1990. № 7. С.66. Специально для Р.А.Медведева, перечисляем соответствующие, тексты Ф.Энгельса: К критике проекта социал-демократической программы 1891 года. - Соч. Т.22. С.237: К США и Англии Ф.Энгельс добавляет Францию; Социализм в Германии. - Соч. Т.22. С.252-253: Здесь упомя­нута, причем с цифровыми прогнозами, Германия. А раньше, 4 февраля 1886 г., в письме к Ф.Д.Ньювенгейсу Ф.Энгельс пишет о Голландии и Швейцарии. - Соч. Т.36. С.368-369. Голландию как предположение на­зывал  и К.Маркс. - Соч. T.I8. С. 153-154.

           ⁵³См.: Ленин В. И. ПСС. Т.37. С.104, 247.

       ⁵⁴Там же. Т.ЗЗ. С.28-31, 40-56.

    ⁵⁵Там же. С.36-56.

    ⁵⁶См.: Б у р т и н Ю.А. Указ. соч. С.5, 13.