За последние пять лет производство шампанского и игристого в России снизилось более чем на четверть. А импортные поставки выросли в 3,7 раза. Такую статистику публикует Центр исследования федерального и регионального рынков алкоголя. 
Что происходит на нашем рынке спиртного? Как обстоят дела с другими винами, и когда мы сможем попробовать "свое Бордо"? За ответами на эти вопросы корреспондент "РГ" обратился к Леониду Поповичу, президенту Союза виноградарей и виноделов России.
Леонид Львович, смотришь на винные полки и - никакого патриотизма, видишь практически импортные бутылки. А было бы наших больше - цены бы снизились. Ведь так?
Леонид Попович: Хочу вас разочаровать. Хорошее российское вино по цене соответствует зарубежным конкурентам. Она начинается от 100 рублей и заканчивается несколькими тысячами за бутылку.
Так что если в нашем сегменте произойдет импортозамещение, изменения цен потребитель не почувствует. Просто вместо 10 французских вин появится 10 российских. Вообще, в мире есть определенная практика. Винопроизводящие страны всегда ввозят небольшое количество импортных вин - порядка 10 процентов. Это некоторая экзотика. Она должна оставаться. Причем, импорт этот должен быть интересным, сильно отличающимся от местной продукции. У нас импорт сейчас занимает порядка 30-35 процентов. Так что примерно 20 процентов российским виноделам предстоит отвоевать.
А хватит мощностей для такого рывка?
Леонид Попович: За один день, конечно, нарастить не получится. Чтобы посадить и вырастить виноград нужно пять лет. Создать вино - дело десятилетий. Но потенциал у нас огромный. Земли и климата у нас хватит, чтобы дважды напоить всех нас вином и еще продать за границу. Если весь этот процесс запустили заранее, мы бы уже пили в основном российское вино.
В последнее время производители водки много экспериментируют с тарой. Это и необычные объемы, и формы бутылок, и так далее. С вином будет происходить подобный процесс?
Леонид Попович: Водка бывает двух видов - хорошая и очень хорошая. На эти два вида приходится около 3000 наименований. Чтобы привлечь покупателя приходится идти на изыски. Если посмотреть на пиво, там схожая ситуация - 4-5 направлений.
Вино же невероятно разнообразно. Даже один сорт винограда в разные сезоны всегда разный. И виноделам не нужно заниматься поиском новой упаковки, чтобы предложить покупателю разнообразие. Конечно, на злобу дня кто-то делает интересные бутылки, пробки и так далее. Например, в подарок. Но это все в небольшом количестве. У нас есть наша любимая тара - 0,75 литра. И ее вполне хватает, чтобы удовлетворить потребности любого покупателя.
Росалкогольрегулирование намерено добиться, чтобы в России в 2014 году появилось 10 предприятий, производящих "вино с защищенным географическим указанием", как, например, "Бордо" во Франции. Удастся этот проект реализовать?
Леонид Попович: Уже сегодня у нас больше 10 предприятий, которые производят вина географических наименований. Они полностью отвечают тем параметрам, которые заложены в плане.
Но мы живем в стране формальностей. И для того, чтобы эти вина получили приписку "защищенное географическое наименование", необходимо появление целого ряда бумаг. И с того момента, как это будет утверждено, предприятию нужно от трех до пяти месяцев, для того, чтобы соблюсти все формальности. И сделать эту надпись.
Я не исключаю, что из-за чистых формальностей план может быть не выполнен. Но сейчас шансы еще есть. За полгода можно принять закон, и в течение остальной половины года - произвести необходимые изменения производителям. Но есть еще один нюанс. Предприятия, которые делают вино такого качества, должны иметь стимул соответствовать статусу. Сегодня эти вина точно также продают под названием вино географического наименования. Возникает вопрос - зачем предприятию тратить силы и средства на то, чтобы на этикетке появилось лишнее слово? Государство должно сделать это слово привлекательным для предприятий. Если эти два условия будут выполнены, тогда мы увидим эти 10 предприятий.
То есть такие предприятия должны получить особый статус? Что государство может предложить виноделам?
Леонид Попович: Можно, например, снять запрет на рекламу их продукции. Создавать и поддерживать имидж такого вина. Или продлить срок действия их лицензий, упростить получение акцизных марок. Без подобных мер бизнес не пойдет на дополнительные затраты. Чиновникам сейчас нужно сесть и подумать, какой именно механизм стоит применить.
Сейчас в Госдуме находится несколько законопроектов на этот счет. Какова их судьба?
Леонид Попович: Насколько я знаю, Росалкогольрегулирование готовит отрицательный отзыв на эти законопроекты. Так что все эти подвижки могут "задвинуть". Но более предметно на этот счет можно будет сказать в июне-июле 2014 года.
Вино, которое уже сейчас заслуживает звания "с защищенным географическим указанием", сильно отличается по своим качествам от обычного столового вина?
Леонид Попович: Уровень отличается заметно. По большому счету, любое вино, сделанное из российского винограда, заслуживает особого статуса. Оно, как правило, делается в конкретном регионе и с профессиональной точки зрения является хорошим продуктом. Главное, чтобы оно было сделано честно и из правильного винограда.
Сколько же у нас на полках своего и сколько импортного вина?
Леонид Попович: Мы выпиваем примерно миллиард литров тихого и игристого вина. И из этого миллиарда примерно 300 миллионов завозится в Россию бутылированного и пакетированного вина из других стран. Так что на полке соотношение российского и заграничного вина составляет семь к трем.
Но тут есть тонкий момент. Из того вина, которое мы называем "российским", примерно половина производится из российского винограда. Вторая половина разливается в России. Российского винограда хватает на 30 процентов вина, которое мы пьем.
Из каких стран к нам завозится вино?
Леонид Попович: По итогам первых трех кварталов 2013 года структура импорта следующая. Франция - 19,5 процентов, Италия - 16,7 процентов, Испания - 14,1 процентов, Молдавия, до закрытия, - 9 процентов, Германия - 6,5 процентов, Украина-6,5 процентов, Чили - 5,5 процентов. Остальное приходится на прочие страны. Похожую картину мы увидим и по итогам года.
А сами мы вино поставляем? Куда и сколько?
Леонид Попович: Свое вино мы экспортируем скорее в маркетинговых целях. Оно присутствует как минимум в десятке стран - это и Китай, и Англия, и Швейцария, и Германия и так далее. Но это небольшие партии. Объемы там несерьезные. Тем не менее, наши вина за границей уже есть. И этот процесс набирает ход.
РИА Новости
ertata
