Все принцессы и королевы испокон веков носили драгоценности, тиков уж их удел. Но делили они это всегда по-разному. И разные, но замечательные, порой исключительные сокровища оседали в казне любой династии. Ту или иную династическую ментальность часто можно проследить именно по набору драгоценностей, которые правители предпочитали. Причем у восточных владык - одни предпочтения, у западных - другие.


Ожерелье с изумрудами, алмазами и горным хрусталем, принадлежавшее Аните Дельгадо
Советская дрессировщица Ирина Бугримова вспоминала, как в 50-х годах, будучи на гастролях но Ближнему Востоку, она была приглашена на прием к Мохаммеду Реза Пехлеви, последнему шаху Ирана. Шах был тогда женат вторым и на тот момент очень счастливым браком. Когда в зале приемов появилась его жена, шахиня Сорайя, за ней специально обученные люди внесли подушечки с драгоценностями. Сорайя надела их прямо в зале, после чего подошла к гостям. Оказалось, что драгоценности для официальных приемов хранились в государственной казне и перебирать или примеривать их на досуге шахиня не имела права.


В Европе ношение главных драгоценностей страны тоже всегда было регламентировано: это только ребенок думает, что король в своей спальне или в столовой ходит в короне, бряцая орденами. Но тут вопрос менталитета: по отношению к драгоценностям можно определять степень «западности» и «восточности» в отдельно взятом организме.

Для европейской монархии драгоценности - часть сугубо праздничного дресс-кода. Но поскольку в последние годы монархия в Европе упростила протокольные моменты, то и фамильные бриллианты надеваются венценосными особами не так уж часто. Хотя стоимость западных наследственных драгоценностей, надеваемых по случаю, не только не уступает восточным, но и превосходит их. Самыми дорогими и ценными признаются украшения греческого королевского дома. Чуть уступают Британия и Нидерланды. Коллекции всех трех домов здорово пополнились в первой половине XX века, и все благодаря падению российской монархии, вывезенным, а потом проданным или подаренным сокровищам нации.

Но одно дело владеть, другое - регулярно выгуливать. Ну надевают их в Европе по праздникам, но не превращают в ежедневный ритуал. Да, самые известные миру драгоценные камни находятся во владении европейцев, но их отношение к сокровищам скорее азартно-коллекционерское. И - берегись воров! - более чем закрытое.

Противоречия между Востоком и Западом в этом вопросе проявляются заметно.

Недавно новостные ленты поведали миру историю о парижском вояже саудовской принцессы Махи аль-Судайри. Есть у принцессы интересное хобби. Приезжает она в Париж, снимает для себя и свиты в 60 человек этаж в какой-нибудь роскошной гостинице, скажем, в «Шангри-Ла» за 20 тысяч евро в сутки. Естественно, на парковке ее ожидает арендованный автопарк из 30 лимузинов, и вообще все к ее услугам. Естественно, ведь Маха - жена министра внутренних дел и первого вице-премьера Саудовской Аравии (это один человек) Наифа бин Абдаль-Азиза аль - Сауда, который до определенного момента безропотно оплачивал астрономические счета ненаглядной супруги. Так вот. Заселится, значит, барышня в отель и давай со всей страстью предаваться безудержному шопингу: шмотки, цацки и прочие дамские радости. Ну и немного искусства, разумеется, - пара коней с крыльями и какой-нибудь небольшой Моне.

Первый сбой случился в 2009-м, когда принцесса «забыла» оплатить парижские счета на 15 миллионов евро. Были поданы иски, которые оплатили родные и близкие, инцидент был исчерпан, но король Абдалла сдвинул густые брови и фактически посадил провинившуюся под домашний арест.

Прошла пара лет, и вот он, новый срыв. Принцесса снова в Париже - лимузины, рестораны, ювелирные салоны. Казалось бы, все хорошо, shopping must go оп. Ан нет - тут возроптал муж, к тому времени официально объявленный наследником саудовского трона. Ему сильно надоело выкладывать бешеные суммы, кроме того, он тяжко и долго болел, так что имел право на раздражение, тем более что в деле приумножения роскоши принцесса Маха была неутомима, просвета не предвиделось, и муж перекрыл ей доступ к семейному бюджету. Ощутив себя нищей, но гордой, принцесса решила незаметно сбежать - внимание! - с шестьюдесятью слугами и всеми чемоданами. И ей это даже удалось, учитывая дипломатическую неприкосновенность. Но в дороге она узнала, что муж и принц мало того что успел за время отсутствия оформить с ней развод, но и вообще умер днями раньше. Кошмар повторился: иски кредиторов. арест имущества, насупленные чеканные лица родственников, не пожелавших на этот раз вмешиваться в печальные дела Судайри. Да и есть от чего лопнуть терпению - среди купленного в Париже одной одежды больше, чем на миллион. Плюс проживание, питание, трансфер. И драгоценности на 89 тысяч евро. Честно говоря, сумма, потраченная на украшения, не очень велика - например, кольцо с бриллиантом Круппа из коллекции Элизабет Тейлор не так давно было продано с аукциона почти за два миллиона долларов. Но ведь у Судайри это так, легкий шопинг, а не история великой любви, из-за которой и появляются в шкатулках восточных шахинь и голливудских актрис уникальные драгоценности. Просто факт очень показателен - отношение к личным украшениям восточных красавиц стало очень, скажем так, открытым. И произошло это примерно в последней трети XX века.

КАМУШКИ ПРЕТКНОВЕНИЯ...

Недавно британский МИД буквально встал на уши из-за подарка, который получила от короля Бахрейна Хамада аль-Халифа и премьер-министра шейха Халифа ибн Сальмана аль-Халифа жена принца Эдварда графиня Уэссекская Софи.

В рамках своего визита в Афганистан Софи от лица королевы заодно посетила и Бахрейн, бывший протекторат Великобритании, где была приглашена на банкет в королевском дворце. На банкете графине преподнесли подарок, по поводу стоимости которого Букингемский дворец хранит партизанское молчание. Известно только, что это набор драгоценностей и кубок из серебра с жемчугом, а также шелковый ковер для супруга.

Такое подношение - обычное дело для официальных лиц стран Ближнего Востока. Скажем, принцессе Диане в качестве свадебного подарка наследный принц Саудовской Аравии Абдалла ибн Абдель Азиз аль-Сауд прислал набор из бриллиантов и сапфиров от ювелирного бренда «Эспри». Похожий набор той же ювелирной марки Диана получила спустя пять лет во время визита к султану Омана. И ведь знают, что и кому дарить! Сапфир - любимый камень английской королевской семьи, поскольку когда-то королева Виктория на свою коронацию надела корону, украшенную большим сапфиром. Кроме того, два из четырех больших камней, украшающих корону Британской империи, - это сапфир святого Эдуарда и сапфир Стюартов. Этот же камушек сверкает в обручальных кольцах принцессы Дианы и герцогини Кэтрин.

Но на этот раз на родине графини Уэссекской подарок вызвал крупный переполох, поскольку незадолго до этого Британия решительно осудила разгон и преследование властями Бахрейна мирных демонстрантов, требовавших демократических реформ в стране. Дар коварных бахрейнцев вызвал бурю - политики и журналисты стали яростно требовать, чтобы драгоценности были возвращены или проданы в пользу жертв политических гонений Бахрейна. В общем, поднялся форменный бедлам. И это при том, что в соответствии с протоколом, подарки, полученные на официальных приемах, отправляются в Королевскую коллекцию драгоценностей и произведений искусства, а значит, принадлежат государству.

Восточным владыкам, однако, от этих скандалов ни холодно ни жарко - дарили, дарят и дарить будут.

В данном случае речь идет о сокровищах казны, что же до личных сундучков, то тут Восток неизменно берет количеством. Драгоценности их принцесс последних поколений - в чадрах или без - надеваются на выход, обсуждаются и оцениваются регулярно. Понятие скромности в контекст не вводится, если когда-то вообще вводилось. Нефтяные деньги произвели химическую реакцию в умах: теперь покупать, принимать в дар и дарить стало престижнее, чем наследовать.

Если раньше во главе угла стояло происхождение, то теперь это почти не важно: нет фамильных бриллиантов - значит, надо купить фамильные бриллианты. Люди богатеют и беднеют, и объекты капиталовложений постоянно переходят из рук в руки, но проследить их путь можно, хотя бы на уровне страны.

Так, алмаз «Море света», Дарья-и-Нур, за несколько веков видел такие перепады исторических волн, что едва не утонул в них. Когда-то он был вмонтирован в глаз мраморного изваяния бога Шивы. Его воровали, увозили в свои столицы победители, беглецы и случайные наследники. Наконец, превращенный в роскошную брошь, он оказался в руках Реза-шаха, основателя последней иранской династии Пехлеви. Тот был человеком простых вкусов - в отрочестве служил денщиком у русского офицера - и приказал оправить и поместить «Море света» на свою военную фуражку, в которой и короновался в 1926-м. А сын его, Мохаммед Реза Пехлеви, появился на публике с «Морем света» уже в 1967-м, на коронации новой шахини Фарах. При нынешних властях с их суровыми нравами носить его некому, и красивейший Дарья-и-Нур, брат знаменитого Кох-и-Нура, тихо почивает в хранилище Центрального банка Ирана.

Порой из-за своих драгоценностей принцессы Востока становятся героинями криминальной хроники и жертвами ограблений, похожих на случившееся в 2009 году на Сардинии Злоумышленники смогли вынести из номера отеля, где остановилась некая принцесса, встроенный сейф, а в нем - драгоценности и деньги на 11 миллионов евро. Имя потерпевшей не разглашается, и это правильно со всех точек зрения: в ювелирном деле имена вообще дело десятое. Главное - суммы.

Так, собственно, и обстояло дело, пока у восточных владетелей не сложилась привычка выводить жен в свет и давать своим дочерям образование, а те взяли манеру отвоевывать права женщин - от ношения европейской одежды и вождения автомобиля до права быть избранной в высшие органы власти. И почти все властители Востока быстро поняли, что можно миллион раз занудно возмущаться тем, что в традиционную жизнь Востока беспардонно влезает Запад, но вас все равно рано или поздно попросят уступить место новому поколению.

...И ТРИ ЕГО ЖЕНЫ

Шахиня Сорайя, о которой вспоминала Бугримова, на самом деле выросла не в Иране, а в Западной Германии. И смешения крови у нее не самые правильные с точки зрения престолонаследия - отец был потомком старинного иранского рода и руководил делами персидской диаспоры в Европе, а вот мать была немкой — от нее девочка унаследовала глаза сине-зеленого оттенка.

Никакого романтического знакомства не было, шах Реза Пехлеви, задумавший жениться во второй раз, выбрал девушку по фотографии, а уже потом, увидев, влюбился без памяти. До Сорайи он был женат на египетской принцессе Фавзие, тоже немыслимой красавице, сильно смахивавшей на Дину Дурбин. Но брак распался за четыре года, от него остались досадные воспоминания и маленькая дочь.

Сорайя же стала любовью всей шахской жизни. Но детей так и не родила, а меджлис - парламент Ирана - чуть ли не ежедневно ставил перед Реза, чьи годы стремительно приближались к сороковнику, вопрос о наследнике. Что делать бедному шаху? Можно, конечно, взять вторую жену, ответственную за деторождение. Но Сорайя категорически против - плачет и заламывает белы ручки. Можно еще попробовать под это дело изменить конституцию, чтобы наследником становился не сын шаха, а его младший брат (кстати, в Саудовской Аравии все происходит именно так - не по вертикали, а зигзагообразно), но при одном упоминании об этом встает на дыбы меджлис. Говорят еще о мощном давлении личного астролога, который, как в сказке, являлся мрачной тенью и предрекал всяческие беды от союза с этой малоформатной дамой. И пришлось шаху развестись со своей ненаглядной, осыпав ее золотом и бриллиантами с головы до ног единомоментно, а потом продолжая осыпать в течение всей жизни уже в качестве отступного. Сорайя с горя принялась увлеченно коллекционировать драгоценности, причем самой высшей пробы. В 2001 году принцесса умерла при невыясненных обстоятельствах, завещав все своему единственному наследнику - брату. Однако всего через неделю не стало и брата, и снова при тех же невнятных обстоятельствах. После этого объявилась армия из 50 наследников, но все оказались самозванцами. В результате через год состоялся нервный аукцион, на который сбежались представители самых больших ювелирных домов, желающих купить для своих коллекций изделия, когда-то ими изготовленные. Bvlgari. например, с огромным трудом отстоял платиновый браслет с бриллиантами, отдав за него 200 тысяч евро против стартовых 120. А дороже всего было продано кольцо с большим бриллиантом в 22,37 карата - за 900 тысяч. Наследство Сорайи потянуло на 5 миллионов, причем не все, а только его часть. Адекватная цена за потерянную любовь?

Кстати, третий брак шаха был вполне успешным, наследников мужского пола получилось целых два. Чтобы выбрать третью шахиню, принцессу Фарах, происходящую из древнего азербайджанского рода, в Тегеране был организован специальный физкультурный парад. С первого раза шаху никто не приглянулся. Парад повторили - и Реза Пехлеви заметил Фарах. Она родила ему четверых детей, получила неслыханный но восточным меркам титул императрицы - шахбану - и принялась управлять культурой и бороться за права женщин. А потом оказалось, что все замысловатые хлопоты и шум-гам по поводу наследования были совершенно напрасными, ибо в 1979 году 2500-летняя иранская монархия приказала долго жить. К власти пришли исламисты во главе с аятоллой Хомейни, а шаху с семейством пришлось делать ноги в Египет, потом в Марокко, на Багамы, в Мексику, США и снова в Египет. И это всего за один год, поскольку вскоре шаха не стало, как раз в разгар московской Олимпиады.

Покидая родину, Реза Пехлеви не забыл прихватить то, что обеспечит его семье жизнь на долгие годы. - те самые алмазы и сапфиры, жемчуга и бирюзу. И если одна из самых знаменитых корон мира - корона Пехлеви, созданная в 1925 году группой ювелиров по картинкам и описаниям короны Сасанидов, правивших Ираном с III по VII век, - хранится в Центральном банке Ирана, то местонахождение короны императрицы Фарах неизвестно до сих пор. А в ней, на минуточку, на самом видном месте - бледно-розовый шестидесяти каратный алмаз невероятной красоты и почти такой же стоимости.

Шах Реза Пехлеви женился и выводил в свет жен по очереди. Его коллеги по делам царствования, имея трех-четырех жен, обычно выбирают одну, которая официально представляет королевскую чету. Она блещет на официальных приемах, пропагандирует реформаторские идеи, борется за права и свободы, носит брендовую европейскую одежду и вообще являет собой люксовый вариант порабощенной женщины Востока. Ее Королевское Высочество принцесса Хайя бинт аль-Хуссейн, вторая жена премьер- министра ОАЭ, правителя Дубая, мать двоих из его 23 детей, в свое время окончила Оксфорд, а теперь занимается благотворительностью, в частности, борьбой с голодом в своей родной Иордании. Или принцесса Марокко Лалла Сальма - между прочим, бакалавр математических наук и системный инженер - та борется с раком по всей Африке. Шейха Сабике бинт Ибрагим аль-Халифа - первая их четырех жен короля Бахрейна вообще занимает в своей стране пост председателя Высшего совета по делам женщин и при этом выглядит весьма традиционно.

Но эти достойные женщины могут денно и нощно бороться за права, носить европейскую одежду и прививать обществу западные нравы, а вот отказаться от своих цацек они не смогут никогда. Для Востока украшения - и чем богаче, тем лучше что-то вроде второй кожи, а кожа должна быть блестящей и красивой.

Хотя всем, кто участвует в гонке женских вооружений, стоит помнить, что самое роскошное украшение в истории носил все-таки любимый слон магараджи Капуртхала. Хозяин животного не поскупился на бриллианты, изумруды и горный хрусталь - в результате шею питомца украшало ожерелье чудовищного веса. Самое смешное, что слоновье украшение магараджа потом подарил любимой женщине - испанской танцовщице Аните Дельгадо, которая почему- то так ни разу его и не надела.

МОЯ ПРЕЛЕСТЬ

Для того чтобы Вандербильдиха удавилась, любой шейхе достаточно озвучить сумму ежегодного дохода ее семьи. Озвучивание происходит активно: заводы, газеты, пароходы, сунеркары сосчитаны и внесены в реестр, но главным доказательством богатства семьи остаются коллекции уникальных украшений. Точнее, их демонстрация.

Редко, очень редко это делает мужчина. Например, владельцем бесцветного бриллианта грушевидной формы весом 101,73 карата "Звезда сезона» является шейх Ахмед Хассан Фитайхи, знаток ювелирных изделий, выложивший за драгоценный камень 16,5 миллиона долларов. Купил и купил - и никакого развития событий.

Гораздо интереснее повесить драгоценность на драгоценность, как делают многие ювелиры, - блеск тогда усиливается многократно.

Редким драгоценным камнем королевской семьи Катара считается шейха Моза бинт Насер аль- Миснед, вторая жена шейха Хамада бен Халифааль-Тани. Социолог по образованию, мать семерых детей, она занимает ряд государственных постов и играет важную роль в общественной жизни Катара. Причем она не только выходит в люди с открытым лицом, но и всем своим обликом выражает идею прогресса и свободы. Фирменный знак шейхи Мозы - тюрбан и дорогие драгоценности, особенно массивное колье от Carlier стоимостью больше миллиона долларов, сделанное из платины и бриллиантов по индивидуальному заказу. Большой любовью Мозы и всей королевской семьи стала также марка с восточными корнями Mouawad, стоимость самого дешевого предмета которой начинается от 3500 долларов. Но рано или поздно потребитель желает стать создателем. И в итоге королевская семья приобретает свой любимый Дом моды Valentino за 857 миллионов долларов. Нетрудно догадаться, для кого. И нетрудно предсказать, что марку ждет энергичный виток развития.

Но сумма, потраченная на покупку Valentino, - это так, на булавки. Очень хочется властителям Катара делать драгоценности из собственного золота. И вряд ли из соображений экономии, учитывая, что они готовы вложить в золотодобывающие компании не меньше 10 миллиардов долларов. Первый миллиард уже отправился в Грецию, на очереди, возможно, Россия и Африка.

Заслуга Мозы не только в том, что она первой из жен правителей Катара вышла на публику с открытым лицом. Но и в том, что благодаря ее усилиям общество начало осуждать насилие в семье - от введения соответствующих статей в законодательство до возможности подвергшейся ему женщине обратиться в суд и получить шанс на решение в свою пользу. Инвалиды получили право работать - использовать же детский труд без ограничений стало незаконным. Прогресс шагает по стране женской поступью и шагает энергично.

Ее соперницей в рейтинге самых элегантных королев считается Рания, супруга короля Иордании Абдаллы Второго. На публике она чаще всею появляется в джинсах, рубашках и туфлях на каблуках. Но как бы она ни подчеркивала свою принадлежность к европейски ориентированным людям, и ей не удается преодолеть слабости к роскошной ювелирке. Из традиционного и классического она предпочитает диадемы. Их у нее несколько. Самая знаменитая - украшение королевы Алии Дома Cartier. Есть и диадема, созданная специально для Рании, - венок из изумрудов работы Дома Boucheron. Из украшений вольного стиля королева выбирает работы Фабио Салини. Талантливый итальянец рубины накладывает на халцедон и, наоборот, халцедон на рубины, сапфиры - на розовый кварц, изумруды - на кораллы. Он поражает воображение дам, вставляя бриллианты в кожаную или шелковую оправу, сочетает кораллы и жемчуге кожаными ремешками, свадебные колье превращает в ошейники. Но самое роскошное его увлечение - закреплять драгоценные камни и горном хрустале. Технология не новая, но эффектная донельзя. Понятно, за что его так любит королева Рания - женщину, для которой нет пределов мечты, он заставляет понять, что значит мечтать по-настоящему.

Но для того чтобы показать, чем наполнен сундучок принцессы, необязательно раскрепощаться на западный манер. Жена наследника трона Саудовской Аравии Фатима Кульсум Зоар Годабари вполне спокойно носит традиционный хиджаб, но дополняет его обилием разных украшений. И это настоящий образ восточной красавицы без поправок на эмансипацию. Кстати, и весториентированные гранд- дамы Востока не принимают европейский стиль целиком. Ни коротких рукавов, ни глубоких декольте, ни мини-мини-юбок - ограничения тонки и эфирны, но они есть, и их никто не отменял. Посмотреть хоть на встречу эмира Катара с Николя Саркози в бытность последнего президентом. Оба государственных мужа выглядят традиционно, из собственного образа не выходят, потому на официальной фотографии с женами смотрятся как невидимки. Зато глаз отдыхает на первых леди: Карла Брѵни-Саркози в очень открытом платье, которое начинается над грудью. А рядом с ней шейха Моза в своем элегантном длинном платье и тюрбане.

И как-то быстро понимаешь, кто здесь главная героиня и что такое смелая, свободная красота безо всяких оговорок. Женщина - она как капуста, не должна быть очищена и разоблачена до самой кочерыжки. Она должна быть подана и приправлена лучшими специями. В нашем случае - украшениями из драгметаллов и редких камней.

В ювелирном противостоянии Запада и Востока с большим перевесом выигрывает последний. И дело не только в том, что отношение к драгоценностям у богатых людей из восточных стран стало предельно открытым, вплоть до оглашения сумм - спасибо, что хоть ценники обрезали. Дело еще и в том, что здесь принято отводить дорогим украшениям куда более важное место в иерархии ценностей.

И это не просто показатель финансовых возможностей конкретной семьи, но и намек на превосходство. Соревнование по скоростному наполнению сундучков по природе своей агрессивно, и Восток выказывает эту агрессию, сверкая черными очами и расточая сладостные улыбки. В современном мире, если брать в среднем, духовное и материальное каждого конкретного человека вполне уживаются в одном списке. Европа с ее гуманистическими идеалами и джинсовой простотой не способна даже заявить свое участие в гонке драгоценностей.

А, кроме того, смотреть на Восток через бриллиантовую призму гораздо интереснее, чем на Запад.

Наталья ВИШНЯКОВА. Журнал «STORY»

ertata