Европейский суд по правам человека в Страсбурге исками к России за сталинские репрессии и Катынь. Самое интересное, что осенью прошлого года страсбургский суд приступил к рассмотрению этих исков -
невзирая на то, что не правомочен делать этого уже хотя бы потому, что события, к которым у поляков есть претензии, произошли более чем за полвека до подписания в 1998 году Россией Европейской конвенции прав человека.
"Иски за Катынь" - не единственное свидетельство того, что постсоветская Польша уже третий десяток лет активно осваивает очень выгодную для себя в политическом и экономическом смысле роль жертвы. Причем осваивает сразу на две стороны - на русский восток и германский запад. Например, не так давно польский сейм принял документ об "агрессии СССР", фактически уравнивающий советское государство с немецким рейхом. 23 августа 2011 года, на прошедшей в Варшаве конференции министров юстиции ЕС была принята Варшавская декларация; в странах ЕС впервые отметили День памяти жертв тоталитаризма (в соответствии с решением Европарламента, приуроченным к годовщине подписания пакта Молотова-Риббентропа между Германией и СССР), а посольство США в Эстонии поспешило возложить равную ответственность за начало Второй мировой войны на гитлеровскую Германию и советскую Россию...
В общем, "вернувшись в Европу" из Варшавского договора, Польша вновь вернулась к роли, которую играла на протяжении последних столетий своего существования: "страна-жертва" и ее "народ-страдалец", сжатые "врагами" с двух сторон, ориентирующиеся на Запад (в лице сначала Франции, затем Британии и США), уравновешивающие влияние германского "гиганта" и противостоящие "агрессивным поползновениям" на запад гиганта российского. На деле это реализация заповеди Ю.Пилсудского - "ни с Россией, ни с Германией", трактуемая как руководство к задиранию и России, и Германии. На словах - воспоминания о славном и трагическом прошлом, способствующие формированию комплекса страны с имиджем сверхгероической страдалицы. Зажатой могучими соседями, периодически разделяемой ими, но вновь и вновь возрождающейся и непокорённой.
Поляки люди неглупые. Они буквально лелеют и воспевают историю своих трагедий и страданий. Особенно тех, из которых извлекают реальную политическую и экономическую прибыль. Пересмотр исторических конструкций, отказ от которых может лишить этого гешефта, воспринимается в штыки. Любая попытка историков соседних стран рассмотреть ту или иную историческую проблему в "непривычном" для польской трактовки ракурсе, интерпретируется как возрождение великодержавных амбиций. Факты говорят об обратном? Тем хуже для фактов!
Например, напоминания о польском антисемитизме и жертвах еврейских погромов 1940-х годов встречают шквал негодования. Вместо осмысления трагедии - пропаганда о попытке навязать полякам роль "народа-палача" и "приравнять к немцам". По той же причине встречают ожесточённое сопротивление польской стороны призывы российских и немецких историков не умалчивать о "тёмных пятнах" истории. Вроде польских концлагерей, унёсших жизни десятков тысяч красноармейцев после советско-польской войны 1919-1921 гг. или польских концлагерей и депортаций немецкого населения, унёсших сотни тысяч жизней в 1945-1949 гг.
Сами же поляки, тем временем с исторической памятью соседей не церемонятся. Вызывающе демонтируют советскую экспозицию в Освенциме под предлогом её "исторической недостоверности", поскольку кому-то в Польше очень не нравится, что в списках советских граждан, сгинувших в Освенциме, значатся, в том числе, и выходцы с Западной Украины и Белоруссии. Пытаются истребовать от России многомиллиардную "компенсацию за Катынь", вроде той, которую имеют в виде репарационных платежей от Германии. Изображают главу немецкого "Союза изгнанных" Эрику Штайнбах (1943 года рождения) в форме СС и верхом на министре иностранных дел Германии. Одновременно с этим польский парламент требует у правительства Германии официального признания неправомочными требований потомков изгнанных и убитых немцев о возмещении ущерба.
Требующая от Германии и России покаяния, подчеркну - на официальном, не общественном уровне, - Польша сама к такому покаянию совершенно не готова. Ведь малейшее отступление от имиджа "исторической жертвы" соседей может нанести огромный урон крайне ранимой национальной идентичности. И отразиться на прибылях, ведь те же немцы исправно платят - в рамках "Восточных договоров" со времён правительства ФРГ Вилли Брандта. И коллективные компенсации, и индивидуальные, выплачиваемые немецкой промышленностью.
Однако жадность, как известно, до добра не доводит. Индивидуальными исками в судебные инстанции ЕС с требованиями компенсации "за Катынь" поляки уже создали опаснейший прецедент (Отчасти и индивидуальными исками польских граждан, угнанных в гитлеровскую Германию на принудительные работы). Для начала они получили в рамках правового поля ЕС индивидуальные иски и претензии за уничтожение и изгнание в послевоенные годы немцев.
Коллективные, имущественные и правовые интересы германской стороны представляет "Союз изгнанных" - неправительственная организация, насчитывающая около 1,5 млн. членов, объединяющая 21 землячество, 16 союзов и 4 объединения "изгнанных" и депортированных, финансируемая не только за счёт членских взносов, но и из федерального бюджета и являющаяся влиятельной политической силой, имеющей своё лобби в консервативных ХДС/ХСС.
Индивидуальные претензии немецких изгнанников представляет основанное в 2000 году объединение "Прусская опека". Это товарищество с ограниченной ответственностью требует от правительства Германии защиты немецких интересов и возвращения экспроприированной поляками земельной и недвижимой собственности. В 2006 году объединение подало в Страсбургский трибунал по правам человека иск на Польшу.
Пытаясь оправдаться, в правовом плане, Польша пытается опереться на собственные послевоенные декреты от 06.05.1945 г. и 08.03.1946 г., исходившие не из экспроприации немцев, а из национализации "брошенного" ими или "бесхозного" имущества. Но этого явно недостаточно. Во-первых, изгнание примерно 5 млн немцев из Польши сопровождалось масштабнейшим организованным насилием, включая конфискацию имущества, помещение женщин и стариков в концентрационные лагеря, где затем смертность узников достигала 50%, и депортацию. И это несмотря на то, что уже в августе 1945 года статут международного военного трибунала в Нюрнберге признал депортацию народов преступлением против человечества (1,2,3). В целом оценки количества погибших после 1945 года немцев разнятся - от 400-600 тыс. до более чем 2,2 млн. (2,3,7). Председатель "Союза Изгнанных" Эрика Штайнбах называет цифру в 3 млн. погибших. Однако в данном случае следует учитывать, что речь идет о жертвах среди немцев, депортировавшихся не только Польшей, но и другими странами Восточной Европы (общее число изгнанных - около 14 млн. человек - это примерно треть всего населения тогдашней Германии). Интересно, что в отличие от Польши, в процессе выселения немцев, например, из Югославии, Венгрии или Румынии открытого насилия над ними не было (7). Официальные власти Германии исходят из того, что из миллионов немцев, проживавших на отходивших Польше территориях, погибло около 440 тысяч. При этом не учитываются потери среди тех, кто не имел германского гражданства на сентябрь 1939 года (4).
Во-вторых, в правовом аспекте, немецкие юристы исходят из того, что депортация немцев стоит в общем ряду "этнических чисток" и подпадает под соответствующие нормы международного права по Нюрнбергу. Несмотря на прямой запрет действовавшей на тот момент Гаагской конвенций 1907 года на отчуждение собственности гражданского населения (ст. 46), а также отрицание принципа коллективной ответственности (ст. 50), почти 15 миллионов немцев (около трети населения всей тогдашней Германии), преимущественно женщин, стариков и детей, в течение 3-х лет были изгнаны из родных мест, а их собственность - разграблена. Что же касается декретов польского правительства, на которые опиралась депортация немцев, и попытки польских правоведов прикрыться Потсдамом, то, например, юристы Силезского землячества полагают, что Польша преступила тем самым протокол Потстдамских соглашений, позволявший "депортацию немцев из Польши, но не из тех областей, которые, согласно статье 9 протокола поставлены под ее управление", т.е. из тех, что присоединили к Польше по ходу перенесения немецкой границы на запад (6).
Учитывая сказанное, а также тот факт, что в ЕС на подъём польской экономики идут в основном именно немецкие деньги, немцы для начала ставят вопрос: доколе они должные платить и каяться перед страной, в которой их соотечественников убивали и грабили по этническому признаку? Причём многочисленными жертвами были не военнопленные, а гражданское население - в основном женщины, старики и дети.
В-третьих (и это самое главное) в аспекте политическом, Польша слишком страстно обличает Россию за преступления советского режима. Изыскивая малейшую соринку в чужом глазу и в упор не замечая брёвна в собственных. При этом забывая, что, в отличие от СССР, у постсоветской России нет ни единого повода помогать Варшаве увиливать от ответов на задаваемые всё громче и громче с запада вопросы. Россия на официальном уровне признала свою вину за Катынь (хотя расследование по делу трудно назвать законченным), польской стороне были переданы все документы. Однако в ответ ничего подобного не происходит. А ведь уничтожение десятков тысяч безоружных людей в концлагерях - это преступление против человечества. Явно выраженная национальная направленность такой преступной политики, по мнению российских исследователей проблемы "вынуждает ставить вопрос о наличии в действиях польских властей признаков геноцида" (8). До сих пор ни в одном из более чем десятка польских концлагерей, где тысячами гибли заключенные красноармейцы нет ни одного мемориала в их память. В одном из самых страшных по количеству смертей концлагере Стшалково, поляки, как и в Освенциме, просто демонтировали память в виде таблички напоминавшей о погибших красноармейцах, гласившей на русском языке "Здесь покоятся 8000 советских красноармейцев, жестоко замученных в польских "лагерях смерти" в 1919-1921 годы"... Брат-близнец погибшего в авиакатастрофе под Смоленском польского президента Качиньского уже озвучил требование компенсаций "за Катынь". Не пора ли России задуматься о встречном иске?
Николай Малишевский
ССЫЛКИ
1. Выселение немцев с территории Польши в документах Советской военной администрации в Германии // Вестник Российского государственного университета им. И.Канта. Вып.3, серия Гуманитарные науки. - Калининград, 2005. - c.63-70.
2. Сумленный С. Изгнаны и убиты // Эксперт, 2008, N 30, спец. вып.- с. 52-55.
3. Чунихин В.М. Забытая депортация // Журнал "Самиздат", 05.12.2008.
4. Кретинин С. Проблема беженцев в послевоенной Германии // Родина, № 3. 2009.
5. Погорельская С. Немецкая память пугает поляков // stoletie.ru/territoriya_istorii/nemeckaja_pamat_pugajet_polakov_2009-10-06.
6. Погорельская С. Как "право на родину" сводится к "праву на собственность" // www.stoletie.ru/geopolitika/jevropa...hlym_2009-10-29.
7. Буйда Ю. "Немцы отрицательно влияют на освоение советской области" // "Коммерсантъ", №31 (484), 13.08.2002
8. Подробнее см.: Швед В.Н. Тайна Катыни. М., 2007. С. 231-313.
